Сочинения в двух томах. Том 1

Многоуважаемые пользователи и посетители сайта.

Про что рассказ. Как обычно о вечном. Можно много рассуждать о превратностях человеческих взаимоотношений и всевозможных каверзах судьбы, и характерах , якобы непереносимых тобой личностей противуположного полу. Но представьте. Как ведем себя обычно- когда кто-то нравится, но возможности или смелости объяснится нет. Наступает некоторый конфуз. И объект обожания подвергается насмешкам.

Всё - таки Чехов мастер.

Обязательно прочтите рассказ - порадует.

Здоровья и благополучия Вам и Вашим близким в это нелегкое время.

этот рассказ повествует о молодом человеке, что дружит с мужчиной, который ничего не понимает. не понимает, зачем жить, куда себя деть, куда направить свои душевные силы. одним словом, находится в довольно угнетенном состоянии и живет "ради галочки".

этот молодой человек влюблен в жену своего друга (любовь к замужней женщине!.. боже!.. меня хватила дрожь...). сама любовь к замужней женщине мучительна. ему неловко от назревающих чувств. как ригорист принципов, он сдерживает свои чувства, но как только узнает, что и она к нему неравнодушна - срывается, дает волю эмоциям и проводит с ней ночь...

муж застает их. он забыл свою фуражку. скандал, погром, крики, слезы, насилие, упреки? нет. лишь несколько слов от рогоносца: "мне, вероятно, на роду написано ничего не понимать. если вы понимаете что-нибудь, то... поздравляю вас. у меня темно в глазах".

господи! потерянный человек! его поведение совершенно непредсказуемо и даже странно. странно для других, но не для самого героя. он привык находиться в таком состоянии и вряд ли из него выйдет.

этот с т р а х всепоглощающ и заразен. он и не покидает молодого человека, вступившего в половой акт с женой своего друга. не чужой женой, а женой своего друга - еще хуже!.. после своего чудовищного поступка он не понимает ничего. "зачем я это сделал?" зачем? зачем? зачем? зачем?

меньшиков хорошо сказал: "талантливый художник выводит на подбор слабых и дряблых русских людей, новейших обломовых, решительно не умеющих жить, не умеющих устраивать ни своего, ни чужого счастья при самых прекрасных внешних обстоятельствах".

а отчего это? оттого, что в человеке внутренняя преграда, не позволяющая ему изменить свою внешнюю жизнь. почему жена не бросит мужа, если любит другого? зачем мучить себя? совесть не позволяет, сказанное слово, звучащее в голове клятвой: "я буду век ему верна".

не могу писать!.. ужасный рассказ, я им подавлена. он будто ставит меня на место, опускает с эфемерных мечт на бренную землю.
ㅤㅤㅤ

Этот рассказ, практически, литературный памятник. Почему? Во-первых, в нём как в зеркале отражена эпоха. Во-вторых, с помощью лаконичных фраз и маленьких деталей Чехов показывает глубину разобщённости двух миров – чиновников и простого народа. Ещё этот рассказ Лев Николаевич Толстой включил в свой список лучших произведений Чехова. «„Злоумышленник“ — превосходный рассказ... Я его раз сто читал», ― отмечал Толстой. Представляете! Сто раз…
Вот наш главный герой, Денис Григорьев – «маленький, чрезвычайно тощий мужичонко в пестрядинной рубахе и латаных портах. Его обросшее волосами и изъеденное рябинами лицо и глаза, едва видные из-за густых, нависших бровей, имеют выражение угрюмой суровости. На голове целая шапка давно уже нечесанных, путаных волос, что придает ему еще большую, паучью суровость. Он бос». Попался сторожу железной дороги во время свинчивания гайки, крепящей рельсы.
Допрашивает его следователь, который прекрасно всё понимает, поэтому его задача оформить документы, чтобы направить дело в суд. Для него это допрос формальность.
Григорьев в силу своей простодушности объясняет, что гайки всей деревней отвинчивают, так как для рыбной ловли «лучше гайки и не найтить... И тяжелая, и дыра есть». Попытка следователя обвинить крестьянина в злом умысле и намерении убить людей из-за схода поезда вызывает у Григорьева неподдельный ужас – «Избави господи, ваше благородие! Зачем убивать? Нешто мы некрещеные или злодеи какие? Слава те господи, господин хороший, век свой прожили и не токмо что убивать, но и мыслей таких в голове не было... Спаси и помилуй, царица небесная... Что вы-с!»
Следователь формально прав, но и крестьянин не так прост - «Это мы понимаем... Мы ведь не все отвинчиваем... оставляем... Не без ума делаем... понимаем...» Любой инженер вам объяснит, что количество гаек, которыми привинчивается рельс, закладывается с запасом, чтобы прочность крепления была обеспечена при любом ослаблении или снятия 2-3 гаек. Так, что Григорьев правильно понимает. Главное, чтобы не было снято критическое количество гаек. В этом случае крушение поезда обеспечено (чем и пользовались партизаны в годы ВОВ). Для того и сторожа на железной дороге и обходчики, чтобы контролировать состояние путей, не допуская ослабления гаек и т.п.
Но формалист-следователь гнёт свои законные претензии – «1081 статья уложения о наказаниях говорит, что за всякое с умыслом учиненное повреждение железной дороги, когда оно может подвергнуть опасности следующий по сей дороге транспорт и виновный знал, что последствием сего должно быть несчастье... понимаешь? знал! А ты не мог не знать, к чему ведет это отвинчивание... он приговаривается к ссылке в каторжные работы». Входить в положение крестьянина и понимать, что отвинчивает вся деревня, а попался он один, никто не будет… Dura lex, sed lex («Закон суров, но это закон»). В этом трагедия крестьянина Григорьева, никто его не защитит от сурового государственного механизма, для которого он – преступник.
Смешно читать, как мужик рассказывает об особенностях рыбной ловли - «Чёрт ли в нем, в живце-то, ежели поверху плавать будет! Окунь, щука, налим завсегда на донную идет, а которая ежели поверху плавает, то ту разве только шилишпер схватит, да и то редко... В нашей реке не живет шилишпер... Эта рыба простор любит». «Самый последний мальчишка не станет тебе без грузила ловить. Конечно, который непонимающий, ну, тот и без грузила пойдет ловить. Дураку закон не писан...» И проговаривается про Митрофана Петрова, который много гаек свинчивает, чтобы неводы делать и господам продавать. Только следователю это уже не интересно, у него есть пойманный с поличным Григорьев, который и пойдёт на каторжные работы за всей деревней скрученные гайки. Трагедия маленького человека.
Фраза - «Зачем врать? Спросите на деревне, коли не верите... Без грузила только уклейку ловят, а на что хуже пескаря, да и тот не пойдет тебе без грузила.- Ты еще про шилишпера расскажи! - улыбается следователь».
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 180

Незавидная женская доля в России конца ХIХ века. Вот женские судьбы из рассказа Чехова.
Жизнь Машеньки, дочки вдовы Самохвалихи, коротка и трагична. «Девочка молодая, лет семнадцати, маленькая, кургузенькая, но лицом белая и приятная, со всеми качествами, как барышня; и приданое ничего себе: деньгами рублей пятьсот, коровенка, постель...»
Сосватали её за Васю, которого через полгода забрали в солдаты. У Машеньки в 18 лет родился сын Кузьма. На ней всё хозяйство да дело от скончавшейся свекрови – пять ломовых извозчиков. Сосед, Матвей Саввич, стал захаживать к ней помогать. Ходил сосед, ходил, да «потерял … разум и начал объяснять ей свои любовные чувства... Она отперла калитку, впустила, и с того утра стали … жить, как муж и жена». Но года через два вернулся Вася, комиссованный по здоровью. Сосед перед ним повинился, а Машеньке сказал - "Слава богу, теперь, говорю, значит, ты опять будешь мужняя жена".
Только не захотела она с нелюбимым мужем жить, отравила его мышьяком, за что пошла на каторгу и в дороге умерла.
Варвара, жена Алешки, младшего сына хозяина постоялого двора. «В девках жила, куска не доедала, босая ходила и ушла от тех злыдней, польстилась на Алёшкино богатство и попала в неволю».
Софья, жена Фёдора, старшего сына. По словам Варвары – «Федор прогнал тебя с завода к отцу, а сам себе другую завел; мальчишку у тебя отняли и в неволю отдали. Работаешь ты, словно лошадь, и доброго слова не слышишь».
Три женские судьбы перед нами, все три несчастные и трагические.
А насколько страшна судьба Кузьки, оставшегося сиротой и взятого из милости посторонним человеком, тем самым соседом Матвеем Саввичем, который называет мальчишку «арестантским отродьем». То что бьют его смертным боем понятно из финальной сцены рассказа, когда при поиске пропавшей шапки «у Кузьки от ужаса перекосило лицо». «- Я тебе уши оборву! - крикнул Матвей Саввич. - Поганец этакий!»
«Шапка нашлась на дне повозки. Кузька рукавом стряхнул с нее сено, надел и робко, всё еще с выражением ужаса на лице, точно боясь, чтобы его не ударили сзади, полез в повозку».
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 016

«Чёрный монах» — это именно то произведение русского классика, которое прекрасно преподносит литературу Чехова. Читая эту небольшую повесть — ты наслаждаешься языком писателя. Оно, быть может, одно из лучших произведений Чехова. Если возникает желание вкусить литературу из списка классиков, посмаковать, испытывая наслаждения от абзацев и строк, описаний и диалогов, размышлений о философии человеческой составляющей, то «Чёрный монах» — именно то название.

Важно, чтобы созерцательное и неспешное чтение этой небольшой повести совпало с внутреннем состоянием, тогда «Чёрный монах» попадёт в «десятку». Что и случилось в моём случае: произведение вошло в фавориты списка книжного марафона «Неделя Чехова». К этому названию стоит вернуться при случае, когда окажутся два часа свободного времени, и захочется «что-нибудь прочесть из русского», для услады самочувствия от русской литературы! К тому же тут есть о чём и над чем подумать.

Как и во многих произведениях русской классической литературы, здесь место действия — сад, где одни гостят и наслаждаются размеренной и однообразной деревенской жизнь в усадьбе, где только пьёшь чай, обедаешь — ужинаешь, гуляешь в саду, читаешь книги, да занимаешься «рассуждениями о мире» с окружающими тебя в большой усадьбе, а другие с утра до вечера хлопочут и бегают в делах и заботах.

Герою, который приехал в усадьбу отдохнуть и провести лето, периодически показывается некий чёрный монах, который возникает перед ним вдруг и исчезает на глазах, растворяясь. Он разговаривает с ним, рассуждает и спорит о благостных вещах для человека. Монах объясняет ему, что он, наш герой повести, — гений и «приближен к богу», что на нём чуть ли не миссия сделать человечество счастливым. Реальность и мирская суета возвращает героя «с небес на землю»: жена настаивает на том, что бы он излечился от «болезни» разговаривая в голос с пустым местом — от сумасшествия. Курс был пройден, и чёрный монах перестал появляться, в результате жизнь героя стала куда скучнее, однообразнее и невыносимей. При чёрном монахе он был счастлив, что даже стало беспокоить: «нормально ли это всегда испытывать ощущение счастья, когда всё приятно, и отношение ко всему вокруг благостное?» Но стоило чёрному монаху перестать «приходить», как жизнь изменилась, что в итоге привело к трагедии…

Чехов убеждает читателя, что лучше быть «себе на уме» и в чём-то «ненормальным», чем быть рассудительным, и, о страшное, — «жить как все». Делай что хочется, делай то, что требует твоя душа и твои мысли, к чему есть интерес и внутреннее стремление. А если присоединишься к «стаду» чёрный монах «пожурит», разъяснит в чём ошибка, но спасти тебя уже не сможет, поскольку ценность тебя, твоего духа, твоего собственного «Я» будет утрачена, а уже больше ненужно. Личный выбор — главное, и никто за тебя его не совершит, и даже если ты сделаешь ошибку, «свернёшь не туда», то опять же, ошибка — твоя. Только вот есть ошибки, которые невозможно исправить. Правда есть предостережение от них, но часто мы их не слышим, не видим, не воспринимает, отмахиваясь, не придавая значимости. Чёрный монах был рядом, пытался объяснить и рассказать. Он был той самой истиной, которую каждый воспринимает призраком, а окружающие тебя — бредом и болезненным состоянием. А оказалось всё как раз наоборот.

Известный рассказ Чехова обычно ассоциируется с адресатом, который накропал на конверте Ванька Жуков "На деревню дедушке". На самом же деле, как я понял, письмо здесь не при чем, а это просто жест отчаяния страдальца, обращение мальчика, можно сказать, что к богу.

Мальчика, конечно, жаль. Вот я читаю и плачу, плачу, а ведь Чехов этого и хотел. Много чего хотел сказать своим коротеньким рассказом, что освободили крепостных, а жить не научили. Что выбросили всех на мороз. Что голодным остались. Так вот, сказал это Чехов, в теплом кресле у камина. А Ваньку-то пожалела добрая барынька, научила читать да писать, вон оно как, во что грамотность-то эта обернулась. Пишите люди, пишите свои жалобы и просьбы, бумага не краснеет и все терпит. А через Почту России что-то отправлять, все равно, что на деревню дедушке.

Любит Чехов свой русский народ, видно, что любит простых дедов, "старикашками" их называет да и описывает всякую мерзость, такую, что отбивает аппетит. И собаки у него неправильные, воруют. Справедлив Чехов, ох справедлив, за воровство каждый день у него собак убивают. Добрый такой доктор, собака женского рода. Мальчик у него кушать хочет, бедный, давайте поплачем. Хлеб ему дают, а чай нет. Он без чаю с голоду помирает. Только Чехов такую ахинею мог написать. Я в восторге просто.

Был у меня случай такой, мы от нашей пафосной организации с длинным названием решили написать письмо султану Брунея. С тем, что восхищаемся его умом и мужеством, хотим под первым номером принять в нашу организацию. В смысле, может денег даст. Письмо было написано, а в мое отсутствие отослано почтой. Оказалось, что посольства Брунея в нашей стране нет. То есть, письмо по сути было послано "на деревню дедушке".

Единственное, о чем я жалею, читая Чехова, что он не написал большой роман. Но тогда это был бы уже не Чехов.
"Степь" - одно из самых длинных произведений. Целая повесть, не рассказ.
И, как всегда, сквозь улыбку, щемящая грусть.
Сюжет можно описать совсем коротко - девятилетний мальчик едет учиться. Он оставил свой дом, маму, всё привычное и родное, для него начинается новая жизнь и пока это ему не в радость. Рамки повести - дорога от дома до городка, где будет учиться мальчик, люди, сопровождающие его и встреченные в дороге, описания бескрайней степи и грусть по тому, что оставлено.
Очень трогательно, печально и красиво.

Вот умеет Антон Павлович вместить в небольшую повесть столько смысла, что другим хватило бы на целый цикл романов. Я все думаю, как же скучно было ему жить среди обычных людей, какими тупыми и пустыми казались ему люди. И совершенно нет возможности обмануть себя и не видеть ни чужих, ни своих недостатков. Нельзя не подумать, что многое из мыслей умирающего профессора было и его мыслями.
Здесь есть размышления о семье, о том, какими чужими порой становятся люди, живущие вместе, но не одной жизнью. Дети, и свои и приемная Катя, не понимают его, а он не понимает их. Он жил всю жизнь наукой, не замечая как девушка, которую он полюбил в юности, под бременем мелочных повседневных забот (кто-то же должен этим заниматься, пока он витает в эмпиреях) стала глупой старухой, которую радует только понижение цен и волнует только замужество дочери. И все чего-то ждут от него - кто денег, а кто-то как Катя или доктор, соискатель докторской, хотят чтобы он направил их, и указал как жить. "Отчего вы не хотите быть самостоятельными? Отчего вам так противна свобода? " - вопрошает профессор.
Рассуждения о театре заслуживают отдельного разговора, тут есть много такого, с чем я не согласна, например, что если пьеса хороша, то и искусство актера не нужно, а если плоха, то не поможет и блестящая игра. Однако, по крайней мере в кино, я не раз видела, что актеры преображают самый банальный сюжет, и самые глупые и пошлые фразы становятся значительными и влияют на людей.
Едкое описание "храма науки" и его служителей, как могут студенты стать лучше в стенах облезлых и мрачных, а преподаватели давно (а кто-то и никогда) утратили жар и увлеченность. "Студент, настроение которого в большинстве создается обстановкой, на каждом шагу, там, где он учится, должен видеть перед собою только высокое, сильное и изящное… Храни его бог от тощих деревьев, разбитых окон, серых стен и дверей, сбитых рваной клеенкой." Снова мы видим мысль, что в человеке (и в его окружении) все должно быть прекрасно, что уродливый мир не может родить ничего кроме "жаб" и лентяев. Впрочем тут же он поправляет себя, что "Таить в себе злое чувство против обыкновенных людей за то, что они не герои, может только узкий или озлобленный человек." Но все же хочется видеть вокруг себя не только учеников и слушателей, а помощников и наследников, одержимых идеей, помогающей жить и делать жизнь лучше.

В общем – привычный круг чеховских персонажей: доктор, волею обстоятельств оказавшийся в кругу позитивистов, инженеров-путейцев: один, «подобно Отелло», начавшему опускаться в долину преклонных лет, Ананьев Николай Анастастьевич; второй – 24-летний студент института инженеров транспорта Штейнберг Михаил Михайлович.

Важно подчеркнуть: собеседники, чуть-чуть собутыльники – люди реального дела, не слизняки, не опустившиеся, некогда подававшие многая-многая надежды, мужчины, - нет. Фон повести прекрасен: ночь, накрывшая собой большую стройку, мраком сделавшая яркие цепочки огней – небесных и рукотворных - путевыми огнями, в прямом и переносном смысле. Огни эти – для кого как: для кого - библейские амалекитяне или фимистимляне, древние, как вечность ночи, невольным сравнением с собой усиливающие бренность и преходящесть рукотворных огней большой стройки; для кого-то – души всех покинувших сей мир, обретшие вечный приют в бездонном небесном колодце небес.

Это так важно – фон, так важно! Дело, дело и ещё раз – дело! Потому как совсем иной рефрен подавляющего количества чеховского рассказа, повести, да, собственно, и драматургии. Делом нужно заниматься, господа, делом! Здесь – занимаются. Чехов – почти в восторге, если может испытывать восторг человек, по словам его самых близких людей, никогда (!) в жизни не плакавший.

Прекрасные «декорации» повествования – звездная, густая августовская ночь и гений человеческой мысли и труда – строительство железной дороги, которая, без преувеличения, в России – больше чем дорога, - всё это вечное, на века, трансцендентное, всё это «нужно» для 27 или 28-летнего АП – для чего? Да, угадали! Рассказать вечную же для автора, да и меня тоже, вечную «женскую историю». Случившуюся с 26-летним же Ананьевым.

Исчерпывается ли повесть одной линией? Нет, конечно же! Каково ощущение от переполненных размышлениями о смысле… да смысле всего: жизни, размышления, рассудка, чувственности, смысла смерти и предназначения? Ощущение кризиса среднего возраста автора, повторюсь – 27 или 28-летнего Чехова (повесть опубликована в 1888 году).

Какой же кризис без женской темы? Без темы женщины? Нет, это решительно невозможно. И «женский вопрос», я настаиваю, является главным для АП и в «Огнях». На самом деле: чем заканчивается повесть? Словами: «Многое было сказано ночью, но я не увозил с собою ни одного решенного вопроса и от всего разговора теперь утром у меня в памяти, как на фильтре, оставались только огни и образ Кисочки».

Что случилось? Who is Msr. Kisochka?

Не густо населенный (персонажами, по крайней мере) городок детства N., куда прибывает рассказчик по дороге на Кавказ. В беседке над морем («…на неуклюжих колоннах, соединявшая в себе лиризм старого могильного памятника с топорностью Собакевича, была самым поэтическим уголком во всем городе») он встречает и поначалу не узнает свою юношескую любовь – бывшую гимназисточку (так в повести), Наталью Степановну, которую в годы обучения в гимназии, звали Кисочкой.

О чём может думать молодой человек на юге? Вот о том самом. Встреча с прежней любовью, её неудовлетворенность семейной жизнью, которая открывается в повести позже, - что же может из этого получиться? Известное действо. Когда ночью, на том же самом месте, он встречает плачущую от оскорбления мужа Кисочку, о чем его первые мысли? Да, и все последующие? Мильон терзаний, - да, он их всё-таки испытывает, но природа, природа берет своё.

И оказалось, что для женского счастья 26-летней молодой женщины (а порядочным девушкам, по словам Кисочки, так трудно найти в провинциальном городке приличную партию, приличного человека – лучшие ведь уезжают в университеты, а остается то, что остается) достаточно полуторачасовой встречи. Достаточно ночи любви. Нет, конечно, не с первым встречным, но тем не менее. И чеховская рефлексия по этому поводу (добившись своего, Ананьев-Чехов уже тяготится и этой связи, и её человеческого восторга перед праздником плоти и души: она полюбила, - всё это уже не вызывает мужских восторгов, только желание выспаться и отдохнуть) – здесь уже всё знакомо.

И кончается «любовная история» совсем уж скверно: Ананьеву нужно избавиться от Кисочки, которая собралась разводиться с изменяющим ей мужем и ехать с Ананьевым в Пятигорск. Он до третьего почти звонка прячется от случайной встречи с Кисочкой в мужском туалете.

Ну, и всё.

Что это мне напоминает? Знаете, историю «Солнечного удара» в Никито-Михолковском исполнении наоборот: у Чехова – было и было, молодой мужчина, гормоны и желание обладания, приступ – победа. Всё – в прошлом. Было – и было. У Никиты Сергеича – возвращение в чуть иную ночь, но возвращение ностальгическое, как лучшее, что было в жизни. Может, возраст, а?

Что же, помимо «женского вопроса» и саморефлексии по этому бесконечному, как ночная Вселенная, поводу, что «указывает» на кризис среднего возраста 28-летнего Чехова? Конечно, вот это: «…жизнь бесцельна и не имеет смысла, что всё обман и иллюзия, что по существу и результатам каторжная жизнь на острове Сахалине ничем не отличается от жизни в Ницце».

Или вот это: «Все эти мысли о бренности и ничтожестве, о бесцельности жизни, о неизбежности смерти, о загробных потемках и проч., все эти высокие мысли, говорю я, душа моя, хороши и естественны в старости, когда они являются продуктом долгой внутренней работы, выстраданы и в самом деле составляют умственное богатство; для молодого же мозга, который едва только начинает самостоятельную жизнь, они просто несчастие!»

С кем спорит, кого убеждает Чехов? Конечно же, самого себя. А что же ещё может описывать, чем может делиться творец? Конечно – собой. Эта вот «излишняя рассудочность» - ведь проклятие же на самом деле! Перед тобой красивая, умная, желанная женщина, а ты – о чём думаешь ты в этот момент? В том-то и дело, что – думаешь, а не наслаждаешься чувством. Думаешь о… да хотя бы о туфельках, которые не идут этой ножке. И это так, для начала. Дальше – больше: «они все» легкомысленны, на уме только замужество, надоедливы после непродолжительного знакомства и проч.. и проч., и проч.

Если кто-то думает, что нет таких субчиков, должен разочаровать. Никуда не ходите - ни в Википедию, ни куда-то ещё. Всё здесь, перед вами.

На самом деле, повесть – почти светлая, замечательная. Пусть и о кризисе неизбывной рассудочности (здесь ли, в другом месте у Чехова есть такое: «Холодность не может быть целомудренной». Антон Павлович знает, что говорит. И это знают все, ему подобные). Всё в ней есть, всё.

Прочтите, она стоит этих усилий.

Замечательная BeatriceBelial сформулировала ряд вопросов в связи с «Палатой №6» Чехова. В результате возникло это своеобразное интервью, которое, по-моему, вполне можно рассматривать и как рецензию.

1. «Палата № 6»- одно из самых известных произведений Чехова. На твой взгляд, насколько эта повесть типична для Антона Павловича? Можно ли сказать, что по ней можно судить о Чехове, как о писателе?

Не могу утверждать «типичность». Но вот как раз по «Палате №6» можно судить о Чехове куда в большей степени, чем, скажем, по «Драме на охоте».

2. Как ты считаешь, можно ли назвать Андрея Ефимыча и Ивана Дмитрича философами или они просто обычные люди, которые любят порассуждать о жизни?

Андрея Ефимовича можно назвать человеком философского склада ума, Ивана Дмитрича – вряд ли. Для него вся философия – праздная болтовня для лежебоков.

3. Ты согласен с тем, что взгляды на жизнь Андрея Ефимыча и Ивана Дмитрича противоположены или ты видишь в них и что-то схожее?

Взгляды у них разные, но жизненный опыт во многом схож. В своих жизненных ситуациях они в чем-то так просто близнецы. Только на Андрея Ефимыча реальность свалилась всей своей тяжестью несколько позже, плюс, он куда более склонен к абстрактному мышлению. Иван Дмитрич скорее думает о практическом общественном переустройстве. Главная трагедия обоих – отсутствие среды, в которой они были бы «своими». Они для всех – чужие.

4. Чья точка зрения тебе ближе?

Однозначно, Андрея Ефимыча. Хотя «ближе», не означает, что она мне «близка». Я бы сказал даже, что не его точка зрения, а он сам, как человек, мне ближе, чем Иван Дмитрич. С другой стороны, он и показан «ближе».

5. В этой повести есть персонажи, чью жизненную и философскую позицию ты считаешь наиболее правильной? Если ли среди них люди, с которыми ты бы хотел пообщаться или даже дружить?

Сначала я ответил так: «Нет. Андрей Ефимыч мне близок именно тем, что он хочет заниматься философией (а не просто философствовать), плюс он буквально жаждет интеллектуального общения, но сами его идеи в повести поданы как довольно поверхностные, так что довольно трудно судить о его «философии», книжный же стоицизм его закономерно разрушается. В споре о «стоицизме» аргументы Ивана Дмитрича куда сильнее. А вот пообщаться я бы все же хотел только с Андреем Ефимычем».

Теперь, подумав, вынужден серьезную поправить свою позицию. Один только монолог Андрея Ефимыча о жизни как о досадной ловушке делает его философию достойной звания философии. А вот в споре с Иваном Дмитричем он действительно проигрывает (хотя спор этот тоже было бы полезно отдельно рассмотреть – кто и в чем там убедительнее), точно так же как он неизменно проигрывает во взгляде читателя на себя вообще – из-за своего отношения к своим непосредственным обязанностям врача. Отсюда как бы автоматически принижается и его философия. Но он определенно философ, то есть мог бы им быть если бы… да кабы. Жизнь вообще безжалостно уничтожает философов, если только те не найдут себе подходящей бочки…

6. На протяжении всей повести главный герой не видел особой разницы между палатой № 6 и всем остальным миром, но в финале, он, как кажется, изменил свое мнение. Что ты думаешь по этому поводу? Согласен ли с тем, что весь мир - одна большая палата № 6?

На этот вопрос трудно ответить кратко. Разумеется, весь мир – дурдом. Но ведь это все же иносказание, а реальный сумасшедший дом – нечто иное. Так и Иван Дмитрич негодует, что его держат в «Палате № 6», но ведь у него вполне реальная мания преследования, а не некое аллегорическое сумасшествие (как у Рагина, которого только считают безумным – «нормальные» люди). Далее же надо делать много уточнений в разных аспектах… тут и тема реально принудительного в кавычках «лечения», и тема безумия как таковая, соответственно и тема душевного здоровья в сумасшедшем мире. Насколько можно остаться нормальным, если всякая нормальность (как стремление к интеллектуальному общению, например) так или иначе ассоциируется с сумасшествием? Я бы сказал, что это все же возможно, но с неизбежными потерями в нормальности.

7. В конце повести главный герой умирает и не остается в палате на долгие годы. Как ты оцениваешь такой финал? Что Чехов хотел сказать таким образом?

Чехов высказывает свою мысль вполне ясно; смерть Андрея Ефимыча – это суровое воздаяние за неправду его жизни, за пренебрежение долгом доктора. Но, по-моему, повесть все же намного глубже, и данная мораль не «объясняет» ее. Но, в рамках этой морали, конец вполне закономерен.

8. Можно ли назвать палату № 6 адом? Согласен ли ты с мнением некоторых исследователей творчества Чехова, согласно которому, если загробной жизни не существует, то ад находится на Земле и он выглядит именно так, как описана палата № 6?

Можно, конечно. Именно ад и есть. Один из видов ада. Сравнивать же «земной» ад с загробным не берусь, в виду отсутствия компетентности в отношении загробной жизни:) Хотя вот вспоминается эпизод с рассуждением Свидригайлова о «том свете» – как о бане с пауками. Эта баня очень похожа на «палату №6», по-моему. «…одна комнатка, эдак вроде деревенской бани, закоптелая, а по всем углам пауки, и вот и вся вечность». Вечность ада.

9. На твой взгляд, насколько важен для главного героя вопрос о бессмертии души? Это сильно мучает его?

Не уверен. Такое впечатление, что он просто интеллектуально играет с этой идеей, считая, как и многие до него, что раз все кончится смертью, то и ничего не имеет смысла (бессмысленная точка зрения, добавлю от себя). Плюс, он тем самым оправдывает свое бездействие. Но не видно, чтобы этот вопрос реально его «мучал».

10. И.Д- Да, болен. Но ведь десятки, сотни сумасшедших гуляют на свободе, потому что ваше невежество неспособно отличить их от здоровых. Почему же я и вот эти несчастные должны сидеть тут за всех, как козлы отпущения? Вы, фельдшер, смотритель и вся ваша больничная сволочь в нравственном отношении неизмеримо ниже каждого из нас, почему же мы сидим, а вы нет? Где логика?
А.Е- Нравственное отношение и логика тут ни при чем. Все зависит от случая. Кого посадили, тот сидит, а кого не посадили, тот гуляет, вот и все. В том, что я доктор, а вы душевнобольной, нет ни нравственности, ни логики, а одна только пустая случайность.

Ты согласен с Рагиным? Как ты считаешь, можно ли с уверенностью судить о том, кто нормален, а кто нет?

Я уверен 1. В том, что Иван Дмитрич болен. 2. В том, что многие такие больные могут быть нравственно выше «здоровых» 3. Что врач не имеет права рассуждать таким образом, как рассуждает Андрей Ефимыч. Про то, как он «лечит» больных я даже не упоминаю. Собственно, как врачу Андрею Ефимычу неизменно трудно найти хоть какое-то оправдание.

11. Есть ли какие-то произведения русской или зарубежной литературы, между которыми и «Палатой № 6» можно провести параллели? Нравятся ли тебе еще какие-то книги на схожую тематику?

Кстати, мне вот почему-то Обломов в первую очередь вспоминается. Андрей Ефимыч в чем-то на него похож, и конец у обоих схожий. Если бы Обломова жизнь заставила служить, он вполне мог бы превратиться в Рагина. Кошмар жизни Ивана Дмитрича напомнил Барашкова из «Идиота» (полное крушение реальности). Есть бремена, которые некоторым людям нести не под силу. Эпизод с баней из «Преступления и наказания» я уже упоминал.

12. Как ты считаешь, почему перемена обстановки (путешествие) и Михаил Аверьянович не смогли помочь главному герою?

Это довольно очевидно. Собственно, если бы Андрей Ефимыч смог бы взять себя в руки и никуда не ехать, или, поехав, вернуться – это был бы шаг к его личному «выздоровлению», обновлению. Но он не может. И приноровиться к михаилам аверьяновичам тоже не может. Он хорошо видит, как быть не должно, но как должно быть – видит только на уровне слишком неопределенных мечтаний.

13. Тебе жаль Рагина?

Очень. Как человек, страстно желающий интеллектуального общения, он мне во многом близок.