Wiedźmin (Komplet)

Да, пятая часть Ведьмака оказалась короче других. Она отличается не только этим, ведь, по сути, каждая часть этой саги - это что-то особенное. Герои те же, но их характеры меняются, и мир вокруг них постоянно преобразуется.

В основном эта часть о поиске или о путешествии Геральта из Ривии Цири. Но он не один, вместе с ним "увязались" и несколько верных попутчиков, если словами главных героев, то это:

Лютик, как обычно, веселит компанию как может. Иногда он предстает перед читателями разнеженным, трусоватым поэтом, а иногда его верность Геральту, их дружба просто поражает. Он вполне мог бы "пересидеть" войну в замке какого-то нейтрального короля, ведь он человек искусства, при чем довольно известный. Бард иногда объясняет свои действия тем, что он хочет увидеть исторические события собственными глазами, ведь так сочиняется намного лучше. Но, конечно же, дело не только в этом - все таки желание жить у Лютика посильнее.

Мильва, новая героиня. Обычная девушка, но с необычными талантами - ее мастерство лучницы не раз спасало жизни. В детстве сбежала из дому, некоторое время жила с дриадами, поэтому отлично знает все "входы и выходы" Брокилона, дриадского леса, куда во время войны с Нильфгаардом переводила отряды раненных и нуждающихся в помощи эльфов, а потом обратно. Мильва отлично влилась в компанию Геральта, она смелая и благородная.

Вопмэр Регис, милейший персонаж. Его встретили на огромном кладбище, где ученый высший вампир удачно прикидывался цирюльником/алхимиком. После разгульной молодости зарекся пить кровь. Людей старается избегать, но помогает кому может.

В дороге путникам так же встречалась группа краснолюдов, которые обеспечили себе будущее не совсем нечестным путем, но все таки они благородно помогают женщинам и детям.

Цири, или же Фальки, в этой части совсем мало, как и Йеннифер, хотя от чародейки-эльфки мы узнаем довольно детальную родословную Цириллы (о, это был очень интересный момент).

Вот такие вот они, персонажи мира меча и магии, все совершенно разные и необычные, неидеальные. А сам цикл не становится менее интересным.

Уф!
Дочитала!
Наконец-то!
Ну что тут скажешь...Монументально. Качественно. Начало вообще особенно радовало, до тех пор, пока не появилась Цири.
Особенно радовал бестиарий - ух сколько там нечисти! и жуткой, и забавной порой, и зловещей.
Хотя в этой саге в очередной раз было доказано, что хуже нет нечисти, чем человек.
Много грязи, много насилия. Нет, это не испортило сагу, наоборот было интересно читать и представлять все эти финты, уловки и пируэты. Сагу портила политика. Причем, ладно бы, если бы какие-то захватывающие планы и интриги, так фиг ведь. Такая банальщина. Хрен знает какое Пророчество, фиг знает какое Предназначение.
Устроили охоту за бедной девчонкой, осеменители хреновы. Одному плаценту подавай, для других подстилкой стань тому, кого выберут.
Сначала меня восхищал Эгмыр. Лублю таких жестких диктаторов, у которых все по струнке ходят. Но потом это было разочарование века прям, когда я узнала, кто он на самом деле.
Геральт - ходячий пафос, ей богу. Люблю, не люблю, жить не могу, всех презираю, себя больше всех - бла-бла-бла. Лютик тоже дурень. Неисправимый бабник. Про таких говорят: " горбатого могила исправит"
Одна Йеннифер нормальная тетка. Ревнивая, эгоистка, порой сентиментальная, порой бессердечная, а иногда истеричка.
Вообще, конечно, мир очень круто прописан. Магия именно такая, какой я ее себе всегда представляла. Зря я так долго тянула с прочтением. Тем более, что этот сборник попался мне еще во Флешмобе 2014, благодаря svetkin75 .
Читается запоем, легко, вкусно

Третья книга Анджея Сапковского о ведьмаке Геральте из Ривии "Кровь эльфов" совсем не впечатляет и не затягивает сюжетом. Только кажется, что все с каждым романом становится интереснее, но в этой книге добавились война и политика. Иногда от чтения этой книги хотелось спать. Но я не могу сказать, что читать было совсем не интересно,нет! Временами были в книге интересные моменты. Но почему-то запомнилось только то, что юная девушка Цири (которая уже становится девушкой, а Йениффер объясняет той всё про взросление, как мама) так храбро сражается, защищая Геральта. И как она это делает? Откуда столько силы и мужественности? И зачем девушка лезет во всё это? И еще запомнилась героиня Трисс, которую полдороги до Каэр Морхена постоянно тошнило. И которая тоже полезла сражаться с чудовищами. В этом безумном мире женщины сражаются и борются за мужчин. Как бы это ни звучало.
В общем, книга мне понравилась лишь отчасти. Поэтому продолжу чтение этого цикла позже. Надежды мои пока не оправдываются.

Всё-таки я не люблю длинные циклы. И, как показала "Башня Ласточки", 6 книг для меня уже много. И, как мне показалось, для Сапковского тоже. Потому что по большому счету Башня от Крещения не слишком отличается. Всё то же: Цири в полной мере черпает ужасов часа презрения, те же хотят её спасти (плюс минус пара человек), те же использовать. То, что некоторые лица сменяются другими, ничего кардинально не меняет. А по факту мы вновь читаем как Цири ловят, как она льёт кровь, как за неё грызутся; как ведьмак со своей компашкой всё еще идет, как Йенифер действует своим материнским инстинктом; как мир переживает войну с Нильфгаардом. Именно поэтому мне было скорее скучно, чем интересно.

Надо отдать Сапковскому должное: парочка новых декораций и героев интересны. Избушка отшельника Высоготы, где пепельноволосая девушка рассказывает старику свою историю. И Бонарт с его рыбьими глазами и страшной непонятной жестокостью. Рассказ с островов Скеллиге - просто напоминание о детстве Цири, о времени, когда всё было относительно хорошо; когда цикл был интересен.

В остальном: не нашла я в этой книге ничего нового, способного заинтересовать, увлечь. Зато бесконечные разговоры о ПРЕДНАЗНАЧЕНИИ меня всё-таки утомили. Так же как слова о пророчествах и прочем, произносимые с мистическим придыханием. Ну и вишенкой на торте, окончательно меня убившей: объяснение потерянных нескольких суток, которое дал Высогота. Уж лучше бы эту загадку и не вводить (тем более, что пока по крайней мере она никакой роли не сыграла), чем дать такую разгадку.

А. Сапковскому в данной саге удаётся достичь невероятной масштабности в охвате времени и пространства мира, в котором живут герои. С одной стороны, история является герметичной по своей природе, в которой персонажи, появляясь в зачине, оставляют за собой право жить и действовать на протяжении каждой страницы. Эхо их поступков отражается в самых уголках строк и даже слегка выходит на форзац, оставляя призрачные, тусклые пятна и вызывая в памяти неясные образы когда-то живших и когда-то умерших.

В этом мире действует прошлое, каждый раз дающее о себе знать ворохом воспоминаний о сопряжении сфер, живёт настоящее и неясным отблеском далёкой звезды мигает будущее, из которого вещают сновидцы, в котором под пламенем свечи оживают картины и манускрипты прошлого со своими загадками и навеки утерянной правдой. Время рассекает само себя; прошлое, настоящее и будущее движутся каждое по своей спирали бессчётное и бесконечное количество раз, заново рождаясь, заново умирая и рождаясь ещё раз. Все они пересекаются и являются явью, так выглядит бесконечность, так замыкается круг. В этом можно узреть глубокий отпечаток разыгравшегося хаоса, но и хаосу присуща первобытная, пусть и специфическая, гармония.

В этом жёстком и безжалостном мире, напоминающим человечество периода позднего Средневековья и зарождения Ренессанса (а в чём-то и современное), не стоит ждать справедливости, надеяться, что под кривой, хоть и тёплой, улыбкой изогнутой крыши дома можно найти безопасность, а в корчме услышать внятное человеческое слово вместо лязга бранного хохота напившихся пастей. Тому, кто станет против этого тайфуна, гребущего всех под одну волну, словно бог Самайна - под одну косу, нельзя позавидовать. Впрочем, как и тем, кто безвольно вздохнёт перед тем, как примостить голову на щедро орошенную кровью предшественников плаху. Всё заканчивается для каждого чуть раньше или чуть позже. Вопрос другой: за что умирать? И за что жить?

И так автор внимательным оком обводит все слои наслоения и расы, задавая упомянутые вопросы, и каждому даёт возможность высказаться. Словно орёл, летает он среди битв созданных им же персонажей, впитывая ярость и предсмертный ужас воинов, вдыхая запах палёного дерева, а вместе с ним и человеческого мяса, неясным духом врывается в дома крестьян, пухнущих от голода, касается красоты дремучих лесов и шелестящего ветра, волнующего траву, тепла, до которого ещё не добрался холод.

Язык автора выдерживает амплитуду колебания выражения речи разномастных героев - от учёных философов до безмозглых рубак, выводя диалог на одну ступень с авторским описанием, которое в основном предназначено для описания боевых сцен. В них не пропущена ни одна из деталей, с холодной жестокостью, сковывающими горло динамичностью, беспристрастностью и непредсказуемостью описывает их автор, вызывая целую гамму чувств у читателя - от восторга и до парализующего страха. Говоря об описаниях, невозможно упомянуть и о том, как автор говорит о природе, оплетая её нитями метафор, олицетворения, сравнений и эпитетов, формируя её живой, трепещущий образ в воображении.

Впрочем, на этом присутствие автора в тексте заканчивается, оставляя читателя один на один с героями и их восприятием самих себя и других. Более того, А. Сапковский сталкивает разного рода моральные убеждения лбами, да так, что только читатель может сам для себя решить, кто прав и есть ли в чём-то правда. Может быть, правда и ложь являются только порождения субъективизма, а человек - лишь комок инстинктов, сформировавшийся под чередой внешних факторов присущих его времени?

Так, в добротно продуманных и сформированных социальных, политических, экономических, философских, мифологических и религиозных пластах разворачивается история Ведьмака и его предназначения.

С одной стороны – презрение, потоком изливающееся на всех, кто рядом, презрение, лавиной переходящее в месть всем, кто предал. С другой стороны – это всего лишь час. Значит, есть надежда, что всё закончится, встанет на свои места и … А что И? Чего я жду? Какого хорошего конца?
Наверное, вернее будет сказать, что я вовсе не жду окончания серии, потому что «Ведьмак» так пришёлся мне по душе, что жаль будет расставаться с Геральтом, с Цири, с Лютиком. Приключения, которые начинались как банальные похождения удачливого воина в мире чудищ и монстров, с каждой книгой не теряют ни напряжения, ни читательского интереса. Всё больше интриг, всё больше крови, всё больше предательства, всё больше борьбы за власть.
Да, в этой части очень много политики. Честно, до конца так и не поняла всех многоходовок и предательств, в единочасье обрушившихся на героев. Кому верить? Кому доверять? За каждым добрым делом, за каждой протянутой рукой помощи мне мерещится чей-то «себе на уме» план, который заведёт Цири в ещё больший круговорот событий и смертей. А Геральт так и будет искать тех, кого, любит. Что он найдёт? Что его ждёт?
Скорее за следующую книгу!

Вселенная ведьмака съела мой мозг. Пожалуй, ни один цикл меня не затягивал в свои глубины настолько сильно, что хотелось взять и сесть за составление истории мира. Даже "Летописи Разлома" Ника Перумова торкнули меня не настолько сильно, хотя Вселенная Упорядоченного расписана ничуть не хуже. До "Властелина Колец", конечно, ещё далеко, даже с учётом того, что книг я ещё и не читала, а основываю свою любовь только на фильмах, при этом отпуская шуточки из мира Средиземья с завидной регулярностью, заставляя несведущих людей ловить фейспалмы и закатывать глаза, а знающих похихикивать в ответ.
"Башня ласточки" производит весьма двойственное впечатление. С одной стороны в книге всё больше и больше разворачивается действия Второй войны с Нильфгаардом, крепче затягиваются узлы государственных интриг, стягиваются в единое целое линии пророчеств и предназначений, а вот дороги главных героев расходятся всё дальше и дальше, и это всё безумно круто; а с другой - эти события настолько запутаны, расположившись при этом совершенно не в хронологическом порядке, что под конец повествования (до того, как последними широкими мазками автор разъясняет все неточности и недомолвки) мозг просто машет белым флагом и орёт благим матом, умоляя его спасти. До какого-то момента я ещё пыталась упорядочить во времени всё происходящее, но ближе к середине бросила это гиблое дело и просто следила за числами, чтобы уж совсем не запутаться.
Если я правильно поняла и моё восприятие времени меня не подводит, то всё действие во времени разворачивается где-то в пределах с конца августа по ноябрь. И всё было бы ничего, но рассказ в этих самых пределах прыгает из одного дня месяца в другой, с конца ноября в начала сентября, с середины октября и сразу вообще в следующий год. Мне это, кстати, напомнило прыжки самой Цири - беспорядочные и хаотичные, они, в конце концов, сложились в единую картину, заставив перед этим изрядно попотеть. Мне было в этом плане вдвойне тяжело, потому что с моей повёрнутостью на почве точных дат я просто с ума сходила от непоняток, почему Цири уже очнулась в конце сентября, а Геральт чуть ли не в этой же главе только-только в начале этого же месяца на мосту через Яругу воевал, а Йеннифэр у нас тут вообще стала Йеннифэр Шрёдингера, ибо в одной главе для героев она была и жива, и мертва одновременно. Однако - это ещё не самое ужасное, что есть в этой книге. Тотальный армагидец начинается, когда две основные линии (Геральта и Цири) начинают множиться, расползаться, разветвляться и переплетаться; когда о Цири рассказывает не только она сама, но и некая бандитка на допросе в Нильфгаарде (год спустя, кстати), посланная её поймать; когда желающих поймать Цири и убить/доставить к Эмгыру/замучать/использовать в других целях становиться настолько много, что каждому из них отводиться собственная сюжетная ветвь; когда Ложа ищет Цири ради собственных "благих целей во имя магии" и хочет выдать её замуж по собственным расчётам, Йеннифэр банально не хочет с ней сотрудничать, потому что любит Цири как дочь, и начинает муть собственную воду; когда Геральт в поисках Цири всегда идёт не туда, сворачивая в последнюю секунду, ввязываясь вместе с этим в кучу всяких неприятностей и получая часто по первое число; когда... ой, короче, эта книга являет собой отличный пример литературы, в которой всё плохо настолько, насколько вообще может быть плохо человеку.
Сначала я хотела попробовать расположить ВСЕ события в хронологическом порядке, но потом поняла, что на это уйдёт слишком много времени, и решила просто разбить персонажей на группы, помимо главных, конечно, и рассмотреть только лишь их действия по порядку, а вывод уже тогда сделать будет проще.

1. Да, начнём с Цири. Почти вся книга так или иначе посвящена ей: Цири ищут, её пытаются убить, её используют, её спасают, с ней дерутся, она кого-то убивает, её кто-то убивает, её лечат, она рассказывает свою историю, она куда-то едет, за ней гоняться, ну и так далее в таком же духе. Косвенно она поприсутствует во всей книге, но и физически, так сказать, играет в ней, пожалуй, первую роль. Прыжки во времени и пространстве начинаются буквально с самого появления Цири на болотах, когда её находит раненую философ в отставке Высогота, и происходит это через четыре дня после Эквинокция (25 сентября кажись, точно не скажу). Он залечивает ей страшную рану на лице, а она потом, прийдя в себя, рассказывает ему историю, повествующую о том, как она дошла до жизни такой. Начинается она ещё со времени её жизни с бандой Крыс, разбоев, грабижей, беспорядочных гулянок, алкоголя, фисштеха и татушек (это ещё лето было). Да, я немного прифегела, узнав, что Цири баловалась наркотой и у неё есть татушка розы в паху, но то ладно, разбойники, что с них взять. Тут стоит отметить, что Цири довольно долго отвергала свою силу, своё происхождение и своё прошлое, но в какой-то момент осознала, что она всё же не всю жизнь бродяжничала. Это-то и спасло ей жизнь. Ну, как спасло, она всего лишь не увидела, как Крыс в целом, ставших ей друзьями, и Мистле в частности, которую она любила, шматуют аки куски мяса на бойне. Следующие пару месяцев в её жизни были воистину самыми худшими в её пятнадцатилетней жизни: побои, жизнь на поводке, унижения, пытки, бои на арене и постоянное напоминание перед глазами, что вот этот человек, который пользуется ею как вещью, убил её друзей и любимого человека, а она не может его достать. Пожалуй, это была самая страшная пытка, видеть перед собой ненавистное лицо и не в силах дотянуться до него, дабы вцепиться. Таким образом прошло месяца полтора, а потом выдалась возможность сбежать, чем Цири непременула воспользоваться. Без крови (как её, так и чужой) не обошлось. Ещё месяц Цири провела с Высоготой на болотах, лечась и рассказывая свою историю хоть кому-нибудь, ибо ноша была слишком тяжела для её лет, и в конце октября в Ночь Духов отправилась в дальнейший путь, предварительно вырезав несколько своих преследоватей. Сколько она добиралась до Башни Ласточки - фиг его знает, но именно в ней она разобралась в себе, собственных силах и возможностях.
Цири очень противоречивый персонаж. Воспитанная в равной степени чародейками и ведьмаками, она взяла от них всё самое сильное и наложила на собственные возможности Старшей крови, став воистину очень сильной. Она несколько благородная, упрямая и прямолинейная, не умеющая держать язык за зубами и вовремя остановиться, как её названный отец Геральт. Она независимая, знающая себе цену как её названная мать Йеннифэр и сестра Трис, хотя тут ей не хватает их хитрости и изворотливости. Соединив это, Цири заимела себе воистину несгибаемую волю и стальной характер, позволяющий ей не ломаться под ударами Судьбы любой силы.
2. Следующий по важности и количеству места, уделённого ему в книге - Геральт и его славная компашка в составе Лютика, Кагыра, Мильвы и Региса. Самое интересное, что с самого начал книги они шли к друидам, дабы те помогли им выяснить где находиться Цири, но вышло это у них только почти в самом конце. Пошвыряло их знатно: то Геральт с Лютиков в плен попадут, то в битву какую непредвиденную, то с разбойниками столкнуться, то украдут кого-то из них, то, оказывается, их уже убийцы поджидают, причём, весьма просвещённые о составе и планах команды ещё до того, как сама команда их узнает, то проводниками заделаются, то друиды с места на место переходят, то ещё какая пакость приключиться. К тому же в рядах у них неладное твориться, ибо Геральт Кагыру так и не доверяет. Ну, не доверял. До момента, когда они с парнишкой сначала друг другу зубы пересчитали, потом Мильва им с помощью ремня с пряжкой показал, где раки зимуют и что она вообще об этом всём думает, а потом, через некоторое время, только чудом избежав смерти в западне так особо ничего и не добившись, Кагыр поведал историю своего знакомства с Цири. Именно тогда Геральт понял, что перед ним человек, который, как и он сам, желает спасти Цири и готов, если потребуется, отдать за это жизнь.
Команда у них, конечно, очень пёстрая. Ведьмак Геральт с зашоренными глазами, видевший перед собой только Цири и больше никого; поэт и трубадур Лютик, чьи мотивы и желания несколько туманны, ведь он и сам, как видно, не совсем понимает, зачем прётся вместе с воинами, по сути, в этом опасном путешествии, ибо спасение Цири - это, конечно, дело благое, но инстинкт-то самосохранения присутствовать тоже должен; лучница Мильва, отправившаяся с Геральтом в виду некой привязанности к ведьмаку и не совсем понятных даже ей самой чувств и принципов, потерявшая в этом походе уже слишком много; Кагыр, влюблённый в Цири и желающий всего лишь спасти её и посмотреть на девушку; вампир Регис, чьи мотивы и желания я и вовсе анализировать не возьмусь; ну и плюс, в одном городке к ним ещё одна деваха пристала, спасённая Геральтом от виселицы, чьё имя, если честно, я не помню. Пройдя огонь, воду и медные трубы, они так добрались до друидов, которые расположились в Туссенте. Помогут ли они им? Это уже другой вопрос. Единственное, в чём я точно уверена, так это в том, что Геральта было бессовестно мало. Настолько мало, что я даже прочувствовать его толком не успела и единственное, что поняла, так это то, что он искренне считает Йеннифэр предательницей, и то только потому, что сама её особо не люблю, хоть убейте.
3. Что касается самой Йеннифэр, то тут всё сложно. После бунта на Танедде, её спасла эльфья магичка Францеска Финдабаир, которая сейчас в Доль Блаттане правит, преследуя какие-то собственные цели. Когда она привела Йеннифэр на общий сбор Ложи чародеек, где её все считали предательницей наравне с Вильгефорцем, та сбежала, телепортнувшись на Скеллиге, ибо явно не поддерживала планы Ложи, касательно Цири, в этом ей стоит поставить плюс. На самом деле, Йеннифэр в этой книге показала себя с очень хорошей стороны. Она пошла против планов Ложи, хотя прекрасно понимала, что в случае чего эти бабёнки достанут её откуда угодно, но счастье Цири было для неё важнее собственного будущего; она обратилась за помощью к Краху ан Крайту, хотя он, как и все, в общем-то, считал её предательницей; она была готова пойти навстречу Ложе, лишь бы они спасли Цири; она рисковала жизнью; и, в конце концов, ни под какими пытками они не стала помогать Вильгефорцу, сканом ища Цири, хотя и выдала таким образом Геральта, хотя тут я её не виню, ведь кто-кто, а Геральт сможет о себе позаботиться в любой ситуации. Я не очень люблю Йеннифэр, буквально с первой книги. Хотя, куда там, с игры я её уже не люблю, но тут её действия располагали к определённого вида симпатии.
4. Стоит так же упомянуть отдельно и Ложа чародеек в полном её составе: Филиппа Эйльхарт, Трисс Меригольд, Кейра Мец из Каррераса, Шеала де Тансервилль, Маргарита Ло-Антиль, Ассирэ вар Анагыд, Фрингилья Виго, Францеска Финдабаир, Ида Эмеан аэп Сивней, Сабрина Глевиссиг. Сюда же была зачислена и Йеннифэр, однако пока что-то она не горит желанием работать с Ложей, и Цири, которая и вовсе об этом пока не знает. Создавая Ложу, магички действовали только из благих побуждений, по своим соображениям, естественно, собираясь охранять магию и действовать только во блага этой самой магии в первую очередь, и только потом обращать взор на королей и политику. И в первую очередь они захотели взять Цири и выдать её замуж за принца из Ковира. Саму Цири они, естественно, не спросили, да и спрашивать, в общем-то, не собирались. Ложа везде и всюду. Её шпионы и доносчики есть везде, они знают всё и обо всех, они слушают и видят больше, чем шпики всех Северных королевств вместе взятых. Она могущественна и влиятельна. Однако есть одно небольшое "но": Цири у них нет. И вот уж вряд ли она захочет действовать по их правилам.
5. Кого ещё стоит упомянуть, так это охотников за Цири, коих, такое ощущение, носиться по континенту целая орава: в первую очередь Нильфгаардский император Эмгыр, чьи интересы на Цири вроде бы однозначны и понятны, но неет, не так всё просто; маг Вильгефорц со своим прислужником Риенсом, который от самой Цири хочет только её плаценту, маньяк какой-то, ей-Богу; Лео Бонарт, нанятый каким-то графом, или князем, дабы убить банду Крыс, однако оставивший Цири в живых, разобравшись в её происхождении; Стефан Скеллен, отправленный обиженными на Эмгыра дворянами убить девчонку, та жестко помешавшую им обрести власть путём выдачи одной из своих дочерей за императора. Каждый из них хочет получить Цири, каждый не гнушается самых мерзких и отвратных приёмов, каждый готов буквально на всё. Однако Эмгыр всё так же остаётся с носом, хотя несколько раз был к неё очень близко, Вильгефорц пока что тоже плетётся в хвосте, Риенс мёртв, Стефан Скеллен остался без людей, а Бонарт зол как тысяча чертей, но тоже невредим. Вряд ли они оставят попытки поймать Цири, так что, думается мне, нас ожидает весьма интересная заварушка в последнем романе.
В "Башне Ласточки" было ещё несколько моментов, которые вызывали восторг и аплодисменты, например, история королевств Ковира и Пависса. Столь детально изложенная история достойна похвал и поклонов, особенно со стороны моего внутреннего историка. Беседа Дийкстры и короля Ковира была очень занимательна. Немного политики, немного интриг и толика философии заставила о много задуматься. Ну а эпизод, рассказывающий, как в ночь на Эквинокций многим приснился кошмарный сон, который почти никто не помнил, и все повскакивали с постелей, заставил даже смеяться на всю маршрутку, ибо Дийкстра в постели с женой министра финансов Редании и жена какого-то князя в кровати Филиппы Эйльхарт были той толикой юмора, которая разбавила общую мрачность, горы трупов, руки крови и весьма красочные описания убийств, коими пестрила книга.
Вердикт: шикарно, читаем дальше и плачем, ведь осталось так мало до конца цикла.

Сапковский и его Ведьмак не нуждаются в представлениях. Если бы все книги фэнтези были на таком уровне, этот жанр не отнесли бы к бездумно-развлекательному чтиву. И хотя использованы чуть ли не все возможные фэнтезийные стереотипы (меч и магия, желание и предназначение, драконы и эльфы), в результате вышло что-то совершенно нетипичное и самобытное.
Находясь где-то посередине между классическим "Властелином колец" и совсем уж разрывающей шаблон "Песни льда и огня", "Ведьмак" сохранил сказочную притягательность первого, но уже видны предпосылки к Мартиновской жестокой натуралистичности.
Открывают цикл два сборника новелл, которые по жанру ушли еще дальше, в постмодернистские дебри. Оригинальный взгляд на всем известные сказки, попытка по-другому осмыслить их трагедию... и юмор. Но уже с третьей книги ничего смешного не осталось.
Здесь нет обычной борьбы добра и зла, просто потому, что нет добра. Считать Геральта с его убийствами направо и налево, пусть и в соответствии с его загадочным кодексом, воплощением светлых сил, было бы очень уж вольной трактовкой света. Будь люди в этом мире хоть немножко человечнее, они бы не устраивали масштабных войн только затем, чтобы потом было куда сбывать свои товары, не убивали бы каждого, кто отличается от них формой ушей или еще чем-то, они бы не слушали туманных пророчеств и не выводили бы путем селекции ребенка, который должен будет спасти их всех от того, до чего они сами доведут этот мир.
Но больше всего удались не любовно выписанные сцены битв, не сложные интриги власть имущих и магией владеющих, не шокирующие примеры расовой ненависти, но простые герои, оказавшиеся в центре трагических событий. Не только Геральт, Йен и Цири, но и второстепенные. Особенно эльфы (кто б знал, как я их обычно не люблю!), озлобленные и отчаянные, они куда живее кукольно-прекрасной расы Толкина. И еще погибшие, те, которые поверили в Цири и её Предназначение: Мильва, Регис, Кагыр, Ангулема...
Конечно, будь этот мир чуточку добрее, все бы закончилось хорошо. Геральт бы наконец остался с любовью всей жизни Йенифэр и приемной дочерью, и хотя жуткий шрам на лице Цири никогда бы не зажил, шрамы на её душе поблекли бы. Но не в том мире, нет. Удивительно ли, что Цири не захотела его спасти.