Альтист Данилов. Рассказы

Очищаюсь от мутно-грязного потока "Номера один", которым облил меня Бен Элтон.
Роман Владимира Орлова для современного клипового мышления слишком медленный, несмотря на то, что стремительную московскую походку Данилова в Ашхабаде называли сумасшедшей, точнее, его называли сумасшедшим за стремительность. Весь роман Данилов носится в суете в основном не по своим заботам. Данилов - полудемон, рождённый от даниловской крестьянки 18 века. В девяти слоях, как сами демоны называют своё обиталище, Данилова в молодости считали проказником, шалуном и забавником, которому многое можно спустить. Во многих житейских вопросах Данилов сверхмягок и уступчив, но в главных для себя принципах твёрд. Решил не пользоваться способностью познания и без нужды не ковыряться в людских душах - и сознательно не пользовался, а нечаянно как уж получалось. Решил утаить от старших демонов свои способности - и провёл все их расчёты и проверки, притворившись посредственным учеником демонских наук. Решил не пользоваться своими сверхспособностями в музыке - оказавшись на Земле в теле ребёнка, развил талант человеческими методами.
Данилов много думает, причём у него два потока мыслей: словесный и музыкальный. Ближе к финалу внутренняя музыка Данилова всё чаще звучит и для читателя. Остальные демоны тоже чересчур многомысленные. Они мечутся в порочном круге между скукой и любопытству к рациональному познанию. Познают новую цивилизацию, смешают ей прежний уклад, подобьют на новое, зачастую эволюционное развитие и снова скучают, а от скуки развлекаются, не всегда безобидно. Заметила, что демоны, кроме Данилова, не умеют творить. Умеют перенять, скопировать, разобрать по винтикам, сопоставить несопоставимое хаотично или с умыслом, испортить уже созданное кем-то. Отец Данилова ради развлечения в одиночестве проигрывает и перетасовывает исторические события и личностей. Бесенята помельче подделывают рецепты и прочие бытовые мелочи искажают. И внутренняя музыка Данилова им непонятна, кажется им враждебной. Облагородившийся демон может превратиться к херувима, и Данилову на это намекают открыто, да он притворяется недалёким и неразумным, посредственностью в прошлом и настоящем. Сильнее людей демоны загоняются о своём происхождении и смысле своего существования. Люди и без посторонних могут творить несусветное, от чего целые научные институты пятого слоя головы веками ломают.
В романе много классической музыки и философствований, размышлений о творчестве и славе. Приключений маловато будет, роман притушенный по сравнению с МиМ, но Москва и отдельные московские дома тоже влиятельная часть смыслов, как и у Булгакова. Предполагаю, что для полного погружения желательно бы знать упомянутые места и помнить облик называемых домов. В начале романа Данилов знакомит нас с несколькими останкинскими домовыми. Думаю, они должны бы отражать сущность своих домов, и их линию автор разовьёт в продолжении трилогии. Мистическое в романе органично и накрепко сплетено с бытовым. Демон Новый Маргарит после осмотра Даниловым научных лабораторий утверждает:

Роман был опубликован в 1980-м году, а потом расцвело фэнтези. В послесловии к "Городу и городу" читала размышления Мьевиля о связи тяги к урбанистике и фантастическим элементам, осознании и отражении одного через другое. И тут схоже. Мысли о пришельцах демонам очень не нравятся и Данилова сразу обрывают, а он ради задора развивает инопланетную тему с детьми знакомых.
Сатира в романе мягкая, не обижающая и не унижающая высмеиваемых. После Элтона очень приятно было слушать ситуационно-фразовый юмор, если его можно так назвать. Особо налегает Орлов на тенденции, по-моему, во многом убившие страну: говорильню, вещизм, стремление к халяве и халтуре. Халтурят и оркестранты, среди тридцати пяти скрипок никто не услышит молчащую "нежнейшую", как её называл Данилов тридцать шестую молчащую скрипку Земского, и молчащий альт соседа Данилова тоже не заметят. Тенденции эти высмеивали с 20-х годов, но не помогло. Подгребали под себя те, у кого были полномочия и связи для подгребания, создавали видимость деятельности и впечатления о себе как об образованных и мудрых. Серванты, шкафы и кладовки множились, храня в своих недрах хлам, который в будущем не пригодится. Высмеял Орлов и вывернутый феминизм, стремление активной женщины к независимости. На деле организаторский талант Клавдии уходил на болтовню о тряпках, сплетни и доставание отовсюду ненужной ерунды. Укатала Клавдия не одного демона, а всё впустую, и тоже неудовлетворена мелочными своими хлопотами.
Семь, почти восемь лет назад (кошмар), слушала аудиоверсию в исполнении Олега Исаева. Сейчас же слушала новое прочтение Григорием Перелем. В аудиокниге музыки нет, но и без подзвучки желание слушать классику только усиливается. А чтец замечательный. Цикл обязательно продолжу. Иногда очень хочется замедлиться и погрузиться в культурно высказанные размышления задумчивых москвичей 1970-х годов.

"Музыка на-а-ас связала,
Тайною на-а-ашей стала..." (гр. "Мираж")

Если отбросить всякие магиреалистические штучки, то сразу всё становится ясней и понятней.
Где-то чуть за середину книги один из её героев говорит другому, что он ощущает себя патефонной иглой, с помощью которой проигрывают пластинку. ВОТ! Ядро, центр, суть, исток и корень романа. Потому что практически каждый из нас чуть раньше или чуть позже, но проходит в своей жизни этап, когда ему кажется, что он сам всего лишь патефонная игла, посредством которой Некто играет музыку Жизни. Кажется сам себе только лишь неким универсальным проигрывателем, устройством воспроизводящим...
Все мы инструменты в руках божьих — твердит одна из церквей. Нам не дано знать, истинно ли это утверждение, или же нет, мы можем лишь только верить в это или не верить...

Альтист Данилов талантливый музыкант, причём даже и в своём человеческом естестве. И ему дано не только играть музыку, придуманную, сочинённую, сотворённую другими музыкантами — ему дан талант эту музыку чувствовать. Причём не только ту, которую он играет или ноты которой он видит, но чувствовать Музыку вообще. Музыка и он практически неразделимы. Музыка — часть Данилова, но и он, Данилов — часть музыки.

Есть такая формулировка, которая обозначает музыку как организованный шум. Так вот альтисту Данилову дана возможность не только чувствовать музыку играемую, чувствовать Музыку вообще, но ещё и возможность самому быть частью Музыки, думать музыкой, чувствовать Музыкой, говорить Музыкой... И именно потому в самый драматичный, в самый крайний момент его жизни Некто в синей шкуре из разверзнутой щели в полу произносит это спасительное для Данилова "Погодить". Именно потому Данилову дан ещё один шанс... побыть самим собой. Каким собой? Ну, это уж решать самому Данилову...

Все мы замечали, что когда у нас одно настроение, то музыку мы слушаем одну, а когда настроение меняется, то тут же меняется и музыка. Как только меняется внутреннее состояние человека, так тут же происходят перемены и во внешней его составляющей. Но ведь существует и обратная зависимость. И если нам нужно какое-то более-менее определённое внутреннее состояние, то мы тут же начинаем подбирать подходящую для этого музыку. И если утром ты бодро идёшь на работу под жёсткие рифы Deep purple или Grand funk railroad, то ближе к вечеру ставишь в CD-room мелодично-медитативных Pink floyd или Enigma. Но если тем же самым вечером и после работы ты идёшь в спортзал, то ни Enigma, ни PF там не помогут, лучше уж тогда ZZ Top или AC/DC...
К чему это я — а к тому, что у каждого из нас внутри звучит своя собственная внутренняя музыка. Пусть у большинства она заимствованная — всё равно у каждого своя (вот и сейчас многие криво усмехнутся при упоминании замшелого в их представлении DP, потому что по утрам слушают совсем другое). Но есть люди, у которых внутри музыка поистине своя, своя на все 100%. Данилов — один из них...

Умение творить музыку дано не каждому. Хотя умением что-либо творить наделён любой. Однако... попробуйте порой прислушиваться к себе самому, попробуйте вчувствоваться в себя, в то, что именно вы сейчас, в эту секунду ощущаете, чувствуете, думаете, поёте, создаёте, творите... И может быть именно у вас внутри звучит в этот момент этот самый "организованный шум"...

Все мы немножко демоны...

Москва. 70-е годы. Владимир Алексеевич Данилов играет в столичном оркестре на альте - с трудом добытом инструменте работы Альбани. Данилов занимается изданием оркестровой стенгазеты, ходит в гости к друзьям, живёт обычную жизнь рядового музыканта. Но рядового ли?

Дело в том, что Данилов - демон. А точнее полукровка: наполовину демон, наполовину человек. Более того, по демоническим меркам он - демон-неудачник, не приносит пользы делам зла и вообще - слишком человек. Но однажды Данилов получает повестку о том, что его ждёт время Ч - что-то вроде страшного суда для демонов. История такого оригинального персонажа интригует и заставляет с интересом следить за его судьбой.

Наблюдательные читатели заметили, что без буквы "и" из фамилии героя можно сложить "Воланд". Но то-то и оно, что демоны нынче уже не те. И живут в Москве вполне обывательскую жизнь. Данилов не раздевает публику на выступлениях, а через музыку внутренне обнажается сам.

Очень необычная книга, которой мне сложно дать какую-то определенную оценку. Поначалу мне нравился выбор героя, но в итоге мне непонятно, зачем было делать его демоном. С таким же успехом его можно было сделать и ангелом. Или просто человеком.

Встретила мнение, что Данилов - абсолютно амебный герой. Не могу не согласиться. Но я ничего не имею против таких героев, Данилову я симпатизировала. Его возлюбленная Наташа мне вообще показалась абсолютно бесцветной. Хотя я и понимаю, что именно такая любовь и была нужна Данилову, у которого до этого были демонические женщины. Настоящая любовь у Орлова выражается не в страсти, а в преданности и безусловности. И один из главных лейтмотивов - "Боящийся несовершенен в любви" (это из Библии)- показан прекрасно!

Язык романа восхитителен. Удивительно хорошо написано. Кроме того, передать музыку и ощущения, которые она вызывает, через текст крайне сложно. Орлов справился!

Интересны практически все сюжетные линии и персонажи. Но я не смогла сложить из пластов романа цельной картинки, уловить общий замысел. Я плохо поняла, с какой целью рассказал Орлов эту историю. Читать и правда интересно, сюжет не утомлял, было много запомнившихся мест и размышлений. Но мне определенно кажется, что чего-то книге не хватает.

Чтение "Альтиста Данилова" требует музыки. Музыка - центр этого романа, она здесь главная. Хорошо бы слушать упоминаемые в книге музыкальные произведения (чего я не делала, к слову). В романе музыка является высшей силой, превосходящей все земное и неземное. Но беда в том, что музыке не удалось стать связующим центром для всех линий и персонажей.

Спросите меня о чем эта книга, и я не буду знать, что ответить. Конечно, сюда прекрасно подойдут общие фразы: роман о судьбе художника; о любви; о вечности искусства, муках и поисках творчества; о суете сует; об истинных ценностях; о людях, которые порождают огромное количество зла и без помощи демонов; о меняющемся времени.

В общем-то немало на самом деле. Прекрасная проблематика получается!

В процессе чтения я вспоминала "Мастера и Маргариту", "Божественную комедию"; "Фауста", конечно; чудилась мне даже атмосфера книг Стругацких (и не мне одной, как я узнала после).

Было ясно, что жанр этого произведения выбран в угоду тогдашней популярности нового направления -  магического реализма. Но на классический магреализм все же не совсем похоже.

"Альтист Данилов" кажется очень земной книгой, человеческой. Здесь не будет размышлений о природе зла, не будет демонической атмосферы, никто никому не продаст душу. Описание Девяти слоёв, например, напоминает НИИЧАВО Стругацких. Хотя в целом главы о мире демонов мне было скучно читать. Хотелось читать про земную жизнь.

Вот это, кстати, очень крутой ход: московская обыденность затягивает в свою рутину даже демона. Данилов ходит на работу, на обеды к Муравлевым, находится на побегушках у бывшей жены.

Каждая сюжетная линия - о музыке и тишизме, о "хлопобудах", о Клавдии Петровне, о демоне Кармадоне и синем быке и прочие (необычный наборчик, да) - интересны сами по себе. Но беда в том, что почти все уходят как бы в пустоту. Я ждала их завершения. Было похоже, что автор собирается довести их до какого-то логического (или даже не очень) финала, но нет. И само время Ч показалось мне каким-то бессмысленным.

В общем, книга хорошая, во многом глубокая, во многом актуальная. Но у меня осталось ощущение неполноты и обманутых ожиданий.

Мне удивительно хорошо от этой книги. То ли присутствие музыки на страницах, чье понимание близко мне. То ли порядочный демон, который и на демона то не очень похож, а вот на похожего на людей стихийного духа вполне. То ли от ощущения мира этой истории, в котором много магического реализма, но который очень настоящий и понятный.
Но сочетание всего этого безмерно радует и заставляет с сожалением дочитывать книгу, потому что — как закончилось? А я еще хочу...
Читается легко, атмосфера живая и близкая. Приключения Данилова легко визуализируются и проживаются вместе с ним. В книгу погружаешься с головой мгновенно, а вот выныривать совсем не хочется. Это что-то очень родное и уютное, в которое заворачиваешься, как в любимое одеяло в выходной, после длинной и сложной недели.

Необычная книга о демоне на договоре. Да-да, этот альтист Данилов проживает в Останкино в 70-х годах 20 века не просто так, а потому что на договоре. И я понимаю тех, кто говорит, что эта книга - "сюр", и тех, кто сравнивает ее с МиМ. Ведь и правда - есть демон, любовь, творчество и сатирическое описание современного быта. Для Булгакова "современное" - это тридцатые, для Орлова - семидесятые.
Интересный язык, правда какой-то сюрреалистичный, и я часто проваливалась в книгу, особенно, когда автор описывал то, что связано с музыкой. И быт тоже - помню-помню и очереди с номерками, и отмечаться. И хлопобудов вполне могу себе представить)
А вот в конце все эти демонские штучки и разборки не понравились. Заскучала, еле дочитала. Так что книга занятная, непростая, пожалуй, не для всех, но попробовать познакомиться - стоит.

С этой книгой была у меня вот какая история. Пришла перестройка, появились книги. Мы, дети чёрных книжных рынков, читали запоем - везде: в трамвае, за ужином, в туалете, во сне. Вместо учебников истории носили в класс газеты. Как-то приходит братик и приносит какие-то журналы времён застоя. "Альтист Данилов! - говорит. - Надо читать!" А я ему: эмм... положи, я потом посмотрю. У меня Ричард Бах нечитанный лежит. Через пару недель, а может, месяцев - хвать! Журналы куда-то пропали. Братик, помнится, очень переживал и обижался.
Теперь - да, понятно, почему. Очень... заслуживающая внимания вещь, да простит меня неравнодушное Мироздание за такой кривой, но эмоциональный эпитет.
Поначалу думала: ну, демон этот Данилов. Мы в последнее время обожрались постмодернизма, нам странно, наоборот, если никто в романе не демон! Но потом "пришла любовь", а именно, вот на этом месте:

Хорошо-то как, думаю.
Словом, оказалась эта книга взрослой сказкой о музыке. О том, что она с человеком делает. И даже с демоном, и ему не избежать общей участи творцов: страданий от недостижимости совершенства, одержимости мелодией (или словом, кому на что везёт), и неспособности не творить.
Попутно убедилась в том, что именно демоны портят салаты и вторые блюда в столовых города Саранска. Значит, и у меня на кухне: другого объяснения моим кулинарным неудачам нет и быть не может.
Наблюдая за метаниями Данилова, я любовалась на замечательные сравнения и наслаждалась текстовой милотой, от которой отвыкла давно, примерно после курочки Рябы.

Замечательно! И поразительно много тем для размышлений.
Например, тишизм. Земский играет Данилову тишину. Искусство это или шарлатанство? Что должен был услышать Данилов? Что должны были увидеть подданные известного нам голого короля? Является ли страдание, мука, отчаянное стремление написать шедевр - свидетельством таланта? В халтуре такого творца упрекнуть нельзя - но в чём тогда?
Автор окончательного ответа не даёт. Даже пытается убедить меня, что Земский - непрост. Вот, например, как он напутствует Данилова, когда тот рассказывает о концерте:

Гений Земский или авантюрист? Для меня вопрос решён, последним аргументом стало

Необычная книга! Измучилась, таскаясь вместе с героем по вечеринкам, по бессмысленным очередям, кафе, пивным, навещая его невыносимую бывшую жену. Заскучала, принуждённая следовать за Даниловым в демонические области, в сферы и пространства. Там было, на мой человеческий вкус, слишком уж хаотично и вычурно - все эти синие быки да безумные глаза, фантомы да синкретические монстры! Даже подумала: ох, если всё это окажется психозом, обижусь на автора и поставлю 2. Но вдруг начались товарищеские суды демонов, рассмотрение доносов, голосования - вся эта социалистическо-идеологическая белиберда... Нет, думаю. Бред был бы лучше. Что это за демоны-бюрократы такие?
Один момент в демонической экзистенции Данилова показался мне чрезвычайно глубокомысленным, ради него уже стоило прочитать эту книгу. Там, вне людского континуума, Данилову предлагают "умерить свою гордыню". Что?! - думаю. Да ведь он скромняга, каких мало! А потом поняла: под гордыней тут подразумевается иное. Данилов ведь ощущает личную ответственность за судьбу всех людей. Связанных с ним и вообще посторонних. Помогает, как может. Предотвращает катастрофы, восстанавливает девственность. То есть, пытается подхватить любого падающего, какого заметит. Страдает из-за каждой неспасённой жертвы землетрясений.
Тут, прямо на этом месте, больная совесть превращается в гордыню!.. Но ведь именно так выглядит категорический императив Канта в понимании совестливого человека... Буду думать над этим ещё, радуясь ограниченности своих возможностей - отличной отмазке от ответственности за судьбы всех людей.
Осталась с Даниловым в непростых отношениях. Какой-то он непоследовательный. Даёт волю своим мистическим сверхспособностям, чтобы победить хулиганов и вызвать австралийский грипп у хама-домового. А на действительно важное, вроде Наташи, - нет, не решается. С хлопобудами тоже как-то нелепо получилось: почему Данилов всё-таки решил с ними сотрудничать? Неужто только потому, что партия приказала? Осталось неясным...
Зато выяснила, что бузина - не только кустарник, но и дерево. Надеюсь, это знание когда-нибудь спасёт мне жизнь.
Тяжелее всего было закрывать эту книгу, помня, что люстра (та самая!) всё висит. Автору бы из вежливости к читателю уронить её на голову упомянутого каудильо...

Здесь тоже летают. Невысоко. Альтист Данилов небольшого полета птица. Он просто недо-демон. Полукровка. ребенок демонического папы и вполне земной мамы.
Хм. а ведь это довольно частое явление в советской действительности, когда папа - якобы летчик, то есть, его никто никогда не видел, однажды он прельстился красотой женщины, она его ждала-ждала, пока не дождалась (с), ребенок - результат любви или коварства папы - растет, мама ребенка становится земной женщиной, которой очи к небу поднять некогда, надо заботиться о материальном, папа немного демонизируется, потому как ну не ангел же он - факт.
Так вот. Живет такой альтист вполне земной жизнью, к которой он не очень приспособлен, как бы парит над землей, земное его не очень притягивает. Иногда и вовсе покидает землю, взмывает в облака. Там, в облаках, он самый настоящий, самый он, Данилов. Там он - душа. Иногда душа приземляется в укромном уголке, в каком-нибудь горном ущелье чтобы отдохнуть, побыть наедине с небом или пересечься с такими же демоническими женщинами, совпасть с ними в пространстве, времени и энергии. От таких встреч на земле происходят землетрясения, просыпаются вулканы и происходят другие катаклизмы, поэтому альтист слегка побаивается встреч с демоницами, ну их к бесу, как бы чего не вышло.
А вот на земле встречает Данилов любовь земную. Музу. Наташу. От присутствия Наташи поет альт в руках у Данилова. Музыка выходит неземная. Данилов даже сам иногда сомневается: демоном он сейчас вот был или человеком.

Да, поскольку Данилов недодемон, то ему разрешается быть либо человеком, либо демоном. Но демоном не злоупотреблять! А то придет время "Ч", тогда альтист ответит.

До чертиков страшится альтист этого времени "Ч". Он не знает что это. Почему его надо бояться? Но так, на всякий случай дрожит. Потому что неизвестное всегда страшит? Или по природе своей? Генетический страх? Но он, этот страх, висит над головой Данилова и не дает дышать в удовольствие, шагу ступить без оглядки.

Вот, немного спойлерно, вкратце о характере героя. Собственно, в советском периоде встречаются иногда летающие особи. К примеру, Женя Лукашин ("Ирония судьбы") - почти тот же альтист Данилов. Летит из Москвы в немножко неземной Ленинград. Вообще, где же и летать, как не в Ленинграде. Там же летает Даня Галицкий ("Остромов, или Ученик чародея"), там же - влюбленный Петя из "Снегурочки" Каверина, да мало ли кто там еще летает.
Главное обстоятельство полетов - героев ничего не держит на земле. Они - душа.

Символ души - скрипка. Альт - он чуть больше скрипки. В нем чуть другие тона. Наверное, альт - это такая мужская душа. Чтоб не было ассоциаций совсем уж с женщиной, хотя назвать Данилова настоящим мужчиной тоже можно только условно. На земле Даниловы - вечные дети. И за них традиционно решают вопросы мамы, затем Гали (из "Иронии судьбы"), затем еще кто-нибудь. Быть может какой-нибудь Синий Бык. Такой земной-земной. Вернее, заслан он на землю то ли в отпуск, то ли в командировку. Пребывание синего быка на земле временно. Но в отличие от нашего альтиста, синий бык не задается вопросами: что за час "Ч", он просто живет свое время на земле, извлекая из этого пребывания максимальную пользу. Он спит. При этом имеет все доступные для него земные блага, он прекрасно вписывается в любой антураж, является персоной грата как за границей, среди знатной публики, так и в последнем советском колхозе. Женщины млеют от его вида. А бык спит. Ему ничего не интересно. Потому что он хотел быть просто синим быком и никем больше.
"Что за серое небо небрежно валяется в луже,
Мне вконец надоело быть чьим-то непонятым сном,
Я хочу отпустить с поводка надоевшую душу,
Я хочу быть большим, исключительно синим быком." (с)
Да, Синий бык не летает. Он ездит на дневных поездах.
Но вот так получилось, что и Синий бык проснулся. Вернее, Синий Бык заболел любовью и перестал быть Синим Быком.

Вот вкратце один из слоев повести Орлова "Альтист Данилов"
Повесть густая, насыщенная смыслами и атмосферами. Атмосфера социалистической безысходности и бессмысленности всего и в то же время - атмосфера запредельного астрального полета вслед за альтом Данилова. восторг от читаемого и в то же время - раздражение (слишком хорошо прописана бытовая сторона соцреализма), обожание Данилова-музыканта и желание придушить его же, Данилова, чтоб не мучился в быту.
Но это все - лишь составляющие мелкие фрагменты общего впечатления.
Общее впечатление - фантастика! В том смысле, что книга - потрясение. Почти откровение. Это почти религиозный текст, единственно возможные и современные своему времени рассуждения о времени и пространстве, о земном и небесном. о вечных темах, затрагиваемых литературой.
И Владимир Орлов почти дает ответы на многие и многие неразрешимые вопросы. Почти, потому что только кажется, что вот, в конце строчки будут самые главные слова, будет то самое откровение, которое дается только немногим, только избранным, а те не хотят делиться, но Орлов - он же наш, родной, он обязательно расскажет все, что ему нашептали ангелы и демоны. А нет. Или не нашептали, или так и не поделился. Или откровение в том и состоит, в тех словах, в тех смыслах, что записаны в этой книге, умейте только прочитать.

P.s.

Наверное, книгу лучше оценивать чуть с расстояния. Когда пройдет немного времени и раздражение чуть утихнет. Потому что восторг от непосредственного чтения сменяется именно раздражением от того, что так и не схватил автор то самое главное, о чем писал, что не дали ему подняться на уровень какого-то там неба и книга в общем-то оказалась пустой, несмотря на кажущуюся плотность смыслов. Но чуть издалека оценка меняется.
Всё так и должно быть. Книга написана человеком, не ангелом и не демоном, а человеку все-таки не дано все знать, дано только задавать вопросы.

Если в 1972-м году герой романа не сталевар и передовик, а демон, то это само по себе так оригинально, что же еще надо для популярности — ирония иронией, а читателям нравилось, на разные языки роман переведен; я же и по «Мастеру и Маргарите» никогда не фанатела, и еще раз убедилась, что все эти заигрывания со сверхъестественным на фоне советского быта никаких струн в моей душе не затрагивают.

Начало романа, однако, захватило, но ближе к середине сюжет начал пробуксовывать, тормозить, увязать — дотянула до конца с сильным скрипом.

Больше всего ужаснула точно переданная атмосфера 70-х, я ее помню — эта безысходность, это унизительное отсутствие всего необходимого и постоянная погоня за чем-то материальным, всё надо было доставать, любой пустяк, все постоянно изворачивались, стояли в каких-то очередях — книга, словно машина времени, насильно вернула туда, где материальное и духовное искажено до полной неузнаваемости, так что хотелось только вынырнуть оттуда поскорее — чего уж тут страшнее, какие уж тут демоны.

Эта книга не произвела на меня впечатление. Прошло время и мне сейчас трудно рассказать о чем она. Нет, конечно, я какие-то эпизоды помню. Но внятно кратко изложить сюжет – это вряд ли. Вот есть ощущение, что что-то с ней не так. Если мне бы сказали, охарактеризуй эту книгу одним словом, я бы сказала странная.

Странный главный герой. Почему он нечистая сила, зачем ему эти навыки, я так толком и не поняла. Для интересных трюков или в подражание Булгакову.

Сатана явился в мир, а зачем, абсолютно бесцельно. Даже у товарища Данилова Кармадона на этой его странной планете миссия была более насыщенная, чем у Данилова на Земле. Да и по характеру Данилов получился блеклый, даже амебный. Могла бы получиться книга без этой сатанинской особенности, как по мне то да.

Отношение с женой, с друзьями, для меня это тоже странные отношения. Я не очень помню жизнь при советском союзе, возможно, поэтому у меня возникло ощущение нереальности и какой-то поддельной жизни. Времена, о которых писал Булгаков, я очень хорошо прочувствовала, а тут что-то не срослось.

Было еще одно ощущение, что книга застряла в своем времени и актуальность утратила. Так сказать не прыгнула через барьер будущего. Тогда это было что-то новенькое, свежее на фоне писательского соцреализма, сейчас увы.

Были моменты, которые цепляли. Например отношения с Наташей. Такие полуподростковые трогательные чувства, без зашкаливающих эмоций, со щемящей нежностью, но потом все было испорчено дуэлью. Очень понравилась Клавдия жена Данилова, в отличии от него самого. Вот в ней больше чертинки, чем в Данилове. Семья Муравлевых, если честно вообще какой-то кринж. Неужели в те времена это было нормальным?

В общем и целом я книгу не прочувствовала. Не моя она оказалась. Оценку я ей поставила среднюю – 6 из 10.

Я в непрекращающемся восторге…

Мало того, что роман написан замечательным языком. Мало того, что он был написан задолго до всех фантазийных миров настоящего, словно преждевременно родившийся человек будущего. Он и сейчас хорош! Ну.. возможно кроме затянутого финала

Я не знаю, стоит ли искать подтекст и скрытый двойной смысл в каждом предложении. Иногда мне казалось, что автор купается в своем созданном мире, как Данилов в молниях. Захотел – ехидно посмеялся над практичными хлопобудами-будохлопами, захотел – развлекся похождениями Кармадона в образе синего быка. А какой узнаваемый мир советских учреждений в романе, мир, в котором никто не занимается делом, зато обмен, примерка, купля, продажа шмоток идет полным ходом

А музыка… Как сложно писать о музыке, оставляя читателю возможность самому додумывать, что же за музыка звучит в душе героя, но кажется автору это удалось

Но еще это романтизированный мир моего детства. Знаменитая на всю Москву пончиковая у Останкинского пруда – бабушка водила меня в Останкино кататься на коньках, а на обратном пути мы ели пончики в скромной палаточке. Марьинские бани около завода «Калибр» - про бани ничего не знаю, но завод «Калибр» был виден с балкона, если вытянуться подальше. Пожар в магазине «Бытовая химия» - какими слухами он обрастал во дворовом фольклоре, как перешептывались старшие, как мы ловили самые невероятные факты от очевидцев. А Ростокинский акведук, который расщедрившийся Данилов чуть не отдал Кармадону на сувениры, находится рядом с моим нынешним домом. Так что проникновение в мир, созданный автором, было полным.

Есть у меня некоторое недовольство. Снова в Данилове мы видим кочующий из романа в роман образ интеллигента-недотепы, совершенно не способного справиться с властной бывшей супругой. Нет, как раз Клавдия вполне реальна, родная сестра Варвары из «Осеннего марафона», пиявка-захребетница, исключительно живучий типаж, благополучно доползший до нашего времени. Но сам-то Данилов, демон на договоре, он же не слабовольный Бузыкин, а пасует перед напором Клавдии, скукоживается и жухнет. Не верю. Напрасно его автор так опустил, не бывает.

И в то же время любовь Данилова и Наташи для меня несомненна и не требует разъяснений. Более того, автор ухитрился найти точные слова. Не романтичные ахи, не сексуальное придыхание – именно то, что требовалось