Белая гвардия. Дни Турбиных. Бег. Рассказы

Очень тонко и прямиком по больному ударило, так, что эмоциональная кровь сквозь болезненно тянущую рану стала сочиться. Булгаков слог оборачивает, очаровывает, погружает с головой, и мало кто так писал и пишет; чтобы по́лно, чутко, чтобы все-все органы чувств старались сплести в воображении сочные картины происходящего. И ты сидишь с семьей Турбиных и близкими их друзьями в столовой, слушая пианино и губя водку; ты на морозе, ночью, под светом фонарей дышишь дымом и воспоминаниями о том, от чего уже как год отрезала гадкая революция; ты бежишь, бежишь вместе с юнкерами, едва ли знающими о винтовках и войне, бежишь вместе с Николкой и обжигаешься о воздух задыхающимся ртом. Ищешь покоя, пытаешься смириться, а после, закрывая книгу, видишь — тот же снег, тот же пятиконечный красный Марс и то же вынужденное смирение и общую непонятливость. Что остается? Семья и друзья, знакомые предметы в выученном доме и глухая боль. 

Каждый ищет спокойствие, где хочет. Кто-то в близких людях, кто-то в том, чтобы от этих людей избавиться, а кто-то находит утешение в Боге. Все по-разному справляются, но за квадратами окон метель у всех одна. И неизвестная пустота за нею пугает неизменно всех.

Так было и будет. Так уже есть.

Для меня тяжело читать пьесы, не хватает второстепенных описаний, действий, мыслей. Смотреть игру актеров, это совсем другое. Это жесты, мимика, интонации слов.
Но, всё же, несколько слов о произведении.
Мир разделился на белых и красных. Одни гнали других, которые, в свою очередь, не успев оставить родину за спиной уже по ней тосковали.
Больно, страшно, и обидно. И не знаешь кто в этой ситуации прав, а кто виноват. Потому что, и те и другие правы и виноваты в равной степени.
И хочется голосом кота Леопольда сказать:

• Ребята, давайте жить дружно!

Этот небольшой роман оказался для меня очень сложным произведением. Тяжелый стиль изложения, тяжелый исторический период. Период войн и революций, боли и смерти, перелома в жизни огромного количества людей, период отчаяния и новых надежд. Старый уклад разрушен, и перед людьми стоит непростой выбор – чью сторону принять? Кто-то превозносит Петлюру, кто-то надеется вернуть монархию, кто-то хочет отсидеться в тени, кто-то мечтает просто жить, а кто-то, пользуясь случаем творит беспредел. И через все эти события нас проводит семья Турбиных и их ближайшее окружение. Для меня они стали именно проводником, а не основными силами сюжета. Нет, герои не плоские, каждый из них – живой участник истории, но меня настолько впечатлило описание взятия города, торжественный вход войск и последующие события, что они немного отступили на задний план.

Вот как в Войне и мире военные баталии мне давались с трудом, так и здесь приходилось вчитываться в военные эпизоды.
Но в целом впечатления от романа очень яркие: страшные времена, горькие времена.
Некий якобы сумбур в начале романа как раз замечательно передает ту тревогу и непонимание, возникающие в душах всех людей, кому гражданская война чужда.

При прочтении не покидал риторический вопрос: Ну, почему история ничему не учит?

Как всё-таки удивительно, что один и тот же писатель может быть настолько разносторонним!
Булгакова я люблю самой нежной любовью, его "Мастера и Маргариту" я перечитывала несметное количество раз, при возможности сразу же приобрела себе бумажную книгу. Купила и "Записки юного врача", куда вошел и "Морфий", эти произведения меня тоже не оставили равнодушной. И вот как-то неожиданно, совершенно несопоставимо на их фоне возникла "Белая гвардия"... Очень непохожа на того Булгакова, что я знаю и люблю, абсолютно о другом и про другое. Тут Булгаков уже хроник, историк, если можно так сказать, свидетель тех страшных событий на Украине, что излагает их на бумаге.

В центре - семья Турбиных, их дом, где всегда рады гостям и могут приютить любого, обогрев теплом и лаской. Нарушает эту идиллию революция, что несет в себе хаос и разрушение. И вот уже потихоньку рушится семейный быт, уходят один за другим члены семьи. Но никто ничего поделать не может: это ход истории, это особенность времени, и как бы ты ни старался, что бы ты ни делал, повернуть колесо истории ты не в состоянии. Нет правых и виноватых, нет хороших и плохих. Есть только люди, которые волей-неволей оказались замешаны и вертятся в этом колесе, только одни по одну, а другие по другую сторону баррикад. Главное в этом хаосе остаться собой, не потеряв ни веру, ни человеческое достоинство, ни мужество.

Это другой Булгаков. Непонятный, сложный, но всё-таки интересный и любимый.

Давно хотела прочесть это произведение Булгакова. Все советующие никогда не могли толком объяснить, о чем оно и что их поразило, и вот теперь я тоже слов не нахожу.

Вся книга пронизана... ощущением снежной бури, воющей вьюги, залезающего под ворот сквозняка. Оно, в принципе, и описано, но и события сюжета вторят такой погоде. На душе непонятно и странно, осознаешь поступающую информацию, но леденяще-хмельное состояние, как после 4 часов катка на морозе, сохраняется. Весьма впечатляюще. И это при том, что по стилю и на понимание, читать лично мне было даже сложнее, чем Достоевского или Толкиена. На небольшой объем книги много героев, перекресных линий сюжета, да и, в общем-то, страна и мир вокруг героев рушится. Им непонятно, автору ни черта непонятно, вот и читатель остается в ледяном неведении. Отдельные моменты греют, от других ноет душа, порой просто закрыть книгу и больше этого не видеть хотелось.

Но дочитала, и даже понравилось.

Очень тяжело шла книга. И стиль, и речь, и события. Фильм я не смотрела, так что это было первое знакомство, хотя я ждала худшего (не в плане качества книги, а более мрачные и жестокие события я ожидала).
На мое счастье, хоть семье Турбиных и выпало много испытаний, те, кому я больше всего сочувствовала, вышли почти что в целости из них.
Да и любое можно простить книге за ее последнюю строку.

Наступает ночь. Мирные жители засыпают, весь город спит, не спят только буденовцы.
Расклад такой: Крым, граждане отступают под натиском красной армии: ночь, паника, церковь, вокзал, порт. Все действия пьесы представляют собой зарисовки эпизодов отступления белой армии.

Главные действующие лица - бравый генерал белой армии Чарнота, его верная подруга Люська, пара испуганных и беззащитных петербуржцев, Серафима и Голубков, представители интеллигенции, и, наконец, запутавшийся генерал Хлудов.

Не случайно все начинается в монастыре. Это своего рода убежище, здесь прячется половина действующих лиц пьесы. Весьма метафорично. Способны ли кого-то спасти молитвы, когда граждане одной страны убивают друг друга лишь по идейным соображениям? Что могут сделать служители для этих людей? Грехи отпустить напоследок и свечки все задуть, кроме одной, когда документы придут проверять. И на том спасибо. Самим бы кто помог...

Центральным персонажем, несомненно, является генерал Хлудов. Смелый, резкий, долгое время привыкший действовать молниеносно, не задумываясь, как велит долг: командовать, задерживать, наказывать, вешать, расстреливать... Не задумываясь как раз до момента отступления, здесь-то он и "просыпается". И когда приходит осознание всего ужаса, что творится вокруг и того, что в этом и его заслуга тоже, он... меняется. Перед читателем он предстает уже как человек, которому ничего не страшно, у которого нет никаких авторитетов. Который всех ненавидит и смертельно устал.

Виновен или нет? Убийца или жертва? Хлудов обвиняет и оправдывает себя одновременно. Пытается найти ответы на свои вопросы в библии, спорит с начальством и обвиняет в том, что с ним стало. Но не тот он человек, который может обвинить во всем окружение и успокоится тем, что "время сейчас такое" - это, скорее, присуще Чарноте, которого вообще такие вопросы волновать не будут, - Хлудову действительно не понятно, как с этим грузом воспоминаний о содеянном он сможет жить дальше.

Булгакову удалось из этого сюжета создать полноценную трагикомедию, наделив своих персонажей изрядной долей юмора. Я лишний раз убеждаюсь в том, что нет таких тем и ситуаций, где юмор был бы совсем неуместен, но, скажем так, это очень скользкая дорожка для писателя, и требует большого мастерства, чтобы произведение получилось органичным. У Булгакова получилось. Чарнота веселит своей простотой и бравадой, он сам по себе потешный, в начале пьесы устраивает весьма недурственное и имеющее успех шоу с переодеваниями, затем читателю предстоит быть свидетелем его нескончаемых препирательств с Люськой да и всеми остальными тоже. Хлудов же просто кладезь некой мрачной иронии (оно и понятно, что мрачной). Вообще на память приходит сразу "Воспоминания" Теффи - сюжет тот же, побег от красных и тоже через Крым, и рассказано с уместной и доброй иронией.

Все действия пьесы именуются снами - сон первый, сон второй... Обрывочные, яркие, или же наоборот - слегка призрачные и размытые картины судеб, на которых герои предстают перед читателем то отважными, то нелепыми, то жестокими, то попросту жалкими действующими лицами того жуткого времени. Пронзительная, удивительная, страшная трагикомическая пьеса.

Я долго росла до этой книги. Начинала несколько раз, но все откладывала. И вот, наконец, поняла, что просто обязана была ее прочитать. И все равно книга произвела мощнейшее впечатление, словно обухом по голове. Я всем сердцем болела за Турбиных, которые были вынуждены бороться за самих себя в водовороте событий, которые потрясли страну в то время. И язык книги потрясающий. Благодаря коротким рваным предложениям и многоголосию, созданному автором, не покидало ощущение, что тогда у людей не было ни одной спокойной минуты. Самое ужасное то, что война нескончаема. То там, то тут вспыхивают очаги отчаяния, в которых даже в это самое мгновение люди сидят, как на пороховой бочке, и не знают, что им готовит день завтрашний. Это страшно.

Декабрь для меня неразрывно связан с "Белой гвардией" Булгакова:
"Но дни и в мирные и в кровавые годы летят как стрела, и молодые Турбины не заметили, как в крепком морозе наступил белый, мохнатый декабрь. О, елочный дед наш, сверкающий снегом и счастьем!"
Эта книга для меня - олицетворение ДОМА, СЕМЬИ, тех незаметных, но таких необходимых вещей, из которых складывается УЮТ.
Вот это:
"Много лет до смерти, в доме N_13 по Алексеевскому спуску, изразцовая печка в столовой грела и растила Еленку маленькую, Алексея старшего и совсем крошечного Николку. Как часто читался у пышущей жаром изразцовой площади "Саардамский Плотник", часы играли гавот, и всегда в конце декабря пахло хвоей, и разноцветный парафин горел на зеленых ветвях".
И еще:
"Вот этот изразец, и мебель старого красного бархата, и кровати с блестящими шишечками, потертые ковры, пестрые и малиновые, с соколом на руке Алексея Михайловича, с Людовиком XIV, нежащимся на берегу шелкового озера в райском саду, ковры турецкие с чудными завитушками на восточном поле, что мерещились маленькому Николке в бреду скарлатины, бронзовая лампа под абажуром, лучшие на свете шкапы с книгами, пахнущими таинственным старинным шоколадом, с Наташей Ростовой, Капитанской Дочкой, золоченые чашки, серебро, портреты, портьеры, - все семь пыльных и полных комнат, вырастивших молодых Турбиных".
И конечно же, это:
"Четыре огня в столовой люстре. Знамена синего дыма. Кремовые шторы наглухо закрыли застекленную веранду. Часов не слышно. На белизне скатерти свежие букеты тепличных роз, три бутылки водки и германские узкие бутылки белых вин. Лафитные стаканы, яблоки в сверкающих изломах ваз, ломтики лимона, крошки, крошки, чай..."

Свою старую развалившуюся на части "Белую гвардию" я перечитываю каждый декабрь, уже много лет. Потому что, когда за окнами темно, холодно и тоскливо, эта книжка дарит уют и тепло, и - несмотря на все описываемые там события - ощущение того, что все в порядке.