1
Ваша оценкаЛоренс Даррел стал всемирно известен после выхода в свет "Александрийского квартета", разделившего англоязычную критику на два лагеря: первые прочили автору славу нового Пруста, вторые видели в нем литературного шарлатана. Третий роман квартета, "Маунтолив" (1958) - это новый и вновь совершенно непредсказуемый взгляд на взаимоотношения уже знакомых персонажей. На этот раз - глазами Дэвида Маунтолива, высокопоставленного дипломата, который после многолетнего отсутствия возвращается в Александрию,...
Жанры
Книга из цикла
Александрийский квартет
2
3
4
Рейтинг LiveLib
4,4
308 оценок
- 559%
- 431%
- 39%
- 21%
- 11%
Ваша оценкаПрочитали 346Хотят прочитать 573
Рецензии
Аноним27 июня 2019 г.Александрийская Власть
Читать далееОтзыв на первый том можно почитать здесь.
Отзыв на второй том можно почитать здесь.«Роман с раздвижными панелями» наконец задвигался, хотя автору пришлось отказаться от части своего творческого замысла. Впрочем, надо было это сделать раньше — ибо его же творческий замысел и губит его произведение (но об этом позже).
О данных
Очень дискуссионный вопрос — влияние объема данных на выявление закономерностей. В большом тексте человеку легче выявить закономерности, характер, замысел — именно поэтому крупная форма во многом понятна (иногда даже чересчур), а короткая форма гения часто бывает недопонята современниками и исследователями (пример: Толстой и Чехов. Второй вкладывал в произведения больше смысла, чем первый — но первый из-за объема дает время «на разгон», и его литературное полотно употребить значительно легче. Меньше концентраиция). Александрийский квартет дал нам уже преизряднейшее количество полотна — и найти в нем закономерности становится очень просто, настолько, что автору даже не надо пускать нас в свою авторскую кухню.Аналогия № 1
Самая простая и ленивая аналогия — сопоставить тома с возрастом человека. Юный, экзальтированный Дарли, от слюнявости и влюбленности которого тошнит; Зрелый Бальтазар, смотрящий на Дарли с цинизмом; Старый Маунтолив, которому теперь надо принимать сложные решения, и он попытается отреагировать на них с мудростью. Увидев своего «духовного наставника» он неминуемо разочаруется, чтоб до конца жизни двигаться сам, без костылей — так и должно было быть.Аналогия № 2
Другой вариант — личное-социальное-политическое. Первый том окунал нас в пучину личности, второй добавил социального, третий же привнес политический разрез — я, как экономист, напрягся, ибо 4-й том тогда должен быть экономическим. Ведь социальное определяет личное, политическое определяет социальное, а экономическое определяет политическое.И еще куча других аналогий, которые придумывать очень просто — объем большой. Убежден, четвертый том накинет еще больше материала для анализа. И это никак не связано с замыслом автора — просто такова специфика работы нашего мозга. Если объект большой, увидеть в нем даже то, чего в нем нет — значительно проще.
Язык
Третий том был самым веселым в плане сюжета — невнятные стенания и морок первого тома и комментарии к невнятным стенаниями второго тома наконец обрели какую-то размерность, и эта размерность политическая — игры, поставки оружия, евреи (куда без них), и все это на фоне дилеммы «личное или долг» (герои, конечно, выберут безошибочно — кто бы сомневался). В плане языка наконец-то пошел текст, который можно читать — все бесконечные завитушки и красивости ушли вместе с Дарли, который так и остался глиняным големом.
В первом же томе остался и Город — если тогда им откровенно пересладили, то теперь стало понятно, что в первый том просто ссыпали все то, что было на все тома. Города здесь почти нет — даже меньше, чем во втором томе. Подозреваю, что автор просто утомился пережевывать эту жвачку бесконечно, тем более дальше этой жары и истомы он не сильно и двигался, а темпоритм третьего тома с ней сочетается плохо.Творческая катастрофа
Главный вывод для меня из этого тома, как ни странно, лежит не в сюжетной, а в творческой сфере. Почему не в сюжетной? Да потому что автор её сам убил. Он написал первые два тома, которые, фактически, оказались обманкой. Все стенания героев, их любовная горячка — мираж, фикция. Переживания за них у человека эказльтированного были вызванными, и вызванными специально — кто после этого захочет переживать в третьем томе? Правильно, никто.
Автор увлекся своими «раздвижными панелями», и свел своих персонажей к среднем знаменателю, щедро посыпав их скепсисом. В результате старательно нагнетаемая трагедия между «долгом» и «личным», которая прыгает на нас просто из всех щелей третьего тома вызывает скорее иронию — ты не то чтоб не веришь персонажам, но ты знаешь, что этому рассказчику верить нельзя. Усугубляет ситуацию и третье лицо, от которого ведется повествование — не обманешь нас уже, Даррелл. СДД дорогие товарищи-персонажи, СДД.
С таким бэкграундом даже не знаешь, что делать с текстом — актеры тужатся, стараются, на сцене выдавливают нерв — а ты будто заходил к ним в гримерку 5 минут назад, и видел как они курили и обсуждали, что зимнюю резину надо купить летом, пока со скидками.Вверх и вниз
Получаются такие вот две лестницы — по одной, сюжетно, роман пошел вверх; по другой, эмпатии, роман скатился вниз. И если утомительные стенания Дарли еще походили на искренность, то сейчас, зная что везде ложь — никаких чувств это уже не вызывает. Творческая гидра авторского замысла в третьем томе начала жевать труд своего повествователя. Если б задорную клубничку первого тома соединить с третьим — вот тут было бы уже интересно. Но это размазано очень сильно, слишком сильно. Но есть надежда — вдруг 4-й том действительно покажет, что все ради денег? Вот честное слово, 4-е балла поставлю за это. Для одного — любовь, для другого — долг, для третьего — деньги. Вот это красиво!931,5K
Аноним23 июня 2019 г.Политические ноты квартета.
Читать далееАвтор назвал эту книгу родной сестрой первых двух, и с ней случилось то, что случается в семьях с совершенно непохожими детьми - при общем родителе (авторе) она другая. Во-первых, у неё отсутствует рассказчик от первого лица. Вместе с ним исчезла излишняя витиеватость слога, многочисленные цитаты, наивность сюжета... Во-вторых, третья часть тетралогии слишком политизирована. Даже любовь Жюстин, тянувшаяся красной узловатой и путаной нитью через первые две книги, вдруг оказалась составляющей шпионского заговора, страстью к подпольной деятельности, а не той любовью, которую мы имеем в виду, говоря об отношениях между мужчиной и женщиной. В-третьих, "Маунтолив" отличается тем, что его название больше других соответствует содержанию. Именно Маунтолив выходит в этой истории на первый план: хоть остальные действующие лица никуда не делись, роль главного героя ему подходит больше, чем другим персонажам. В-четвёртых, сюжет третьей части можно назвать линейным, за редкими исключительными случаями.
Несмотря на перечисленные разности, всё же это одна из составляющих общего Квартета и схожести присутствуют в достаточном количестве: те же события (убийства, самоубийства, балы, карнавалы), но вид на них совершенно из другого ракурса, те же самые лица, но без личностной окраски рассказчика (Дарли), та же Александрия, город, где покоился когда-то прах великого Александра... Говоря языком автора, "великолепные плюмажи метафор и образов", хоть и в меньшей степени, но встречаются. Присутствуют и кровавые цветовые оттенки, мой глаз уже автоматически цепляется за всё кроваво-красное (например, "лачуги из самана, крашенные в цвет бычьей крови").Чем дальше я продвигаюсь в этой запутанной александрийской истории, тем яснее понимаю, что нельзя рассматривать каждую составляющую Квартета, как самостоятельную книгу, они заиграют, выстроятся в стройную мелодию, только собравшись все вместе.
Поэтому оценки за каждую часть - условны. Оценивается, скорее, внятность изложения, язык, оставленное впечатление.65662
Аноним30 июня 2019 г.Экскурсия по городу. День третий
Читать далееКак это часто бывает, пишу рецензии, а их намечается ещё две, эта и следующая, когда уже пора отчёт сдавать, и после бессонной ночи, всю ночь эту книгу читал.
Поэтому не обессудьте, что получится, то получится.Массау аль кхаир, дорогие экскурсанты!
Это уже третья наша экскурсия и эмпирическим путём я пришёл к выводу, что вам необходима чашечка крепкого кофе, каждому. Поэтому запасся несколькими термосами этого напитка.
В этот раз мы не будем никуда ходить, а поговорим о коптах.
Собственно, "Копт" и переводится как "Египтянин", восходя к древнегреческому "айгюптос", сами копты утверждают, что их предками были древние египтяне.
В разные века Египтом владели и греки, и римляне, и византийцы, и персы, и османцы, позже французы, а в начале прошлого века Египет был под началом британцев.
И, если верить некоторым источникам, от этих бесконечных переходов от одной власти к другой, больше других страдали копты. Но они делали упор на образование и многие представители этого народа были не последними шестерёнками в государственном механизме. Но всё изменилось с приходом британцев. Консерваторы по натуре, они с недоверием отнеслись к коптам, занимающим высокопоставленные должности и провели полную чистку в чиновничьих рядах. Сменив коптов англичанами.
Большую роль в жизни коптов играет и Коптская церковь, появившаяся в 451 г., после раскола на Халкидонском соборе. Копты, да и многие другие христиане, во время правления Римской империи, подвергались гонениям. Особо в гонениях на христиан в целом и на коптов в частности отличились императоры: Деций, Валериан и Диоклетиан.
Большинство коптов считают себя православными, но их православие немного отличается от общепринятого, беря за основу учения Александрийской богословской школы.Вот мы и познакомились с историей коптов, совсем немного, но этого достаточно, чтобы понять, что они из себя представляют и как относятся к британцам, об одном из которых и пойдёт речь далее.
Маунтолив, вот тот британец, который нас интересует. Молодой, дерзкий и подающий большие надежды британский дипломат, который влюбился в представительницу коптского народа и всё бы ничего, но Лейла ему в матери годится и два её сына, чуть ли не его ровесники.
Короче, закрутил этот вдохновитель Максима Галкина и Прохора Шаляпина с прекрасной матерью Нессима и Наруза, про которых мы говорили вчера, а тут его перевели из Египта. Прошло немало лет, прежде чем он получил повышение и в должности британского посла, вернулся в эту пустынную страну. Но Лейла уже утратила свою красоту и скрывает, покрытое оспинами и струпьями лицо, за маской. И, если верить её словам, то она не вполне compos mentis. А Маунтолив всё это время поддерживал эпистолярную любовь с ней, а стоило ли? Вот в чём вопрос. Дело осложняется ещё и тем, что Нессим оказывается втянут в коптский заговор, а заговор ли вообще, или очередная мистификация нашего старого знакомого Бальтазара, который строчит бустрофедоном записочки кому ни попадя, чем и привлекает внимание контрразведчиков. Удивляет то, что в Нарузе - этом неотёсанном мужлане с повадками мясника - просыпается пророк, а Персуорден - эгоистичный писатель, который единственный не хотел Жюстин, встаёт на защиту всей этой братии, во главе которой стоит Нессим.
Он даже отправляет Маунтоливу преинтереснейшее письмо, в котором, помимо братьев Хознани, фигурирует и очкарик Дарли, и хитрец Помбаль, и параноик Маскелин, который во всём видит посягательства на британскую корону. А дружеские посиделки в кафе "Аль Актар и собрания кружка каббалистов, считает сходкой революционеров.
Не буду утомлять вас дипломатическими терминами, типа: экзекватура, сикофант, хиатус, апология, штудия итд. Вы и так уже спите. Стоп! Как это вы спите? Я же споил вам лошадиную дозу кофе? Вот же гады эти александрийские торговцы, наверное сторговали мне цирконий вместо кофе или ещё какую дрянь подсунули!
Ладно, Ахмед, держи курс на отель "Сесиль", уложим этих голубчиков и отправимся в кафе "Аль Актар". Завершим сегодняшнюю экскурсию в хорошей коптской компании!50583
Цитаты
Аноним16 января 2012 г....хозяин дома употребляет странное словосочетание, говоря о том, что удалился от дел. Теперь он „строит душу“
17755- Аноним21 января 2012 г.
Чем богаче человеческий опыт, тем более он ограничен возможностью пересказать его, выразить. Слова убивают любовь так же, как убивают они все прочее.
13346
Подборки с этой книгой
Нобелевская премия по литературе - номинанты и лауреаты / Nobel Prize in Literature
- 415 книг
Города.
- 152 книги
Африка
- 616 книг
Хорошо бы послушать...
- 1 417 книг
А над нами только небо голубое
- 1 171 книга
Другие издания
