Л. Н. Толстой. Повести и рассказы

Интересно,что же творилось в лабиринтах души Льва Толстого, когда он задумывал это произведение?Какой удивительный пируэт жизни,господа! Разрушеный идеал любимой женщины обнажает в князе Касацком Отца Сергия,который уходить жить в монастырь. Но и монастырской жизни полно соблазнов, и некуда не убежишь, и плоть Отца Сергия все равно жива. Он укрывается в пещере, становится затворником..И как Толстой издевается над ним, придумывая еще одного персонажа-красивую женщину, которая норовит искуссить его, лежала перед ним полураздетая, соблазняла,дьяволица..И следуя Библейскому завету отрубленный палец-цена двух спасенных душ, ведь эта чудачка была настолько поражена стойкостью и строгостью затворника, что и сама становится монахиней..
Но искушение никогда не покидало его, он преследовало, принимало обличие добра..У Отца Сергия появляется дар исцеления..но Грехопадение пришло в облике слабоумной девицы, которая соблазнила его..Все же странно,какую огромную роль сыграли женщины в жизни этого человека..Дьявол-это женщина или наоборот? Почему же для Толстого эта тема была кровоточащей?животрепещущей?</p

Трудно говорить о этой повести. Возникает некое противоречие в мыслях по поводу того, как её оценивать. Саму повесть как произведение? Или на первый взгляд вывести чувства, что она вызвала?

Как творение Л.Н.Толстого (в отрыве от эмоций), конечно, прекрасно. Толстому удалось (впрочем, как и в большинстве случаев) создать невероятно "живое" произведение, которое позволяет читателю полностью погрузиться в его атмосферу.

Потому что все узнаваемо. Поезд, неспешные разговоры пассажиров, - куда без этого? Синдром "случайного попутчика" работал и на заре возникновения железнодорожного транспорта. В вагонах, под размеренный стук колес, хорошо говорится, хорошо слушается.

И повесть Толстого начинается в поезде. Впрочем, она и не покидает его рамок. А то, что читатель узнает в последствии - это всего лишь рассказ одного пассажира другому. Тут странная ситуация - два незнакомых человека ведут беседу. И беседа эта то ли реальна, то ли нет. Ведь случайному попутчику можно насочинять что угодно. И, знаете, даже хочется, чтобы история Василия Позднышева была выдумана. Потому что такое на самом деле даже представить страшно.

Василий Позднышев - убийца. Он убил свою жену, оставив сиротами пятерых детей. Совершил страшное преступление, которому нет прощения. Но, рассказывая случайному пассажиру историю жизни, он словно ищет оправдание за случившееся. Хотя и говорит, что полностью осознал свой грех.

Но нет, не думаю. И в этом виноваты рассуждения Позднышева, предшествующие рассказу о семейной жизни. Рассуждения о греховности мужчин, о бесправности женщин, о детях. Это скорее не рассуждения здравомыслящего человека, а личности с поврежденными моральными принципами.

Это подтверждает и дальнейшее повествование. Позднышев - психически неустойчивый человек, у которого черные глубины рассудка рождают только лишь чудовищ.

Неприятно было читать повесть. Одно успокоение - как написана!

Очень сильное впечатление от книги. Чаще всего я сразу берусь за новую книгу, когда дочитываю или дослушываю очередную. Но не на этот раз. Оглушила меня эта книга. Наверное, еще повлияли собственные воспоминания о том, как полтора года назад умирала моя мама. Я сама будто умирала, пока читала. По кусочкам. Как он такое мог написать? Как он мог это прожить? Ведь невозможно не проживать, когда пишешь. Чем книга закончится, понятно с самого начала. Название обязывает. Но вот эти последние слова, которых ждешь всю книгу, всё равно обрушиваются на тебя как огромный тяжелый камень.

Потрясающая книга. Потрясающий Лев Николаевич.

Такое спокойное, лиричное, красивое повествование про первую любовь, брак и семейный кризис, к счастью, более-менее удачно пережитый. Очень позабавил главный герой, который в 35 (или около того, не запомнила точно), считал, что уже отжил своё и жениться ему вовсе ни к чему, только супруге жизнь портить. Ну а главная героиня, Маша, вполне понятная девушка с нормальными девичьими мечтами о счастье на всю жизнь.

Толстой ведёт повествование от лица Маши, и, читая, вовсе не скажешь, что автор – мужчина. Очень здорово он передал мысли и чувства семнадцатилетней девушки; а затем двадцатилетней светской дамочки. Да и просто – красиво написано.

Повесть немного пугающая, ибо показывает, как легко могут нарушиться отношения, когда включается режим «сама придумала, сама обиделась»; когда любящие друг друга люди думают про себя «Ах ты так!» – и пытаются своим равнодушием или жестокостью «наказать» один другого.

Стоит прочитать хотя бы для того, чтобы вспомнить, как это важно: прислушиваться друг к другу.

Что такое семья, или правильней поставить вопрос - «Что такое семейное счастье?» Это самый распространенный и самый волнующий вопрос девушек, которые они не редко задают сами себе стоя на пороге замужества. Любая девушка способна нарисовать в своей юной голове картинку собственной идиллии, основываясь на опыте родительской семьи или скажем, на каком-нибудь ином источнике (прочитанный роман, рассказанная кем-то история любви…), которая может стать для нее образцом для подражания. Но достаточно ли этих фактов, для того, чтобы выбор, сделанный ею (выбор будущего супруга) оказался именно тем, кого она ждала всю свою жизнь, о ком мечтала, кого представляла в своих объятьях? Способно ли юное сердце, не познавшее жизни, не успевшее отделить грезы от реальности создать то, что оно для себя определило как семейное счастье? И каково оно, если мечты разобьются… и вместо ожидаемой радости и веселья, вдруг мир семьи превратится в одно большое, скучное и унылое существование… Возможно ли еще этому миру вернуть былую ценность?

Вот примерно об этом и пишет Л.Н. Толстой в своем романе о «Семейном счастье». И хоть вопросы мною немного обобщены, но они, на мой взгляд, четко отражают главную идею романа автора, в которой он высказывает свою основную мысль о том, что семья – это не только физический, но и духовный союз двух людей. И пусть со временем огонь романтических чувств и угасает, зато духовная связь – уважение, взаимопомощь, нежность – продолжают существовать. Ведь счастье, семейное счастье по Толстому – это «жить для другого». Но даже если для многих эта идея покажется не верной, не торопитесь с выводами. Позвольте себе изучить ее, углубитесь в жизнь героев, поживите вместе с ними главные этапы их супружеской жизни, и может тогда… но упустим это «тогда», для каждого оно будет своим «пониманием».

«Семейное счастье» - это в первую очередь история о женском счастье, о том, как оно зарождалось, откуда черпало свои источники, на ком остановилось, и каким переменам и испытаниям было подвержено. В этой истории много правды, которая поражает своей искренностью и печальной реалистичностью. Она похожа на исповедь, в которой главная героиня Маша проводит анализ своим мечтам и разочарованиям, дает оценку себе и мужу, проводя параллели между ними, то отделяя, то снова воссоединяя. На первый взгляд, у них мало общего – разница в возрасте, жизненный опыт, разноплановость характеров – однако, когда приходит любовь, такие «мелочи» ее мало волнуют.

Они полюбили друг друга, искренне, всем сердцем. Маша, не встречавшая до Сергея Михайловича никого более, отдавалась этому чувству без малейших сопротивлений; отныне, он стал для нее целою жизнью, источником, из которого она каждодневно черпала уроки бытия; он был учителем, другом, наставником. Ей было интересно с ним, так как считала его образцом мудрости, у которого есть опыт, и этому опыту можно довериться и многое перенять для себя. Такое следование, такой «слепой » порыв, как правило, всегда соответствует юным девицам, и порицать их за это, все равно, что порицать маленького трехлетнего ребенка, который с жадностью начинает познавать мир, хватаясь за самые разнообразные предметы, не ведая и не понимая, к чему это может привести. И только время, и жизненный опыт со временем все расставит по своим местам.

Сергей Михайлович боялся этого союза. Если у Маши не было сомнений в отношении его, то он, немного побаивался ее юности. Он даже как – то задал ей вопрос: "Разве не было бы для вас несчастье соединить свою жизнь с человеком старым, отжившим, который только сидеть хочет, тогда, как у вас там бог знает что бродит, чего хочется". Да, он не единожды размышлял об их семейном союзе, и не раз приходил к выводу, что у них слишком разные интересы: Маша хочет жизни, красок, ей нужны еще взлеты и падения, и хоть она этого не осознает, но он - то знает, что такое быть молодым, энергичным, постоянно испытывающим свои силы, быть в центре внимания, отдаваться порывам страсти, забывая порою о добродетелях. Он видел в ней это, он предугадывал, но не устоял перед ее чистотой и любовью, в которой видел искренность чувств. Он разрешил себе и ей закрепить их союз браком, не думая больше о том, к скольким еще испытаниям их подвергнет семейный союз.

Не так много времени прошло с момента их свадьбы, а их семейное счастье уже начинало претерпевать изменения. То чего так боялся Сергей Михайлович произошло, и теперь ему следует приложить все силы для того, что бы ни погубить того единственного духовного союза, на который можно все еще надеяться.

Он со смирением ждал, она с жадностью упивалась новизной, а когда спесь прошла, супруги вновь воссоединились, - однако что теперь стало с их прежними чувствами, что стало с ними; кто они, и как далее думают жить?

Помню, как в детстве стала свидетельницей скандала между мамой и бабушкой. Вплотную подошедшей к 40 годам маме досталось за то, что она, по мнению своей родительницы, читала "эту порнографию". Название книги на протяжении многих лет после этого ассоциировалось у меня с чем-то запретным и невероятно неприличным.
Теперь, когда я переварила даже злополучные "50 оттенков серого", пришла пора подступиться и к "Крейцеровой сонате".
Мда, всегда подозревала, что воспитанная при советской власти и десятилетия проработавшая в советской школе бабушка была немного ханжой. А я совершенно зря столько лет стеснялась даже брать в руки это произведение.

Начнем с того, что там нет не то что намека на порнографию, но и иносказательных фривольностей в духе того же Мопассана.
Более того, даже история о внезапно возникшей ревности и убийстве на почве нее (кстати, к чему он вдруг так сильно приревновал жену, с которой был готов разойтись, что за глупое, немотивированное собственничество?..) придуманы автором исключительно для того, чтобы издать книгу-декларацию, где он мог бы развернуть собственные суждения по вполне конкретным вопросам и морализаторски погрозить пальцем всем неразумным, кто их не принимает.
Душевные муки персонажей происходят лишь от того, что живут они неправильно, во грехе, а потому вполне заслуживают, в понимании густобородого графа, своей участи.

Можно сколько угодно восхищаться Толстым, его литературным мастерством, достоверностью и смелостью, но, по-моему, нельзя отрицать тот факт, насколько спорное произведение он написал в этот раз.
Занесло деда на старости лет, что поделаешь.
Искренне рада за тех, кто увидел в повести только поверхностные суждения о скуке и отсутствии любви в браке.
Меня же от многих других идей, вложенных в текст, просто корежило. Безостановочно, до самого конца.

Черт с ними, с невинностью и воздержанием до брака и после. Это в конце-концов хотя бы нравственно в какой-то мере (хотя и веселит искренне, как он оправдывает полное сексуальное воздержание цитатами из Библии). Готова даже мириться со спорными суждениями о том, что вся похоть происходит от того, что мы много едим, особенно мяса. Ну, вегетарианец был, понятно, надо же какую-то теоретическую основу под это подвести, чтобы народ дрогнул и воспринял.
Но как быть с противоречивостью суждений? С одной стороны, добиваемся полного равноправия женщин (каковое невозможно, пока их, как товар, матери фактически продают в наложницы будущим мужьям, а они, такие невинные, потом мучаются и страдают). С другой - ни-ни тебе никакой возможности "употреблять средства против рождения детей". Женщина только тогда находится в естественном состоянии, когда вынашивает ребенка или кормит грудью уже родившегося.

А как вам пассаж о том, что о болезнях детей вообще не надо беспокоиться? Мать должна вести себя, как "животное", та же курица: "Издохнет цыпленок, она не спрашивает себя, зачем он умер, куда он ушел, поквохчет, потом перестанет и продолжает жить по прежнему", "Бог дал, бог и взял".
Как вам такая мораль, господа гуманисты, что восхищаются "Крейцеровой сонатой"?..

Мало, не убедила?
Хорошо, тогда еще вот: "Я настаиваю на том, что все мужья, живущие так, как я жил, должны или распутничать, или разойтись, или убить самих себя или своих жен, как я сделал".
Угу, прекрасно. Либо полное воздержание, либо такая вот палитра возможностей. Прелестно. Все в восхищении.

Засим без зазрения совести ставлю две звезды этому опусу и завершаю собственную оценку цитатой из письма другого нашего классика - А.П. Чехова:
"Суждения Толстого о сифилисе, воспитательных домах, об отвращении женщин к совокуплению и проч. не только могут быть оспариваемы, но и прямо изобличают человека невежественного, не потрудившегося в продолжение своей долгой жизни прочесть две-три книжки, написанные специалистами".

Приятного вам шелеста страниц!

у джека лондона есть хороший рассказ, где старый индеец рассматривает иллюстрации и говорит, что не понимает историй изображенных на картинке. вот больная девочка и ее растроенная мать, но непонятно, выздоровеет эта девочка или....

понятно, что задача художника была совсем иной, ему действительно хотелось показать именно краткий момент переживания женщины за свою дочь – исход болезни остается за кадром и для данной ситуации он не играет большой роли. важно то, что «здесь и сейчас», как важно то, что испытывают потерпевшие кораблекрушение при новом ударе стихии:

иван айвазовский «девятый вал» (фрагмент).

никто не пробовал фантазировать – что с ними будет дальше? я – нет, это и не принципиально для данной картины. важно, что люди попали в катастрофу, и их спасение – очень далеко, зато гибель – прямо перед ними. страх и ужас в их глазах –здесь и сейчас, и важно именно это. тут мне все понятно, как и индейцу ситка чарли.

понятно, почему я так подробно? потому что когда я смотрю на «девятый вал» айвазовского – мне понятно, что автор хотел сказать. когда читаю джека лондона – мне тоже понятно. а вот «казаки» толстого.... перед нами долгая и протяжная история поиска главным героем смысла чего-то там, для чего он едет на кавказ, пытается сблизиться с казаками, проводит много времени на охоте и тэ дэ. картины единения с природой сменяются картинами зарождения чувств к красивой казачке марьянке, но все скомкано, все смято, все непредсказуемо, причем не в поступках героев – они такие, какие есть, а – в замысле автора. непонятен мне этот замысел.

махнуть бы рукой – мало ли непонятного и непонятого, но ветть это же – лев толстой! тот самый, который написал «каждая несчастная семья несчастна по своему», а потом с исключительной пронзительностью показал эту несчастную семью, ах. «анна каренина» – непростое произведение, но понятное. «казаки» – куда проще, но куда непонятнее.

и чем больше я читаю положительных рецензий, с восторгами сюжетом, стилем и слогом, тем больше растет у меня это непонимание. чего я упустил, из того, что увидели другие? кто из нас идет тропой ложных солнц? конечно, самый простой вариант – сделать вид, что все нормально, поставить «пять звезд» и немного поснобствовать на тему живописания автором казачьего быта, но клин.... это же не решение проблемы.

Дальше...

================================

Флэшмоб 2014 19/150

Окажусь в меньшинстве тех, кому эта книга не понравилась... Все эти сомнительные рассуждения о любви и браке. Да, можете говорить, что я в розовых очках, да, я верю в любовь) и в брак по любви! и считаю какой-то глупостью идеи о том, чтобы жить как брат и сестра.
Вообще главный герой, ну и автор (как я поняла, устами главного героя говорит сам Толстой), представляется мне таким... женоненавистником.
Разумеется, есть в книге и то, с чем нельзя не согласиться, - это я о порицании беспорядочных связей... про разврат тоже написано хорошо, но в целом впечатление от книги не самое хорошее.

Но: эта одна звездочка - моя оценка общим идеям книги; сюжет же и то, как вырисовываются события - на высоте! Поэтому средняя оценка - три звезды)

Жил-был некто Иван Ильич.

Строго говоря, у него был вполне конкретный прототип, старший брат известного биолога Ильи Мечникова и географа-анархиста Льва Мечникова. Но для описания одобренной жизни совершенно неважно, были ли у Ивана Ильича братья, да и фамилия у него в книге другая. Важно, что был он сам - господин чиновник, как принято считать, средней руки, хотя прототип дослужился до действительного статского советника.

Итак, жил-был Иван Ильич. Родился тогда-то, окончил училище по классу правоведения, женился, потому что так было положено в обществе, и, как он думал, не обременительно для привычного образа жизни. Правда, не учел, что жена - это не просто дополнение к "комильфотному" стилю, да и дети могут появиться, а при тогдашней медицине - и умереть, но это, право же, такие мелочи. А если жена достает - можно переселиться на работу.

Итак, жил-был Иван Ильич, грызся с женой, строил карьеру, играл в карты по четвергам с приятным обществом, пытался растить детей - в общем, вел обычную среднестатистическую жизнь. Несколько раз переводился на другое место, но в целом, практически все его жизнеописание уместилось в целую одну главу.

А потом Иван Ильич взял да умер. Чему и посвящены остальные главы - процессу умирания, тому, как человек проводит последние месяцы и дни жизни. Были визиты к господам лекарям, беседы с буфетным мужиком Герасимом, которого он до этого не замечал, "комильфотные" переживания жены, детей, коллег. Понимание, что можно было бы прожить по-другому, без привязки к общественному мнению, приятности. Понимание, что он и дальше бы продолжил жить ровно так же, как и до этого - с "комильфотностью" и приятностью. Все стадии - от отрицания, до принятия неизбежного.

Повесть послужила основой для фильма Акиры Куросавы "Жить". В его интерпретации Иван Ильич (по фильму - Кандзи Ватанабэ) под конец бросил вызов "комильфотной" системе и бюрократии и успел сделать стоящую вещь - пробил строительство детской площадки, которое ранее сам же завернул, будучи частью этой самой системы и бюрократии.

Каждый выбирает по себе.
Щит и латы. Посох и заплаты.
Мера окончательной расплаты.
Каждый выбирает по себе.
(Юрий Левитанский)