Stefan Zweig. Novellen

Какой нож в спину - самый ранящий? Мне кажется, даже уверена, что тот, который всадили родные и близкие люди. Быть может, это глупо слепо верить им, но так уж происходит, что именно от любимых - не ждешь подвоха, даже не представляешь себе и не задумываешься о возможности, что они предадут, заберут самое важное и ценное, солгут и продолжат обманывать. Они же не должны так поступать! И так весь мир способен коварно и вероломно подвергнуть мукам, но не семья, не они!

"Незримая коллекция" - очень грустная новелла и, как всегда у Цвейга, заставляющая задуматься... Ослепший старик, чьим смыслом жизни было собирательство, утратив зрение, не потерял внутреннее любование своей коллекцией. Но он не знает, что его семья превратила смысл существования отца и мужа в иллюзию - на месте бесценных гравюр в папках жена с дочерью оставили пустые листы и картинки, похожие на ощупь на то, чем дорожил старик. И, казалось бы, их можно оправдать - проигравшая войну Германия, невозможность оплатить еду, когда больше некому их прокормить - сестра осталась с малышами без мужа, старик ослеп, а его пенсия превратилась в гроши. Но ведь это - "мелко стелешь", если взглянуть с позиции морали - семья предала своего главу, они обманули, не раз обманули, и продолжили это делать каждый вечер, когда ослепший доставал свою единственную радость, благодаря которой оживал и становился вновь собой, из шкафа...

Обмануть, не оставить выбора, а оставить с иллюзией, воспользовавшись неполноценностью человека - разве должны так поступать родные люди, от которых меньше всего ожидаешь предательства? А потом бояться, что правда раскроется и, кажется мне, больше переживать о себе, чем о старике - что с ними будет, когда тот узнает, что его лишили, буквально, жизни... Ведь, если бы боялись за него, не решились бы украдкой из-под носа у слепого забирать то, благодаря чему он еще держался в этом мире...

Германия после проигрыша в Первой Мировой войне, жуткая инфляция, когда деньги обесцениваются раз за разом, и, как всегда, одни на этом наживаются, превращаясь в изгрязевых князей, а другие катастрофически нищают, распродавая все, что было нажито и ими, и их предками. В такой обстановке потомственный антиквар волею случая сталкивается с одним страстным коллекционером гравюр, который всю свою долгую жизнь каждый накопленный грош вкладывал в свою коллекцию. И даже сейчас восьмидесятилетний старик, уже ослепший, находит утешение в своем собрании, наизусть помня все свои приобретения, перебирая их руками, гладя их пальцами, теперь заменившими ему глаза...

Если честно, очень неприятное, и даже я бы сказала, мерзенькое у меня послевкусие от этой новеллы, я не спорю, что жизнь людей важнее вещей и предметов, пусть и являющимися произведениям искусства. Но имели ли они право так поступать? Для меня ответ однозначен... Вместе с рассказчиком я была в легком ужасе от представшей перед нами картины, слепой старик, счастливый в своем неведении, перебирающий свою незримую коллекцию...

Уже не в первый раз пронзительной мелодией в новеллах дорогого мне Цвейга звучит тема человека на войне. Он не мог об этом умалчивать, потому что сам жутко боялся войны, бежал от неё и жил потом в страхе быть настигнутым. Одна новелла "Принуждение" чего стоит. Впрочем, этот небольшой по объёму рассказ по своей драматичности почти запредельный. Бежавший после ранения русский солдат, крестьянин, волею судьбы оказавшийся в Швейцарии и попавший в сети рыбака, напоминал мне затравленного зверя с душою и разумом ребёнка, который оказался на беспощадном вертеле первой мировой войны.

"Он сражался в России; в один прекрасный день погружён был вместе с тысячами других в поезд, в котором везли его куда-то далеко; затем пересел на пароход, на котором плыл ещё дальше... и было так жарко, что кости, как он выразился, варились в теле. Где-то, наконец, их высадили и отправили дальше, опять в вагонах; затем они атаковали какой-то холм; что было дальше, он не помнит, так как в самом начале пуля угодила ему в ногу. Слушателям, которым управляющий перевёл речь беглеца, стало ясно, что он был в составе одной из русских дивизий, посланных через Сибирь и Владивосток на французский фронт и проехавших полмира, чтоб попасть туда."

Меня всегда, когда я читаю о войне, мучает одно ощущение и вопрос. Как можно сначала преодолеть неимоверные расстояния, перемещаясь зачастую в непонятных условиях как бытовых, так и природных, всего натерпеться, а потом ещё и воевать, истребляя других? Где мужчины берут силы - и физические, а главное моральные? Этот вопрос постоянно мельтешит у меня в голове, наверное, потому что я женщина? А мужчина - воин от природы? Может и так, только не всегда. Я думаю, что для всего женского населения и для львиной доли мужчин война - это противоестественное состояние души и тела. Душа у многих не хочет покидать дорогие сердцу родные места, какими бы они не были, и убивать она тоже не хочет...

Гувернантка, соблазнённая кузеном хозяйки. Прислуга, на которую не стоит обращать внимания. Да и завтра её не будет в поместье. Как же! Опозорила семью, в которой служила. А какой пример детям?
Вот только завтра для бедной девушки так и не наступило.
А как теперь жить двум наивным девочкам, которые узнали, что их любимой фройлен больше нет? Как быть с ложью, которую на них обрушили?
Кузен им противен. Родители тоже. Бедные малютки закрыли скорлупки своих душ, сердца заледенели после беспросветного горя.
Очень страшно, когда детство заканчивается в один день. Они не были готовы стать взрослыми.
«Никто не разговаривает с детьми. Они сами тоже хранят молчание. Бледные, испуганные, они бродят из комнаты в комнату; встречаясь, смотрят друг на друга заплаканными глазами и не говорят ни слова. Они знают теперь все. Они знают, что им лгали, что все люди могут быть дурными и подлыми. Родителей они больше не любят, они потеряли веру в них. Они знают, что никому нельзя доверять. Теперь вся чудовищная тяжесть жизни ляжет на их хрупкие плечи. Из веселого уюта детства они как будто упали в пропасть. Они еще не могут постигнуть всего ужаса происшедшего, но мысли их прикованы к нему и грозят задушить их. На щеках у них выступили красные пятна, глаза злые, настороженные. Они ежатся, точно от холода, не находя себе места. Никто, даже родители, не решается к ним подступиться, так гневно они смотрят на всех. Безостановочное блуждание по комнатам выдает терзающее их волнение, и, хотя они не говорят друг с другом, пугающая общность между ними ясна без слов.»

Теперь только поддержка друг друга поможет им пережить беду. Но что же с ними будет дальше?

История стара, как мир. И, что интересно, не зависит ни от времени, ни от места. Было, есть, и, увы, будет. Меняется только отношение людей к случившемуся.
В наше время осуждения общества не так многозначно.

Ещё один мой очень давний личный долгострой. И что я так долго к ним иду? Учитывая то, что некоторые такие маленькие.

Хорошо или плохо быть сильно увлечённым человеком, даже одержимым? Например, коллекционером. Я всегда завидовала такой страсти белой завистью. Как увижу человека, глубоко увлечённого чем-то одним определённым, и не важно будет ли это вышивание крестиком до обвешивания всех стен в доме плодами рукоделия или чтение фантастики до фанатичного запойного поглощения целых собраний сочинений по ночам, сразу начинаю ему завидовать. Вот цельная личность, думаю я, с понятным ему собственным внутренним миром без проблемы выбора между увлечениями.

В этой новелле гениального для меня Цвейга речь о коллекционере гравюр. Он стар и слеп, полностью слеп. А его семья обманывает его, подкладывая ему вместо подлинников, которые давно распроданы, чтобы выжить, чистые листы бумаги. Он ими "любуется" в своём воображении и показывает свою коллекцию одному приехавшему к нему торговцу антиквариатом, рассыпаясь в умилении и оживая при этом всей душой, начавшей уже увядать в давно увядшем теле.

Трогательно и пронзительно - как всегда у Цвейга. Читаешь и ноет душа. Опять правда жизни настоящей с материальной наполняющей вытесняет всё самое прекрасное, что мы так старательно накапливаем в своих душах. И быть может, счастье, что слеп это старый коллекционер, а его семья так любит своего хозяина и хранит покой его души, пусть даже при помощи обмана. Хотя, знаете, как в цирке - смешно тому, кого смешат, а не клоунам. Так и тут - счастлив тот, кого обманывают, тем более, что при его почти истёкших днях вряд ли наступит разоблачение...

"Собиратели- счастливейшие из людей."
Какой удивительный тонкий психолог Цвейг. Он исследует природу страсти, разной страсти- к человеку, к играм, к коллекционированию. Да, собирательство чего - либо, настоящее искреннее- это настоящая страсть. А коллекция- предмет необычайной радости коллекционера.
Что бы ни было этим предметом коллекции, это увлекает, забирает в себя без остатка.
Это история и о слепоте. О слепоте физической и духовной. Душевная слепота излечится именно от соприкосновения с физической, от соприкосновения с истинной преданной страстью своей жизни.
Написана новелла, как всегда у Цвейга, тонко, психологично, мудро, гениально. Благоговение испытывает не только герой, но и читатель.

Новелла безусловно сильная, но впечатление оставила двоякое. Потому что ситуация, в ней описанная, может рассматриваться как морально-этическая дилемма.

Вот вроде, с одной стороны, от кого меньше всего ждешь предательства, так называемого ножа в спину? Разумеется, от людей наиболее близких, родных, от своей семьи.

С другой стороны, разве жизнь - и своя, и своих близких - не важнее любого увлечения, даже того, которое ты сделал едва ли не главным смыслом этой самой жизни? Разве инстинкт выживания и спасения дорогих людей - не то, ради чего можно пойти на деяние, не слишком красивое и честное с этической точки зрения?

О чем рассказывает нам Цвейг? О старом вояке, всю жизнь увлекающимся коллекционированием редких произведений искусства. Коллекцию он собрал достойную и богатую, гордится ей как родным детищем, но... старик давным-давно ослеп. А мир изменился. Война, голод, постепенное скатывание к полной нищете и необходимость борьбы за выживание толкают его пожилую жену и дочь на то, чтобы распродать все имущество. Коллекцию главы семейства они не трогают до последнего, но голод - не тетка, и в итоге уплывает из рук и она. Но чтобы не расстраивать человека, не лишать его главной радости, женщины подкладывают в альбомы пустые листы, на ощупь похожие на то, что хранилось там раньше. И старик продолжает ежедневно ощупывать свои драгоценные гравюры, мысленно вспоминая, какими они были и заново переживая искреннее восхищение коллекционера. При этом, о тяготах жизни он вообще не знает, его душевное спокойствие тщательно оберегают, не сообщают ему, насколько тяжелой стала жизнь. И он гордится собой, считая, что после его смерти коллекция его сделает жену и дочь богатыми. И не знает, что, на самом деле, жив до сих пор только благодаря тому, что его коллекцию уже распродали за жалкие гроши.

Вот кто тут прав, кто виноват? С одной стороны, разумеется, женщины не могли поступить иначе - ведь не умирать же с голоду только ради того, чтобы отец продолжал радоваться одному лишь факту наличия у него этих заветных картин? С другой - а легко ли жить, каждодневно обманывая родного человека, питая его иллюзию и дергаясь от одной мысли о том, что тот может случайно обо всем догадаться?

Есть и третья, не дающая мне покоя мысль. А разве сам отец не расстался бы со своей коллекцией, расскажи ему женщины все сразу и честно? Разве позволил бы своей жене, дочерям и внуками умирать ради своего увлечения? Да, страдал бы, и от того, что приходится расстаться с тем, что старательно собирал всю жизнь, что так вдохновенно любил, и от ужасов мира, толкающего на этот шаг - вдвойне страдал бы. А так, как есть - и волки сыты, и овцы целы. Старик не страдает, семья продолжает существование. И даже, по сути, о нем, о его душевном покое женщины позаботились, взяв на себя все трудности - и обеспечение выживания, и осознание того, что совершили своего рода предательство. И от осознания этого никуда им уже не деться. Так оправдано ли предательство в этом случае? Оправдана ли ложь во спасение не одной жизни? Или раз уж семья, то страдать должны все вместе? Сложная дилемма. Я не вижу тут однозначно правильного ответа, хотя в тексте точка зрения вполне ясная. Но сильные произведения потому и сильные, что можно не соглашаться с выраженными там мыслями, можно обдумывать ситуацию, вертеть под разными углами и строить свое мнение.

Фразу в заглавие вынесла со знаком вопроса, хотя в тексте она звучит утвердительно и Цвейг пишет, что принадлежит она Гете. Не могу согласиться с великим писателем. Коллекционирование, чаще всего страсть, а это не есть хорошо. Если собиратель не наступил на эти грабли, то настоящим коллекционером его можно считать с натягом, так, скорее баловство.

Главный герой рассказа был настоящий коллекционер, все силы, средства (даже в ущерб семье), он отдавал за найденные у антиквариатов гравюры известных художников, тщательно собирал, оберегал их и складывал в папочку. Наступил момент, когда он постарел и ослеп, но страсть никуда не ушла. После Первой мировой войны в Германии были тяжелые времена, работу найти сложно, инфляция пожестче, чем у нас в 90-е, чтобы раздобыть деньги на пропитание многие продавали самое ценное, что у них было. Поступил ли так главный герой? Нет. Он ничего не знал. Родные держали старика в неведении, оберегали от страшных новостей, они любили его. Он не знал, что война давно проиграна, что в стране разруха, что четверо внуков остались без кормильца (зять погиб на фронте), что жена и дочь влачат жалкое существование, что сам бы он давно умер от голода, если бы не ….

И тут всплывает другая тема «Хороша ли ложь во спасение?» Вопрос, который часто задаю сама себе и даже в ситуации, описанной в рассказе, не могу со стопроцентной уверенностью ответить утвердительно. Ложь жены и дочери помогла продлить жизнь старику, а им самим не умереть с голоду, но ведь не зря они жили в постоянном страхе, если бы подмена гравюр вскрылась, она убила бы коллекционера, а родные всю жизнь корили себя за это.

С творчеством Цвейга знакома ещё со студенческих времён. Многое уже подзабылось, решила перечитать и сравнить впечатления.
Небольшая новелла, типичная ситуация для наивной девушки, не принадлежащей к высшему обществу, которую соблазняет молодой человек. Почему наивная? Потому что в то время маловероятно было, что мужчина женится на девушке не своего круга.
Как же ей быть? Куда идти? Где искать поддержку?
Конечно, то, как она поступила, это не выход из положения. Трагично.
Кроме того Цвейг показал яркие образы детей. Они любопытствуют, сочувствуют гувернантке. Не совсем понимают, подслушав, где же ребёнок. Но в то же время, искренни.
Сама нанимательница жестока и бессердечна. Ей всё равно, что будет с девушкой...

---

Страсть. Она бывает такая разная, но всегда захватывает человека полностью. Я говорю не о любви к чему-то, а о безумном увлечении. Когда человек может поставить очень многое на карту ради него. Коллекционеры ничем не отличаются от, к примеру, игроков. Стоит им увидеть какую-то ценную вещь, и они уже не могут думать ни о чём другом, как только завладеть ей. Они могут потерять сон, аппетит, пока не завладеют вожделенным предметом. Картиной, скульптурой, фарфоровой вазой... Некоторые из них выставляют свои коллекции на всеобщее обозрение желая показать их людям, поделиться и своей радостью от обладания, и подарить людям встречу с чем-то прекрасным. Некоторые же прячут свои экспонаты, боясь, что какой-нибудь их коллега, соблазнившись, начнёт предпринимать шаги на то, чтобы выкупить, выманить или даже украсть ценнейшую вещь. Потому что и сами бы пустились на все ухищрения ради получения желаемого. Коллекционеру важно обладать. Среди них есть дилетанты, которые не удосуживаются узнать что-то о предметах своей гордости, главное, что они у них есть, а есть и такие, которые знают о любой вещи из своей коллекции всё что только можно о ней знать.

Именно к числу последних и принадлежит герой новеллы

Он знает каждую гравюру, своего собрания, каждую печать, подтверждающую её ценность и уникальность. Он чувствует красоту изображённого, он слышит шорох листа, который несёт на себе оттиск времени.
Он видит линии, оттенки сегодня,.. как и много лет назад. Но видит совсем иначе, чем другие. Потому что у него особенное, внутреннее зрение. И дело даже не в том, что оно основано на знании и подкреплено памятью. Это зрение будет, пока у старика есть то ради чего жить...

И почему-то хочется добавить: и страшные...
Искусство, которое призвано возвышать, облагораживать делает людей нетерпимыми, жёсткими.

Жена, дочь. Только ли любовь двигала ими или к ней примешивался страх? Сказать сложно, так же сложно как ответить на вопрос, о том правы ли они. Я попыталась...