Трилогия: Моллой. Мэлон умирает. Безымянный

Птицы. Многочисленные и всевозможные, они жили в густой листве целый год, если кого и боясь, то только своих же сородичей.

В этой тетради - моя жизнь, в этой ученической тетради, мне понадобилось много времени, чтобы уместиться в нее. И все же я ее не выброшу. Я хочу вписать в нее, в последний раз, тех, кого я звал на помощь, но плохо, они не услышали, и теперь все они исчезнут вместе со мной. А сейчас отдых.

Нота бене, добавить к вопроснику: Если у Вас случайно имеется спичка, зажгите ее.

Сердце тоже горит, от стыда, за себя, за меня, за них, от стыда за все, и только не стыдится, разумеется, биться. Пустяки, это нервы.

Кстати, сколько можно голодать, не причиняя себе вреда? Лорд-мэр Корка протянул очень долго, но он был молод, и у него были политические убеждения, человеческие, вероятно, тоже, самые простые человеческие убеждения.

Я такой хороший человек, в глубине души, такой хороший, как же случилось, что никто этого не заметил?

Возможно, кто-нибудь однажды, забыв об инструкциях, подаст мне палку.

(...) смотреть и одновременно думать невозможно.

Все, чем я обладал в этом мире, у меня отнято, за исключением тетради, вот почему я так трясусь над ней - чисто человеческое чувство. Грифель тоже, все время забываю про грифель, но что такое грифель без бумаги?

Я мог бы написать на тетрадочном листе и показать ему: Пожалуйста, отдайте палку, - или: Будьте добры вернуть мне палку. Но я спрятал тетрадь под простыню, чтобы он не отнял ее у меня.