Собрание сочинений в 6 томах. Том 1. Палая листва. Рассказы

- Но если хотите сделать одолжение, присыпьте меня землей, когда я окоченею. Единственное, в чем я нуждаюсь, так это чтобы меня не сожрали стервятники.

• ...я достойно похоронил бы вас даже наперекор всему миру.

  Складывающиеся весьма странным образом на протяжении вот уже десятка лет отношения мои с творчеством латиноамериканского классика заставили с подозрением и даже опаской отнестись к его очередной книге. А дело в том, что нахожу прелесть и очарование в его книгах Габриэль Гарсиа Маркес - Любовь во время холеры и Габриэль Гарсиа Маркес - Полковнику никто не пишет , но отчего-то до сих пор не могу постичь глубины и красоты другого его, куда более знаменитого и значимого для мировой литературы произведения с таким трагическим заглавием про одиночество... Соответственно, и насчет "Палой листвы" особых ожиданий я не питала, желая проникнуться лишь осенней атмосферой (наивная!) - забвения, светлой грусти, прощания с чем-то важным... Получила же, возможно, прямо противоположное: короткие страницы долгой памяти, удушающего и тяжелого запаха смерти (уж никак не светлого!) и отрицания очевидного...

  В небольшой книге Маркеса три рассказчика попеременно поведают нам свое видение одних похорон. Грустная центральная тема книги символична, сюжетообразующа, но думается отчего-то, что далеко не единственная в этой крохотной повести. Смерть действительно полноправной хозяйкой входит в книгу Маркеса уже с первых ее глав, нисколько не церемонясь с читателем, показывая жуткую истину, насколько она, смерть, отвратительна. Можно сколь угодно ее романтизировать, но факт остается фактом: разложение некогда живой плоти выглядит не самым привлекательным для других - пока еще живых - людей образом. Трудно испытывать умиление, глядя на мертвеца, труп, бывший еще вчера твоим соседом или знакомым. К грусти непременно примешивается что-то от брезгливости. Звучит грубовато, но ведь так и есть. Исключение, возможно, составят те, кто умирает в одиночестве близких, родных, но и то далеко не всегда...

  В данной же книге у смерти воистину двойной праздник. Перед тем как забыть их навсегда (посторонних, чужих мертвецов) мы все же отдаем им последний долг - чествуем милосердие. Здесь главному герою - а для меня, как ни странно, им является мертвый на протяжении всего действия человек, оживающий на глазах лишь в воспоминаниях рассказчиков, - отказано даже в капле милосердия. Давний грех трудно искупается новыми благочестивыми поступками. Человеческая память не склонна забывать ужасное: предательство и боль. Надежда на справедливость, которой не суждено было осуществиться, отпечатается там намертво, с вечной горечью и обидой. И нет здесь правых и виноватых. Я могла понять людей, которые решили проявить человечность к уже умершему. Но я с такой же степенью понимаю и принимаю тех, других. Это странно объяснить, просто нельзя судить людей исключительно категориями черного и белого...

  4/5, Маркес не то чтобы удивил меня в этот раз. Тонкая меланхоличная история, рассказанная им в этой повести, для меня не является столь уж оригинальной и незабываемой: в жизни ведь случается и не такое. Печальный рассказ о том, как каждый для себя делает выбор и что ставит во главу угла - слово, память, доброе дело или что-то еще... Куда важнее всегда оставаться человеком и делать все от тебя зависящее, чтобы и мир становился чуточку лучше. Вот для меня книга латиноамериканского классика именно об этом, хотя ни капли не сомневаюсь, что многие прочитавшие ее найдут в ней и что-то другое. Маркес умеет по-хорошему провоцировать читателя - не только на размышления, но и на сомнения.

Любопытно, отчего эта небольшая повесть так популярна в нашей стране. Даже более популярна, чем масштабная «Любовь во время чумы» (если говорить о количестве прочитавших). Более популярна (по этому же критерию) и чем «Осень патриарха», а уступает лишь абсолютному хиту Маркеса «Сто лет одиночества». Просто у большинства название «Полковнику никто не пишет» ассоциируется не с оригиналом Маркеса, а с песней Би-2 и вторым фильмом «Брат» Балабанова. «Полковник...» на слуху благодаря культовому статусу песни, что, вероятно, подогревает интерес и у читающей публики.

«Полковнику никто не пишет,
Полковника никто не ждет.
На линии огня
Пустые города,
В которых никогда
Ты раньше не бывала.
И рвутся поезда
На тонкие слова.
Он не сошел с ума,
Ты ничего не знала»

В реальности песня имеет с романом лишь отдаленное сходство. Песня (имхо) скорее о человеке, выключенном из обычной жизни, этаком современном кочевнике, которому никто не пишет (ибо все равно некуда) и никто не ждет (ибо некому). Герой Маркеса же, безымянный Полковник, – человек осевший, с женой, смирившийся со своим унылым и бессмысленным бытом, разве что такой же одинокий, как и герой песни Би-2. У него единственное желание – чтобы ему (спустя 30 лет) пришла пенсия ветерана. Полковник имеет на нее право, как ветеран давней революции, но пенсию ему никак не назначают. Письма от местного пенсионного фонда нет, денег тоже нет, и главный герой ставит на единственно ценное, что есть в его доме, – на боевого петуха, за которого, по слухам, можно выручить целых 900 песо (этого хватит на несколько лет жизни). Только бы найти, кому этого петуха продать. И найти силы на это.

Главное настроение «Полковника...» – это переживание отверженности. У Полковника есть жена (и сын тоже был), есть знакомые, приятели, но всюду он одинок, никто его не понимает и не хочет понимать. Это печальный человек, который никак не может отказаться от иллюзии – что однажды о нем вспомнят в большом мире и пришлют ему то, что причитается по справедливости. Но справедливости, как оказывается, на свете нет. Человек, положивший часть своей души на алтарь великой войны/революции, в итоге не нужен никому. Полковник напоминает многих наших ветеранов (не только ВОВ, у нас и иные войны были). Ветераны нужны, пока они могут принести пользу. А кому нужен такой, как Полковник? Зачем ему платить пенсию? За то лишь, что он воевал на благо страны? Впрочем, не нужен Полковник и в своей семье. Свою важность он осознает лишь в дни петушиных боев, когда его «лучшего петуха в округе» выпускают сражаться. Полковника слушают, ему оказывают уважение, он вовлекается в жизнь своего маленького городка, становится нужным механизмом, а не испорченной деталью. Оттого он и не хочет продавать петуха даже за большие деньги вопреки голоду. Петух, с его славой, – его единственная связь с большим человеческим миром. Чтобы хотя бы раз в год быть кем-то, а не осколком давно закончившейся войны, Полковник готов вытерпеть все. Значит ли это, что он ставит петуха выше жены? А кем сама жена считает Полковника?

Повесть Маркеса, такая лаконичная и точная, пронизана жутким отчаянием. В ней нет просвета. Герои «Полковника...» доживают неудачную жизнь и, не имея возможности ее исправить, пытаются уйти в свои мечты – хоть о деньгах, хоть о собственной значимости. Но выхода из этого порочного круга нет. Раз за разом они повторяют одни и те же бесполезные действия, а в итоге Полковнику все равно никто не пишет и никто его давно не ждет. Увы.

Наконец-то могу добавить в прочитанное ещё одну книгу Маркеса. Она начинается с рассказа о похоронах врача из Макондо, который покончил жизнь самоубийством, повесившись у себя дома, с точки зрения троих людей: одиннадцатилетнего мальчика, который впервые видит мёртвого, его матери Изабель, которую отец заставил прийти и сопровождать его, и полковника (отца Изабели, дедушки мальчика), для которого этот врач был другом.

Доктор был странным человеком: иностранцем, который прибыл из Европы, спасаясь от войны, с рекомендацией для полковника, который принял его здесь, в Макондо, и предоставил ему убежище в собственном доме примерно восемь лет назад. Однако доктора никто не хотел видеть в деревне с тех пор, как произошла трагедия, и к нему привезли нескольких раненых, чтобы он оказал им помощь, но он отказался их принимать, даже не открыл им дверь, утверждения, что он забыл всё, что изучал. Таким образом, его смерть была воспринята жителями с некоторым чувством облегчения и удовлетворения, как месть за то, что он с ними сделал (вернее, не сделал), и они надеялись, что никто не позаботиться о нём даже во время похорон.

Полковник, которому помогали его слуги, взял на себя ответственность поднять тело, положить его в гроб и организовать захоронение перед обычными жителями и властями. Зная, как это не одобряют люди, он делал это по старой дружбе.

Хоть эта книга и является первой опубликованной Маркесом, в ней уже заметно умный и ироничный слог, причудливый юмор, а также характеры персонажей, которые будут повторяться в его будущих работах. Мне показалось, что персонажи озлоблены своим непоправимым одиночеством и переносят безумие как нечто неотъемлемое и неизбежное.

Книга довольно сложная для восприятия, как и, наверное, многие работы Маркеса, и содержит много отсылок, которые я не все поняла и в целом потребовалось какое-то время, чтобы понять сам текст. Но история была интересная, прочиталась довольно быстро, хоть и пришлось кое-где хорошо поработать головой.) Советую к прочтению!

И снова передо мной документальный роман Маркеса, и снова мне хочется кричать: "Почему так мало? Почему так коротко?". История сама по себе невероятна: моряк, потерпевший крушение, дрейфует в море на плоту целых 10 суток без пищи и воды, среди акул, под палящим солнцем и под властью безжалостных волн. Что чувствует этот человек? Живет ли в его сердце надежда на спасение, либо он готов умереть, поддавшись власти морской пучины?
Хотя Маркес и приписывает авторство самому герою повести, Луису Алехандро Веласко, преданный читатель сразу подметит ни чем не сравнимый язык автора. И все хорошо в этой истории: она была на самом деле, так хорошо описана, так душевно переданы чувства героя, да вот только вся повесть уместилась в 150 страниц. Хотелось более подробно узнать о самой причине трагедии, что за ней стояло, и более детально узнать, как сложилась жизнь Луиса после крушения и после того, как правда выплыла на поверхность, но об этом говорится немного, да и то в начале книги как предисловие. Но по сути, если учитывать, что в первоначальном виде данная повесть выходила публикациями в газете отрывками, и Маркес передал ее в публикацию именно в таком "первозданном" виде, то поэтому автора можно понять и простить, и насладиться повестью, потратив на это пару вечерних часов.
P.S. Не скрою, что моментами вспоминала о романа Э. Хемингуэя "Старик и море".

Я нежно люблю маркеса. Люблю я нежно маркеса. И так далее с бесконечными перетасовками слов в этом простеньком предложении. Поэтому прощаю ему, если не все, то многое. А тут и прощать-то нечего. Потому что смутно, неясно, туманно, запутанно и загадошно у маркеса не бесит. Во всяком случае лично меня именно здесь не бесит.

Макондо, то самое макондо из "ста лет одиночества", что навсегда-навеки в моем книжном топе. И тут уже налицо тлен опосля вампирской банановой компании. Жара, лен, тлен, мухи и смерть. И семейство буэндиа. Полковник, его жена (первая, а затем вторая), его дочь, его внук. И весьма колоритные горожане со множественными тараканами в головах. И странный доктор, в один день появившийся в доме полковника. То ли доктор он, то ли нет - так и не проясняется. Но больше всего сей чудак любил искушать ослиной травы.

И вот вроде ничего такого и не происходит за долгое время, что длится эта совсем небольшая книга, только доктор все больше теряет акции в глазах населения макондо. Но ему на это пофиг, впрочем, населению, по большому счету, тоже. Но тем не менее, нате вам местного изгоя.

Ну, вот еще муженек полковничьей дочери всколыхнул мертвую заводь. Приехал откуда-то, добился ее руки, сделал ей ребенка, развел на деньги ее отца и навсегда исчез. Ибо не место таким, как он в макондо. И тут только один выход - вон из города или самоизолируйся на многие годы, не высовывая наружу даже кончика носа, как доктор.
Который так и остался чужим, несмотря на все сделанное добро и сплошные пожертвования своей репутацией во имя не пойми кого и чего. Думается мне, что он прикрыл многих бесстыжих городских кобелей в ситуации со служанкой полковника. И этого ему тоже не простили вкупе с прочими прегрешениями.

Кому нравится чувствовать себя должником? Кому хочется отдавать долг чести? Человеком слова, которого не пришлось давать, и дела, потому что надо, оказался лишь полковник, которому доктор когда-то спас жизнь и не только.
Правда зачем он пристегнул к своим выплатам дочь и внука - непонятно. А может и была в этом своя логика, какая-то непонятная правда. Отдача долга так же, как и самопожертвование - не индульгенция. И кто сказал, что это будет одноразово? Что за это не должен платить весь род? Бесконечно, до самого конца, до исчезновения с лица земли. Своими ста годами одиночества.

Не проще ли, не безопасней ли в таком случае навеки остаться должником? Может быть. Но только не для людей чести. Не для семейства буэндиа.

Где-то там далеко, практически в прошлой жизни, остался Макондо. Где-то там далеко, практически в прошлом столетии, остался полковник Аурелиано Буэндиа. Где-то там далеко, практически в другом измерении, осталась гражданская война и пенсия.

А здесь, рядом, в этой жизни, есть бедность и голод. Есть ненавистный костюм, дурацкие лакированные туфли и боевой петух. Здесь есть маисовая каша и задыхающаяся жена. Здесь есть тоска и отчаянье. И голод. И бедность.

Полковник ждет письмо.
Но полковнику никто не пишет.

А завтра будет нечего есть, потому что где-то там далеко, практически в прошлой жизни, как-будто бы ничего и не было.

Осени здесь нет - осень здесь в душах.
Всегда слышала, что латиноамериканская литература - сложная, непонятная, порой даже непостижимая. Особенно сеньор Габриэль с его Opus Magnum. Сколько всего о ней говорят - только на днях слышала очень странный домысел. И я испытывала смутные опасения...
Но читательский багаж копился, я уже начитала: Льосу, Амаду, Альенде, мексиканских авторов. И почувствовала себя - готовой. И так как теперь встреча со Габриэль Гарсиа Маркес - Сто лет одиночества весной/летом мне гарантированно предстоит, я решила устроить себе прикорм с "Палой листвой".
Произведение считается первым у сеньора Габриэля и (если можно так выразиться) своеобразным приквелом "Ста лет". Уже Макондо, уже Аурелио Буэндиа - но еще не сто лет Я понимаю, чем книга может вызвать отторжение и довольно низкий рейтинг. А... о чем она? Внятно пересказать сюжет тут - просто не представляется возможным. Трое человек приходят на похороны - и понеслись мы по их размышлениям и воспоминаниям. Даже не понимаешь, в какой момент мысли какого героя мы слышим: мальчика, мамы или деда-полковника. Автор переключается между ними невероятно бесшумно и бесшовно.
Просто - я была к этому готова. Конечно, если предъявлять повести претензии "Кто, что, за что, зачем?", она может начать рассыпаться, как песок. Но я уже пообвыклась с этим латиноамериканским менталитетом "Это было в тот год, когда Упрямцеву дочку преследовал жених-призрак". Да-да - вот прям не удивляйтесь. Вообще ничему здесь не удивляйтесь. Ведь главная радость таких маленьких латиноамериканских городков - обсудить за чашечкой в закатных лучах: кто понаехал в город, кто с кем спит, у кого что творится в спальнях происходит. Тем более в Макондо - где постоянно идет дождь, алькальд (мэр по нашему) правит железной и не очень доброй рукой, а главная тема для пересудов - доктор и его Меме.
Город, возникший из осени - меня прям заворожила эта метафора палой листвы как перелетных людей. Где они осели - там и возник Макондо. Но - либо листва перегниет и даст пищу для новых поколений, либо ее вновь унесет озорной ветер.
Вот и все. Серьезно - вот и вся небольшая повесть, начавшая дорогу к... чему-то неведомому. Я бы могла повозмущаться и гнать волну - слишком уж лихо и головокружительно автор переключает рассказчиков, а - что же рассказать читателю?

Но решила снять всего одну звездочку. Повествование - прям завораживающее и обволакивающее и даже затягивающее (особенно история Меме), но - слишком уж бессистемное и головокружительно скачущее. А еще вспомнила эпизоды жизни сеньора Габриэля. Ведь он не мог не писать, это жило в нем и буквально разрывало. Под вечные попреки "Габи - занялся бы уже делом, мы кушать хотим, я фен заложила, мясник приходил". Но он - не мог не писать.
Поэтому и не могу отказать ему в этом праве. Самое лучшее здесь - уподобится тому же сухому листочку и отдать себя на волю потока повествования. И действительно можно ощутить, как он тебя не только несет - но и обволакивает, но и обнимает, и укутывает.
Ну и хочу порекомендовать тем, кто знаком с латиноамериканской литературой - или хочет познакомиться. Эта небольшая повесть вполне способна показать все ее грани и особенности. Здесь ничего не летает и не взрывается - просто люди живут и умирают, и изредка что-то происходит, что можно потом обсуждать с соседями и вспоминать много лет. Но порой и такое повествование приходится по душе. А это было первое мое знакомство с творчеством сеньора Габриэля - и считаю его состоявшимся.
А впереди - "Сто лет одиночества". Символично...

Слегка нецензурно.

Небольшая повесть, пропитанная дождем, мокрой травой и червями, горем и отчаянием. И голодом.
Голодом, мечтающим о жареных цирковых кошках. Голодом, прикидывающимся тухлыми водорослями в кишках. Голодом, режущим желудок на квадратики слизистой. Голодом, убивающим надежду.

И что-то нынче повсюду мерещатся подспудные мелвилловские бунты. Будь Бартлби полковником, он был бы маркесовским Полковником, которому никто не пишет. Он уж точно "предпочел бы подождать", и не работать на это прошмандоблядское Общество. Ах, он же и ждет, этот Полковник. Ждет. Положенной ему пенсии, письма, чего-то правильного. Он пытается заставить Систему работать, обрекая себя тем самым на маис и голодные рези. Просто обрекая себя. Но ведь когда-то давным-давно что-то же сработало у некого Аурелиано Буэндиа, а Полковник был частью этого что-то. Но заставить себя работать? Работать на Них? Нееет, он отказывается. Этот бунт тихий такой, серый.

У Полковника свой бунт, а у жены Полковника свой. Свой бунт, свой голод- по чистому воздуху - она отказывается дышать. Астма. Раз за разом она сипит, хрипит, задыхается, лежит, открывая рот, как рыба отвергнутая морем, только тут парадокс, тут она - море, и тут она отвергает ослизлую рыбу-Систему. Но раз за разом бунт стихает, и она встает, как неутомимый ванька-встанька, хотя сейчас, кажется, вот-вот готова сдаться насовсем.

Вообще жуткая, фантасмагорическая получается повесть, в которой бес таится в деталях, продуманных до последней точечки. Мать трупа разом превратившаяся в бесформенное нечто, толкающее в смерть. Новые ботинки жмут - как кандалы. Зато старые лакированные ни разу не слышали бранных слов, они скоро развалятся, они просто не готовы к действиям. И белый зонт, укрывающий от дождя-голода, съела моль.
Хотя зубы врача в зеркале - как оскал акулы, готовящейся к нападению. А непродаваемый, неубиваемый петух с горячей, пульсирующей кровью, ярко-красный, видный даже сквозь вечный дождь, клюет мерзких дождевых червей...

• Дерьмо!

Как чувствовала, что Габриэль Гарсиа Маркес не мой писатель, не идет у меня с латино-американцами, что в литературе, что в кино. "Полковнику никто не пишет" - небольшая повесть, в названии которой заложен весь смысл, рассказывает о полковнике, который предпочитает голодать сам и "кормить завтраками" жену, но решительно ничего не менять в своем жалком, прозябающем существовании. Вместо того, чтобы еще 15 лет назад пойти работать или переехать в другое место (одновременно заниматься тем, что он делает сейчас), полковник предпочитает закладывать и продавать все что есть и ждать заветного письма. И надеяться на несчастного петуха. Само повествование очень похоже на мексиканские сериалы, где 100500 серий и в каждой перемалывается 10 раз одно и тоже. И, как верно отметил главный герой, при такой инфантильности он с женой будет есть дерьмо.

Недоумение. Пожалуй, именно это слово идеально описывает моё состояние после прочтения повести. Не раз и не два бывало такое, что совершенно скучная или кажущаяся плохой история вдруг на последних страницах раскрывалась в полной красе и оказывалась прекрасным произведением. Но чтобы интересное произведение вдруг на последней странице так резко скатилось в яму, забрав с собой все возложенные на него ожидания? Никогда раньше.

Книга вызывает вопросы и внутренние противоречия. Возможно, я чего-то не знаю о стране, где живут персонажи, но почему им даже в голову не приходит, что можно пойти работать? Да, они уже в возрасте, но есть должности, на которые принимают даже пенсионеров. И ладно бы эта мысль хоть как-то проскальзывала, давая понять, что они пробовали устроиться, но их попытки не увенчались успехом. Нет же, такой мысли даже не допускают. Потом, почему нельзя ловить рыбу, например? Полковник постоянно ходит в порт встречать почтовый катер. Если есть порт, значит есть где её ловить. Но нет, вместо этого они просто ждут. 15 лет ждут. По-моему, так слепо люди даже в Бога не верят.

Но, пожалуй, самый большой вопрос, который возникает в конце, звучит гораздо проще: «И что?» В чём непобедимость? В чём глубокий смысл, до сих пор казавшийся настолько серьёзным? Я не против открытых финалов, но не вижу причин обрывать рассказ на тех самых словах полковника. По-моему, если бы он промолчал, финал показался бы более глубокомысленным.

Тот образ отчаянной, голодной бедности, в которой застыла жизнь полковника и его жены, по-своему прекрасен. Именно он не даёт мне поставить меньше трёх баллов. Так пугающе прекрасна бывает разве что смерть. Но в смерти есть величие, возносящее над живущими, персонажи Маркеса же вызывают лишь жалость. Что осталось от бывшего полковника? Кожа да кости. И незаслуженная нищета, родившаяся из непризнанных заслуг. Всё было болезненно-красиво, даже вызывало в глубине души восхищение, но в самом конце у меня осталось лишь одно чувство – что писатель просто плюнул на всё, когда понял, что не знает, как завершить повествование, написал последнее слово и сломал перо, отнеся в редакцию то, что было.