Анафем

Честно сказать, я под впечатлением. Это точно одна из тех книг, которая останется в моей памяти надолго. Потрясающая история, отлично рассказанная автором, отдельно спасибо за диалоги и общение между персонажами, именно по средству их я многое узнал не только о планете Арб, так похожей и в тоже время не похожей на нашу Землю, но и о её истории, событиях и мироустройстве. Всё это можно понять по беседам в области математики, логики, философии и естественных наук. И это оказалось всего лишь чуть-чуть заумно, но не капельки не занудно. Автор не нёс "прехни" и не пытался меня "уплощить". Перед нами планета Арб. Прогресс здесь можно сказать искусственно остановили. После Разрушительных событий мир поделен на матический и мирской. Матики-люди учёные именно они и толкали прогресс вперёд , теперь они живут обособленно в своих обителях и крайне редко выходят за их стены, в мирской мир. Главный герой романа молодой инок Эразмас. Он живёт в конценте Святого Эдхара. Когда над планетой возникла опасность от неизвестной угрозы ему придётся выйти за стены родного монастыря. Он пройдёт путь не только по самой планете Арб, но выйдет и за рамки её. Ведь только учёные матики могут найти способ спасти родную планету.

Книга очень глубокая, сложная, медленная, философская и научно-философская, но в плане сюжета и персонажей она где-то на тройку. Впрочем, акцент на философии такой сильный, что это не важно. Можно сравнить с Кастанедой: те же платоновские диалоги, только с большим акцентом в философию науки. Но Кастанеда повеселее как-то.

Если вы ищете легкое чтиво с лихо закрученным сюжетом, то это точно НЕ подойдет. Я бы не называл это "научной фантастикой" в обычном смысле - ей место среди популярных книг про философию.

Это, по-моему, моя первая научная фантастика. Наконец-то, к 30 годам созрела до таких книг. Если честно, сначала испугалась объема произведения, это почти 900 страниц. Но, как говорится, глаза боятся, но читают))) Итак, по отзывам я была готова к этой книге, что там будет много терминов из математики, философии, физики и метафизики. Что 300 страниц будет только описание, грубо говоря, университетско-монастырской жизни. Да, это всё правда!

Книга, не смотря на свою трудность, мне понравилась. В некоторых местах, даже не хватало моей фантазии, чтобы представить, как это всё происходит. Автор очень хорошо держит сюжетную линию. Когда ты понимаешь, что что-то становится скучно, появляется резкий поворот событий, тем самым удерживая внимание читателя. Эта книга, я бы сказала, о людях, точнее то, как мы все по-разному воспринимаем мир, а именно состояние времени и себя во вселенной.

Подметила очень интересный момент, как автор сужает и расширяет границы происходящего поочередно. Тем самым добавляя воздуха и новизны в повествование. Именно этот прием делает книгу не скучной.

Попытаться рассказать сюжет здесь очень сложно, потому что это будет объемно и, возможно, непонятно. Могу сказать несколько слов. Если нравится научная фантастика, читать про периоды обучения в университетах, про космос, то эта книга зайдет. Слог у автора очень даже хороший для прочтения, не нудный. Романтики – ноль, много приключений. Не бойтесь объема, оно того стоит.

Обычно, когда хотят создать мир, похожий на землю, но всё же отличающийся, в ход идут выдуманные расы, какие-то странные традции местных, их непонятные нам мировоззрения, выдуманные формы устройства общества и так далее. Анафем пошёл несколько дальше — здесь всё начинается с языка. Да, это не новая идея — искусствено созданные для произведений искусства языки, но как правило, это языки идущие в нагрузку к основному. То есть герои говорят на некотором “всеобщем” наречии (который по сути приравнивается к родному языку автора), и иногда мелькают отдельные слова, или фразы, или целые диалоги, например, на эльфийском. К которым заботливо есть сноски с переводом на “всеобщий”. Но это всё не про моего батю Анафем. Тут нет чёткого разделения на “всеобщий” и эльфийский, вся книга написана на какой-то бешеной смеси.

Гло́кая ку́здра ште́ко будлану́ла бо́кра и курдя́чит бокрёнка.

Так здоровый человек видит начало Анафема.

И никто читателя в курс дело не вводит, эта жесть начинается с первой страницы. Никакой пощады. Зато всякий раз, когда ты наконец понял из контекста значение какого-то слова, которое персонажи используют уже чуть ли не полкниги, чувствуешь, что одержал маленькую победу. Некоторые слова описывают знакомые нам вещи, некоторые — сущности, которых в нашей культуре нет вообще. Отдельную роль в этих знакомых вещах занимают отсылки к известным учёным и философам. Например, в один момент выясняется, что мыслитель, которого несколько раз уже упоминали, в первую очередь известен тем, что доказал теорему о сумме квадратов углов прямоугольного треугольника (гм, интересно, к кому в нашем мире может это может быть отсылкой?). Таких параллелей очень много: для декартовой системы координат, для мира идей Платона… И намного приятнее сталкиваться с двойниками Платона и Декарта (находя в этом как бы точку опоры), чем с какими-то абстрактными учёными-ноунеймами.

Кстати, главные герои книги… ммм, философы, что ли, если транслировать на наши понятия, и почесать языком за заумную теорию они любят.

Но отсылками дело не заканчивается. Есть некоторые интересные идеи, которые существуют только в мире Анафема (а может быть я просто не разглядел их прототип). Например, Книга.

В прошлом году я прочитал другую книгу Стивенсона: «Вирус Reamde» Нил Стивенсон . Здесь, точно так же, как в Вирусе, куча роялей в кустах и внезапно выстреливающих ружей. Почти всё, что случается по ходу сюжета и не раскрывается сразу, сыграет позже. И точно так же сюжет не берёт с места в карьер, а начинает довольно неспешно и местами даже тяжко. Но без внезапных поворотов дело тоже не обойдётся. Ух, острый сюжет в книге про философов!

В общем, это чертовски необычная книга. Она явно не для того, чтобы проглотить её за один вечер, деградируя дома после выматывающего рабочего дня. Но это не значит, что её нельзя читать запоем.

«Вся западная философия есть комментарии к Платону»

Пойдем по порядку и начнем с обложки. Восьмеркообразный символ может напомнить фигурирующую в романе аналемму. Однако в целом изображение представляет собой символ Сан-Францисканской Церкви Сатаны. Излюбленный символ рокеров и прочих христофобов. К какому сектору относится Стивенсон остается только догадываться, но то, что книга содержит некоторые намеки на антирелигиозную филиппику становится понятно уже с первых строк. Однако надо отдать должное, Стивенсон тролит Церковь не открыто, как это делал Ницше и его фапатели, а скорее с позиции ученого, который чувствует свое негласное превосходство и относится к религии исключительно как к культурному фактору. Явным тому доказательством становится синтез науки и религии, представленный в «Анафеме» в виде “монахов исповедующих математику” и “церковь живущую по заветам Платона”. Платонизм как течение вообще стал стержнем всего романа, основываясь на идейно преемственной связи целой цепочки мыслителей, философов и ученых (Сократ-Платон-Лейбниц-Гуссерль-Гёдель-Пенроуз). Кто читал книгу, тот вспомнит примерно аналогичную цепочку арбских светителей (Фелен-Протес-Халикаарн-Эвенедрик-Эдхар). В какой-то степени к последователям Платона-Протеса можно отнести и Эразмаса с Ороло, т.е. людей обратившихся к философии, когда наука стала бессильной.

Стивенский платонизм может стать синонимом платонизма математического, т.е. идеи об абсолютной истине и независимом состоянии и существовании математического мира от человеческого сознания. Сами математики не очень любят термин “математический платонизм”, поскольку это тесно сплетает “царицу наук” с эфемерной и трансцендентной философией. Поэтому больше предпочитают термин “математический реализм”. МАТИЧЕСКИЙ же мир Арба не столь сильно дистанцируется от философской традиции, поэтому герои книги не стесняются связывать своё мышление с Протесом, что, кстати, помогает им достигать выводов к которым наука шла бы веками через тернистые уравнения и вычисления.

Нил Стивенсон – очень мощная фигура от мира научной фантастики, превратившая сей жанр во что-то взрослое и даже элитарное. И хоть он всегда подчеркивает, что в первую очередь он писатель, а не ученый, его вращения в околонаучных бомондах имеют яркое отражение в книгах, которые в сравнении с другими опусами жанра выглядят как учебники высшей математики на фоне деревянных счет в соседнем ларьке. И если Кларк и Азимов – это Sci-Fi мэтры XXвека, то Стивенсон – фантаст новой эпохи. Минимум голивудщины. Максимум науки и интеллектуальности, доводящих котелок до кипения, в котором медленно растворяется жирный слой аллюзий и отсылок к научным, философским и культурным реалиям нашего мира. Проще говоря, если у нас есть Сократ, то на Арбе есть Фелен. Роджер Пенроуз есть дихотомия Эстемарда и Пафлагона. Теорема Пифагора равноэквивалентна “адрахонесе”. А последователи каменщика Кноуса - явный намек на наших друзей из масонской ложи[1].

И все эти аналогии созданы Стивенсоном не для баловства, и конечно же не от собственной лени. Основная идея – показать, что все разумные сознания на разных путях своего развития должны будут прийти к одним и тем же философско-научным доводам и гипотезам. При чем это относится как к истине, так и к заблуждениям (Деатино толкование).

[1]
Гардан – Уильям Оккамский;
Гемн – Уиллард Гиббс;
Грод – Алан Тьюринг;
Джад – Енох Роот;
Мункостер – Альберт Эйнштейн;
Протес – Платон;
Тредегар – Джуль;

Потрясающая книга.
Повествование медленное-медленное; его никак нельзя упрекнуть в нехватке экшена, но главным образом создаётся ощущение размеренности, неспешности, отсутствия какой-либо недоговорённости.
Очень много теплоты и человечности, обычно несовместимых со столь масштабными, "вселенскими" историями. Ощущается очень личное отношение автора к героям, не только продуманность, но и прочувствованность образов. Не идеи и символы, а живые люди, которые могут быть смешными и великими одновременно.
Вообще очень приятная авторская интонация, одновременно завораживает и улыбает. Это начинает чувствоваться уже в предисловии, на задушевном обращении к читателям, которое заставляет вспомнить "Немезиду" Азимова. И это ощущение продолжается дальше и сохраняется до самого конца. В целом по поводу сходства с прочими известными мне НФ-авторами, в частности, с классиками: Стивенсон похож на них и непохож одновременно. Другое время? Больше рефлексии, меньше отношения к людям как к винтикам?
Основная часть волшебства, конечно, в "чуждой" лексике. Начиная читать, я не ожидала, что книга заканчивается словарём; более того, была совершенно уверена, что значение всех незнакомых терминов должна понять самостоятельно, из контекста. И ведь смогла. Получилась своего рода интеллектуальная игра: текст, который в начале кажется написанным наполовину на неизвестном (и, возможно, мёртвом) языке, с течением времени делается ясным до последней буквы. Всякая инопланетность из него постепенно уходит, и остаётся не чужой мир... а просто мир. До такой степени родной и понятный, что к нему уже никак не пристроиться с оценочным восприятием и попытками сравнения с реальностью.
Хороший, правильный финал. Абсолютно жизнеутверждающий, без намёка на какую-либо безнадёжность. В то же время ничуть не слащавый, далёкий от стандартных конструкций вида "зло наказано, добродетель восторжествовала". Скорее эдакое будничное "что ж, мы справились с испытаниями и усвоили уроки; теперь нам предстоит много работы, и в результате, быть может, мы придём к чему-то хорошему". Возвращаясь к классикам - именно за такой настрой я люблю финалы Уиндема :)

С детства я находилась в нежных отношениях с фантастикой: в 9 классе сбегала от всех в библиотеку на свидание с Андрэ Нортон и Дэйном Торсоном, два года спустя - бродила по фантастическим мирам Хайнлайна. А затем познакомилась с фэнтези, этой сказкой для взрослых, и пропала. Но когда в ленте друзей промелькнула рецензия на Стивенсона – старая дружба напомнила о себе.

«Стоит прочесть» - отметила я себе, но руки дошли только через несколько лет. И хорошо, что это все-таки случилось.

«Анафем» - монументальное произведение. Он суров и поначалу отпугивает. В первую очередь – предупреждением об использовании большого количества слов, аналога которым у нас нет. Начинаешь читать – словно телепортируешься в параллельное измерение. В нем все по-другому – своя, многотысячелетняя, история, особенный язык, незнакомые законы и обычаи. Поначалу в этом мире весьма сложно ориентироваться. Однако, если проявить настойчивость, «Анафем» раскроется перед тобой. И окажется, что и там есть место косности мышления, страху перед неизвестным, посмертному подвигу одного, приведшего к победе нации в целом. А также молодости, любви, тяжелому труду. И несмотря на все различия – люди одинаковы, даже в параллельных измерениях. И надо выходить за рамки, ломать устаревшее, если оно мешает развитию. И развиваться – без этого никак нельзя.

Стивенсон удивителен. Он пишет фантастику, но выбирает для своих книг настолько экспериментальные и новаторские идеи, что многие могут обвинить его в незнании законов физики. Забавно, конечно, ведь авторами взглядов, использованных в «Анафеме», являются как раз ученые-физики. Теории официально были озвучены – опубликованы в соответствующих серьезных научных изданиях. Да, они могут быть ложными, но с тем же успехом может быть доказана и их правота. Кто мы такие, чтобы судить? Особенно если учесть, что нам известно далеко не все.

Стивенсон не прост. Использованные им идеи настолько необычны, что при чтении порой останавливаешься, обдумывая мысль автора. Конечно, Стивенсон читателя не бросает, снова и снова пытается объяснить свои взгляды. Но не всегда у него это получается. Конечно, «Анафем» можно использовать как легкое чтение, но в этом случае примерно треть, а то и половина текста была написана зря. Сюжетная, активная часть книги проработана замечательно, события изложены динамично, но все же главы с рассуждениями, размышлениями не менее интересны. Они стоят того, чтобы потратить на них свое время.

Я бы сказал что роман похож на несколько необычный мир. В нём Средневековье перемешано с Современным миром.
Я могу сказать что книга похожа на храм или музей (здесь грани не видно) который ты обходишь тратишь целый день кое-что запоминаешь и что-то забываешь, но тебя это не волнует потому-что знаешь что ещё вернёшься туда. Однако трудно освободиться от названий, терминов звучащих в этой книге. Ты ещё долго будешь называть кого-то пеном, кого-то фраасом. Будешь защищаться от гопников с помощью искводо, рассуждать об той или иной иконографии и разговаривать по жужале.

Попробую сформулировать коротко. "Анафем" Нила Стивенсона - это завораживающее путешествие в мир, где наука и философия сплетаются в причудливом танце. Каждая страница романа пропитана атмосферой интеллектуального поиска и жаждой познания. Монастырские стены становятся оплотом разума в хаотичном мире, а главный герой, Эразмас, - путеводной звездой на пути к истине. Однако временами автор слишком увлекается научными изысканиями, и повествование начинает буксовать, увязая в абстрактных концепциях. Но эти недостатки меркнут на фоне грандиозности замысла и масштаба созданной вселенной. "Анафем" - это гимн человеческому разуму, звучащий в унисон с шепотом звезд и ритмом квантовых флуктуаций.