Трилогия: Моллой. Мэлон умирает. Безымянный

Я, кажется, использовал палку наиболее выгодно, как мартышка, которая чешет блошиные укусы ключом от своей клетки.

Знать, что в следующий раз сумеешь проявить себя лучше, до неузнаваемости лучше, и что следующего раза не будет, и слава Богу, что не будет, - с таким знанием можно идти по жизни.

Быть погребенным в лаве и даже не поморщиться - вот это настоящий мужчина.

Таким образом, я уже смутно различаю в обрушившейся на меня катастрофе замаскированное благо. Как утешительно все это. Катастрофа тоже, в своем первоначальном смысле, без сомнения.

Только сейчас, утратив палку, я до конца осознал, что именно я утратил и что она для меня значила. А осознав это, я поднялся к пониманию Палки, свободной от всех случайных проявлений, - о котором никогда не смел и мечтать. Сознание мое расширилось.

Огорчаться незачем, один из двух разбойников попал в рай, процент, можно сказать, щедрый.

Но разве может мудрый не делать того, самой возможности чего он даже не подозревал? Не представляю себе. Мудрый, может быть. Но я?

Полагаю, самое мудрое сейчас - пережить несчастье, погрузиться в медитацию и получить назидание. Именно этим человек отличается от обезьяны поднимаясь все выше и выше, от открытия к открытию, он пробивается к свету.

Страх падения - источник многих глупостей. Это катастрофа.

Архимед был прав. Sign qua non.