Разрыв

Четвертая книга в рамках Флэшмоба 2013
Сначала я подумала, что это скука смертная и довольно нудная книга.
Да, свихнувшийся учитель убил нескольких школьников. Да, над ним издевались все, кому не лень и он сорвался. Его даже можно понять. Да, принципиальный детектив, которая тоже терпит унижения от сослуживцев, пытается доказать, что виновата школа, в частности директор, который все знал, но ничего не предпринял. Ну скучно же.
Неинтересно: убийцу искать не надо, а надо только следить за линией сюжета, дадут ли детективу доказать свою правоту и восторжествует ли справедливость, а это уже порядком затасканная тема.
Единственное, что не давало спокойно заснуть, это вопросы, почему Зайковски сделал именно такой выбор и убил именно этих людей? Почему не убил тех, кто его обижал (кроме Донована?), что это за покусанный мальчик вклинивается в сюжет очень некстати? почему он убивает себя? Как это связано?
И ВОТ! На последних страницах ты уже читаешь, открыв рот, и забывая дышать, потому что это уже разрыв шаблона или как там принято говорить.И вот только тогда понимаешь весь этот ужас, всю эту боль главного героя, всю эту невозможность жить с этим знанием дальше, все это безразличие взрослых, детей, ВСЕХ. Ведь самое страшное, что может быть в мире, это безразличие.
Эту книгу надо давать читать школьникам. Всем. Потому что они жестокие, дети жестокие и не понимают последствий этой неоправданной жестокости. Сегодня ты безобидно выбрасываешь портфель своего соседа по парте в окно, шутя макаешь его головой в унитаз, выставляешь его на посмешище, сняв с него штаны перед всем классом, а завтра он тайком возьмет у своего отца пистолет и выстрелит тебе в глаз. Задумайся.

Книга, вне всяких сомнений, на пять.

Резонансное дело: Лондон, обычный день и выстрелы! Ни где-нибудь, а в обычной школе шестью выстрелами убивает четверых и кончает жизнь самоубийством новенький учитель истории. Казалось бы все ясно, психическое расстройство привело учителя к крайним мерам, надо только быстренько собрать показания и выступить перед общественностью со скорбными лицами и речью, что случившееся было трагедией, оружие представляет угрозу для общества и признать факт помешательства учителя. Расследование поручили молодей 32-летней Люсии Мэй, которая подошла к нему слишком добросовестно по мнению ее начальства. Читая показания фигурантов дела и родителей погибших детей она проникается симпатией к учителю истории с польской фамилией Зайковски, находит предпосылки трагедии, узнает о других фактах насилия в этой школе.
Предыстория. В школу на место учителя истории пришел устраиваться Самюэл Зайковски, он был невзрачным, решительно невыразительным, образованным, имел собственное мнение и был, как признался директор Тревенс инспектору, "наименее неквалифицированным из далеко не вдохновительного множества людей, метивших на это место." В школьной учительской новенький преподаватель с первых минут стал аутсайдером над которым подчас жестко шутил учитель физкультуры, надо сказать с безмолвного потакания директора школы. Была у него подруга, которая его понимала и поддерживала, но и она его предала, тем самым запустила механизм отмщения. У детей авторитета завоевать ему не удалось, в классах над Зайковски открыто и жестоко издевались дети, его травили. Опять же об этом знал директор школы, используя политику невмешательства. Это ли не пренебрежение школы за условиями работы своих учителей? Должна ли школа следить за поведением и благополучием своих учеников? Углубившись в расследование, Люсия находит еще один вопиющий случай детского насилия: одноклассники жестоко избили своего сверстника, унизили его и... не получили должного наказания, этот случай "замяли" из-за отсутствия свидетелей. Так же и Зайковски пытался всеми известными способами "достучаться" за помощью, но его не услышали, точнее намеренно не хотели слышать. Последней каплей его терпения стало равнодушие директора на факт детской жестокости, свидетелем которой он случайно оказался. Он не нашел другого способа, кроме как стрельба в актовом зале, расправиться с вопиющим бездействием школы, которая заставляет страдать детей и учителей. Жестокий способ, негуманный. Акт отчаяния, признание своей капитуляции.

Всегда же легче справиться с болью, если ты можешь обратить ее в гнев, выплеснуть ее, если можешь обвинить кого-то, кого угодно, даже тех, кого и винить-то не в чем.

... его бросили на произвол судьбы. Почему он должен был просить о помощи? Почему помощь не пришла к нему сама? В конце концов, происходившее не было секретом. Люди, обладавшие властью, которая позволяла им вмешаться, они же все знали. Почему бремя неизменно ложиться на плечи слабого, а свобода действия отдается сильному? Почему от слабого требуют храбрости, а сильный получает лицензию на трусость?

Эта уже не первая прочитанная мной книга, затрагивавшая тему школьной травли. Но первая, где в роли жертвы выступает учитель. Книга скорее понравилась, чем нет, правда ожидала от себя гораздо большего эмоционального отклика. Язык, стиль и подача произведения - здесь все на уровне, придраться не к чему.
Ход событий развивается в книге от общего к частному. Центральное событие, для затравки, подается на первых страницах, а потом, обрастая подробностями и деталями, потянутся дополнительные линии повествования. Учитель Сэмюэл Зайковски на школьном собрании убивает трех учеников, преподавателя и последним выстрелом, себя. Расследование проводит инспектор Люсия Мэй. И чем дальше она погружается в детали этого дела, том больше у нее возникает сомнений в виновности Зайковски.
К детективам я отношусь с прохладцей и читаю их редко и сугубо под настроение. Поэтому мои ожидания от книги не совпали с тем что я получила.

Однажды к нам на урок литературы в 10 класс ворвался молодой-«зеленый», скромного вида парень, который сбивчиво и заикаясь сообщил нашей матерой классной руководительнице, что «6 класс срывает урок и ведет себя неуважительно..». Наша Валя, имея богатый опыт работы в детском доме и в школах, мягко приобняла его за плечи и посоветовала успокоиться, подышать, вернуться в класс и наладить рабочую обстановку, как то подобает настоящему учителю, а не бегать каждый раз за помощью старших товарищей…
Парень уволился через 2 недели. А я спустя больше 10 лет читаю книгу, где описана похожая сцена разговора директора школы с учителем, правда дети более жестоки, а учитель доведен практически до отчаяния.
Я сама отвела в общей сложности уроков 10 и мне повезло со школами-гимназиями, там дети были умные, не случайные и поэтому дети, но управляемые. С жестокостью и беспределом детства мне столкнуться не удалось на практике в институте, в работе такую возможность я обрубила сама. Не пошла работать в школу.
По мере накопления издевательств над Зайковски и появления новых деталей случившегося с мальчиком Элиотом я думала и никак не могла найти ответ на вопрос «Что надо было сделать и как возможно предотвратить – раз и наказать по заслугам – два». Если напротив тебя стоит и нагло ухмыляется подросток, которому закон не писан…любой… нравственный, юридический…что можно с ним сделать, кроме того чтобы сильно напугать… Но главное, можно понять бессилие и страх маленького мальчика, но страх и поражение взрослого мужчины… невольно напрашивается мнение, что издеваются над теми, кто позволяет это делать. Окончательно Зайковски разочаровал, когда, став свидетелем преступления, не пошел в полицию. Это просто вызывает бурю гнева.
Книга действительно читалась стремительно. Литературный вербатим напомнил юность и посиделки на фестивалях молодых драматургов. И «Разрыв», мне кажется, в этом смысле удобен для постановки. Стоит только перевести полностью весь текст в обработанный построчник показаний.

И все-таки настоящая жестокость действительно удел слабых.

Шестью выстрелами он убил пятерых. И следователь Люсия Мэй называет это небольшим чудом, потому что их сделал человек к оружию не приученный, да и сам пистолет – музейный экспонат. Он – школьный учитель истории Сэмюэл Зайковски, четыре жертвы – ученики и учительница. Последний выстрел себе.

В своем дебютном романе (сейчас у него уже вышла третья книга, и если они будут изданы в России – записывайте меня в постоянного читателя) 34-летний британский писатель Саймон Лелич, решил затронуть довольно болезненную тему школьного насилия. В принципе, если вы прочтя эти строки думаете о документальном фильме Майкла Мура «Боулинг для Колумбины» и эстонском «Классе», то настроились на верную волну.

Я бы хотел сказать, что Лелич пытается показать нам случившуюся трагедию беспристрастно, с разных углов – для чего главы стилизованы под почти обезличенные полицейские отчеты, но не могу. Все же, симпатии автора и читателя будут на стороне человека совершившего чудовищное, но чудовищем не был. Тема, которая порой кажется избитой, но каждый раз отдается резкой болью – дети могут быть очень жестокими. Эту правду вот уже сколько лет использует литература и кинематограф. Для той же Англии проблемы школьного насилия носят характер эпидемии и имеет уже свой специальный аппарат для изучения. Память подводит и я не помню термина, который создали для записей, сделанных на портативные видео-устройства и выложенные в интернете, которые запечатлевают школьные драки. Такие драки становятся шоу, т.к. ведутся на камеру и градус насилия резко повышается.

Лелич мастерски выстраивает повествование. Здесь все работает на сюжет и атмосферу. Даже погода и даже иронические ремарки о том, что будь все это только книга или фильм – погода вела бы себя иначе: небеса плакали бы с героями, а не сушили все вокруг одуряющей жарой. Так же, иллюстрируя конфликт нескладного учителя истории Зайковски с учениками, писатель отчасти дублирует эту тему в травле главной героини инспектора Мэй коллегой. Хотя, эта линия вызывает скорее больше недоумения и вопросов – почему Мэй не подала рапорт или иск о сексуальных домогательствах? И вот в этом «почему» кроется, к сожалению, один важный недостаток всего романа. Здесь очень много провисающих смысловых линий. Лелич говорит не только о школьном насилии, но и о родительской ответственности, о социальных проблемах, о круговой поруке, о личных проблемах главной героини, о расовых комплексах, о… , о…, о … О многом, короче, говорит Лелич, но все темы не умещаются в кирпичик в 400 страниц под твердой обложкой. Ему бы страниц 1000 – и тогда все было бы развито чин по чину, все было бы доведено до логического конца. Все темы были бы раскрыты должным образом и концы не были бы так скоро и суматошно подрезаны к финалу. Плюс, Лелич, к сожалению, в завершение книги все сводит к несколько банальной детективной схеме, не отваживаясь сделать книгу откровенной психологической и социальной драмой, но выдавая удобоваримую жанровую схему.

Но несмотря на недостатки, книга эта очень хорошая. Читается взахлеб так, что не замечаешь пролетающего времени, а в самом писателе чувствуется творческая сила. Я с нетерпением буду ждать его будущие книги на русском, и лелеять невероятную и безумную идею, что однажды Лелич перепишет «Разрыв» в большом объеме. Ну хочется мне тешится утопическими прожектами.

Я всегда считала, что для педагога необходимы особый склад ума и сильный характер в обязательном порядке. Дети и подростки - существа жестокие. Зачем таким, как Зайковски, выбирать своей профессией учительство, для меня загадка. У нас в школе тоже была такая девушка, вела географию. Ей бы в конторе спокойно счета в программу вводить или в лаборатории колбы переставлять, но нет, понесло ее к злым подросткам. Конечно, как в книге, никто ей ноги не ломал и экскрименты в сумку не подкладывал, но безобразия хватало. Орали, кидались в нее канцеляркой, дрались между собой... Я была одна из немногих, кто не присоединялся к всеобщему безумию, но и поделать ничего не мог в основном в силу непопулярного поведения. И директор также ничего с этим ничего не делала. Девушка потом уволилась, а могла и тоже перестрелять всех к чертовой бабушке. Со случаями травли я, как и многие другие, сталкивалась и впоследствии, где-то и меня задевало, где-то была наблюдателем.

Потому что подростки - существа жестокие. И они могут затравить кого хочешь, дай только волю. И тут уже поможет только авторитет руководства, потому что если исподволь такое поощряется, то вспышки насилия будут постоянными.

Было ли мне жаль Зайковски? Отчасти. Понятно, что до стрельбы его просто довели. Но в то же время мне неясно, зачем держаться за это учительское место, если у тебя никакого таланта к этому делу, если ты не удержишь никакой класс, если ты не умеешь вызывать уважение.

Наибольшее возмущение же у меня вызвали физрук Ти Джи и коллеги Люсии в полиции. Как-то я считала, что подобное "потрясание крутостью" должно остаться в детстве. Ничего нелепее подобного самоутверждения я не вижу.

Книга понравилась. Стилистически сделано интересно - показания разных людей. Разных что по развитию, что по характеру. И тема, конечно, меня не могла не задеть. Важная и болезненная.

P.s. самооборона - наше все. Дабы не лезли всякие имбицилы, нужно прокачивать что мускулы, что язык. А родителям - следить за психологическим состоянием детей.

Похвала и недоумения

Есть такой феномен: хороший сам по себе человек, становясь частью группы, делается много хуже. Такое ощущение, что группа равняет людей по некоему среднему, в которое, как правило, собираются не лучшие качества отдельных составляющих. Из такого печального закона вырастают всевозможные, еще более печальные, следствия. Травля изгоев из этой серии. Апеллирующее к законам естественного отбора, это явление в животном мире призвано сохранить сильные качества стаи, и нацелено на выживание вида, а в человеческом обществе смотрится уродливым атавизмом, от которого, увы, невозможно избавиться. Об этом роман Саймона Лелича «Разрыв». Лелич констатирует факт возможности травли на всех уровнях людской иерархии: от издевательств старшеклассников над мальчишкой из младших классов, через поощряемое директором школы целенаправленное изведение белой вороны в учительском коллективе, до жестоких насмешек и сексуальных домогательств коллег-полицейских по отношению к женщине-инспектору. Показаны Леличем и различные реакции жертвы на травлю: от убийственной в буквальном смысле агрессии, направленной либо на себя, либо на ненавистный коллектив, до ухода с хлопаньем дверью. В целом получилось детальное исследование явления, представленное в интересной литературной форме монологов из свидетельских показаний с краткими главами «от автора». Роман очень хорош своим замыслом, удовлетворителен по воплощению, но все же вызывает у меня ряд недоуменных вопросов. Хотя, возможно, это тоже показатель его качества, не после всякого современного произведения хочется о чем-то поразмышлять.

Осторожно! Спойлеры!!!

Итак, начнем. История малыша-тихони Эллиота, выбранного жертвой старшеклассниками из-за родимого пятна на лице, выглядит очень правдоподобной. Ребенок, не чувствующий поддержки от родителей, не решающийся обратиться к учителям из-за угроз мучителей, переживает все в одиночку, замыкается и терпит побои и издевательства, сколько может. А после выбирает единственный доступный выход, покончить со всем разом, убрать причину всех бед, самого себя. Увы, это правдивый финал, когда агрессия к несправедливому миру не находит выхода, она обращается к единственному доступному объекту, самому себе. Кто-то мог помочь Эллиоту? Да, прежде всего родители. Но для них престижность школы, в которой учится сын, возможность потом отдать туда дочку, обеспечивая будущее детям, куда важнее обеспечения их благополучного настоящего. В результате ребенок лишается этого самого будущего навсегда. К сожалению, очень часто взрослые смотрят вперед и вверх, переживания детства кажутся им незначительными, проходящими, воспринимаются как подготовка к жизни, а не сама жизнь. А для ребенка – это единственное, что у него есть сейчас и это настоящее может стать невыносимым.

Второй пласт романа – рассказ об учителе истории той же школы, в которой учится Эллиот, Самуэля Зайковски. Самуэль – белая ворона в учительском коллективе, он «имеет свое мнение», только вот это ничего ему не дает в глазах коллег и учеников. Те же старшеклассники, что травят Эллиота, берутся и за интеллигентного историка. И вот тут у меня возникают первые вопросы. Проверку на прочность устраивают, как правило, всем учителям. На первых порах детки всегда прощупывают почву: как далеко можно зайти с тем или другим педагогом, что можно себе позволить. Здесь все зависит от профессиональных качеств преподавателя, которых у Зайковски просто не оказалось. Да, класс был жесток, но не предельно. В той же школе, кстати, работают и женщины-учителя, думаю, им тоже устраивали аналогичные испытания и они выстояли, а вот Самуэль дает слабину. Стая сразу же чует жертву, которую по всем законам природы надо добивать. Самуэль делает то, на что не решился Эллиот, он бежит жаловаться директору школы. Я ни в коем случае не оправдываю равнодушие директора, он должен был поддержать коллегу, но с другой стороны, Самуэлю все равно пришлось бы строить отношения с классом, а что-то мне подсказывает, что он не был на это способен в принципе. Он сначала покорно идет на закланье, а после, спасая собственную шкуру, направляет агрессию на внешний мир. Результат –четыре трупа, в том числе и его собственный. Ну, да, это один из возможных исходов. Учитель оказался простым человеком, да еще и с подвижной психикой и он, опасаясь мести школьников, первым берется за оружие. Кстати, автор нам на всякий случай подсовывает версию психического заболевания, показывая, что наследственность у Зайковски подкачала и сестра-то у него по-настоящему больна. Ну, это оправдание, конечно, и все же история с Самуэлем кажется несколько утрированной.

Но вот что бьет все рекорды по недоуменным вопросам, так это поведение Люсии Мэй, полицейского инспектора, расследующего бойню, устроенную Зайковски. Она, оказывается, тоже жертва издевательств своих коллег. Есть в участке такой Уолтер, который и гениталии бедной Люсии на стоянке показывает, и конвертик с лобковыми волосами присылает, и цепляет при любом удобном случае. Мне кажется, что эта история говорит только о недоразвитости судебной системы в Великобритании, по сравнению, скажем, со Штатами. Там после первого же косого взгляда коллеги, Люсия накатала бы бумагу о «сексуальных домогательствах», и выиграла бы любой процесс. Хотя и тут Лелич делает реверанс. Словами своих героев он рассказывает о судебном прецеденте, когда родители затравленного ученика обвинили школу в халатности, и тут же оправдывается, родители-то были американцами и питали слабость к сутяжничеству. Видимо, не принято в доброй старой Англии также выносить сор из избы. Но даже с нашего, совершенно уж бесправного берега, многотерпение Люсии выглядит несколько странным. Хорошо хоть тут все закончилось бескровно, хотя вот у кого уж было нормальное оружие – это у нее.

В целом, роман без сомнения рекомендуется к прочтению. Думаю, после него, в частности, несколько изменится взгляд на возможные причины участившихся выходов с оружием к сотоварищам в школах.

Книг о стрельбе в школах немало, и это одна из многих, с одной лишь разницей - здесь преступление совершил не подросток, а взрослый человек - школьный учитель. Он расстрелял нескольких учеников и свою коллегу, а затем покончил с собой. На протяжении книги вскрываются причины, побудившие безобидного с виду человека совершить подобный поступок.

Ещё достаточно молодой мужчина, проживший до этого отнюдь не безоблачную жизнь, устраивается на работу школьным учителем. Он немного странен и нелеп, и тут же становится объектом травли. Кто-то с удовольствием и непонятным упорством делает ему разнообразные пакости, кто-то равнодушно взирает на все происходящее, выбрав политику невмешательства, руководствуясь принципом "моя хата с краю".

Каким существом - я умышленно не говорю "человеком" - надо быть, чтобы нагадить в портфель учителя? Какую извращенную фантазию надо иметь, чтобы таким изощренным образом издеваться над человеком, не сделавшим ничего плохого? И каким же непрофессионализмом нужно обладать, чтобы на вверенном тебе объекте - школе - допускать такие происшествия. Знать - и допускать. Попросту не реагировать.
Может быть, кому-то этот случай станет наукой, поможет что-то понять. Но очень печально, что такие элементарные для нормального человека вещи можно донести до некоторых лишь ценой нескольких человеческих жизней.

Чтение книги вызвало у меня небольшие трудности, но только в плане текста, особенно в тех местах, где повествование идёт от лица учеников школы. Текст показался мне неровным, рваным, но с другой стороны прибавил книге реальности, сделал героев более живыми и настоящими.

Эта книга о травле, которая может довести человека до точки кипения, ведь у каждого есть предел терпения. О равнодушии, которое тоже может быть преступным.
Будьте внимательны к окружающим и человечны - вот что хотел сказать читателю автор. Просто будьте людьми. И тогда подобных трагедий можно будет избежать.

Впечатлило. Тема психологического насилия и травли очень тонка и подойти к ней еще надо суметь. Лелич смог - не срываясь ни в одну сторону, он сумел преподнести историю не указав виновного, оставив это не просто на читателя, сколько на социум.

В школу приходит новый учитель, который никому не понравился и шутки над его происхождением, над его внешним видом перерастают в лавину издевательств как со стороны учеников, так и со стороны учителей, а лавина эта приводит к тому, что учитель устраивает стрельбу в актовом зале. Лелич очень интересно преподносит ситуацию в виде монологов различных персонажей, играя с их речью, синтаксисом и взглядом на ситуацию - в итоге, мы не то что бы получаем четкую картину, но какую-то полупрозрачную акварель точно видим. Но все равно назвать виновного не можем.

Насколько был виноват директор, которому было все равно на коллектив и атмосферу в школе? Насколько был виноват придурковатый ТиДжей, который был настолько самовлюбленным, что дальше своего носа не видел? Насколько был виновным малолетний преступник Донован? А насколько виноват Зайковски, который не смог терпеть страх? Насколько виноват рок, который свел всех их в одном месте и в одно время? К сожалению, вопросы эти без ответов. Травля будет всегда, потому что всегда найдется слабый и всегда найдется сильный. Законы стаи.

З.Ы. Как же меня в школе выводило, что учителя вмешивались в наши мелковажные дела! Ну подрались мальчики во дворе школы, ну выпили на школьной дискотеке... А сейчас думаю - слава Богу, что хватало сил и,главное, желаний трясти нас ежедневно, а не махнуть рукой.

Тема книги - увы! - очень актуальна: травля людей в школе. Травля учеников, травля учителей - всех , кто по каким - нибудь причинам не может, а то и не хочет доказывать, что он крут или находится под защитой директора. Ба! Так эти проблемы определяют лицо английских школ? Поищем виноватого, так сказать, злодея... Автор пальчиком указывает на директора... Господа, да что же делать директору, ведь его школу лишат финансирования и прочих благ, если школа испортит показатели, в том числе и показатели преступности? Да, но если бы директор во главу угла ставил благополучие учеников, то... автор показывает, что при такой системе, как в современной Англии, школу бы смели подчистую. Африканец, пацан с родимым пятном на лице, просто с веснушками на носу, коротышка, русский, поляк, ботаник, сирота - не перечислить все причины, по которым подонок может напасть на тебя, если ты мышка, гуманист, пацифист, интеллигент, чужак. Школа должна защищать Учителя, а уважаемый детьми учитель практически никогда не будет причинять зло детям. Слава Богу, в нашей стране людям не дали в руки оружие, поэтому ситуации со смертоубийством случаются гораздо реже, чем, например, в Америке. Чаще этот кошмар случается с мужчинами - учителями, которых в современной школе уже почти не осталось. Мужчина может и должен показать наглецу, что он тут сильнее, в том числе и физически, подавить малолетнего мерзавчика - только тогда класс успокоится и признает Учителя. Проблемы с девочками случаются гораздо реже, но если случаются, то это выглядит еще ужасней и ведет к еще более страшным последствиям, как в романе "Мыши", где жертвы, сопротивляясь, становятся убийцами. Но обычно именно слабому и жалкому мужчине легче всего стать убийцей, как вот в этом произведении, в "Разрыве". И его пули очень часто летят в невинных, потому что его протест - истерика, вызванная несправедливостью жизни.
И полицейская, которая ищет справедливости, тоже становится жертвой травли. Так что, это проблема не только школы? Почему же как только где - то замаячит честный и благородный человек, тут же находятся те, кто хочет подвергнуть его травле, насилию, троллингу... ? "Когда разэтакими люди стали, то как не быть тут временам такими"...