Красный смех. Повести и рассказы

Вот скажите мне: и это тоже слезовыжималка ?
Это рассказ на уровне чеховских "Спать хочется" и "Ванька Жуков". О детском рабском труде, о беспросветности и тоске.

Петька — подмастерье в парикмахерской. Хотя, какой там подмастерье?! Кто бы учил его там чему-то...
Пока этот худенький десятилетний мальчишка работает там на побегушках: подай-принеси, согрей воды, убери и т.д. Чахнет он в большом городе, слабеет от непосильной работы, мечтает о волшебном месте, в котором бы ему было хорошо. И — о, Чудо! Видя, что сынок вот-вот ноги протянет, его мать — кухарка Надежда — упрашивает своих хозяев разрешить взять Петьку с собой на их дачу.
Дача — это именно то место для Петьки! Только вот Петька, похоже, не для этого места...

Невероятно! Повесть "Красный смех" это всего лишь 42 страницы...42 страницы настоящего ада. Это не преувеличение - на страницах этого произведения люди сходят с ума, от осознания происходящей войны и от бессилия перед ней. Я еще не встречала такой концентрации ненависти, беспомощности, безумия и страха в литературе. Не знаю как передать ощущения от этой книги, она настолько мастерски написана, что буквально кожей ощущаешь все, что чувствуют и переживают герои и это очень страшно.

"Красный смех", для меня теперь самая яркая и самая "живая" метафора войны.
Очень рекомендую эту книгу всем-всем-всем. Прочитайте - там всего 42 страницы, но их хватит, чтобы осознать весь ужас происходящего в нашем мире, в котором уже давно идет война.

P.S.: спасибо, shieppe , что подтолкнули к прочтению своей рецензией, без нее я бы еще долго сторонилась этой повести.

Как жалок сумасшедший, доказывающий, что совершенно здоров! Как бы разумно он себя не вёл, в каждом его поступке, в каждом слове мы разглядим болезнь. Всё против него. А теперь подойдëм к делу с другой стороны: если абсолютно здоровый человек надумает симулировать душевную болезнь, то ему придётся вести себя, как умалишённый, то есть доказывать, что он здоров! Ведь если он будет указывать на своё сумасшествие, то ему никто не поверит, так как настоящие больные всегда твердят обратное:

Я, вероятно, вас совсем запутала, но в этом то и состоит главная мысль рассказа:

• Притворялся ли убийца сумасшедшим, чтобы убить, или убил потому, что был сумасшедшим?

  Автор любезно даёт возможность каждому читателю самостоятельно найти ответ на этот запутанный вопрос.

Небольшой рассказ о Петьке - мальчике на побегушках в парикмахерской. Да, он пристроен, да, со временем он станет подмастерьем, а потом и мастером, но разве это важно ребенку десяти лет? Он мечтает сменить обстановку. Увидеть что-то помимо вида из окна замызганной парикмахерской. И вот, чудо свершилось, мать отпросила его на несколько дней к ней на работу (трудится поварихой в каком-то поместье). Мальчишка оказался на природе. Он впервые увидел поля и леса, он искупался в речке. И теперь он словно помолодел (т.к. на работе он больше походил на старика-карлика). Он снова стал ребенком. Очень было радостно за него, пусть и счастье его продлилось не долго. Очень хочется надеяться, что этот его мини-отпуск будет не последним, и совсем скоро он сможет повторить свое дачное приключение.

Небольшое по объему, но широкое по охвату исследование. Предмет исследования – взаимоотношения человека и смерти. Даже не так – человека и его осознания собственной смертности.
Что происходит, когда дата и час свидания с костлявой назначены, и пошел обратный отсчет? О, происходит разное. Но ломает, корежит, встряхивает, перестраивает, потрясает – всех. Андреев заставляет смерть распахнуть свои объятия навстречу семерым (а на самом деле даже восьмерым) очень разным личностям – отличающимся интеллектом, социальным положением, жизненными принципами, моральными опорами.

Как, наверное, и вся проза Андреева, это чудовищно страшно и невыразимо красиво.

Интересный рассказ, который представляет из себя записки человека, совершившего убийство. Причем убийство спланированное, и убил он человека, который считал героя своим другом и доверял ему.
Та "мысль" о которой в названии идет речь, как мне показалось, имеет двойное значение. Мысль - как мыслительный процесс главного героя, которому он явно поклоняется, и это даже не поклонение самому себе, а поклонение своему мышлению, как обособленной части себя. И еще есть одна конкретная мысль, которую герой постоянно обдумывает, и которая выглядит как вопрос, который герой задает самому себе, и который он задает экспертам, вызванным для его освидетельствования. И это же вопрос задает автор читателям:

Герой рассказа сам не может ответить себе на этот вопрос, и автор не может на него ответить тоже, и предлагает ответить на него читателям, стать такими же экспертами, как и те врачи, что наблюдали за главным героем. В конце рассказа на суде, мнения экспертов разделились поровну, и концовка остается открытой, то есть мы не знаем, был ли герой признан здоровым, и отправлен на каторгу, куда он так стремился, или все-таки был признан больным и отправился в больницу, чтобы окончательно там свихнуться. Наверное лучше для всех, если бы это было второе. Потому что этот человек точно опасен.
Здоровый главный герой или больной, но он явный социопат с идеями сверхчеловека в своем лице, и соответственным презрением ко всем остальным. Сам он называет себя деградантом и вырожденцем, и это несомненно так и есть.

Главы в рассказе озаглавлены как записи самого главного героя, которые он пишет, находясь в психиатрической больнице: лист первый, лист второй и т.д. до листа восьмого. И первые листы выглядят как самовосхваление, он рассказывает, как и зачем совершил убийство, причем кичится этим и презрительно описывает и жертву и всех окружающих, и сначала в его действиях даже виден какой-то мотив. Но чем дальше, тем больше эти записи похожи на бред и записки сумасшедшего. Он описывает свое болезненное, полубессознательное состояние ужаса сразу после убийства, описывает то, как сильно на него влияют стены психиатрической лечебницы и находящиеся там пациенты. Он хочет попасть на каторгу, и одновременно не хочет. Он доказывает, что он здоров, и тут же доказывает, что он сумасшедший, и оба эти доказательства выглядят логично и обосновано.
После рассказа идут комментарии. И в одном из них автор признается в переписке, что ничего не смыслит в психиатрии и даже не читал ничего по теме перед написанием рассказа. Тем не менее ему удалось создать очень яркий образ болезненного и нестабильного сознания, пусть главная интрига так и осталась без ответа, болен ли главный герой или все-таки искусно притворяется.

По началу я думал, что рассказ будет напоминать такой жанр, как житие, но язык не поворачивается назвать его так. Да и не подходит оно под такое определение. У нас отсутствует истории о чуде во время рождения Василия, да и вообще ничего не сказано о его рождении. Самих чудес нет и на страницах.
На протяжении всего рассказа мы наблюдаем жизнь попа небольшой деревни. Такую ужасную, скорбную. Не совсем ясно, что он ищет в своём служении. Василий постоянно твердит о том, что он верует, но сам чего-то ждёт. Я бы видели два абстрактных понятия как отдельных персонажей. Это ожидание и пустота. Все чего-то постоянно ждут. Чаще всего ждут нечто страшное, что разразится, как гром среди ясного неба, и будет самым разрушающим событием. И это ожидание приводит к череде страшных бед, случившихся с семьёй Василия. Но сам поп будто этого и ищет. Он жаждет увидеть истинную веру, ошибочно полагая, что сокрыта она в страшных бедах, насылаемых Богом. Я бы сказал, что отрывок из Евангелия и наталкивает на данную мысль Василия.
А пустота постоянно живёт в людях и пространстве рассказа. То дом пустой, то улица, то души. Она именно “обволакивает” пространство, как нечто мерзкое и неприятное. И наводит некий страх. Когда один из персонажей говорит, что боится умирать, то это больше наталкивает на мысль о страхе пустоты. Этого могучего Ничто. Василий, постоянно повторяя о своём веровании в Бога, стремится не замечать этой пустоты, но сам то он тонет в ней. Он бежит от неё, но видит, как та пожирает всё вокруг неё. Собираясь уйти из храма, он просит жену зажечь побольше свеч, пытаясь избавиться от тьмы. В конце произведения и вовсе появляется грозовая туча, которая и небо покрывает пустотой. От неё никуда не деться.
В рассказе “Жизнь Василия Фивейского” страшно всё. Не только пустота пугает людей, но и безумие. “В безумии зачатый, безумным явился он на свет”. Этот хаос и беспорядок тоже является лицом рассказа в виде идиота. Получается, что хаос и пустота идут бок о бок. Одна крайность порождает другую. И спастись от этого не получится.

Удивляться можно только тому - как можно было на подобную тему написать настолько скучное произведение. По сути "Рассказ о семи повешенных" является ответом Леонида Андреева на "Последний день приговоренного смерти" Виктора Гюго, пусть там у героев и есть куча прототипов, они революционеры и всякое такое. Если выразиться более определенно, то Андреев - это анти Гюго. Писатель совершенно беспристрастен, ему плевать на всех этих казненных, можно бы было порадоваться, дескать, вот она, объективность перед нами. Да какая там объективность, если впору во время чтения заснуть? Впервые я, сравнивая, отдаю пальму первенства Гюго, к которому абсолютно равнодушен.

Эта прострация в рассказе очень напомнила мне Маркеса, когда читаешь и недоумеваешь - зачем писатель вообще это написал, настолько ему самому это неинтересно. Но до глубин колумбийского писателя Андрееву как до Луны, здесь просто очередная пугалка-страшилка, автор берет тему поскандальнее и начинает ее обсасывать. Когда читаешь, то зеваешь вместе с Леонидом Андреевым, единственный плюс у этого рассказа, как у любого коммерческого творения, это его название. "Рассказ о семи повешенных" действительно вызывает нездоровый интерес одним только названием, но, если бы читающим после платили также, как в свое время и автору этого рассказа, то все бы пришло в естественное равновесие. Подозреваю, что сей труд значительно бы выиграл, если бы его переписал, может даже слово в слово, какой-нибудь другой писатель, передав ему хотя бы намек на проявление чего-то человеческого.

В общем, в моем понимании Андреев уже безнадежен, не помогает даже то, что обычно я всегда хорошо осознаю то, что он хочет сказать, манера его изложения мне близка и язык повествования вполне себе приличный. Но кто бы его еще пустил в литературу в те годы, не имей он нормального словарного запаса. Правда, герои у автора в основном говорят короткими рублеными фразами в стиле "отстаньте от меня". То, что Андреев выдает за разнообразие, очень напоминает наше пиво, которое наливается из одной бочки. А от его постоянных мистических снов создается ощущение, что ты сам спишь, что снится тебе тяжелый потный сон, а кто-то там храпит рядом. Это Андреев, судя по всему. Не хочу спать с мужиком. Если уж мне действительно захочется поспать, то я выберу для этого другого автора.

А фраза Льва Толстого об Андрееве "он пугает, а мне не страшно", судя по всему, именно из этого рассказа, только звучит она здесь "меня надо вешать, а я не хочу". За этот намек на оригинальность и то, что повешение - это еще один вид гимнастического упражнения, добавлю одну звезду.

Поистине, странное произведение. Пожалуй, самое странное из пока прочитанных мною у странного Андреева. И слово "странный" и производные от него встречаются в описательных характеристиках в "Он" как-то странно часто.
Не знаю, находился ли писатель под влиянием Э.По, но мистики не отнять в рассказе. Но, думается мне, что хоррор, мистика это есть некий символизм Андреева. А если это символизм ("Он"), то тут он граничит с психическим помешательством (тоска довела до лёгкого сумасшествия, а потом герой "медленно умирает") от происходящего в доме, где главный герой-репетитор нанят на работу. Нелегко понять этого русского писателя, наверное, его нужно чувствовать.

Не моя книга. Совершенно. Мне не близки евангельские сюжеты даже несмотря на то, что они лежат в основе множества других историй и книг. Особенно много отсылок можно встретить на них у писателей-католиков. Но одно дело - аллюзии, которые можно и пропустить не будучи заинтересованной в теме, и другое - целая повесть - интерпретация центральной библейской темы - темы предательства Иисуса Иудой. Вот уж о чем мне не хочется думать - чем руководствовался Иуда в своем предательстве.

Возможно, Андреевым в повесть заложена интересная мысль о том, что никогда нельзя судить человека из-за того, что тебе видится, что тебе кажется, какими представляются мотивы его поступков. Даже в самых казалось бы однозначных явлениях может быть двойное дно, все может оказаться не так, как мы привыкли считать. Хорошо, мысль правильная и верная, но ее выражение в библейских мотивах меня не тронуло и "не заставило задуматься".

Помимо самого перевернутого на голову сюжета, мне не понравился ни стиль автора, ни его интерпретация характеров апостолов и самого Христа. Ни одного из них таковыми я не вижу. Хотя, скорее я могу сказать, что мне просто все равно, чем то, что я не согласна с Андреевым.