Женщины

Поверьте мне, я не страдаю пуританизмом, не краснею от шуточек на околотуалетную и ниже-пояса- тематики. Я над ними смеюсь, если они действительно смешные (взять хотя бы горячо любимые мной британские теле-шоу Never mind the Buzzcocks и Quite Interesting со Стивеном Фраем - кстати, советую - и то, и другое можно найти с субтитрами на торрентах). Но я не приемлю пошлость ради пошлости. Я так и не поняла, что хотел сказать автор, хотя честно дочитала где-то до половины. И если описание секса на каждой второй странице у Уэльбека меня нисколько не смущало, то здесь становилось мерзко. В детстве, если верить википедии, Буковски служил объектом дискриминации со стороны местных англоязычных детей, которые смеялись над его сильным немецким акцентом и девичьим платьем, в которое его настойчиво одевали родители. В юности Буковски страдал от робости и отчуждения, а затем и раздражения по поводу острого заболевания угревой сыпью. Ясно, только человек с больной психикой может писать так, что даже цитировать не хочется - мат, грязь, рвота, животный секс, богохульство, самолюбование - на каждой почти странице. Кстати, у Буковски же есть, оказывается, еще и сборник стихов под названием "Блюющая дама". Вот честно, не представляю, кому может доставлять удовольствие подобное чтение. Все-таки процитирую -

"телефон все звонил.
я поднял трубку.

• алло?
• Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ! - сказала она.
• спасибо, - сказал я.
• ты больше ничего не хочешь сказать?
• нет.
• чтоб ты говном подавился! - сказала она

Герой книги, по совместительству альтер-эго автора — Генри Чинаски — бывший почтовый служащий, ставший писателем уже на склоне лет. Он посещает книжные чтения ради оплаты счетов, слишком много пьёт и слишком многих женщин любил и любит. «Просто жить, пока не умрешь, — уже тяжелая работа», — звучит из его уст предупреждение и мы покорно следуем за ним по лабиринту его жизни. И приходится верить, ведь он заправляет здесь уже полвека и знает правила игры. Или не знает?

К Чарльзу Буковски у меня была необъяснимая симпатия, которая появилась в моей жизни словно по волшебству (сотворенная феей крестной, не иначе) и корни ее тянулись глубоко из подросткового возраста. Яркий и уникальный стиль, тяжёлая судьба, все то, непременно завлекающее, далёкое и запретное для подростка, что с Буковски так и подмывало познакомится через его работы. Образ который я самолично нарисовала о нем, был действительно прекрасен: скандальный, компрометирующий, правдивый, шокирующий и я не стану спорить и отказываться от своих иллюзий, он соответствует действительности. Не отстаёт и роман — без прикрас и мишуры, все прозрачно и цинично. Каждая глава своёй правдой отвешивает тебе пощёчину, твоя работа лишь в том, чтобы подставлять другую щеку.
Но любви у нас с Хэнком не случилось, что странно, учитывая необъяснимое количество обожающих его женщин. Пока я пробиралась сквозь тяжкие «писательские» будни Чинаски, отвращение и омерзение от происходящего нарастало словно катящийся и набирающий вес снежный ком. Герой, его действия, мотивация — все это было картонным, что я больше недоумевала и чувствовала себя обманутой, чем негодовала и злилась. Это точно история любви, как заявлено в аннотации? Больше походило на влажные фантазии престарелого алкоголика-импотента, ведь некоторые ситуации, в которые попадает наш герой, до нелепости смешны и невероятны.
Аннотация пестрит фразой о «восхищении и любованием женщинами», но постойте! Где обожание? Где хотя бы капля уважения, уж если не к женщинам, то хотя бы к читателю? Я просто не понимаю, что эта книга может дать, кроме как желания принять душ и оттереться от содержания, обрушившегося на него. Грязь, кругом одна сплошная грязь. Лидия? Кэтрин? Джоанна? Лора? Тэмми? Кто? Что? Все они обезличенны и слились в одну серую массу. Их лица размыты, мне трудно пробраться сквозь штамповку их черт, чтобы как-то идентифицировать. Роман скорее не о любви. А о любви играть в любовь, простите за тавтологию.
Я продолжала грызть кактус, терпеливо искала глубинный смысл и увидеть в главном герое жертву обстоятельств, сломленную и покинутую всеми душу, бедного, несчастного человека, которому необходима поддержка и рука помощи. Но нет. Все мои попытки рушились, а костры надежд тлели. Может быть этой одинокой душонке и необходима была рука, но не помощи, а со стаканом водки, в которой мы, русские, знаем толк. Точно ведь, Хэнк?

Какой я могу вынести из этого вывод? Абсолютно не мой тип литературы и повествования. Оставила оценку нейтральной, потому что в целом это лишь мои неоправданные надежды. Я хотела увидеть в романе что-то более чувственное, глубокое и трагичное, но увидела лишь 6 футов ублюдка (я не обзываюсь, честно, лишь цитирую автора в описании себя) и череду его женщин. Любовный блуд. Пятьдесят оттенков серого по-Буковски и без красной комнаты. Несколько высокопарных и приметных цитат, да последние строки книги (проблеск надежды на окончание фарса найден!) не могут перечеркнуть и помочь мне закрыть глаза на то обилие жалкой пошлости и обсценную лексику, которой сочится история Генри Чинаски. В планах был ещё один роман автора, но теперь, негодуя и расстроившись, я не уверена что в ближайшее время решусь вновь скоротать время в компании автора, его альтер-эго и всех всех всех.

"У короля Монгута 9000 жен. Подумать только: 365 дней в году разделить на 9000. Никаких ссор. Никаких менструальных периодов. Никакой психической перегрузки. Лишь пир, и пир, и пир один."

Инструкция по прочтению пр-я Ч. Буковски "Женщины"

Читаем 20 процентов вначале
Читаем 10 процентов в конце
Экономим 70 процентов времени и ничего не теряем. Там все то же самое. "Выпил пива, блевал, справлял естественные надобности, залез на нее, оседлал и был слишком пьян". Только новые имена женщин каждый раз подставляем. Постоянство мужчин и непостоянство женщин

- М-м-м-м… Э-э-э-э… У-у-у-у… Сейчас я попытаюсь собраться с мыслями и что-нибудь выдам.
…Черт меня дернул взять в руки эту книгу! Точнее не черт – а экспрессивный знакомый, от которого только и жди подвоха. Будь я мужчиной – я бы во время прочтения постоянно ходила в слегка… хм-хм… «приподнятом настроении». – Иначе не скажешь!

Каждые 20 страниц – наркота, каждые 10 – секс, каждые 5 – выпивка. Женщин и правда много – я сбилась со счета уже на 30-той главе, а их там 104 (это я щас о главах, ага)! Если герой не трахается – он пьет; а если вдруг наблюдается редкий напряг с бабами и алкоголем – он пишет стихи. В этом месте должен быть нервный смешок за кадром И это просто вынос мозга, товарищи! Я как подросток, которому в руки попала Камасутра, – читала, не зная: плакать мне или смеяться. Читала кстати в основном в метро, приоткрывая книжку сантиметра на два и утыкаясь в нее всем лицом – дабы не шокировать попутчиков таким залихватским чтивом!

И все-таки я уважаю господина Буковски за то, что он называет вещи своими именами, не снисходя до благозвучных синонимов. Вглядевшись в копирайт, можно предположить, что к 78-му году эта книга произвела фурор, став эквивалентным литературным заменителем журналов «Playboy» и «Hustler». Опять же, мне всегда было страшно интересно – каким видится секс с точки зрения мужчины (к некоторым я даже приставала именно с этим вопросом: признавались под пытками). – Буковски, конечно, сложно приравнять к средне-статистическому российскому инженеру с двумя ставками в НИИ, но ёшкин-кот!.. Захлебнулась переизбытком чувств

Ухмыльнувшись напоследок, могу посоветовать книгу ханжам и закомплексованным домохозяйкам – чисто встряхнуться и понять, что «и так тоже бывает!». Fuck(т)!

Как хорошо, что с Генри Чинаски я уже знакома через роман «Хлеб с ветчиной», поэтому я смогла взглянуть на книгу под особым углом — не через призму шока и отторжения, а сквозь понимание глубинной драмы главного героя.

Если бы «Женщины» стали моей первой книгой Буковски, вероятно, я бы испытала острое чувство тошноты и омерзения от откровенности и бесцеремонности повествования. Но благодаря знакомству с предысторией Чинаски я сумела отстраниться от внешних провокационных деталей и увидеть то, что скрыто за ними. Получилось, что я и не зацикливалась на всем описанном (а там много чего, по сути только секс, бухло, наркотики и выступления в пьяном бреду, ну и бесконечная череда женщин), а смотрела за кулисы происходящего, , где бедный Хэнк спустя 50 лет все еще страдает от того что он был недолюблен родителями. В романе, Буковски не пытался украсить или смягчить реальность. Он показал её такой, какая она есть, с её жестокостью и абсурдностью и, наверное, даже мерзостью.

Подкупает двойственность натуры Чинаски. Его прямолинейность порой убийственна — он ранит окружающих, зачастую даже не осознавая этого. Но в редкие моменты прозрения герой пытается скорректировать своё поведение, чтобы не причинять боль женщинам рядом. Это противоречие делает его образ живым и многогранным (хотя на поверхности истинный циник).

За грубыми выходками и нарочито развязным поведением читается страх близости и уязвимости. Чинаски словно выстраивает стену из цинизма, чтобы никто не добрался до его подлинных чувств.

Несмотря на устоявшийся образ «плохого парня», герой временами демонстрирует стремление быть лучше — это проявляется в неожиданных проявлениях заботы и попытках сгладить последствия своих резких поступков.

Любопытный факт, добавивший книге новый слой восприятия: оказалось, что персонаж Хэнк Муди из сериала «Блудливая Калифорния» во многом вдохновлён именно Генри Чинаски. Это открытие позволило открыть мне по новой открыть глаза на когда-то давно любимый сериал, как буковскиевский архетип перекочевал в массовую культуру, хотя, конечно, в сериале образ заметно смягчён и адаптирован для широкой аудитории.

Итог: «Женщины» — это не просто череда откровенных эпизодов, а пронзительная история о человеке, который через десятилетия несёт в себе груз детских травм.  Хэнк и его жизнь заставляет задуматься о том, как прошлое формирует нас и как мы выстраиваем защитные механизмы, порой калечащие и нас самих, и тех, кто рядом.

Граждане! А могу я спросить у вас, что это такое делается? Совсем распоясались эти литераторы и нет моего на них терпения. Представьте себе, милые граждане: ругается, натурально, как последняя сволочь, ругается матом в печати - стыда-то не оберешься, а он стоит себе, сигаретку посасывает, - ухмыляется. Вот, товарищи, поглядите на заспиртованную по вертепам рожу господина Писателя. Где, где, спрошу я вас, можно ещё найти подобное безобразие? И как оно проникло, как нашло приют в ваших ясных умах, товарищи, - решительно не понимаю.
Но ведь не ограничивается-то дело одною руганью. Да, граждане, не удивляйтесь, этот бесстыдный пропойца принёс-таки в наш дом семена разврата. Теперь, устав от трудового дня и желая отдохнуть от сильных эмоций и переживаний, рабочий человек или ещё какая культурная личность, оказываются лишенными своего любимого досуга — приятного вечера за книгой. Посудите, граждане, сами: вот этот уставший работник, милый нашему сердцу строитель нашего дома, открывает книгу (а кому доверять, как не книге?) — и что же он видит? А видит он, как этот сукин сын, бесстыдно наяривает несчастную женщину, лишенную необходимых классовых условий, пристойного образования и воспитания, увлекая её тем самым в дальнейшие бездны разврата. И хоть бы постеснялся, звериное вымя, и хоть бы единым крохотным листочком прикрыл свой потный срам, так нет — и здесь видно, граждане, за кого он нас принимает — тычет, тычет им прямо в наши светлые лица.
А давайте теперь пойдём к господину Писателю и всем миром спросим у него, а ну как малое чадушко прочло бы невзначай сию мерзость, что ж тогда, не будет ли ему стыдно за деяние собственных рук?
Но что это делается? Вы посмотрите, граждане — господин литератор, собственной персоной, пьяный в стельку и без штанов, спит под дверью общественной уборной, похрапывая, точно задрипанный боров. Да, товарищи, верно было сказано — подобное тянется к подобному и нисколько я не удивлён подобному исходу. Послушайте меня, добрые мои граждане, и рассудите по уму, ибо знаю и вижу в вас недюжинный ум, работающий не во вред своим владельцам. Решите же, граждане, вовек и отныне, или вы с ним до конца жизни обнимаете двери клозета (тьфу, даже думать противно), или же, отринув пакостные писание сего воротилы, на нашем поезде, подняв высокого и радостно голову, отправитесь — верю, что в наше общее — светлое и безграничное будущее. Ура!

Много слышал про этого автора, давно хотел хоть что-то прочитать, и вот случилось. Содержание примерно такое, какое я и ожидал. Развязная жизнь популярного писателя: пьянки, гулянки, скандалы, секс, наркотики и черный юмор ко всему, что не нравится главному герою. А кто у нас главный герой? Точно, - прообраз самого автора, Хенри Чинаски, 50-летний развратник, автор пошленьких стихов, кои и вывели его на первые строки популярности.

Так было и с самим автором. Буковски, американцу немецкого происхождения, изначально популярность принесли не романы, а поэзия сомнительного содержания и популярная газетная рубрика "Записки грязного старикашки". И только после этого, уже в солидном возрасте Буковски взялся за книги. В присущем ему стиле, так называемом, "грязном реализме". Ну, вы помните: пьянки, гулянки, скандалы, секс, наркотики и черный юмор ко всему, что не нравится главному герою. А не нравится ему всё, что для большинства окружающих нормальное (или почти нормальное)) время провождение.

Закрыться в своей квартире, бухать и слушать классику - вот и всё, что ему надо. Даже трахаться ему больше нравится три раза в неделю, а не пять, как хочется его подруге Лидии. С которой он собачится чуть ли не через день. А потом опять спаривается и едет домой бухать и писать грязные стишки и истории.

Сразу по началу чтения у меня возникли явные ассоциации с популярным (и одним из моих любимых) сериалом "Калифорникейшен" (Californication). С 2007 года вышло 7 сезонов по одному в год. Сериал о писателе Хенке (Хенке!) Муди, который живет в Лос-Анджелесе (там же, где жил и Буковски) и занимается не только сочинением романом, но и: пьянки, гулянки, скандалы, секс, наркотики и черный юмор ко всему, что не нравится главному герою. Хенка великолепно играет Дэвид Духовны. Сериал полон черного юмора, очень забавный, хотя и одновременно пошлый, грубый и откровенный.

Так вот прообраз героя Хенка Муди сценаристы взяли с Чарльза Буковски.

Насколько интересно читать об алкогольно-сексуальных похождениях главного героя? До поры до времени даже немного смешно и забавно. Не зря сам автор, отзываясь о книге, назвал ее "чем-то вроде пошлой комедии". Буковски также не раз подчеркивал, что главная мысль его произведения: «секс настолько смехотворен, что с ним никому не справиться».

Поэтому, как говорится, на вкус и цвет. Если вас не остановят чрезмерно подробные описания сексуальных соитий... В конце концов, порнуху тоже ведь почти все иногда смотрят)) Но я бы выбрал все-таки сериал "Калифорникейшн". Он повеселее, да и сюжет поразнообразнее, где не только: пьянки, гулянки, скандалы, секс, наркотики и черный юмор ко всему, что не нравится главному герою.

Слишком часто повторяю эту фразу? Нет. Значительно реже, чем это происходит в романе "Женщины"))

...Вот проблема с киром, подумал я, наливая себе выпить. Когда случается плохое, пьешь в попытках забыть; когда случается хорошее, пьешь, чтобы отпраздновать; когда ничего не случается, пьешь, чтобы что-нибудь случилось.

Любимая цитата в биографиях Буковски. И вот она откуда - из романа "Женщины". Никогда бы не подумала.
Роман про любовь. Не конкретно к женщине, а конкретно к женщинам. Циничная романтика подонка, до которой нынешним циничным романтикам ой как далеко.

Меня разбудил звук. День еще толком не наступил. По комнате ходила Сесилия, одевалась.
Я посмотрел на часы.

• Пять утра. Ты чего это?
• Я хочу посмотреть, как восходит солнце. Обожаю рассветы!
• Не удивительно, что ты не пьешь.
• Я вернусь. Можем вместе позавтракать.
• В меня уже сорок лет завтраки не лезут.

Цитировать Буковски можно бесконечно.

Ди Ди заказала нам еще вып

• Почему ты не можешь относиться к людям порядочно? - спросила она.
• От страха, - ответил я.