Собрание сочинений в пяти томах. Том 4. За рекой, в тени деревьев. Старик и море. Опасное лето. Праздник, который всегда с тобой. Очерки. Публицистика

Мне "парижские записки" Хемингуэя понравились. Это классические мемуары о жизни писателя в начале карьеры в 1920-х годах в Париже. Конечно в этом издании мало раннего рукописного материала, больше уже переработанного самим Хемингуэем и его родственникам в 1960-ые годы, но от этого атмосфера Парижа 20-х годов не улетучилась. Города в котором даже будучи бедным можно жить, быть счастливым и работать, как это было с Хемингуэем. Читаются мемуары легко, много интересного о парижских кафе, спорах о литературе, просто о встречах с интересными людьми. Конечно у молодого Эрнста задатки мачо уже явно просматриваются. Достойны внимания и последнии главы, написанные автором в 1961 году в состоянии депрессии и всего за три недели до попытки самоубийства. Замечательная преданность работе.

Все время неизбежно напоминало Ремарка. Может, темой войны, может - нежностью, любовью, эмоциональным надрывом, прослеживающимся за воспоминаниями о войне. К слову, то, как написал о войне Хемингуэй, понравилось мне больше тех романов Ремарка, которые я успела прочитать.
Полковник уезжает в Венецию, надеясь спастись от переживаний, боли, потерей, которые пришлось пережить, но с горечью обнаруживает, что они никуда не деваются. Они отравляют пребывание в любимом городе, общение с людьми, отношения с молодой девушкой, влюбленной в него. Надо сказать, что образы их обоих получаются у Хемингуэя очень выразительными и прописанными. Автор лепит их портреты немного грубоватыми, но яркими, точными мазками, и ты чувствуешь - ее ннежность. его боль.
Я влюблена в слог Хемингуэя, его короткие, но сочные фразы, его искренность, сквозящую в тексте.

Вспомнив, что Хэмингуэя причисляют к писателям-самоубийцам, я взяла эту книжку-малышку с замиранием сердца. Наверное, она будет типично настроенческая и философская, тогда подумала я.

Так оно и оказалось. Автор в очень угнетающем цвете показал нам осень жизни.

Старчество... Какая первая ассоциация? Конечно, одиночество! Такое болезненное и сокрушающее порой, что без слез не вспомнить. Но есть и другой вопрос, - заслужено ли это одиночество?..

Какая первая мысль? "Нет, ни за что не заслуженная! Почему молодежь не заботится о стариках, это же крайне неуважительно и черство!.." Но если верить воспитательной работе, то люди преклонных лет должны давать отчет себе в том, кого они вырастили, - отзывчивых и великодушных или же щеголей и самодуров.

И, конечно же, если говорить об одиночестве, следует заглянуть в прошлое, - за поступки и заслуги человек и вправду может остаться один, обессиленный, без друзей и без средств. Когда уже ничего не исправить, когда конец по-настоящему страшен.

Ох, вот такие мысли появились у меня после прочтения этой повести. Но мне хочется верить, что в жизни не все настолько траурно, а есть отголоски радости и благодати.

За цю книгу я беруся вдруге, і ця спроба видалась вдалою. Хоча Хемінгуей все ж таки мені дається важкувато.
Автобіографічний твір про життя автора в Парижі у молоді роки, коли він був бідний, закоханий і щасливий. Замальовки із спогадів про друзів, роздумів про мистецтво, літературу, творчість, захоплення. Найбільше розповідей про Гертруду Стайн і Скотта Фіцджеральда. Розказаний уривок із сімейного і творчого життя Фіцджеральда перекликається із сюжетом його роману "Ніч ніжна". Навіть, захотілось перечитати біографії обох письменників і порівняти офіційну версію із поглядом автора.
Думаю, любителям автобіографічних книг і фанатам Хемінгуея сподобається.

Сложное произведение, как впрочем, все мной читанные у Хемингуэя. И очень философски-метафоричное. На поверхности сюжет - история старого рыбака, который учит своего молодого помощника премудростям ремесла и передаёт ему свою особую философию жизни. Отправляясь в плавание, старик сражается с самой крупной рыбой в своей жизни, ловит её, но до дома не довозит, акулы разрывают её на куски...

Если же погрузиться в воды того самого солёного моря, в котором старик ловит свою рыбу, то мы увидим гениальнейшее произведение мировой литературы, метафору на всю человеческую жизнь. Просто и без затей, на примере простого рыбака и его улова, Хемингуэю удаётся описать все сложности, радости и перипетии жизни человеческой. Постоянный упорный труд, работа над собой и над тем, чтобы победить прежде всего свои слабости, маленькие радости, стаи акул, которые пытаются отнять результаты трудов, завистники и недоброжелатели, недолгий отдых и вновь за работу...

Такова она - человеческая жизнь. Простая и сложная. А Хемингуэй, всё же, немного гений :-)

Первый раз я бралась за это произведение ещё в школе. Тогда оно мне показалось слишком большим (!) и я его не смогла осилить дальше серединки. Меня даже не особо глодало (ха-ха! какой каламбур), что я не знаю, чем оно закончилось, кто победил - старик или рыба. Или море?
Сейчас оказалось, что произведение совсем не большое, но довольно муторное. Да и неприятное с этими сырыми рыбинами, ранами и подробностями убийства, потому что они уж очень хорошо описаны, так что картинка стоит перед глазами как живая, хоть я ни разу и не была на рыбалке такого масштаба. Главное - это философия, но это философия голодного человека, признающего всю красоту и силу Природы, но продолжающего совершать бессмысленное насилие.
Я не поняла, почему старик не втащил в лодку рыбу, когда её существенно убавили в весе акулы? Он не мог втащить её, когда она была ещё в своём первозданном виде, но потом же это было бы сделать легче. После встречи с двумя акулами-падальщиками от рыбины, он сказал, осталась половина. Можно же наверно было втащить её в лодку? Даже если бы она немного свешивалась.
Бессмысленная жизнь, бессмысленная жертва, бессмысленное растрачивание себя. Человек как бы царь всего живого, но сколь ничтожно он выглядит после подтверждения этого своего статуса.

Возможны спойлеры.

Когда я только начинала читать эту книгу и доходила до середины, думала, что поставлю ей пять звезд. Она действительно хороша, интересна, ее приятно читать, но впечатление немного испортила, скажем так, некоторая ее "ванильность". Нет, конечно, любовь - это хорошо, но не когда она превращается в постоянно задаваемые вопросы "ты меня любишь?" и просьбы это сказать уже не в качестве ответа на вопрос, а просто так. Это, мне кажется, единственное, что немного испортило мнение о произведении, поэтому оно получило от меня четыре звезды, а не изначально задуманные пять. Ведь лучше сразу действовать, чем говорить о том, что хочешь сделать. Да зачем вообще об этом говорить?

В какие-то моменты "За рекой, в тени деревьев" напоминало мне книгу Ремарка. Да, не отдельно каждое произведение, а оба сразу, только здесь вместо рома - вино и мартини, а вместо машин - гондолы. И Ричард старше Ренаты лет на тридцать, но это нисколько не мешает им друг друга любить (да и не должно). Правда, они оба знают, что их отношения долго долго не проживут - ведь одной только девятнадцать лет, а второму за пятьдесят, у него проблемы с сердцем, и через не слишком долгий промежуток времени ему придется умереть. Кстати, о сердце - последнее время стала особенно замечать, как интересно описывают писатели екающее - по той или иной причине - сердце.
Например, полковника:

Или Gran Maestro:

А когда полковник не проводит время в баре с Gran Maestro или на охоте (на охоте он, на самом деле, проводит совсем немного времени), он рассказывает Ренате о войне. Многое может рассказать, и практически единственное, что его здесь волнует: как бы не показать себя с двух сторон: со слишком хорошей и слишком плохой. Что ж, хоть что-то разбавляет все эти их нежности, что не может не радовать.

В общем, чтение принесло мне немалое удовольствие. "За рекой, в тени деревьев" - замечательная книга.

Все надо учиться понимать.
Эта книга о потрясающей силе, именно той внутренней силе, которая не дает тебе сдаваться и опускать руки. Все надо всегда понимать иносказательно. Тебе кажется, что в твоей жизни наступила черная полоса, конца и края которой не видно, тут главное чтобы был рядом человек, который поддерживал тебя и помогал. Давал внутренних сил, придавая уверенности. Ведь в конечном счете только ради него, вам и не захочется опустить руки и сдаться. Для Сантьяго таким человеком был его внук: он покупал ему ему, обсуждал бейсбол, помогал и поддерживал. Именно поэтому, когда подвернулся удачный шанс у Сантьяго и в мыслях не было что он не справится: он должен доказать внуку что есть еще порох в пороховницах. Не было и тени сомнений.
Но так всегда бывает в жизни: хорошее не может долго продолжаться, и вслед за радостью от пойманной впервые за 44 дня добычи, счастья от скорого возвращения домой, начали нападать акулы, подбираясь не только к добыче, но и к старику. Сколько раз с тем же самым мы сталкивались и в обычной жизни?
Радуясь победе, мы не всегда вовремя успевали отражать удары судьбы. Старик не сдался. Ни на секунду. Ни когда сломался гарпун, ни когда он оказался без ножа, ни когда лодка почти осталась без управления.
Чем же заканчивается книга? С израненными руками, без сил, старик говорит Мигелю что через пару дней они опять выйдут в море.
То, что заставляет тебя восхищаться: верность выбранному пути, умение стоять на своем, и огромная сила духа!

В принципе все, что я могла бы отметить в этом романе, уже довольно метко высказано вот в этой рецензии. Добавлю, что русский перевод книги делает и ее стиль, и синтаксис даже хуже оригинала.

В студенческие годы я читала "Старик и море", "Прощай, оружие", "Колокол", но спустя много лет плохо помню и свои впечатления, и содержание этих книг, за исключением "Старика". (Там сюжет настолько простой, что забыть, наверное, невозможно. Да и мне выпал билет по нему на экзамене по американской литературе).

Прочитать "Праздник" сподвигла меня Бриджид Брофи своим коротеньким отзывом в "Барокко-н-ролле". Брофи была ярой активисткой за права животных, так что в творчестве Хемингуэя ее возмущал его жесткий подход к описанию соответствующих сцен. Она также критиковала его "детский синтаксис" (который, впрочем, и без нее стал притчей во языцех): "Культура, получившая возможности насыщения через работы Амброза Бирса, Генри Джеймса, Эдит Уортон, Скотта Фицджеральда и Дэшилла Хэммета, тем не менее позволяет дурачить себя Эрнестом Хемингуэем".

Брофи озаглавила свою заметку "H.E. Mingway", выделив первые три буквы фамилии, начало которой которую он сам (по ее мнению) читал как "he-man", заявляя таким образом о четкой принадлежности к мужскому роду, тогда как у многих людей могла бы возникнуть ассоциация с "Hem!" — междометием, использующимся в письменном английском для заполнения паузы или для привлечения внимания говорящего к себе. В Хемингуэе Брофи не признавала ни писательского таланта, ни качеств, присущих настоящим мужчинам: "His chum Gertrude Stein was three times the writer as well as twice the man".

Эпизодов, связанных с Гертрудой Стайн в "Празднике", пожалуй, не меньше, чем тех, где Хемингуэй повествует о Скотте Фицджеральде, но если теплота авторских чувств к последнему не лишает нас подробностей о его алкоголизме, ипохондрии, отношениях с Зелдой и даже дает достаточно яркое представление о размерах его гениталий, то внезапное охлаждение отношений с Гертрудой оставляет большой знак вопроса: почему, почему Хемингуэй прекратил дружбу с ней?

"Праздник, который всегда с тобой" все же нельзя считать чисто чисто художественным произведением. Это — пусть неполная, но автобиография, где не должно быть места вымыслам и приемам, которые Хемингуэй использовал в своем "незамысловатом рассказе «Не в сезон»", где он

Что же, что он раскрыл в эпизоде последнего (дружеского) визита к Гертруде Стайн?

Не мой писатель, Хемингуэй. Вот разве "Фиеста". И "Праздник, который всегда с тобой", в той части, где компания кочует из бара в бар, выпивая, полируя, заглаживая один алкоголь другим и третьим. И наблюдая за изменением качества восприятия, сопутствующим процессу. Прочла лет в шестнадцать, дала себе слово непременно повторить подвиг. Ничего не вышло, слаба оказалась к смеси солодовых спиртов с винными. А может, дело в отсутствии хорошей компании?

Но названия его книг с детства задевали в душе какую-то чувствительную струну: "По ком звонит колокол", "И всходит солнце", "За рекой, в тени деревьев" (заглавие - предсмертные слова генерала Джексона, произнесенные в день моего рождения, на век с небольшим раньше . "Переправимся через реку и отдохнем в тени деревьев"). "Старик и море" никаких струн не задевал. И вообще прочла, потому что надо было по программе.

Не понимая героя, его побудительных мотивов, странной для взрослого человека самонадеянности и отсутствия предусмотрительности. Ладно, с трудом, но могу понять, почему он живет в такой нищете (звериный оскал капитализма, он же вынуждает старого человека выходить в море вместо спокойного наслаждения жизнью на пенсии). И все же, не заработать за всю жизнь приличного дома, принимать помощь от мальчишки, бывшего прежде в учениках. Нет, не мой герой.

А плавание? Он явно что-то не то делает, хотя ему виднее, это ведь его жизнь, его море. его работа. Нет, может быть стоит отпустить все же рыбу, черт с ней, с леской и крючками, да и возвращаться? Ах, победил-таки, молодца, мы всегда верили в вас! Что, какие акулы? И с момента появления первой до конца книги, читала, зажмурившись. Потому что каждый оторванный от рыбы хищными тварями кусок был куском, оторванным от моей веры в правильное мироустройство.

То было в юности. Которая имеет свойство проходить. Хотела бы сказать, что взялась читать повесть в оригинале потому, что надеялась что-то понять, но это будет ложью. Выбрала самое объемное из адаптированных по методу Ильи Франка произведений. Совсем другой Хэм. Человек живет в хижине. потому что материальная сторона не в списке его приоритетов. Он принимает помощь мальчика, потому что достаточно мудр и смиренен, чтобы ставить глупую гордыню выше интересов дела.

Он пускается в убийственную авантюру, потому что видит смысл своей жизни в том, чтобы поймать эту самую большую рыбу. Или умереть. Он тот Сантьяго-чемпион, который выдержал сутки армрестлингового марафона в молодости. А дальше, против тебя все. И главное, ты понимаешь, что Рыба - это любовь твоей жизни, твой друг, единственный. достойный тебя партнер. Плевать, что вы принадлежите к разным биологическим видам.

И не находишь в себе сил прекратить преследование. Потребность быть чемпионом выше восхищенного удивления величием божьего мира. Что ж, ты получаешь, к чему стремился. Ты победитель с обглоданным рыбьим скелетом, привязанным к лодке и жизнь продолжается. Если бы на кого и хотела быть похожей в старости, то на него. Но избави, Господи, от необходимости губить кого бы то ни было. Пусть лучше я стану той большой рыбой.