Собрание сочинений в 2 т. Том 1. Вечера на хуторе близ Диканьки. Миргород. Петербурские повести

''Страшная месть'' - рассказ особого жанра, притча со сверхзадачей. Сверхзадача - обогатить читателя лучшим пониманием того, как устроен мир человеческий, и как человеку в этом мире следует жить. Пересказывать тут никак нельзя. Всё нужно воспринимать в непревзойдённом гоголевском оригинальном поэтическом единстве. Сила гоголевской поэтики такова, что я понял, существуют ещё на свете книги, способные меня основательно, до дрожи напугать. Ничего в жизни страшнее этой ''Страшной мести'' я не читал. До последних строчек сохраняется ощущение кромешной абсолютной, непреодолимой безысходности человеческого бытия. А потом начинается послевкусие, анализ прочитанного и настигает горячая волна уверенности - если человек способен ещё хоть ненадолго себе не лгать, оценивать себя предельно объективно, если есть стремление себя исправить и понять, что право абсолютного суда в отношении другого есть только у Бога - то человек всё-таки небезнадёжен.
Уроки рассказа. 1) Бог может быть подавляюще, необъяснимо, умопрачительно жесток к человеку, но стесняться ему нечего, ибо такая жестокость всегда результат действий самого человека.
2) Чрезмерность даже в справедливом наказании врага тяжелейшим, умопомрачительным грузом ложится на плечи потомков.
3) Бог может быть абсолютно слабым, человек не может быть абсолютно сильным.

Такого Гоголя я еще не знала! "Тарас Бульба" и "Мертвые души", на мой взгляд совсем другие по характеру, по языку. И пусть такой чудесный юмор и иронию я не впервые встречаю у Николая Васильевича, но отличие от "Вечеров на хуторе...", "Записки сумасшедшего мне очень и очень понравились. Небольшая повесть, но такое развитие событий! Стремительное, захватывающее и смешное с капелькой горечи. Читая дневник главного героя, порой я испытывала какой-то неконтролируемый стыд. Как я позже поняла, это ханжеское чувство вылезло наружу и заявило, что нельзя быть таким сумасшедшим среди нас, нормальных и порядочных людей. Но нет! Оказывается можно! В условиях, когда и без того ограниченный, зашоренный ум амбициозного человека пытаются сжать до размера спичечного коробка посредством условностей, однообразной тупой работы и низким общественным положением, он бунтует и бунт его может принимать самые неожиданные формы. Не смотря на смехотворность положения главного героя, его амбиции и степень сумасшествия, мне было жаль его, а развязка повести повергла меня в печаль, потому что предыдущее повествование было так легко и иронично, что я могла скорей предположить. что он женится на генеральской дочке!

Наверное, первый (во всяком случае первый из известных) в истории русского государства автор настоящих ужастиков. И это произведение - самая-самая классика жанра. И впечатление в зависимости от возраста и окружающей обстановки он производит разное, в чем я убедился на себе.
Первый раз прочитал "Вия" во время войны, когда мне было лет 10 в подходящей для чтения такого произведения обстановке: был зимний вечер, я был дома один, в комнате горела только "коптилка", так как свет во время войны в квартирах жителей даже в Сибири, где я жил, был отключен, кругом царил полумрак. Страх был настоящим. С трудом дочитав до конца, я в ужасе спрятался с головой под одеяло. В дальнейшем я читал эту повесть еще раза два-три, но уже в другом антураже и, конечно, более взрослым. Такого страха я не испытывал, но легкая дрожь по телу пробегала.

Еще одна сказка из цикла Вечера на хуторе близ Диканьки. Славянский фольклор в исполнении Гоголя прекрасен, майские ночи прекрасны. Именно в такие ночи случаются настоящие чудеса и Гоголь поведал нам об одном из них.
Украинский хутор, здесь и настоящие гарны хлопцы и дивчины по ночам устраивают гулянья, и Голова-самодур у которого седина в бороду - бес в ребро, тоже на месте и есть здесь старый дом с байкой о паночеке утопленнице, да и без истории любви тут не обошлось. Все персонажи: пьяный Каленик, Винокур с своей люлькой, разумный Писарь и бдящая голову Своячница, они яркие, колоритные и живые, не смотря на всю свою карикатурность. Но все-таки центром майской ночи для меня был Левко.
Левко, гордый казак с шапкой набекрень, который любит девицу Ганну, про нее мне не чего сказать, особая миловидная, но ни чем не примечательная, и все бы хорошо, да просто в сказках не бывает… здесь я умолкаю, читайте, наслаждайтесь.

Эх, знаю я такие очи, встречала когда-то такого казака, гордый, сильный, умный и обаятелен словно черт). Вот за такими идут из огня да в полымя. Эх, Николай Васильевич, что же вы делаете!? Но я отвлеклась. Майская ночь меня зачаровала, заманила, я точно пропала! Старая русская мова и чистая, нетронутая человеком природа - это словно глоток свежего воздуха, словно мне снова лет семь, когда лето значит деревня, простор, свобода, жизнь.

Только не говорите, что не увидели, как переливается лунный свет, не почувствовали запах черемухи и майский ветерок на своем лице, нет, такого быть не может! Это поэзия, больше ничего не нужно.

В очередной раз убеждаюсь, что русская классика до XX века - совершенно не мое литературное направление, за очень редкими исключениями. Понимаю, что на этом строилась вся отечественная литература последующих столетий, что это наше культурное наследство и такая же гордость для нас, как, например, Чосер и Шекспир для англичан, и стараюсь заставлять себя читать, но нет - ни удовольствия от чтения, ни хоть какого-то интереса. Гоголь в этом плане вообще моя большая беда: стыдно признаться, но я его просто терпеть не могу еще со школьных времен, хотя объективно не могу объяснить, что именно мне в нем не так.

Вот и в этот раз чудо снова не случилось, как бы я на это ни надеялась: не покорил меня ни колорит истории, ни сам сюжет, ни художественное оформление текста и особенности авторского стиля. И тоже беспричинно – написано очень красиво и самобытно, а мне аж зубы сводит от неудовольствия непонятно чем. Не мое и все тут. Обидно, конечно, но что уж тут поделать. Зато хоть знаю теперь в подробностях, что там с этой панночкой было, и кто такой Вий, а то все обрывками хватала.

"Есть!"

«Есть ли еще порох в пороховницах?»
«Есть, Батька. Есть» - хочется кричать в ответ, утирая тыльной стороной ладони солёные слезы. Хочется кричать, да не можешь, ибо закричав – солжешь. В нас уже давно ничего нет. Мы, лежащие на тёплых диванах, смотрящие новости и пьющие чай из пакетиков, думаем, что живем, а на деле? ...
Раз в год берем в руки книжку, чтобы потом лет 5 гордиться тем, что её прочитали. Или наоборот проглатываем литературу томами и про себя, тихо так, в глубине души смотрим на всех свысока и презираем, презираем, презираем…
…
И вдруг, в руки попадает небольшая повесть со знаменитым названием. Ну, кто не проходил в шестом классе «Тараса Бульбу»? В том то и дело, что литература в школе не предпологает любви к классике. Дети, конечно, читают, анализируют, развиваются, но страстно не любят эти длинные уроки с нравственно философским подтекстом. Мало того, что не любят, но и заражаются этой неприязнью на всю жизнь. Хотя, может, пройдет время и в буре житейской суеты наш корабль причалит к островам нерушимых столпов русской Словесности, великого Искусства. Рано или поздно, мы прикоснемся нерешительной рукой к первым страницам того, что должен знать каждый, как Гимн России.
И натянутся струны души нашей, и поверим всем сердцем, и со слезами упадем на мокрую от крови товарищей, землю.
Нет таких людей больше, мы слишком привыкли махать голограммной саблей в онлайн играх. Мы слишком привыкли не ЖИТЬ по настоящему. Что мы скажем тем, кто кричал надрывистым басом: «За веру православную!» … и тут же был поднят на штыки. Что кричали бы мы?
На секунду представьте, как идем по кровавому месиву теплых тел, впереди – сотни тысяч врагов, позади – Родина, рядом – преданные сыны своего Отечества, твои товарищи. Но что в тебе? Это и есть самое главное: то, с какой мыслью ты идешь в последний бой, с какой нерушимой силой ты будешь защищать свои степи? Какие будут наши последние слова? Что скажем мы нашему народу? И как им посмотрим в глаза?
…
Подумайте, что нужно делать, чтобы такой Казак, как Тарас, плотно сжав губы, тихо прошептал: «Добре сынку, добре»
Можем ли мы, сидящие в интернете, зависящие от железных коробок на колесиках и разноцветного тряпья, заслужить эти великие и честные слова? Можем ли мы? Достойны ли? Или кто-нибудь хоть раз видел такого человека?
Создавая образ мощи, любви, преданности, верности и веры, Гоголь получил этого грузного, усатого и упрямого исполина, под которым прогибались здоровые лошади.
Смотря на него через призму прекрасных слов, хочется лишь преклонить колени и долго слушать его грудной, сильный голос, проповедующий и покоряющий. Хочется верить, что были на земле русской такие богатыри духа и непременно еще будут, иначе… не станет России. Ведь проснулись они в таких, как Жуков, Колчак, Суворов, в тех матросах с крейсера «Варяг», в тех девушках, невинно расстрелянных в лесах нашей Родины во время Великой Отечественной…
Проснулся в каждом герое тот огромный и непоколебимый, Тарас Бульба. И живет он в каждом из нас, до поры до времени он покуривает табачок в своей люльке, а настанет час – поднимется в душе нашей огонь, и восстанем мы из пепла и начнем Жить. Иначе. По-настоящему.
И сами не заметим, как откинем невольно чуб на затылок, как прищурившись, посмотрим на вражеские крепости, как полюбим степь золотую, океаном раскинувшуюся под копытами наших коней…
И ведь не обязательно, что война та будет с американцами или поляками, ведь еще Достоевский говорил, что на все века идет одна война добра и зла, и поле боя – сердце человеческое. Так отчего не подняться нам и не пойти в ту последнюю битву, и смело кричать Тарасу в каждом из нас:
«есть еще Батька порох в пороховницах. Есть!»

Ай, горе-горюшное зашло в селение сотника - померла любимая дочь, прекрасная панночка. Нет теперь счастья от пиров разгульных и веселий бедному отцу. Грусть и боль потери поселились в его в миг постаревших глазах.

Желает выполнить последнюю просьбу своей дочери — чтоб отчитывал ее три ночи студент-философ Хома Брут. Потому что он знает тайну её... Спасет ли Хома душу панночки или в этот раз победит нечистая сила?

Перечитав у любимого Николая Васильевича почти все, к своему стыду, "Вия" я прочитала только сейчас. В детстве было страшно, подростком не интересно. А вот сейчас захотелось.

И вот единственное, что мне пришлось не по нраву, так это то, что слишком маленькой оказалась книжица. С первого взгляда , но если поразмышлять, то можно на много знаком пост написать.

Тема поднимается очень серьезная, особенно для тех времён — противостояние религии и магии. Да и отношение простого народа к церковным служителям тоже.

Казалось бы, зачем большую часть истории отдать на описание обучения студентов? Вон в "Тарасе Бульбе" сыновья возвратились из жизни учёной и никаких вопросов не возникает. А тут нет. Тут надо всматриваться в строчки, смотреть, как относятся местные к обучаемым. И вот этот момент очень важен, потому что видно отношение главного героя к своему делу, виден его характер. И это всё существенно влияет на финал.

Отношение сотниковых людей к панночке тоже поражает, но как только сюжет перемещается в церковь — всё становится ясно. Богом забытое место. Немудрено, что в селении водится нечистая сила. Свято место пусто не бывает ведь.

А вот Вия самого тут мало. Кто он — неизвестно. Мало о нем пишет и Николай Васильевич, спихивая все на фантазию местного населения.

Но есть версия, что из последних редакций этот момент был специально вырезан, ибо там совсем не человеческий облик и как это придумалось и могло кому привидится — пирамидальное нечто в слизи, с хоботами вместо рук и с челюстями на ногах.

Хотя образ Вия — как мужика с длинными ресницами я встречала и в белорусских сказках, и у нас в одной из уральских былин Мамаищу брови поднимали, чтоб глаза могли видеть. Так что в наш фольклор Вий вписывается идеально.

В общем, люблю я читать Гоголя — его описания и сюжеты утаскивают похлеще  утопленниц. А после чтения хочется изучать матчасть, чтобы хоть немного, но разбираться в наших сказках и преданиях.

Я думаю, что у многих слова "Сорочинская ярмарка" напоминает сначала о мюзикле, а уже потом о повести. Стыдно признаться, но ее я раньше не читала и была очень удивлена, что история немного отличается от мюзикла. История небольшая читается буквально за час.

Солопий Черевик направляется на ярмарку, по пути молодой парень Грицько замечает дочь Солопия Параску и влюбляется в нее, любовь взаимно и даже было согласие на брак. Но парень умудрился разозлить мачеху девушки и Солопий вынужден отказать Грицьку. Парень решает не сдаваться и по любому быть с любимой.

Автор любит сдабривать свои истории мистикой, здесь не обошлось без черта, которого изгнали из ада и его красной свитки.

Неожиданно, но у классика, как по мне, история вышла оборванной, как та красная свитка. Истории не хватает объема. А вообще, прочитала я повесть и захотелось посмотреть снова мюзикл.