Рассказы о любви

Ничем особенным не выделяющийся рассказ, но тем не менее с первого же абзаца оторвал меня от реальности и я унеслась - таково действие любимого мною Германа Гессе.
Немного уже увядающая итальянская вдова, миловидная и все еще сохранившая свои прелести и округлости, которые с годами стали пухленькими округлостями, приезжает на курорт в Европу со своей молоденькой малокровной дочкой, страдающей плохим аппетитом и практически просвечивающейся из-за своей тонкой худобы. Намерения маман очевидны, т.к. привычка жить не по средствам не оставила за дочкой никакого приданного: надо найти хорошего жениха, который бы обеспечил ей достойное безбедное существование. Но дочь влюбилась с первого взгляда в молодого загорелого красавца, приехавшего на короткое время с Цейлона, с чайных плантаций. Мамаша всячески противится встречам влюбленных, но соглашается на помолвку, потому что жениху необходимо вернуться на три года на Цейлон, а по истечении трех лет, думает итальянка, мало ли что случится, кто еще подвернется.
И вот тут очень тонко подмеченное Гессе.
Тоненькая воздушная девочка успокаивается. Вернее, не так. Ее участь решена, она удовлетворена, нет причин страдать, портить себе нервы и здоровье. Писатель нашел такое хорошее слово - "довольство". Дочка больше не занимается теннисом, хорошо кушает, пропал плохой аппетит и куда-то подевалось малокровие, годы идут, мамины пухлые гены дают о себе знать... По истечению срока, маман уже и не думает о другом женихе. ибо как же его, другого, теперь отхватить. Дочь отправляют на судне к жениху на Цейлон. Забавно, как будто в начале 1900 было мало толстых людей - пассажиры называли молодую итальянку не иначе как "наш Колосс", всячески передвигали ее вместе с шезлонгом и незлобно подшучивали над ее телесами.
Жених же повел себя...хм...во-первых, - букет цветов он вышвырнул за борт, когда разглядел свою суженую, разозлился; во-вторых, - они таки поженились.
Одни любят картинку, другие не придают ей значения. Думала ли девочка, что молодой человек полюбил ее душу? Или девочка была так молода и неопытна, что не думала вообще ничего? Что думал 26-летний парень? Что девочки остаются как заспиртованные до самой старости березками и что "принцессы не какают"?

Хороший рассказ, который делает вид, что он про историю несчастной любви, но сердцевина его заключает мудрость, касающуюся осмысленности слов, слов чужих и собственных. Необходимость думать, что ты говоришь, только кажется простой, а по сути требует оценки обстоятельств, в которых ты ведешь диалог, состояния собеседника и контроля собственных эмоций. Все мы разные, поэтому кто-то приобретает такие навыки достаточно быстро и легко решает разного рода коммуникативные задачи, а кому-то для общения с подавляющим большинством людей требуется приложить усилия, иногда просто невероятные.

Но все мы должны осознавать, что слова обладают силой, и Гессе в Мраморной мастерской отлично показывает, какие последствия могут быть у разных высказываний, а вместе с ними и у замалчивания отдельных фактов. Причем эти последствия по ходу повествования возрастают от пустяковых до трагических. Читателю остается только наблюдать за развитием событий и размышлять на тему ответственности за слова. Редко эта ответственность носит привычный юридический характер (административная, уголовная и т.д.), чаще приходится оставаться один на один с собой, и не всегда очевидно, что из этого страшнее. Отрефлексировать, переосмыслить и отпустить ситуацию, конечно, желаемый финал, но переживания, самобичевание, попытки заглушить совесть и прочие муки – неотъемлемая часть нашего существования.

Поэтично, мелодично, утонченно

Снова взявшись за творчество любимого писателя, я была в предвкушении восхищения, катарсиса и незабываемых впечатлений. И я не ошиблась!
Герман Гессе повествует нам о людях, познавших самое прекрасное чувство на Земле.
Превращаясь то в сказочника, то в человека, наученного жизненным опытом и повидавшего многое на своем веку, герои его рассказов делятся удивительными историями из своей жизни – реалистическими, а порой и фантастическими, лирическими и шуточными, не без оттенка иронии. Герой этих историй – мужчина-поэт, подаривший свое сердце образу Прекрасной Дамы. Совсем еще юный, только вступающий на жизненный путь любви и страстей.

И мудрый, уже переступивший эту черту человек.
Центральным образом становится то воспеваемое, утонченное и божественное существо – Женщина. Она – душа Вселенной, она – центр мироздания, она – олицетворение природы, она – сам мир. Это источник жизни и вечная мать, все понимающая, все принимающая и все прощающая, под теплотой и заботой которой укрывается любое странствующее, беззащитное дитя. Сила ее любви настолько велика, что даже самый гордый и независимый мужчина рядом с ней понимает бессилие этой гордости и превращается в ребенка. Красота и прекрасное вокруг нас, говорит нам писатель, стоит лишь приглядеться:

Красота – в естественном и простом, добром и светлом, искреннем и чистом, как слеза ребенка.
Снова проводя параллель между духом, разумом как мужским началом и искусством, чувством как началом женским, писатель все же отдает предпочтение второму. Даже несмотря на то, что героини его рассказов такие разные: это благородная Туснельде и доверчивая Берта, несчастная Елена и порочная Элизабет, чуткая Анна и бессердечная Лиза, легкомысленная Мария и недосягаемая Хелена, добродушная фрау Агнес и преданная Паула, безжалостная Саломея и, наконец, по-матерински заботливая Тина. Это подруга детства или таинственная незнакомка, имя которой герой придумывает сам.
Грустные и забавные, со счастливым финалом и с трагическим. Сентиментальные и романтические с самого начала, реалистичные и философские в конце, они захватывают тебя полностью, унося в волшебный мир грез. Языком-песней порой напоминают сказки и притчи, красочным описанием природы в пантеистическом стиле – картины импрессионистов, а образностью, утонченностью и своеобразием восходят к творчеству прерафаэлитов, упоминают которых не раз… В строках и меж строк, по страницам и в заглавиях разлита музыка, она становится лейтмотивом и воплощением вечной женственности, вечной красоты. Она становится песней, жестом, танцем – замирая в этом вечном движении, подобно скульптуре великого мастера, оставаясь на бумаге волшебным сочетанием слов, эмоций, чувств.

Герман Гессе. Казанова исправляется

"Что?! Казанова и вдруг исправляется?!" - можете воскликнуть вы, прочитав заголовок этой новеллы. И будете совершенно правы. Вероятность этого события фантастически мала, и Герман Гессе очень доходчиво продемонстрировал читателю, почему это так. Даже если вы не были уже знакомы с репутацией венецианца Джакомо Казановы по другим источникам, Гессе восполняет этот пробел, начиная свой рассказ об известном авантюристе с яркого описания его характера и привычек.

Сначала более крупные штрихи: там-то и там-то натворил то-то и то-то, за что был побит/лишился денег/заперт под замок/изгнан (нужное подчеркнуть). Одет был так-то и так-то. Имел такие-то средства, привычки и взгляды на жизнь.

Далее более детально описывается очередное его амурное похождение - между делом, по пути из одной географической точки в другую.

И уже потом начинается рассказ о том, как господина Казанову заносит в некое аббатство, при посещении которого он вдруг задумывается: а не поискать ли ему покоя в стенах святой обители? В роли готовящегося к постригу послушника для начала, а там, лет через десять, поглядим, как пойдет. Аббат принимает его "заявление о вступлении", но решение откладывается на 14 дней. А всем известно, что за две недели всякое может произойти. Да вот прямо накануне решающего дня - достаточно лишь выглянуть в окно гостиницы в (не)подходящий момент.

Толстой хотел написать о женщинах "что-то эдакое", и потом спрятаться за крышку гроба от их гнева. Бунин всё мечтал написать о некой " тайне розовой женской плоти". Гессе в своих рассказах написал о той розовоперстой заре души, которую мы называем " любовь".
Лишь она одна побеждает смерть, придаёт тайный смысл жизни и освещает в нас и в мире хаосовы бездны : " и вдруг стало видно далеко во все концы света" ( Гоголь).
И если в бунинских "Тёмных аллеях" любовь раскладывается на некую тёмную радугу чувств, в которых душа стремится обнять тело, убрать границы между собой и телом, то в рассказах Гессе, уже любовь желает обнять весь мир, слиться с ним в неком пантеистическом порыве, сделав всю природу своей соучастницей.
Если мир изменить нельзя, то можно воссоздать в нём маленький островок Эдема : семью и дом.
И даже женская страсть к нарядам, интерьеру и т.д., есть всё тот же порыв вечно-женственного в жизни. Женщина стремится сделать их частью пейзажа своего личностного пространства. Она бессознательно окружает себя звёздным блеском камней, чётками стихов, которые так часто и молитвенно перебирает, нежнейшими тканями, словно бы сотканными из белой пены яблоневого сада.. В этом есть нечто прустовское.
В одном из рассказов описывается женская рука, отбивающая пальцами такты на краю стола " скучая по роялю".
Не так же ли и наше сердце порою выбивает нездешние ритмы, порываясь к неземному ? Цветаева называла это чувство "4-м измерением жизни, 5-м временем года и 6-м чувством."
"Мелодия становится цветком"..  В рассказах о любви ( впрочем, и в самой любви) есть нечто от импрессионизма : наши осязания и чувства пьяняще и светло растушёвываются, мир как будто бы плывёт, видимый сквозь рябь листвы и век.
Приятно удивляет диапазон женских типов в рассказах : от инфернальных и утончённых безбожниц, до тургеневских девушек: сначала подумалось, что мне опять " что-то кажется", пока через пару страниц не появилась фамилия Тургенева.
Что-то мне подсказывает, что муза Бунина иногда изменяла ему с Гессе, и, кажется я знаю, с кем она вела себя более р̶а̶с̶п̶у̶щ̶е̶н̶н̶о̶ ̶ раскованно.
Основное ощущение от рассказов : иной раз, по весне, мелодия бывает столь нежна, прозрачна и светла, что кажется, будто улыбается самый воздух..
Удивительное всё же чувство, когда в одном из рассказов видишь художественное воплощение своей же истории)
Если перевоплощение существует, то, надеюсь, произойдёт некий "сбой", и я окажусь где-то в конце 19 - начале 20-го века .Боюсь, правда, что довольно скоро "постучался" бы обратно...

Не знаю. Как назвать, мечтой какой,
                    Те полные забвенья поцелуи,
                    Когда рука сплетается с рукой
                    И с жизнью жизнь сливается, как струи?
                    Как взор назвать, что потонул в огне,
                    И что это за властное хотенье,
                    Что сердце по-обрывной крутизне
                    Ведёт вперёд, за грани отдаленья,
                    К тем вихрям мировым, где, пав на дно.
                    Два существа сливаются в одно?

Перси Шелли ( из поэмы " Лаон и Цитна")

В молодости я был без ума от Гессе, а потом сделался почти равнодушным к его творчеству. Но совсем не забывал и возвращался к его книгам время от времени, перечитывал «Волка», а вот рассказы о любви открыл в первый раз.
Они написаны в начале века и подчас поражают своей поэтичностью. Чем-то напоминают бунинские «Тёмные аллеи», но только чуть-чуть.
Порой можно упрекнуть писателя в «штампах». Все эти одержимые художники, одухотворенные поэты, розы, рассветы, красавицы-музыкантши, стихи и музыка сегодня воспринимаются как … Как что-то не слишком достойное, банальное и затасканное. Но что если принять это все за чистую правду. Может быть, Гессе действительно так чувствовал, и как чувствовал, так и писал. Будущий нобелевский лауреат не мог не видеть стремительного наступления «фельетонистской эпохи», но творил так, как будто бы её не было.
В общем, Герман Гессе, борясь за идеалы духа и культуры, создает некие эстетические утопии (хотя, при ином взгляде, можно сказать «эстетские»), и Касталия – это далеко не единственный опыт.
Иные из новелл чрезвычайно удачны, «исторические», на мой вкус, Гессе не удавались, попытки изобразить жизнь «простого народа» также выходили не вполне достоверными, но общий итог сборника – очень хорошо!
Вот сцена из последнего рассказа. Десятилетняя девочка, снова и снова пробегая мимо влюбленной пары, начинает танцевать. Её коснулась сила любви.