А. П. Чехов. Сочинения в четырех томах. Том 1. Рассказы и повести 1880-1888

Сегодня меня что-то тянет написать рецензии на то, что затянуло в 2018 году. И рассказ Чехова - не исключение. Перед нами представлена духовная поэзия. И строками «Плач Иосифа и быль» автор ещё больше расширяет проблему в произведении и включает в эти проблемы христианские мотивы.
По обстановке в рассказе мы понимаем, что события разворачиваются в Санкт-Петербурге. И сам извозчик часть города, но, не смотря на это, он находится с обществом в конфликте на протяжении всего рассказа. Нужно обратить внимание на связь Иона и его кобылки, она будто перенимает на себя образ извозчика (бела и неподвижна, след за ним вытягивает шею…)
Писатель обращается к читателю, когда рассказывает об Ионе Потапове. А так, сам рассказ ведётся от 3 лица.
Основная тема рассказа – тоска. Она отражает внутреннее состояние главного персонажа. Также в рассказе задеты взаимоотношения между теми, кто владеет властью и маленькими людьми, такими как Иона. И тут показывает истинная человеческая сущность. Именно поэтому рассказ будет интересен и современному читателю.
Иона – трудолюбив и могуч, поэтому его можно назвать народным героем, соответственно с лёгкостью можно сказать, что в рассказе раскрывается тема народа. И эта тема перекликается с темой христианства. Так как, люди совершенно равнодушно относятся друг к другу, от чего несчастны. И если бы они проявляли хоть чуть-чуть сочувствия к своему ближнему, то их жизнь была лучше.
Природа в рассказе отражает моральный и психологический климат в городе, что так же показывает равнодушие людей друг к другу.

Федор Федорович Сигаев застал жену с любовником. После этого пошёл в оружейный магазин, чтобы подобрать подходящий револьвер. На протяжении всего рассказа он выбирает оружие и наилучший сценарий для мести. Фактически тут два действующих лица – сам Сигаев и приказчик магазина, предлагающий различные револьверы.
Чехов показывает эволюцию намерений обманутого мужа. Они проходят несколько стадий. В первоначальном самом кровавом состоянии аффекта Сигаев готов убить жену, любовника и себя - «его воображение уже рисовало три окровавленных трупа, размозженные черепа, текущий мозг, сумятицу, толпу зевак, вскрытие... С злорадством оскорбленного человека он воображал себе ужас родни и публики, агонию изменницы и мысленно уже читал передовые статьи, трактующие о разложении семейных основ».
Удивительно, что приказчик, ничего не зная про обстоятельства покупателя, предлагает ему прекрасный револьвер системы Смит и Вессон и в числе прочих причин возможных целей называет убийство жены и любовника. При этом Сигаева не устраивает высокая цена, а в качестве причины покупки он называет необходимость отпугивать воров на даче.
После тройного убийства в голове обманутого мужа мелькает мысль о вызове на дуэль, но тут же отметает её как - «Впрочем, много чести... Таких скотов убивают, как собак..." Картины его воображению рисовались страшные – «как он размозжает черепа, как кровь рекою течет по ковру и паркету, как дрыгает ногой умирающая изменница... Но для его негодующей души было мало этого. Кровавые картины, вопль и ужас его не удовлетворяли... Нужно было придумать что-нибудь более ужасное». В его оскорблённой изменой душе зрела месть, а процесс её созревания предлагал новые варианты.
Сигаеву показалось, что более изощреннее для нервной натуры жены будет убить себя и любовника, выставив её на всеобщее презрение. Но ему вдруг стало обидно и жаль, что он не увидит мучений изменщицы – «Месть тогда лишь сладка, когда имеешь возможность видеть и осязать ее плоды, а что толку, если он будет лежать в гробу и ничего не сознавать».
Дальше Сигаев стал сильно путаться в своих желаниях. Если убить себя, то женщина обвинит его, общество оправдает её, посмеётся над ним. Вариантов в голове у него стало возникать много, но беспроигрышных не было. «И к тому же, за что себя убивать? Это раз. Во-вторых, застрелиться - значит струсить. Итак: убью его, ее оставлю жить, сам иду под суд…» Поразительно, что приказчик, продолжая расхваливать свой товар, как будто улавливает настроение покупателя – «Во-первых, у нас еще слишком устарелое законодательство; во-вторых, мсье, суд всегда бывает на стороне любовника. Почему? Очень просто, мсье! И судьи, и присяжные, и прокурор, и защитник сами живут с чужими женами, и для них будет покойнее, если в России одним мужем будет меньше. Обществу было бы приятно, если бы правительство сослало всех мужей на Сахалин». Сам того не понимая, приказчик своими речами повлиял на решение Сигаева, отказаться от покупки револьвера.
Чтобы не обижать продавца, он решает купить что-нибудь подешевле и выбирает недорогую сетку для ловли перепелов. Жаль, что в этом магазине не было в продаже рогов, они бы ему больше подошли…
Фраза - «Итак: ее я оставлю в живых, себя не убиваю, его... тоже не убиваю. Надо придумать что-нибудь более разумное и чувствительное. Буду казнить их презрением и подниму скандальный бракоразводный процесс…»
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 281

Для меня рассказ "Злоумышленник" - про принятие решений в условиях неопределенности. Когда у крестьянина нет инженерного образования, чтобы иметь ясное представление о последствиях откручивания гаек, но есть опыт (вся деревня откручивает, поезд с рельсов не сходит каждый раз после откручивания гаек). Человек опирается не научные факты и знания, а на коллективный опыт своего окружения. Транзактный аналитик бы сказал, что человек принимает решения не из взрослого эго-состояния, а из детского, так как руководствуется не анализом объективной информации, а примером.

Эксперт по рискам, читая этот рассказ, может отметить, что вся деревня откручивает гайки. То есть каждый житель деревни руководствуется коллективным решением этой деревни, что гайки откручивать можно. И этот рассказ Чехова показывает те важные истины, которые откроют потом исследователи коллективных решений. А именно, группа принимает решение с большим уровнем риска, чем индивид. Человек, действующий в группе, готов принять решение с большим уровнем риска, чем человек, действующий в одиночку.

Существует несколько гипотез, объясняющих сдвиг риска в группе: разделение ответственности за исход рискованных действий между членами группы; стремление следовать в своем выборе за лидером; нежелание оказаться более осторожным, чем другие и т. д.
Исследователи также отметили, что групповые решения могут существенно отклоняться от оптимальных. Даже обычные наблюдения показывают, что часто группа, состоящая из весьма образованных и компетентных личностей, принимает такое решение, которое не принял бы ни один здравомыслящий человек-неспециалист. Что говорить про группу необразованных крестьян.

И, конечно, этот рассказ – про вектор и радиус интересов. В данном случае крестьянин руководствуется исключительно собственными интересами найти нужное грузило для рыбалки. Интересы безопасности едущих в поезде людей – это более масштабный уровень интересов, для него он очень далёк. Своя рубашка ближе к телу.
И, к сожалению, рассказ Чехова в наше время становится актуальнейшим. Потому что на первое место опять вышли собственные личные интересы. Да и как может быть при существующей общественно-экономической формации?
Даже ситуация поведения отдельных групп людей в период короновирусной пандемии это показывает. Масок в аптеках нет, но где-то продаются задорого. Налицо противоречие личных интересов общественным и приоритет первых даже перед лицом общей опасности.
На мой взгляд, Чехов рассказом прекрасно иллюстрирует многие положения Капитала Маркса.

Есть чему удивляться. Слишком близкая тема любому человеку. Болит зуб – средство от боли – человек, который может спасти – что-то не можешь вспомнить – «вертится на кончике языка» - фамилия близкая к лошадям, но не производная от однокоренных слов. Удивительный обман первоначального посыла в поиске правильного ответа – это не «лошадиная фамилия», а происходящая по смыслу от зерновых культур, точнее однодольных растений семейства мятликовых (злаков). Представьте, что приказчик сразу бы задал правильное направление в поиске фамилии знахаря. Тогда и рассказа бы не было.
Ещё одна загадочная игра человеческого мозга, когда ассоциации человек связывает не с происхождением сельскохозяйственной культуры, овса, а с лошадями, которые его едят. Таких ловушек у нашего разума множество. Ещё человек достаточно часто не может вспомнить простые слова, которые странным образом выпадают из памяти именно в данную секунду.
Кстати, для меня легче запоминать различные слова, крепко связывая их однокоренными. Например, долго не мог запомнить фамилию Черданцев, пока не связал её у себя в памяти с чердаком дома. При знакомстве с новым человеком помогает этот приём. Хотя способов существует много.
Фраза – «На-кося! - сказал генерал с презрением и поднес к лицу его два кукиша. - Не нужно мне теперь твоей лошадиной фамилии! На-кося!»
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 254

Хотите пройти тест на знание российских писателей конца ХIХ века, прочтите этот рассказ. В нём Чехов по своему усмотрению расставил живых на тот момент (1886 год) русских литераторов соответственно их талантам и заслугам. Если с самыми выдающимися Львом Толстым и Иваном Гончаровым у меня не возникло вопросов (их Антон Павлович произвёл в тайные советники), как и со второй ступенью – Салтыков-Щедрин, Григорович (действительные статские советники), то со статскими советниками – Островским, Лесковым, Полонским, уже вышла незадача. О первых двух знаю с детства, а Полонского не смог обнаружить даже с Википедией.
Следующий уровень, коллежские советники – знаю Майкова, Суворина, Гаршина, Глеба Успенского, Плещеева, не знаком с Бурениным, Сергеем Максимовым, Катковым, Пыпиным.
Из надворных советников мне знакомы только Короленко, Данилевский, Надсон, оставшихся восьмерых не знаю.
Никого из девяти коллежских асессоров не узнал.
Из десяти титулярных советников мне известен только Мещерский.
Никого из коллежских и губернских секретарей не знаю, а их 14 человек.
Из семи коллежских регистраторов тоже никого не вспомнил.
Но, благодаря Антону Павловичу, я знаком с последним Окрейцем Станиславом Станиславовичем! Именно Чехов упоминает эту одиозную личность уже в 6-ом своём рассказе, он прозвал Окрейца «Юдофоб Юдофобович», высмеивая в рассказах «Завещание старого 1883 года», «Елка», «Прощание», «Визитные карточки», «Письма», а в этой «Литературной табели о рангах» поставил его единолично на последнее место среди всех живущих русских литераторов («Не имеющий чина»). Вот ведь, оставил его имя Антон Павлович в веках…
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 252

Плюс книги: можно многое узнать о быте и нравах нашего общества в конце 19-го века.

Минус книги: сам автор. Если читать дозированно, один рассказик в год, то ещё ничего, если больше - сначала самовыражение автора (которое проглядывает сквозь все персонажи и все описания) меня просто озадачивало, потом стало неприятно, потом и вовсе противно. Обилие восклицательных знаков - что в речи персонажей (внутренней и "внешней"), что просто в описаниях и рассуждениях, совместно с очень странной манерой формулирования своих мыслей в какой-то момент начинает дико раздражать.
Если проще - что именно раздражало - эмоциональность. Эмоциональность и манера экспрессии самого Антона Павловича Чехова. Вульгарщина в выражениях (ее реально полно, несмотря на "интеллигентность" происхождения и воспитания автора), общая безвкусица текстов - ни по содержанию, ни по звучанию в них нет красоты, странные кидания в эмоциональные крайности в пределах одной фразы - все это просто буэ. И увы, ВСЁ ЭТО повторяется из рассказа в рассказ.

Так что если Вам эмоциональность Чехова нормально зашла - вы с ним подружитесь, если нет - не мучьте себя, возьмите, как я, Руиса Сафона, и его красотой и музыкальностью слога (даже переводного) перебейте этот ужос от Чехова.

Пора уже нам всем более смело высказываться о "великих фигурах в литературе" и перестать считать их великими априори. Чехов может быть великим в смелости и ироничности описания своего времени, великим в таланте драматурга - но великим Литератором? Я против. Против называния Чехова Великим Литератором, Гением и вообще против неоспоримого и 100% величия кого-либо в чем-либо. У каждого гения и таланта в литературе есть свои косяки и фэйлы. Великих на 100% не существует. А привычка "не замечать" фэйлы из-за величия в отдельных областях осталась с нами со времен культа личности. Эта привычка уже ДАВНО нам не нужна.

Такая вот жалоба на Жалобную книгу.

Замечательный, очень короткий рассказ. Так приятно, что крылатое выражение из него - "Хоть ты и седьмой, а дурак", кажется знакомым с детства. Сколько юмористов после Чехова использовали приём Антона Павловича, делали выписки (сочиняли свои) из различных книг, документов, делясь народным творчеством.
Если покопаться среди отзывов livelib.ru (в том числе моих), можно много очень смешных набрать.
Например – «Мысли для размышлений после прочтения не появились, книга скорее рассчитана на эмоции. Стоит один раз прочитать, но очень сомневаюсь что уже в конце года смогу вспомнить о чем эта книга», «Данная книга совсем не отчитается оригинальностью, она абсолютно пустая, никаких особых рецептов нет, кроме того, что нужно любить деньги и что-то делать», «Если веришь, то исцелишься, если не исцелишься, то умрешь и никому уже не расскажешь, что вера не есть эффективным средством лечения», «Часть первая – это не Пелевин. Не суворовцы, а переодетые нахимовцы. Сборная России по футболу, снимайте коньки – мы вас узнали! Это не Пелевин, это Сорокин!», «в этой книге мне жалко Маргариту так как она погибла на неё наехала машина и сшибла её я б тому кто Маргариту сшиб дал бы 15 лет строгого режима», «в год я могу прочитать 100+ книг, так что до конца осталось не так уж и много) Как это сочетается с тем, что я считаю себя прибабахнутой и порой совершаю по-детски нелепые поступки, уверенная, что буду жить вечно, я не знаю».
У Чехова - "Приношу начальству мою жалобу на Кондуктора Кучкина за его грубости в отношении моей жене. Жена моя вовсе не шумела, а напротив старалась чтоб всё было тихо. А также и насчет жандарма Клятвина который меня Грубо за плечо взял. Жительство имею в имении Андрея Ивановича Ищеева который знает мое поведение. Конторщик Самолучшев".
Фраза - "Кто писал не знаю, а я дурак читаю".
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 147