Рассказы

– Я приобщался к чужим жизням. Вникал в суть жизни мужчин и женщин. Особенно женщин я изучил – наших женщин, американок.
– Вы их любили? – догадался я.
– Да, – был ответ. – Да, вы правы. Что было, то было. Только так и можно добраться до сути. Надо пытаться полюбить. Понимаете? Другого пути нет. Волей неволей я должен начинать с любви.

Порой человек говорит – и уже по голосу сразу понимаешь: вот кто измотан до предела. Так звучит голос того, кто всеми силами стремился хранить верность какой-то высокой мысли и вдруг убедился, что дальше идти этим трудным путем нет сил.

Я изголодался по радости. Хорошо бы хоть на несколько дней или недель забыть о людях – о мужчинах и о женщинах и обо всем, что на них давит, отчего они такие жалкие и немощные.

Погрузившись в воспоминания о мелочах, он откинулся на спинку и закрыл глаза. Так просидел он долго, а когда очнулся и снова выглянул в окно вагона, городок Уайнсбург уже пропал, и тамошняя его жизнь осталась лишь фоном, на котором он расположит мечты взрослых лет.

Он очень боялся показаться желторотым. Чуть ли не последнее напутствие отца касалось того, как надо вести себя в большом городе. «Держи ухо востро, – сказал Том Уилард. – За кошельком присматривай. Рот не разевай. Вот тебе мой наказ. Пусть не думают, что ты желторотый».

Переживание сегодняшнего вечера как-то очистило их, сделало целомудренней, и они уже были не мужчиной и женщиной, не мальчиком и девушкой, а расшалившимися зверьками.

В юности человека всегда раздирают две силы. Теплый бездумный зверек в нем борется с тем, кто размышляет и вспоминает...

«Ученый нуждается в средствах. Женюсь на женщине со средствами», – рассуждал он.

Всей душой он ищет близости с другим человеком, хочет коснуться его руками и самому почувствовать его прикосновение. И если этот другой представляется ему женщиной, то потому только, что женщина, наверно, должна быть ласковей, женщина должна понять. Больше всего ему нужно, чтобы его поняли.

...он должен будет жить и умереть в неопределенности – игрушкой ветра, травинкой, которая увянет под солнцем.