Иуда Искариот. Дни нашей жизни. Повести. Рассказы

Не в самый спокойный период жизни мне попался этот рассказ, что вызвало угнетающее впечатление, но бросить я не смогла. Очень напомнило "Последний день приговоренного к смерти" Виктора Гюго, но там был один человек со своей трагедией, а не семь. По мере продвижения по главам я вместе с персонажами проходило весь ад их переосмысления, муки ожидания последнего часа. Самым тяжелым было их путешествие на поезде, где каждый раскрылся в полной мере. Компания, покушающихся на министра, была молода, трое мужчин и две женщины. Похожий на цыгана грабитель с большой дороги и наемный работник совершивший преступление против своего хозяина в каком-то порыве морального отупения. Мне понравилось выражение, что смирение для смертников выражается в том, как ведёт себя скотина, когда ей по голове ударяют молотом. У всех их один конец, была оттепель и запах океана - последнее, что ощутили и увидели.

Знаю, что многие сравнивают его с "Преступлением и наказанием" Достоевского. По мне так это совсем разные глубины человека.
Заманчивая аннотация вызвала у меня неподдельный интерес. По мере прочтения данного "дневника" профессора, который решил избежать наказания за убийство, притворившись душевно больным, узнаёшь, в чем причина, зачем и за что лишать жизни человека, тем более того, кого сам главный герой знает лично.
Это довольно глубокий роман о сознании главного героя, проходящего на протяжении всей книги путь самоанализа, доказывая свою мысль. И эта мысль, когда-то ставшей для него крепостью, которая на деле не защищала, а стала тюрьмой.

Двое шли и говорили о чистоте , силе и красоте любви . Забрели  в итоге к логову бандитов . Девушку изнасиловали , а потом на нее накинулся сам возлюбленный . Как насильник , как зверь и тать . Вместо того что бы помочь жертве насилия! Автор потом пытается оправдать своего героя , говоря что любой бы так поступил .А я вот не могу оправдать его , о какой любви ты трындел ей  если воспользовался по скотски поступив  когда она еле жива , ранена и в шоке. Задаюсь себе вопросом почему  русская классика ставит цель оправдать все смертные грехи и преступления человека?

мне понравилось, но мне абсолютно нечего сказать. и не знаю как грамотно раскидать по полкам то, что напишу ниже.

бывает у меня желание прочесть что-то грязное, больное, но не переходящее в треш ради треша. обычно такое хорошо пишут японские авторы, но из-за культурных различий я не могла полностью проникнуться книгой и понять всех приколов души японской. и вот по чистой случайности я наткнулась на Андреева, русскоязычного автора, в произведениях которого есть всё, что я люблю: меланхоличность, болезненность, экзистенциальный кризис.

Мысль напомнила мне Преступление и наказание Достоевского, хотя из общего у них лишь - описание надломанной личности убивца, его душевные терзания, вопросы к самому себе и принятие наказания.

перед прочтением рассказа, я смотрела несколько видосов, посвящённых творчеству и жизни Леонида. его творчество описывали как что-то максимально угреюмое и мне казалось, что это произведение наконец выгонит меня в состояние долгих угрюмых раздумий, подарит сильное потрясение. но чего-то мне не хватило. однако, ощущения после прочтения все же приятные.

рассказ понравится тем, кому полюбился роман Достоевского.

Мне здесь видится скорее особый вид детектива. Обычно в детективе неизвестно кто убийца. Здесь кто убийца известно всем, невестино является ли убийца вменяемым. И это загадка для всех, включая убийцу. Я вообще не люблю детективы, но здесь интересный оборот в субъективную строну преступления - психическом отношении субъекта преступления к своему деянию. Есть очень интересные строки, типа обоснования Керженцевым автономии своей мысли и яркое изображение мерзости жертвы - писателя Савелова. Кстати, тут интересный конфликт : Керженцева - восхваляющего мысль и ставшего убийцей и Савелова, который преклонялся перед "жизнью" и ставшего совершенным негодяем. Здесь есть какое-то предчувствие преклонения перед "жизнью", которое приведёт многих к разным видам тоталитаризма.