Кристин, дочь Лавранса. В 2 томах

У Унсет всего в меру и все уместно: описания суровой природы Норвегии, тяжелого крестьянского труда, предметов быта, обычаев, обрядов и верований. Добротный роман, добротный перевод, читать интересно.

Немного по сюжету первой части - «Венец».
Два главных героя: Кристин и ее отец Лавранс.
Кристин очень повезло с родителями, которые любили, оберегали и бесконечно верили своей старшенькой. Девушка же совсем не думала об отце с матерью, когда дело шло о ее личной жизни, и могла натворить (да и натворила) кучу разных неприличностей по средневековым понятиям (по крайней мере, я так поняла). В первой части трилогии героиня всю свою энергию направила на воссоединение с любимым человеком. И на этом пути ничто Кристин не остановило.
Лавранс же до последнего верил, что его дочь чиста и невинна. Во-первых, потому что родительская любовь слепа, во-вторых, потому что он прожил правильную жизнь и (как все люди) судит о других по себе. Тем больнее отцовское разочарование в конце.

В общем, первая часть книги мне понравилась, буду знакомиться дальше.

Кристин, дочь Лавранса 02

Кому-то взросление дается легко. Просто в один прекрасный день человек ловит себя на мысли, что смотрит на вещи совсем не так, как несколько лет назад. В его поведении появляется степенность, в словах - взвешенность, в решениях - рассудительность. Такое взросление вызвано накопившимся жизненным опытом. Но есть и другое взросление - преждевременное, болезненное. Его причина - тоже опыт. Но опыт горький, болезненный, выплаканный и выстраданный.

Во второй книге трилогии Кристин взрослеет. Хотя и замуж вышла она по собственному выбору, но гложущее чувство вины, бесконечные беременности, ветреность, а порою даже безрассудство мужа, раньше времени превращают ее из прекрасной молодой девушки в зрелую и мудрую женщину, которая многое успела повидать и пережить на своем веку.

Временами Кристин кажется далеко не такой хорошей, какой казалась в первой книге. Она копит в себе злость и обиды, временами выплескивая их на мужа. Но тут же бросается замаливать свои грехи у священников. Но в то же время несмотря на такое типичное для женщины поведение, в ней не меньше душевной силы и мужества, которые помогают ей в тяжелые времена.

И совсем с другой стороны открывается читателю Симон, сын Андреса, несостоявшийся супруг Кристин, а ныне ее свояк. Если еще в первой книге, где автор уделила ему совсем немного внимания, он произвел впечатление человека взвешенного, рассудительного и честного, то теперь он кажется едва ли не всепрощающим праведником, готовым подставить в трудную минуту плечо не только бывшей невесте, но и человеку, который разрушил их помолвку.

Несмотря на свойственную скандинавам сдержанность повествования, страсти в жизни Кристин и ее близких так и рвутся наружу. И вроде как спокойный и умиротворяющий финал второй книги почему-то кажется обманчивым... Впрочем, поживем увидим

Итак, после крупной неудачи, виновником которой является он сам, Эрленд лишается Хюсабю и своего положения в обществе, и вся семья вынуждена перебраться в имение Кристин, в Йорундгорд.

Проблемы в отношениях между супругами существовали и раньше, а теперь они еще усилились. Кристин винит Эрленда в том, что он разрушил будущее сыновей, Эрленд считает, что Кристин чересчур опекает их. Кристин вообще слишком много думает об упущенных возможностях и слишком мало обращает внимание на то, что происходит вокруг нее.

Здесь очень ярко проявляется контраст между бескорыстной помощью и помощью в уплату долга, между жизнью сегодняшним днем и жизнью исключительно в заботах о будущем, между беспечностью и злопамятностью. Показано, как тяжело и невозможно оказывается для Кристин перебороть свою натуру. Несмотря на беседы со священниками, обещаниями самой себе, она все равно в самые тяжелые моменты не может сдержаться и бросает мужу злые, жестокие слова. Трудно здесь становиться на чью-то сторону, потому что зачастую виноваты оба; но наблюдать за этими конфликтами интересно, можно вынести что-то для себя, для собственных отношений.

Жаль, что мало внимания уделено сыновьям Кристин и Эрленда. Хотя и в этом есть своя логика: для Кристин они долго остаются малышами, и когда выясняется, что они уже давно в состоянии многое понять и думать своей головой, поступать по своему усмотрению, хорошо чувствуется удивление и растерянность матери. Мол, как же так, она тут строит планы, как разделить усадьбу, и вдруг оказывается, что одни хотят уехать туда-то, другие – туда-то, и лишь один сын чувствует в себе желание заниматься делами усадьбы.

Вот так целая жизнь прошла. Человек и не заметил, как состарился и обзавелся внуками, оказался где-то на обочине жизни. И вроде бы многое после себя оставил, но оглянуться практически не на что, потому что жил либо прошлым, либо будущим.

Что-то у меня совсем не заходят книги о тяжелой женской доле, а образ Кристин вообще не укладывается ни в какие мои рамки. Такую мозговыедательную бабенку еще нужно поискать. И все это подается как нечто совершенно неординарное, под соусом незаурядности и силы духа. Вот, смотрите, она боролась за свое счастье и свободу. На самом деле, она просто выела мозг своему мужу и натворила много дел. Однако она же все это старательно замаливала и думала о Боге, поэтому давайте не будем говорить о ней плохо!

То неловкое чувство теперь возникает, что интереснее было бы писать и обсуждать трилогию про Лавранса, чем про его дочь, которая мало чем выдавалась из окружения. Только тем, наверное, что на нее мы смотрели под лупой. Если взять других женских персонажей и рассмотреть жизнь и быт этих женщин, то будут все те же фрукты, только в профиль. Однако любят скандинавские писательницы подчеркивать тему эмансипации и прочего. Была бы эта эмансипация, если бы Кристин вела себя как мужик и управляла всеми делами, задвинув мужа. Она же претендует на незаурядность только количеством своих тараканов, бегающих у нее из угла в угол.

С самой первой книги она показалась мне крайне отталкивающим персонажем - вздорная и капризная девчушка, которая скрывается под налетом благочестия и внешней покорности, когда на самом деле там ого-го! При этом она мало чем дорожит, беспокоясь только за себя любимую. После гибели, как она сама подчеркивала, своего друга детства Кристин слегка всплакнула и побежала по лугам дальше на встречу приключениям. Нашла она их в лице своего будущего мужа. Приключения на всю жизнь, хотя довольно-таки серенькие, поэтому Кристин была вынуждена постоянно сама подкидывать дровишки в огонь, чтобы упиваться собственной жертвенностью и виной. В образе Кристин явственно проступают черты тех женщин, которые большую часть жизни искусственно нагнетают эмоциональный фон, страдая и упиваясь этим, чтобы потом словить пару дней кайфа, когда временно отпустит, после этого снова ввергаясь в пучину обвинений, мелких мстишек, переливания из пустого в порожнее. Такие типы часть встречаются в жизни и не вызывают ничего, кроме раздражения. Поэтому я сильно удивлена тем, что история эта подается под соусом тяжелой женской доли.

Не буду скрывать, я до середины второй книги ждала (и жмурилась от предвкушения удовольствия), что жизни смачно шмякнет Кристин лицом об пол и хорошенько так поелозит им по грязи, чтобы она изменилась, одумалась, стала лучшим человеком. К третьей книге стало понятно, что все, на что способна вселенная Унсет в техническом плане, - это измена мужа и смерть детей. И еще постоянно ее кто-то левый любит, вот это трагедия. И мрут как мухи вокруг по глупости. При этом никакой эмпатии это не вызывает, так как происходит все легко и просто, за чашечкой пива. Такие женские страстишки и воспевание радости мелких хозяйственных делишек меня не привлекли.

Мой любимый исторический фон оказался так себе, с моей точки зрения, - раскрыт слабо, утоплен в мелких бытовых подробностях и из конца в конец повторяющихся типичных схемах. Только имена собственные придают какую-то атмосферность (один Бьергюльф чего стоит), когда упоминания про столы и кровати с заслонками - не очень. Мне нравится, когда из книги можно почерпнуть какие-то исторические данные, чтобы потом, думая об этом периоде, постоянно смотреть на события сквозь призму хорошо обрисованной истории. Это добавляет красок в восприятие прошлого. Здесь же упор идет на мелкие бытовые подробности, а событиям значимым или протекающим процессам отведено столько места, что даже анорексик не поместится. Так вот и выходит, что вся историчность сводится к мелким уловкам, создающим иллюзию хорошего исторического фона.

Кристин, дочь Лавранса, которая постоянно упоминала своего папашеньку, даже после 1000 страниц текста оказалась слабее 200, написанных о нем и его жене.

Вторая книга трилогии явилась ощутимым разочарованием. И всё потому, что значительная часть её отдана жутко нелюбимым мною темам - политическим интригам и религиозному словоблудию. Зато стало окончательно понятно, почему Сигрид удостоилась Нобелевской премии за воссоздание картины норвежского средневековья: конечно, достоверных описаний быта и нравов для этого маловато, а вот изобразить наряду с этим хитросплетения и борьбу властно-политических интересов в стране - дело другое. Но как же это скучно читать, во все времена и во всех странах - почти одно и то же: хладнокровные негодяи используют в своих интересах восторженных идеалистов, а потом выбрасывают их, как ненужный хлам...
Итак, Кристин добилась, чего хотела, и соединилась узами брака с тем, кого избрала сама. Надо сказать, что выбор получился не особенно удачным. Главным жизненным принципом Эрленда было и осталось легкомысленное, несерьёзное отношение к жизни, и никогда его не останавливало то обстоятельство, что вместе с собой на дно жизни он тянет близких людей. Но Кристин - совсем другая натура, она умеет отвечать за свои поступки, выбрав Эрленда, остаётся стойкой и преданной ему и в радостях (нечастых), и в бедах (многочисленных). И получилось, что не Эрленд стал ей опорой и защитой в жизни, а скорее она ему. Кристин ведёт незавидную жизнь средневековой хозяйки дома: ежегодно рожает детей, ежедневно выполняет массу нелёгких домашних дел, пытается восстановить запущенное хозяйство в поместье Эрленда, налаживает отношения с многочисленной роднёй и челядью. Но её мужу скучно дома, с детьми и вечно беременной усталой женой. Поэтому большую часть года он отсутствует, а в конце концов ввязывается в политический заговор против короля... В общем, развлекается как умеет.
А за Кристин, которой и так сложно позавидовать, берётся церковь! Как будто мало ещё бедной женщине забот и огорчений. Кристин очень мучается тем, что вышла замуж беременной, и ещё больше тем, как погибла любовница Эрленда, с которой он жил до женитьбы. А усердные священники выжимают из её душевных терзаний все, что только возможно! Изнурительные посты, многочисленные дары, путешествие босиком с младенцем на руках за несколько километров в монастырь на покаяние, а самое жуткое - душеспасительные беседы, от которых сводит скулы и хочется выть... Удивительно, как ещё Кристин удаётся сохранить здравый рассудок!
Но самое поразительное, что даже эта тёмная сила не смогла убить в Кристин способности самостоятельно мыслить и принимать решения, что она и доказывает, когда речь идет о жизни маленького племянника. Нет, всё-таки эта женщина явно опередила своё время, чем она и замечательна для меня.

Также рассматривал такие варианты названий: «Родня», «Унесенные ветром (бореем/мором)», «Пир до чумы, во время чумы и после чумы», «Богатые тоже плачут», «Вся Скандинавия в одной книге», «Женщина, которая не стала ложится в кровать на год», «Музей восковых фигур мадам Унсет».

Про такое объемное произведение, более 1500 страниц, нельзя отделаться чем-нибудь таким, не будем показывать пальцем, типа «Х..ня», «Многабукавниасилил» и т.п. Тем более что осилил. Книга читается довольно легко, хотя в некоторых местах у меня и бомбило, из-за чего возникало желание забросить книгу куда подальше. Книга относится к ярко выраженному женскому направлению в литературе. Написано женщиной и про женщину. Я называю такие книги серией «ЖТС» — женщины трудной судьбы, яркий представитель — Гузель Яхина и ее Зулейха. Построение полностью соответствует сериальному мылу для домохозяек. Показан путь от детства до смерти героини. Как меня это бесит в сериалах... Розовое детство, любовь-морковь, рождение детей и их проблемы, старость, внуки... Причем героиню играет та же актриса, только ее искусственно старят, рисуют морщины и красят волосы под седину, смотрится неестественно.

Но если бы книга была только об этом, я бы ее забросил и не стал читать. К счастью, Унсет довольно подробно описывает быт и обычаи норвежского народа. Когда я читал «Кристин, дочь Лавранса» или «Симон, сын Дарре», мне все время хотелось читать это, как «Кристин Лаврансдоттир» и «Симон Дарресон», и так как это в книге встречается постоянно, у меня в голове возникал диссонанс с тем, что я вижу и тем, что звучит у меня в голове. Кстати об именах, у меня возникло ощущение, что Именами (в смысле полными типа Такой-то сын Такого-то) в книге обладают только знатные люди, а простой народ называют одним именем, например, кормилицу звали просто Фрида (может я и неправ, тогда в комментах мне напишите, что вы про это думаете). Про быт норвежской знати узнал много интересного, например, за убийство вполне можно было откупиться деньгами, а само убийство хоть и было грехом, но для знатного человека являлось чем-то вполне нормальным, поэтому они все время ходили с оружием и часто пускали его в ход по поводу и без, что и стало причиной смерти многих членов семьи. Также частью быта норвежцев были болезни и смерть детей; вообще, многочисленная семья Кристин мне кажется скорее исключением, чем правилом, в основном такое ощущение, что из троих детей до 2–3 лет доживал хорошо если один. Несмотря на подробное описание быта, некоторые моменты от меня ускользнули, например, вопрос гигиены (ну типа, как умывались они там, вот про бритье было, даже бритвы у них были, а про туалеты не помню, но наверно гигиена у знати была, просто Унсет про нее стыдливо умолчала, если это я упустил, таки пишите в комментах).

Отдельная история в книге — это религия; насколько я понял, это обычное католичество, причем в народе еще живо язычество, хотя за колдовство(которым называют обращение за помощью к старым богам и некоторые нехристианские обряды, вроде того, чтобы взять земли с могилы для лечения безнадежно больного ребенка) могут и наказать. Христианство и народные обычаи выступают в романе огромным конфликтогенным фактором, когда желания героев идут вразрез с нормами христианской морали или обычаями того времени. В основном это касается внебрачной любви: Кристин понимает нормы и принимает их, но поступает в соответствии со своими желаниями (и огребает за это), потом, конечно, все налаживается и начинается супружеская жизнь, но грех на душу она уже взяла — и это бросило пятно на всю семью и отравляло ей всю дальнейшую жизнь. Интересно в романе подано осуждение народом поведения Кристин. Это не как у Пушкина «Народ безмолвствует», но что-то похожее: такая какая-то толпа стоит и осуждает, есть какие-то отдельные выпады, но они являются лишь небольшими эпизодами на общем мрачном осуждающем фоне... Вот если я за что и уважаю Унсет, так это за отсутствие одноцветности героев: они обычные люди и в романе практически нет однозначно плохих или однозначно хороших людей. Вроде бы сама Кристин должна быть образцом, идеалом и т.п. (ТП ахаха), но нет, у нее полно черт, которые ее не красят — гордость, переходящая в гордыню, ослиное упрямство, нежелание идти на компромисс, нечуткость (как это нормально сказать, ну эмоциональная глухота какая-то), — и когда я это понял, я простил Унсет «мылосериальность» ее романа за честность, за то, что она любит своих героев такими, какие они есть, и показывает их без прикрас, немного пафосно, конечно, но все же разносторонне.

По поводу количества персонажей в романе: их там просто ох.ть сколько, причем более важных персонажей Унсет удостаивает словесного портрета в духе полицейской сводки (рост высокий, волосы темные, глаза серые, подбородок квадратный, был одет в коричневые штаны и синюю куртку, особых примет не имеет, в последний раз его видели в районе реки верхом на лошади), остальные передаются широкими мазками вроде тяжелого запаха, гноящихся глаз, хромоты или полноты. Но за счет объема романа со всеми важными персонажами мы познакомимся довольно тесно, узнáем, что они из себя представляют до самой подноготной, проследим их путь от рождения до смерти, ну и это... нескучно так, по крайней мере, у меня ощущение, что перезнакомился с половиной Норвегии — хотя потом там чума все повыкосила, кто-то да остался... И еще одно ощущение постоянно возникало по мере чтения первой части книги: сидят такие две кумушки деревенские и перетирают за всю родню и знакомых, у кого какие новости, кто женился, кто родился, чего там соседская Манька с ихним Ванькой, и в таком духе, но потом это ощущение прошло, а то уж совсем было заскучал.

Политические интриги тоже есть, но они проходят как-то незаметно, неудачно и без огонька, играя роль еще одного такого неудобственного фактора в жизни, и возникает стойкое ощущение, что герои легко отделались.

Но в общем как-то ощущение, что

Хорошо
Катарсис есть, хотя и пафосный, библейские отсылки — тоже, не зря Нобелевку дали, не зря...

P.S.
Единственный ляп в книге, который не опечатка, и не ошибка оцифровки, это слово «пектись».

Неспешная семейная историческая норвежская сага. История жизни и любви юной Кристины, жившей 700 с лишним лет назад.

700 лет, так далеко. А что меняется? Во все времена случались такие разрывы – любовь и долг. Сердце тянется к одному, а долг заставляет быть с другим. И даже не долг – повиновение родителям, впитанное с молоком матери. Женская самостоятельность и независимость – это прекрасно, только этой самостоятельности от силы полторы сотни лет – мелочь по сравнению с тем временем, что отделяет нас от Кристины. И вот эти переживания Кристины кажутся настолько живыми и современными, что иногда забываешь о времени и только вдруг бытовые детали – металлический шлем на голове возлюбленного, меч в руке, меховой плащ на плечах девушки – заставляют очнуться и понять – нет, это не российская глубинка, это далекая Норвегия.
Картины жизни встают перед глазами удивительно ярко, хотя маловато что известно об этом суровом мире, да еще таком далеком от нас. А вот чувства совсем не далекие.
В какой-то момент мне показалось, что вот эта история, эти метания девушки, давшей слово одному, но полюбившей другого, причем человека явно ее недостойного, что-то до боли мне напоминает. Может быть вот это:

Нет, здесь все по-другому, другой характер, другая жизнь. История еще не закончена, впереди нас ждет дальнейшая история Кристины, которая уже не отпускает

Прежде чем открыть флэшмоб 2012 этой книгой, я полезла в «Википедию» за информацией и наткнулась на такое высказывание. Ничего себе, да? Не знаю, точны ли слова, но русская поэтесса действительно книгу эту любила и хвалила.
Из вступительной статьи я почерпнула еще один удивительный факт. Цитирую: «Когда в Международный год женщины (1975) нужно было назвать лучший женский роман о женской судьбе, дочери Франции остановили выбор на исторической трилогии «Кристин, дочь Лавранса»». То есть судьба средневековой женщины показалась им актуальнее судьбы какой-нибудь современницы. "Да что же это за книга?", - подумала я.

Оффтоп: Совет тем, у кого такое же издание: осторожно со вступительной статьей. После справки о писательнице там идет описание сюжета и героев, в котором полно спойлеров.

Я давно не читала исторических романов, а так далеко вообще не забиралась. Шутка ли, из 2012 перенестись примерно в 1310. Сначала чтение шло трудно. Я спотыкалась о новые слова типа «тинг», «сетер», «ярл» и «лагман», а еще надо было запомнить, кто все эти люди с труднопроизносимыми именами и кем они друг другу приходятся. Потом привыкла, повествование тоже стало проще, и я нырнула в историю.

Дальше...

Особый разговор хочется завести о главной героине, по имени которой сага и названа. Первоначально она не вызвала у меня даже симпатии. Кристин, с ее же согласия сосватанная благородному человеку, решает, что любит другого и готова ради него на все. Пожертвовать собой ради любви, пойти против мнения общества, может, смело. Но как-то не очень красиво жертвовать заодно и семьей, навлекая позор и бесчестье на отца, который ни в чем не виноват. А ради кого...На первый взгляд, ее избранник, Эрленд, - пустой и безответственный человек, не ценящий то, что у него есть.
И все-таки по мере чтения с этими героями примиряешься, принимаешь их. Они осознают свои ошибки, не стараются выглядеть лучше, чем они есть на самом деле. Не святые, но и не последние грешники. Восхитительно противоречивые. Чем больше наблюдаешь за Кристин, тем больше ее понимаешь. Ее радости и тревоги общеженские, не относящиеся к конкретной эпохе.

Если на время отвлечься от дум и забот Кристин и оглядеться вокруг, окажется, что Унсет - мастер деталей. Дочь археолога, Сигрид Унсет достоверно описывает каждую мелочь: одежду, еду, устройство быта, обычаи, обряды. В целом, общество рисуется хорошо организованным и продуманным. Норвегия XIV века — страна, чтящая законы, не знакомая с феодальной раздробленностью. Есть один правитель, периодически собирается тинг (что-то типа «вече») для решения важных вопросов.
Еще один важный момент — отношение к женщине. Я и раньше слышала, что отношение к слабому полу зависит от географического положения страны. Там, где мужчине особо не нужна женская помощь, где вести хозяйство легко, женщина и ценится дешевле верблюда. Там же, где женщина наравне с мужчиной борется с тяготами, суровым климатом, женщину уважают. Рассоришься с женой, будешь ходить в плохо сшитой зимней одежде и мерзнуть.
Из саги можно узнать, что к женщине в Норвегии тех времен относятся достойно (учитывая эпоху, конечно): девушку не имеют право насильно отдать замуж (она может пожаловаться на тинге); согрешившую дочь необязательно ссылают в монастырь; женщина может наследовать поместья и хозяйничать в них, да и в целом мужья к женам прислушиваются и не видят ничего стыдного в том, чтобы иногда им уступить. Если то, что описала Унсет — правда, то большое количество женщин в современных правительствах скандинавских стран закономерно.

Вердикт мой таков: познавательно, при этом эмоционально и психологически глубоко. А "Анну Каренину" я любить меньше не стала.

Еще одна семейная сага от нобелевского лауреата. До этого были Джон Голсуорси - Сага о Форсайтах (сборник) и Томас Манн - Будденброки . Премия Сигрид Унсет присуждена в 1928 году "За запоминающееся описание скандинавского средневековья."

Норвегия, XIV век. Сразу хочется сказать, что если вы надеетесь на исторический роман, то его здесь нет. Любовная история на историческом фоне. Познакомившись с историей Кристин и Эрленда, понимаешь, что проблем у них будет "не расхлебать". Этих проблем и для нашего времени хватило бы вдосталь, а в средние века, когда страх наказания за грех еще не было пустым звуком и подавно. Запретная любовь. Возможно эта тема у другого автора вылилась в эдакую клубничку, но не у Сигрид Унсет. Автор сложными, где-то слишком мелодраматичными путями подводит главных героев к венцу. Все хорошо, что хорошо заканчивается, но свадьбами заканчиваются только сказки, здесь впереди еще две части.

Великолепным языком написан роман, описания норвежских красот, тоже явный плюс этого произведения. Но... возможно я хотела найти что-то нобелевское, что увидела в двух сагах, упомянутых выше, возможно ожидала нечто историческое, вот это "запоминающееся описание скандинавского средневековья". Увы. Вполне достойный роман в духе писателей-романистов XIX века, увлекательный, не оправдавший ожиданий, однако заинтересовавший. Вот так все запутано). Все же интересно, что дальше уготовила жизнь главным героям.