Где-то гремит война

Прочитала этот рассказ в рамках списка литературы на лето ребенка :)
Какой у Виктора Петровича чудесный язык! Стоит только "услышать" речь бабушки и рот растягивается в довольную улыбку :)
Вот например:

Какая душевность исходит от его произведений! Хочется читать и читать!
С одной стороны, рассказ очень светлый, пропитанный любовью и детством. С другой - очень грустный и трагичный. Современным детям со всеми гаджетами, киношками, чипсами и сном до обеда в летний период крайне полезно узнать, как жили (да и порой живут) дети в деревне...

Я родился при свете лампы в деревенской бане. Об этом мне рассказала бабушка. Любовь моя родилась при свете лампы в госпи тале. Об этом я расскажу сам. О своей любви мне рассказывать не стыдно. Не потому, что любовь моя была какой то уж чересчур особенной. Она была обыкновенная, эта любовь, и в то же время самая необыкновенная, такая, какой ни у кого и никогда не было, да и не будет, пожалуй. Один поэт сказал: «Любовь – старая штука, но каждое сердце обновляет ее по своему».

Любовь – что может быть прекрасней! Что может быть прекрасней, когда ему 19, а она красивая молодая медсестричка? Любовь несмелая, робкая, стыдливая, но такая желанная! А поцелуи неумелые. А разлука нестерпимая. Потому что война разлучает всех.
"Звездопад" – это загаданное желание счастья, это мечта о любви, это тоска по несложившейся семье. Одна из миллионов маленьких историй о нем –желторотом мальчишке – и ней – чистой юной девчонке, которых судьба нашла, соединила, а затем растащила в разные стороны.

Повествование закидывает нас в госпиталь. Кто-то живет с 19 ранами на теле, кто-то медленно угасает, кто-то балагурит, кто-то пьет горькую. Жизнь как она есть. А где-то идет война. И несколько недель в госпитале – это лишь передышка. Потому что ты не можешь сказать "я передумал", "я не хочу". И это расставание становится величайшим горем и для Лиды, и для Миши. И эта любовь, первая, чистая, яркая, но изломанная, несбывшаяся отпечатается на всей их дальнейшей судьбе. Они будут искать друг друга, ведь сколько случайностей дарит судьба! Но не найдут...

Война…

Боль и горе.
И рядом любовь. Милая. Наивная. Какая-то детская еще. Бесхитростная. И оттого настоящая…

В. Астафьев "Где-то гремит война".
Читать-не перечитать каждому "Последний поклон" Виктора Астафьева. Рассказы, повести, создающие эту грандиозную эпопею, вечны по темам: нравственность, добро и зло, война и люди, их судьбы, природа...
"Я всегда думал, что война-это бой, стрельба, рукопашная, там, где-то далеко-далеко. А она вон как-везде и всюду, по всей земле, всех в борьбу, как в водоворот, ко всякому свои обликом...",- а оказалось...Глазами подростка, раз-и кинутому в годы войны туда, где её нет (ФЗО, деревня), но за пределами идёт.
Не просто война, а та, когда "скорбь какая-то невыносимая-нет мужиков, стало быть, и лошадей нету, не звенят пилы, не стучат колуны по дворам, не слышно весёлых привычных материков, но дымятся трубы, село живёт наперекор лихому времени".
Герой честен перед всем миром- это же воспоминание. Говорит о том, что зримо легло в душу в те страшные годы. "Я не хочу умирать. Мне 17 лет. Только ещё 17. Я ещё не окончил фэзэо, ещё никакой пользы людям не сделал, той пользы, ради которой родила меня мать и растили меня, сироту, люди, отрывая от себя последний кусок хлеба. Я и любил-то всего ещё одну девчонку в третьем классе, и не успел ей сказать о своей любви". В 17 лет не каждый без войны будет думать о пользе Родине. А во время лихолетья вмиг задумаешься об этом. Только тут и понимаешь, как коротка человеческая жизнь. Герой по письмам с фронта, из газет понимает: смерть-то близка. Дети мгновенно становятся взрослыми.
"Мне ещё нужно выбраться отсюда, побывать на фронте, и тогда уж я точнее смогу ответить на вопрос, что такое хорошо и что такое плохо",- не слова ребёнка, а уже молодого мужчины, понявшего, что в стороне от военных действий находиться невозможно. В сознании героя нет слов о трусости, будто это понятие не существует.
Став учащимся ФЗО, он попал "...в группу самых могутных парней и не допустили в неё девчонок". В ускоренном порядке все парни учили и учили "правила технической эксплуатации, железнодорожной сигнализации, грузоподъемность вагонов, паровозов и т.п", чтобы встать вместо тех железнодорожников, кого забрали на фронт. Поезда в годы Великой Отечественной войны стали спасением для миллионов людей.
Эвакуированные, сплошные эвакуированные кругом- образ войны. "Втиснутые в далёкий сибирский город,...сбитые с нормальной жизненной колеи, нервные, напуганные, полураздетые, стиснув зубы, преодолевают военную напасть, ставят заводы, куют, точат, пилят, водят составы...". На станции "буфет брали штурмом", чтобы наесться галушек. Они-то-одно название: "Круто посоленное клейкое варево из ржаной муки выпивалось через край, и дно глиняных мисок вылизывалось языками до блеска".
Выделялись "работники пищеблока". Их лица "хранили спесь и надменность". "Так чёрен, будто дёготь". У тётки Августы герой достал "чугунок с похлёбкой, забеленной молоком",- Астафьев одним словом показал, что с начала войны еды не хватает.
Как исстрадались люди, намаялись! Мгновенно оказались в нечеловеческих ранее условиях. Их жизнью-то не назовёшь. "Ах, пальто ты, пальто! В вагоне, может, и хорошо в тебе, но здесь не шибко. Велико ты мне, и поддувает всюду. Колом стоишь, деревянное сделалось". "...штаны тонки. Варежки коротки. Шапка мала". Астафьев вспоминает постановления: бойцы с фронта не имели права упомянуть места локации, даже намёка делать. Но Санька, друг детства, догадался, как семье передать, где находится: "О местности, где я нахожусь, написать не могу, хотя вы просите, потому что военная тайна. А чем тятя бадоги колет?"-говорит. Помогли дяде Левонтию, отцу Саньки, объяснили, что Клин зашифровал Санька в послании.
Нет подробнейших картин жизни в деревнях без мужских рук. Достаточно понять ужас происходящего через слова, жесты Августы да фраз героя, проникнутых состраданием ко всем женщинам: "..на женскую долю падут такие тяжести, какие только нашим русским бабам и посильны". Встали за плуг, рубили лес, таскали брёвна, а ещё ухаживали за скотом, оберегая его от падежа. При этом надо было оставаться хозяйкой в доме: растить детей, свой огород, готовить еду, ухаживать за стариками и младенцами... Измаялись женщины, исстрадались. Бабушка Катерина Петровна, чтобы хоть как-то добыть еду, ходила к своим же "выглядывать куски за чьим-то столом".
Августа, тётка героя, из тех баб, что осталась одна с детьми, когда муж воюет. Вызвала племянника из ФЗО, чтобы "выреветься, напричитаться". Он, 17-летний парень, понимает это, поэтому слушает её, "терпит и ждёт", давая ей время. Криком исходит женщина от накопленных бед, усталости. Узнав, что мужа, "Тимофея Грамова не убили на войне, он подделал похоронную, спрятался от семьи, предал её", всю ярость на него выпустит после.
Читая, вспоминала великую тетралогию Фёдора Абрамова "Пряслины". Он, Астафьев, Распутин и ряд других авторов достоверно описали нечеловеческую жизнь русской деревни в период войны. Мудрейше Виктор Астафьев озаглавил повесть "Где-то гремит война". Нет залпов, бомбёжек, ранений в деревнях, но есть пот и боль женщин, детей, вставших за плуг, голод и смерти. А ещё есть понимание, что без труда деревенских жителей страна не выстоит. Бабы, старики и дети кормят огромную страну, дают лес. Что давало им силы? Вера в победу, в свой великий советский народ. Страх? Как у всех...
Не понаслышке зная жизнь в деревне, Астафьев создаёт произведение, которые словесно "окунают" в жизнь там: диалогизмы, просторечия- язык работает на это. Августа "совсем усохшая", герой в пути "весь познобился". Августа "задрёмывала" вместе с дочкой. Часто слова будто круглые, добрые, но такие непривычные: "заголила пухлую заднюшку", "Затопотили по шатким половицам". Бабушки нет дома, а увидела бы внука, "приохалась бы". Усечённые слова в деревнях не редки: "В глуби горницы...". Слова часто непонятны, лишь словари помогут с лексическим значением: "убрала пайку в посудник". "Беда ведь в одиночку не ходит. Одну не успеешь впустить, другая в ставни буцкает...", "Либо голова в кустах, либо грудь в крестах",-пестрит речь жителей пословицами.
Вырванная история героя из событий войны вызывает желание читать, узнавать дальше о стойкости русской деревни в те страшные годы.
Спасибо, что читаете.
#мысли #пишу #мюсли #литература #слово

Война ломает жизни, война ломает судьбы, война разрывает на мелкие лоскутки стеганое одеяло прошлого, настоящего и будущего, небрежно разбрасывая их вне времени и пространства.

Рассказ довольно прост и наивен. Но нужна ли эта самая пресловутая глубина? Особенно когда речь идет о людях 19 лет от роду. Об их жизни, наполненной болью и смертью. О жизни миллионов таких же людей.
Из произведений того же Ремарка можно сделать вывод, что "плюс" войны в том, что она многое упрощает (и даже где-то примитивизирует), выбрасывая всё напускное.

Сложно давать оценку произведению (отмечу, что я ознакомился с произведением в формате аудиоспектакля). Как художественное - оно мне скорее не понравилось.
Помимо прочего, главные герои местами вызывали раздражение. Но опять же - неправильно требовать от 19-летних людей, вкусивших ужасы войны, чего-то другого.

Произведение заставляет лишний раз задуматься о простых, но важных вещах.
Попытаюсь перефразировать известную современную философскую максиму:
"А сегодня в завтрашний день не все могут смотреть. Вернее смотреть могут не только лишь все, мало кто может это делать":

=>>
А сегодня и в завтрашний день ценить, помнить и благодарить нужно не только лишь тех, что и кто составляют вашу жизнь в настоящий момент. Вернее нужно то и тех, что составляло вашу жизнь в прошлом и вчера.

Воспоминания и мысли сами по себе формируют жизнь. И сами по себе они являются важными, даже если того самого человека больше нет с вами.

Ах, война, что ж ты, подлая, сделала:
Вместо свадеб — разлуки и дым!
Б.Окуджава

Это повесть о первой любви. Такой светлой и чистой. И горькой, оттого, что вокруг война, оттого, что у неё, у этой любви, нет будущего...
Госпиталь. Вокруг не свистят пули и не рвутся снаряды. Но война здесь. Она в глазах раненых, в стонах умирающих, в слезах сестричек. О ней читаешь между строк.

• Как всё просто! Один перекрёсток и две дороги: в наркомзем и в наркомздрав...

Молодые, чистые, они и в любви-то признаться друг другу долго не решалис

• Страшно было. Слово-то какое! Его небось и назначено человеку только раз в жизни произносить.