О душе

Сам по себе небольшой трактат вызвал множество споров и огромное количество толкований. Это произошло из-за того, что в нем содержались лекции читаемые Аристотелем в последние годы жизни. Они не были обработаны, а сам трактат написан бегло, как черновик. Отсюда и споры. Одни удаляют части текста, считая их поздней вставкой, другие, наоборот, вставляют в пропуски свои мысли, а кто-то, вообще, переставляет все с ног на голову. И спустя века мы видим десятки самых разнообразных вариантов. Но одобрил бы их Аристотель?

Вот что происходит, когда гениальный человек недоделывает свою работу. Каждый пытается завершить ее за него. Переделать под себя, под своё мировоззрение.

Для меня стало неожиданностью, что Аристотель позаимствовал у своего учителя так много материала. Я ведь привык к постоянной критике идей Платона. К тому, что: «Платон мне друг, но истина дороже».

Когда я читал Гомера, в частности «Илиаду», то задавался множеством вопросов, мне было многое непонятно. Вот, что я писал тогда:

«Более всего меня мучил вопрос: "Что в "Илиаде" является главным? На что она нацелена"? Это точно не падение Трои, в поэме она не пала. Быть может, Гомер пытался показать падение Трои символом. Смерть Гектора, как падение Трои. Но это настолько притянутый за уши вариант, что, скорее всего, вызовет недоумение. Так же, это точно не судьба одного из героев, потому что главного выделить почти невозможно. Ахилл? Все начинается с него, да и заканчивается им. Но большую часть "Илиады" он находится за пределами главного сюжета. Можно предположить, что Гомер мог показать значимость Ахилла, через призму его не участия. И тем самым возвеличить его. Но это тоже не более чем догадка. Сама война начинается аж с 10 года, поэтому скорее всего тоже не является главной целью поэта. И почему именно с 10? Это какой-то особенный год войны?»

И вот мудрец Аристотель в своей «Поэтике» ответил на некоторые из них. И теперь я, как минимум, понимаю, почему Гомер не стал описывать всю войну, а взял лишь малую ее часть. Если вам стало интересно и вы хотите узнать ответ, то можете найти его в ХХIII главе/книге.

Говоря напрямую, я ожидал большего. Быть может я немного не так истолковал название, а быть может у меня чересчур завышенные требования. Я не знаю.

Но если вы решитесь написать трагедию, то этот трактат вам поможет понять ее структуру и выделить в ней главные части. О комедии к сожалению философ написать не успел.

с первых строк аристотелевского труда натыкаешься на платонизм и улыбаешься. сколько бы аристотель не критиковал своего учителя то за недостаточность идей, то за необъяснимость идеями ни генезиса, ни бытия et cetera, и все же многое вобрал в себя любимый ученик платона. верно сказал князь с.н. трубецкой:

получается, не только в онтологии, но и в поэтике! от платона не уйдешь.

не говорится, конечно, о том, что аристотель понимает искусство точно так же, как платон.  но следы платоновских идей явные: если у платона искусство - подражание нашего мира, а наш мир, в свою очередь, копия мира идеального, то у аристотеля, не симпатизировавшему отвлеченному идеализму учителя, идеи о подражании остаются.

иногда может показаться, что аристотель рубит с плеча:

разве грибоедовская комедия "горе от ума" высмеивает и чацкого? впрочем, некоторое зерно разума при всей наивности моих суждений здесь имеется. смешно сопоставлять будь то девятнадцатое столетие, будь то наше: многие произведения пишутся для современников, а не потомков. потому несколько странно выглядит возмущение феминисток касаемо аристотелевских строк о несовместимости женских и мужских характеров, и что женщина вовсе "существо низшее" (а раб и "вовсе ничтожное"). и все же классика потому и становится классикой, что она во многих своих аспектах бывает актуальной; и поначалу кажущиеся простыми суждения о трагедии и комедии при дальнейшей рефлексии обретают смысл.

аристотель вкладывает в фабулу совсем иной смысл, чем мы. для нас фабула - хронологическая последовательность событий, а у аристотеля - 'сочетание событий'. другие термины, в целом, сохраняют свое значение: перипетия- 'перемена событий к противоположному'. по аристотелю, в трагедии есть завязка и развязка; кульминация у него отсутствует, она у него больше связывается с завязкой и перипетией.

катарсис придумал, конечно, не аристотель, а пифагорейцы, но наиболее разработано это понятие именно у него. так, он пишет, что:

как комментирует к.м. долгов:

говоря о поэмах, аристотель воздает должное гомеру, отмечая, что у прочих авторов делается акцент на одном герое, одном времени и одном действии, в то время как у гомера эпопея в настоящем смысле этого слова: он может и не задумывал описывать всю войну, но получилась многоплановое место событий с героями, имеющими характер, - 'еще и поэтому гомер в числе прочего достоин похвалы'.

вопреки господству логоса в работе аристотеля, в конце он отмечает, что в поэтическом искусство можно допустить нелогичное, потому что, во-первых, стоит превосходить идеал (да простят мне платоники), во-вторых, нелогичное иногда бывает не лишено своего смысла:

и вопреки вероятности мы и имеем тексты аристотеля, заложившие основы для всей дальнейшей истории литературоведения.

Один из древнейших трактатов по теории литературы. Согласно традиционной версии, сочинение было написано в двух томах, посвящённых разбору жанров трагедии и комедии, однако до наших дней сохранилась лишь первая часть. Читая «Поэтику» Аристотеля, ловишь себя на мысли, что несмотря на практически два с половиной тысячелетия, разделяющих нас от великого древнегреческого мыслителя, многие литературоведческие размышления актуальны и в наши дни. Например, требование напряжённого драматического конфликта на протяжении всей трагедии, строгого следования идеи, а также требования, предъявляемые к трагическому герою.
В трактате «Поэтика» Аристотель сумел обобщить все те идеи, что были высказаны до него. При этом автор вводит совершенно новое для того времени понятие «красоты» - не только как добра, но и самой творческой природы, того, что помогает нам жить. Если история описывает действительно происходящие ранее события, строго следую реальности, то задача поэта как творца иного плана – привнести долю выдумки, поучительного и нравоучительного составляющего. Таким образом, именно эмоции и драматизм происходящего делает из поэта настоящего творца. В любой трагедии обязательно должна присутствовать глубокая идея. Кажется, ничего не ушло из под внимания мыслителя – в своём трактате Аристотель рассматривает вопросы фабулы и характеров главных героев, извечной темы борьбы добра и зла, проблему узнаваемости и сострадания, словесной формы и художественных средств выражения.
Небольшое произведение (всего 160 страниц), а столько идей и мыслей сумел вложить в него Аристотель. Неудивительно, что «Поэтика» на многие столетия (если не сказать – тысячелетия) предопределила путь развития всей мировой литературы. Именно этот трактат стал образцом для теоретиков позднейших веков, особенно для классиков века XVII, а затем и просветителей XVIII в.

На самом деле эта вещь скорее веселит, чем чему-то учит - слишком уж давно она была написана.

«Так как лучшая трагедия по своему составу должна быть не простой, а запутанной и воспроизводящей страшные и вызывающие сострадания события, - ведь это отличительная черта произведений такого вида, - то прежде всего ясно, что не следует изображать на сцене переход от счастья к несчастью людей хороших, так как это не страшно и не жалко, а возмутительно» (с) «Поэтика»

Такие дела.

Начиталась классных цитат, вроде "образование я получил в библиотеке, притом совершенно бесплатно", и решила, что пора уже эпохе самообразования начаться.
Философия вдруг оказалась такой интересной (куда более интересной, чем на втором курсе универа; видимо, всякому овощу - свое время), что я решила изучать ее с самых основ. И не просто по крутой "Истории западной философии" Бэ Рассела (хотя она одна-что сладкий пирог,где надо подрумяненный, начинки вдоволь и простому мужику на вкус годится), а подкрепляя ее собственно трудами философов. Та-дам, эра древней философии.
Чтобы в голове все по полочкам, буду писать кратенько по прочитанному.
Первым попался Аристотель с "Поэтикой", пишет просто и конкретно о теории поэзии (ясен свет). А именно рассматривает поэтическое искусство с разных сторон, описывает жанры (вроде эпопей и трагедий) и дает массу дельных рекомендаций касательно изобразительных средств, речи, характеров, сюжетов и проч. А еще ловко все это классифицирует и дает множество примеров, что не позволяет усомниться в обширных познаниях Аристотеля о древнегреческой поэзии.
Описано без особых хитростей, но четко, по делу и на ясную голову, поэтому сценаристам российских сериалов рекомендую с этим трудом ознакомиться (рубрика "советы бородача А", по моему мнению, полезна не только поэтам, но и театралам и киношникам всякой масти).
Это интересно! С поэтикой разобрались, теперь - вперед, на штурм трактата о прозе.

Вторая попытка чтения работ Аристотеля и, похоже, пора признать, что это не мой автор. :) Конечно вклад Аристотеля в развитие философии нельзя не оценить, но все, же читать это довольно скучно. Книга делится на три части(при этом хоть она и несет название "О душе", но эта третья часть занимает процентов 20 от всей книги):
Поэтика
Часть, которую смело можно было пропустить. Знания о том, каким слогом стоит писать древнегреческие трагедии, и чем они отличаются от эпических произведений для человека не увлекающегося литературой древней Греции ни к чему.
Риторика
Самая большая и самая полезная часть книги. Если вкратце, то она о том, что на любую проблему можно посмотреть с разных сторон, и в споре основная задача показать ее в выгодном оратору свете. Например, в дилемме кто виновнее советчик или исполнитель, с одной стороны можно сказать, что советчиков много, но без исполнителя дело не было бы совершенно. С другой стороны, что исполнитель лишь инструмент, а всю ответственность несет советчик. Все содержание книги занимают логические приемы, которые может использовать оратор для достижения успеха. После этой книги захотелось почитать, что-нибудь на эту же тему, но посвежее.
О душе
Ожидал чего-то другого от этого трактата. Дебри посредственной логистики, в частности половина трактата посвящена определению пяти человеческих чувств. От скуки даже не до конца проследил, какая взаимосвязь между существованием души и тем что язык не чувствует вкуса когда слишком сухой или слишком влажный. %_%

Вот и я добралась до Аристотеля. Трудно сказать, вовремя ли, и стоило ли начинать именно с "Поэтики", - но так или иначе...
Трактат невелик и по большей части легко читаем.
Трудности, на мой взгляд, сводятся лишь к двум типам: непривычному толкованию терминов и примерам из греческого. При этом первый легко преодолевается при внимательном чтении. Например: сейчас мы называем глаголы словами со значением действия, а Аристотель называет глаголы словами со значением времени (шёл-иду-буду идти). Второй тип трудностей, увы, мне так и не удалось преодолеть, потому что я не владею греческим. А именно на греческом приведены все примеры во фрагментах, посвящённых художественным средствам языка. Данные в скобках переводы, конечно же, никак не помогают, потому что не воспроизводят оригинальной игры слов. Ну, что теперь... Основная часть трактата всё же свободна от этих вещей и более чем съедобна.
Итак, Аристотель рассматривает произведения слова в их различиях - на этом, по сути, и строится трактат, из этого сравнения вырастает вывод. Вывод, кстати, интересный: Аристотель доказывает, что при общих ресурсах трагедия значительно выше эпопеи, будучи сжатой - и как следствие, быстрее достигающей цели, чем растянутая и обширная эпопея. Вот так за сотни лет до Чехова было сказано, что краткость - сестра таланта.
При всём этом немало внимания уделено анализу произведения слова (да, чаще всего - трагедии) как такового, в совокупности составляющих его частей.
Несмотря на древность трактата, в нём есть такие вещи, которые можно приложить не только к изучению современной литературы или театра, - но и использовать вполне практически при создании произведений. К примеру: "...то, что своим присутствием или отсутствием ничего не объясняет, не составляет никакой части целого". Хоть сейчас проверяй свои литературные опусы, у кого они есть.