Повести. Рассказы

Эта удивительная книга подарила мне две совершенно противоположных эмоции: с одной стороны я испытала восхищение, а с другой утвердилась в мысли, что никто в жизни меня больше не заставит читать Пришвина. И самое интересное, что причина этих чувств одна: язык и стиль автора. Мне вспомнился анекдот про дом-музей Пришвина, который точно отражает суть творческой индивидуальности автора. С одной стороны Пришвин - величайший мастер слова, у которого невероятный арсенал слов для описания природы и явлений, и пожалуй, никто никогда так искусно не описывал красоту. С другой стороны, читать это... мягко скажем, скучно и нудно. Повесть "Женьшень" в моем издании по объему всего сто страниц с многочисленными иллюстрациями я читала неделю, и дочитывала уже на морально-волевых усилиях. И наверное я бы бросила это чтение, если бы не существенная причина, по которой я вообще взялась за книгу - действие повести происходит в приморской тайге на берегу Тихого океана, а так уж вышло, что моя жизнь в некоторой степени связана с этим краем, и меня неизменно тянет в Приморье в каждый отпуск; даже созерцание пейзажей края сквозь стекло автомобиля не может не вызывать трепет в душе, а уж что и говорить об эмоциях, которые охватывают вас, если вы немного углубитесь в тайгу. Конечно этот чудесный край заслуживает быть описанным прекрасным русским языком, тем более таким мастером слова как Пришвин. А его описание пятнистых оленей меня удивило больше всего. Сколько раз мы видели в зоопарках этих красивых животных, во многих питомниках даже есть возможность кормить оленей с рук, но даже один взгляд на оленя в неволе не сравнится с описанием писателем этих животных в дикой природе. Это совсем другие звери - величественные, на них невозможно смотреть без замирания в душе, без трепета и волнения. То что сделал Пришвин в своей повести - это настолько круто, что у меня нет слов передать своё восхищение. А учитывая, что автор прожил в Приморье всего несколько летних месяцев, кажется просто невероятным то, что он так прочувствовал эти места, как будто провел в тайге долгие годы.

Но нельзя обойтись и без ложки дегтя, а в данном случае его здесь целое ведро. Пришвин во всем видит красоту, и конечно это прекрасно, но нельзя же одни понятия подменять другими только по одной этой причине. С самых первых страниц повести меня насторожил этот момент, а уже к концу книги мое недовольство перешло в крайнее возмущение.

Главный герой повести, от лица которого ведётся повествование, показан Пришвиным таким высокоблагородным, распрекраснейшим честным человеком, который смотрит на все философски и во всем видит красоту. А что на самом деле? Этот человек - дезертир, бежавший с войны в тайгу, он встречает обитающего здесь китайца-браконьера, который тоже показан автором таким якобы мудрым старцем, нашедшим в манчжурской тайге свой корень жизни. А на самом деле вполне себе осязаемый корень жизни женьшень он продает "купезам" (купцам) за большие деньги, которые зовёт "лекарством". Также наш "мудрец" прекрасно понимает, что этот драгоценный товар достанется "машинкам" (мошенникам), а не тем, кто по-настоящему его достоин. Но Пришвин все это подаёт так, как будто эти двое - дезертир и браконьер самые благородные люди на планете, и только они поняли мудрость природы, а потому достойны тут пакостить. А как они напакостили дальше? У меня пар из ушей пошел, когда наш блогородный "капитан" (так его называет китаец) убивает оленя из любопытства: почему это его панты (рога) окостенения и не меняются из года в год? Пристрелил зверя просто так, чтобы выяснить, что олень был всего лишь оскоплен! А скольких он перестрелял барсов (леопардов)! Ну и наконец нашего "героя" озаряет гениальная мысль, он решил переловить оленей и организовать панторезное хозяйство. Панты считаются целебным средством, и китайские "купезы" дадут за них много-много "лекарства" (денег). И настал пик моего возмущения: наши фермеры благополучно отрезают живые мягкие пульсирующие панты самого красивого оленя-главаря, а животное обливаясь кровью закатывает от боли глаза и практически теряет сознание. И что говорит наш "капитан"? - Я "сохраню для себя как идеал", что это благородное животное даже в такой ситуации не потеряло достоинства и не унизилось. Обалдеть! Сохранит он, видите ли, как идеал! Как хотите, но это просто сволочь, которая прикрывается какими-то абстрактными размышлениями о прекрасном и вечном. И самое интересное, что читателю на самом деле сложно разглядеть истинную сущность этого человека за всей этой словесной мишурой. Есть только поступки, по которым, казалось бы, можно было судить о человеке, но и эти поступки описаны почему-то как само собой разумеющиеся, и как будто ничего предосудительного в них нет. Все прекрасные слова повести как будто туманом покрывают истинное положение вещей, подменяя миражом. И чтобы разглядеть, что же произошло на самом деле, вам нужно продраться сквозь эти слова, не поддаваясь их очарованию и магической способности приводить душу в умиротворяющее спокойствие.

Не смотря на все сказанное я безумно рада, что прочла эту повесть и наконец познакомилась с творчеством великого писателя. Но читать что-то ещё у Пришвина у меня нет никакого желания. Очень сомневаюсь, что со временем я изменю своё отношение к его творчеству: я снимаю шляпу перед его талантом, но прохожу мимо.

____
Анекдот:
- Алло, здравствуйте! Тут неподалёку, вперемешку с птичьим клёкотом и ненавязчивым шёпотом ветра, будто озаряя багрянцем зеленеющие волны берёзовой рощи, обдавая жаром словно летнее солнце в разгар знойного душного июльского лета, испуская лёгкую дымку подобно поднимающемуся туману от раскинувшейся глади озера на рассвете, распугивая лесных обитателей - работящих бобров, мудрых ежей и беззаботных свиристелей, догорает дом-музей Пришвина. Нет, высылать машину теперь уже не нужно.

Благодаря школьной программе было сформировано отношение к Пришвину, как к писателю сугубо детскому, который пишет о птичках-синичках и о родной природе. Поэтому во взрослой жизни как-то не тянуло его прочитать. Как оказалось, в творческом наследии Михаила Михайловича есть что выбрать и взрослому читателю. Этот рассказ яркое тому подтверждение.
Лирический герой (тут он близок автору) путешествует по киргизским степям, для большей таинственности выдает себя за араба, который едет из Мекки. Так он знакомится со степными жителями, их обычаями и традициями. И всё это на фоне практически девственной природы.
Слог у писателя очень легкий. Несмотря на то, что нас от событий рассказа отделяет больше 100 лет, кажется, что всё написанное произошло буквально вчера. Вот такие яркие картины рисует нам автор!

Мне уже приходилось читать воспоминания писателей о том, как они жили во время Революции и Гражданской войны ( Иван Бунин - Окаянные дни , Иван Шмелёв - Солнце мертвых ). Эта повесть из того же ряда.
Пришвин не принял советскую власть, но в отличие от многих других представителей русской интеллигенции, не эмигрировал. Спасаясь от повторного ареста, писатель в апреле 1918 года покинул Петроград и в унаследованном от матери небольшом имении под Ельцом занимался крестьянским трудом. Но осенью 1918 года имение было реквизировано по постановлению местного сельского Совета. После этого Пришвин работал библиотекарем в селе Рябинки, а затем учителем географии в бывшей Елецкой гимназии. Летом 1920 года писатель переехал на родину жены в Смоленскую губернию, где под городом Дорогобужем в селе Следово два года работал школьным учителем и одновременно работал в селе Алексино организатором Музея усадебного быта в бывшем имении купца Барышникова. Учительская работа и организация музея нашли свое отражение в повести. Однако в отличие, например, от Бунина, повесть написана не то, что намеками, но очень сложно вычленить внятный сюжет. По сути всё содержание сводится к тоске по ушедшей России, к непониманию новых порядков, к осознанию того, что новая власть ни чем не лучше старой.

Известно, что Михаил Михайлович Пришвин не был сторонником Октябрьской революции, скорее наоборот. До революции он служил в правоэсеровской газете и после прихода к власти большевиков уезжает, подальше из столицы, в имение матери под Ельцом, а после того, как оно было экспроприировано на родину жены, в Смоленскую губернию. Там какое-то время работает учителем в сельской школе, точно так же, как главный герой повести Алпатов.

Привычных для творчества Пришвина, описаний природы, за которые он прославился, как певец Средней полосы России, не так много. Повесть считается автобиографической и основной лейтмотив-что же с нами теперь будет? Взгляд на происходящие события глазами русского интеллигента, вопрошающего- как нам в этой смуте и неразберихе, когда кругом голод, разруха, смерть, суметь сохранить культуру, шедевры искусства и архитектуры? Зачем? Да чтобы не превратиться в обезьяну. Боль за страну и собственная растерянность, беспомощность в нахлынувшем потоке бескультурья.

1919-й год. С первых дней Советская власть объявила войну с безграмотностью. Для этих целей привлекались не только специалисты, но и просто грамотные люди. Уклоняющимся, кстати, грозила уголовная ответственность. Алпатов назначен шкрабом (школьным работником, новая власть любила сокращения) в одну из сельских школ, которая находится в бывшей помещичьей усадьбе, признанной памятником искусства и старины. На первом этаже проходили занятия, а на втором был организован "Музей усадебного быта". Здесь собрали все то, что еще не успели разворовать в первые годы гражданской войны, что представляло ценность. Время смутное, в селе - красные, в лесах - банда барона Кыша. Брат идет на брата, отец на сына. Все разрушено, исковеркано, человеческая жизнь не стоит и гроша, страна повергнута в хаос. Мирская чаша - море бед, страданий, скорбей, выпавших на долю русского народа после революции, в годы гражданской войны.

Повесть читается сложно, писатель постоянно обращается к Библии, много философских, религиозных, политических рассуждений. Нашла и пророческие) Думал ли сам Пришвин, что так оно и окажется, не знаю

Очень неожиданная вещь! Пришвина я почти не читал, думал, он только про глухарей пишет, оказывается нет. Здесь глухари тоже есть, это всё время возникающая чёрная птица с красной бровью, но это лишь зловещий символ крови и смерти. Никаких охотничьих ассоциаций такой глухарь не вызывает.
Написано очень затейливо, местами непонятно. Вначале меня это раздражало, но скоро перестало. Думаю, для современников всё было прозрачно.
Начиная где-то с середины стало и вовсе круто. Не верится, что такое могло быть издано в коммунистическую эпоху, тем более при Ленине или Сталине. По-моему, Пришвин в те времена заслужил бы "лет десять расстрела" за эту повесть. Странно, что он был жив ещё в моё время...

Я бы назвал автора Мастером ужаса, вроде Эдгара По, Стивена Кинга, Альфреда Хичкока и кто ещё там, но в отличие от творений тех мастеров его история абсолютно реальна. Это не просто история. Это наша настоящая история.

Множественные библейские аллюзии добавляют сюрреализма в общую картину, как и нарочито недоредактированный стиль письма.
Персонажи очень необычные, но не выдуманные: все эти люди выглядят вполне реальными, такие, думаю, и жили в стране в 1919 году: не успевшие ещё ничего толком понять, разобраться в свалившейся на них новой действительности, с разной степенью успеха (а точнее, неуспеха) пытающиеся жить по-новому или хотя бы выжить...
Персюк вообще отдельная песня.

Очень мрачная вещь. Всем рекомендую.

В трудное, смутное для страны и самого автора время написана повесть. Это хроника первых лет нового мироустройства - не сглаженная идеологическим упрощением более позднего времени в книгах писателей другого поколения, свидетельство процесса вживания российского мужика в новый уклад жизни и выживания в голоде и хаосе разрушенного старого мира русского интеллигента, из тех, кто десятилетиями уповал на этого мужика, чувствуя себя перед ним виноватым и готовым за него пострадать.

Всеобщая озлобленность, недоверие и неверие в новую власть. Разрушается (да и было ли оно?) единение крестьянского МИРА. "Голодные не могут быть христианами."

Извечное нищенство российских сеятелей разумного, доброго, вечного:

Кто-то

Небольшая, муками осмысления разрушенной и зарождающейся жизни наполненная книга, требующая чтения неспешного и внимательного.

PS
Впервые (в сокращении, без Х главы) напечатана в журнале "Север", 1979, №8
(О Х главе разговор особый: написана она в стиле (методом?), получившим много лет спустя название магический реализм.)

С детства осталось светлое воспоминание о рассказах Пришвина из цикла "Кладовая солнца" - красивых, интересных, поучительных, с живописными описаниями природы. Не знаю, почему "Женьшень" помечен как литература для детей - эту повесть читать не в пример тяжелее, она более интересна взрослым. Здесь главный герой возвращается с русско-японской войны в Приморский край и оседает в глуши, среди тайги, но недалеко от моря. Его другом становится китаец Лувен - можно сказать, Дерсу Узала на минималках, с одной стороны, он хорошо знает природу,  с другой - он приверженец странных примет и поверий. Довольно быстро главный герой от обычного посетителя фанзы становится в глазах китайца "капитаном" - и всё благодаря тому, что придумал способ приручать и разводить пятнистых оленей в условиях суровой тайги.
При этом бывший воин и охотник не чужд любви - но его избранница ускользает подобно самке пятнистого оленя. Зато Лувен показывает ему дорогу к корню жизни - женьшеню. И это становится переломным моментом в жизни главного героя. Он изменяет точку зрения, у него появляется особая философия, что у каждого человека в душе растёт корень жизни, и нельзя дать ему засохнуть.
В книге много рассуждений, необычных сравнений, но читается она тяжеловато из-за непривычного слога. Видимо, чтобы герой выглядел более правдоподобным, автор не раз применяет приём "путаных", скачущих с одного на другое мыслей, отчего внимание и концентрация читателя сбиваются. Конечно, часто бывает так, что человек подумал об одном, потом другом, третьем и уже забыл, с чего всё началось, но в рамках этой повести выглядит слишком странно. Тем не менее, её объём не столь велик, и прочитать возможно за 2-3 вечера, если как следует расслабиться и проникнуться духом приморской тайги.
7 из 10.

Это другой Пришвин, глубоко философский, даже ранимый, с обнаженным сердцем. Роман-откровение "Жень-Шень" повествует не только о природе Дальнего Востока, но о природе человека. О поисках смысла бытия, через самое это бытие в среде, которая изначально была тебе завещана для жизни. Жизни человека, не только думающего, но мыслящего, не только делающего, но свершающего, не только чувствующего, но растворяющегося в окружающем мире. И бесконечно благодарного за предоставленную возможность жить и работать на этой Земле.
Перелистывая дни-страницы, пахнущие кедром и океаном, ты непременно обретаешь мудрость и тихо погружаешься в ощущение счастье. Счастье труда, любви и творчества.

P.S. Эх, Михал Михалыч, как жаль, что сегодня большинство людей считают такую жизнь первобытной и вместо Жень-Шеня ищут свободную тележку в супермаркете...