Избранные произведения в трёх томах. Том 1. Рассказы и повести 1880-1888

Этот рассказ, практически, литературный памятник. Почему? Во-первых, в нём как в зеркале отражена эпоха. Во-вторых, с помощью лаконичных фраз и маленьких деталей Чехов показывает глубину разобщённости двух миров – чиновников и простого народа. Ещё этот рассказ Лев Николаевич Толстой включил в свой список лучших произведений Чехова. «„Злоумышленник“ — превосходный рассказ... Я его раз сто читал», ― отмечал Толстой. Представляете! Сто раз…
Вот наш главный герой, Денис Григорьев – «маленький, чрезвычайно тощий мужичонко в пестрядинной рубахе и латаных портах. Его обросшее волосами и изъеденное рябинами лицо и глаза, едва видные из-за густых, нависших бровей, имеют выражение угрюмой суровости. На голове целая шапка давно уже нечесанных, путаных волос, что придает ему еще большую, паучью суровость. Он бос». Попался сторожу железной дороги во время свинчивания гайки, крепящей рельсы.
Допрашивает его следователь, который прекрасно всё понимает, поэтому его задача оформить документы, чтобы направить дело в суд. Для него это допрос формальность.
Григорьев в силу своей простодушности объясняет, что гайки всей деревней отвинчивают, так как для рыбной ловли «лучше гайки и не найтить... И тяжелая, и дыра есть». Попытка следователя обвинить крестьянина в злом умысле и намерении убить людей из-за схода поезда вызывает у Григорьева неподдельный ужас – «Избави господи, ваше благородие! Зачем убивать? Нешто мы некрещеные или злодеи какие? Слава те господи, господин хороший, век свой прожили и не токмо что убивать, но и мыслей таких в голове не было... Спаси и помилуй, царица небесная... Что вы-с!»
Следователь формально прав, но и крестьянин не так прост - «Это мы понимаем... Мы ведь не все отвинчиваем... оставляем... Не без ума делаем... понимаем...» Любой инженер вам объяснит, что количество гаек, которыми привинчивается рельс, закладывается с запасом, чтобы прочность крепления была обеспечена при любом ослаблении или снятия 2-3 гаек. Так, что Григорьев правильно понимает. Главное, чтобы не было снято критическое количество гаек. В этом случае крушение поезда обеспечено (чем и пользовались партизаны в годы ВОВ). Для того и сторожа на железной дороге и обходчики, чтобы контролировать состояние путей, не допуская ослабления гаек и т.п.
Но формалист-следователь гнёт свои законные претензии – «1081 статья уложения о наказаниях говорит, что за всякое с умыслом учиненное повреждение железной дороги, когда оно может подвергнуть опасности следующий по сей дороге транспорт и виновный знал, что последствием сего должно быть несчастье... понимаешь? знал! А ты не мог не знать, к чему ведет это отвинчивание... он приговаривается к ссылке в каторжные работы». Входить в положение крестьянина и понимать, что отвинчивает вся деревня, а попался он один, никто не будет… Dura lex, sed lex («Закон суров, но это закон»). В этом трагедия крестьянина Григорьева, никто его не защитит от сурового государственного механизма, для которого он – преступник.
Смешно читать, как мужик рассказывает об особенностях рыбной ловли - «Чёрт ли в нем, в живце-то, ежели поверху плавать будет! Окунь, щука, налим завсегда на донную идет, а которая ежели поверху плавает, то ту разве только шилишпер схватит, да и то редко... В нашей реке не живет шилишпер... Эта рыба простор любит». «Самый последний мальчишка не станет тебе без грузила ловить. Конечно, который непонимающий, ну, тот и без грузила пойдет ловить. Дураку закон не писан...» И проговаривается про Митрофана Петрова, который много гаек свинчивает, чтобы неводы делать и господам продавать. Только следователю это уже не интересно, у него есть пойманный с поличным Григорьев, который и пойдёт на каторжные работы за всей деревней скрученные гайки. Трагедия маленького человека.
Фраза - «Зачем врать? Спросите на деревне, коли не верите... Без грузила только уклейку ловят, а на что хуже пескаря, да и тот не пойдет тебе без грузила.- Ты еще про шилишпера расскажи! - улыбается следователь».
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 180

Единственное, о чем я жалею, читая Чехова, что он не написал большой роман. Но тогда это был бы уже не Чехов.
"Степь" - одно из самых длинных произведений. Целая повесть, не рассказ.
И, как всегда, сквозь улыбку, щемящая грусть.
Сюжет можно описать совсем коротко - девятилетний мальчик едет учиться. Он оставил свой дом, маму, всё привычное и родное, для него начинается новая жизнь и пока это ему не в радость. Рамки повести - дорога от дома до городка, где будет учиться мальчик, люди, сопровождающие его и встреченные в дороге, описания бескрайней степи и грусть по тому, что оставлено.
Очень трогательно, печально и красиво.

В общем – привычный круг чеховских персонажей: доктор, волею обстоятельств оказавшийся в кругу позитивистов, инженеров-путейцев: один, «подобно Отелло», начавшему опускаться в долину преклонных лет, Ананьев Николай Анастастьевич; второй – 24-летний студент института инженеров транспорта Штейнберг Михаил Михайлович.

Важно подчеркнуть: собеседники, чуть-чуть собутыльники – люди реального дела, не слизняки, не опустившиеся, некогда подававшие многая-многая надежды, мужчины, - нет. Фон повести прекрасен: ночь, накрывшая собой большую стройку, мраком сделавшая яркие цепочки огней – небесных и рукотворных - путевыми огнями, в прямом и переносном смысле. Огни эти – для кого как: для кого - библейские амалекитяне или фимистимляне, древние, как вечность ночи, невольным сравнением с собой усиливающие бренность и преходящесть рукотворных огней большой стройки; для кого-то – души всех покинувших сей мир, обретшие вечный приют в бездонном небесном колодце небес.

Это так важно – фон, так важно! Дело, дело и ещё раз – дело! Потому как совсем иной рефрен подавляющего количества чеховского рассказа, повести, да, собственно, и драматургии. Делом нужно заниматься, господа, делом! Здесь – занимаются. Чехов – почти в восторге, если может испытывать восторг человек, по словам его самых близких людей, никогда (!) в жизни не плакавший.

Прекрасные «декорации» повествования – звездная, густая августовская ночь и гений человеческой мысли и труда – строительство железной дороги, которая, без преувеличения, в России – больше чем дорога, - всё это вечное, на века, трансцендентное, всё это «нужно» для 27 или 28-летнего АП – для чего? Да, угадали! Рассказать вечную же для автора, да и меня тоже, вечную «женскую историю». Случившуюся с 26-летним же Ананьевым.

Исчерпывается ли повесть одной линией? Нет, конечно же! Каково ощущение от переполненных размышлениями о смысле… да смысле всего: жизни, размышления, рассудка, чувственности, смысла смерти и предназначения? Ощущение кризиса среднего возраста автора, повторюсь – 27 или 28-летнего Чехова (повесть опубликована в 1888 году).

Какой же кризис без женской темы? Без темы женщины? Нет, это решительно невозможно. И «женский вопрос», я настаиваю, является главным для АП и в «Огнях». На самом деле: чем заканчивается повесть? Словами: «Многое было сказано ночью, но я не увозил с собою ни одного решенного вопроса и от всего разговора теперь утром у меня в памяти, как на фильтре, оставались только огни и образ Кисочки».

Что случилось? Who is Msr. Kisochka?

Не густо населенный (персонажами, по крайней мере) городок детства N., куда прибывает рассказчик по дороге на Кавказ. В беседке над морем («…на неуклюжих колоннах, соединявшая в себе лиризм старого могильного памятника с топорностью Собакевича, была самым поэтическим уголком во всем городе») он встречает и поначалу не узнает свою юношескую любовь – бывшую гимназисточку (так в повести), Наталью Степановну, которую в годы обучения в гимназии, звали Кисочкой.

О чём может думать молодой человек на юге? Вот о том самом. Встреча с прежней любовью, её неудовлетворенность семейной жизнью, которая открывается в повести позже, - что же может из этого получиться? Известное действо. Когда ночью, на том же самом месте, он встречает плачущую от оскорбления мужа Кисочку, о чем его первые мысли? Да, и все последующие? Мильон терзаний, - да, он их всё-таки испытывает, но природа, природа берет своё.

И оказалось, что для женского счастья 26-летней молодой женщины (а порядочным девушкам, по словам Кисочки, так трудно найти в провинциальном городке приличную партию, приличного человека – лучшие ведь уезжают в университеты, а остается то, что остается) достаточно полуторачасовой встречи. Достаточно ночи любви. Нет, конечно, не с первым встречным, но тем не менее. И чеховская рефлексия по этому поводу (добившись своего, Ананьев-Чехов уже тяготится и этой связи, и её человеческого восторга перед праздником плоти и души: она полюбила, - всё это уже не вызывает мужских восторгов, только желание выспаться и отдохнуть) – здесь уже всё знакомо.

И кончается «любовная история» совсем уж скверно: Ананьеву нужно избавиться от Кисочки, которая собралась разводиться с изменяющим ей мужем и ехать с Ананьевым в Пятигорск. Он до третьего почти звонка прячется от случайной встречи с Кисочкой в мужском туалете.

Ну, и всё.

Что это мне напоминает? Знаете, историю «Солнечного удара» в Никито-Михолковском исполнении наоборот: у Чехова – было и было, молодой мужчина, гормоны и желание обладания, приступ – победа. Всё – в прошлом. Было – и было. У Никиты Сергеича – возвращение в чуть иную ночь, но возвращение ностальгическое, как лучшее, что было в жизни. Может, возраст, а?

Что же, помимо «женского вопроса» и саморефлексии по этому бесконечному, как ночная Вселенная, поводу, что «указывает» на кризис среднего возраста 28-летнего Чехова? Конечно, вот это: «…жизнь бесцельна и не имеет смысла, что всё обман и иллюзия, что по существу и результатам каторжная жизнь на острове Сахалине ничем не отличается от жизни в Ницце».

Или вот это: «Все эти мысли о бренности и ничтожестве, о бесцельности жизни, о неизбежности смерти, о загробных потемках и проч., все эти высокие мысли, говорю я, душа моя, хороши и естественны в старости, когда они являются продуктом долгой внутренней работы, выстраданы и в самом деле составляют умственное богатство; для молодого же мозга, который едва только начинает самостоятельную жизнь, они просто несчастие!»

С кем спорит, кого убеждает Чехов? Конечно же, самого себя. А что же ещё может описывать, чем может делиться творец? Конечно – собой. Эта вот «излишняя рассудочность» - ведь проклятие же на самом деле! Перед тобой красивая, умная, желанная женщина, а ты – о чём думаешь ты в этот момент? В том-то и дело, что – думаешь, а не наслаждаешься чувством. Думаешь о… да хотя бы о туфельках, которые не идут этой ножке. И это так, для начала. Дальше – больше: «они все» легкомысленны, на уме только замужество, надоедливы после непродолжительного знакомства и проч.. и проч., и проч.

Если кто-то думает, что нет таких субчиков, должен разочаровать. Никуда не ходите - ни в Википедию, ни куда-то ещё. Всё здесь, перед вами.

На самом деле, повесть – почти светлая, замечательная. Пусть и о кризисе неизбывной рассудочности (здесь ли, в другом месте у Чехова есть такое: «Холодность не может быть целомудренной». Антон Павлович знает, что говорит. И это знают все, ему подобные). Всё в ней есть, всё.

Прочтите, она стоит этих усилий.

Трудно поверить, что это один из самых первых рассказов молодого писателя. Письмо, в самом деле, написано юмористически безграмотно, но за этой безграмотностью скрываются интересные мысли. Этот рассказ заставляет по другому глянуть на такие привычные для нас вещи. Разве можно оставаться безучастным к такому?

Такого здесь много.Улыбайтесь.И сейчас не редки такие соседи.

Так начинается этот короткий рассказ А. П. Чехова, в котором автор с большим юмором повествует об одном случае из жизни отставного генерала. В нем люди благородного происхождения, как часто бывает в произведениях Чехова, представлены смешными. В данном случае, как мне кажется, Чехов иронизирует в том числе над суеверностью людей, готовых поверить в любой вздор, стоит только приключиться малейшей неприятности. С другой стороны, в рассказе есть одно «мистическое» совпадение: обе проблемные ситуации в рассказе (болезнь генерала и попытки вспомнить «лошадиную» фамилию акцизного, который эффективно заговаривает зубы) решаются благодаря доктору.

«Смерть чиновника» — это шедевр малой прозы. Без единого лишнего слова, с беспощадной точностью и горькой иронией Чехов вскрывает опасную социальную и психологическую болезнь — добровольное самоуничтожение личности перед мнимым авторитетом. Рассказ поражает своей лаконичностью, психологической глубиной и поразительной современностью. Это не просто юмористическая зарисовка прошлого, а зеркало, в котором общество может и должно разглядеть свои вечные, к сожалению, слабости. Чтение этого рассказа — короткое, но мощное и незабываемое впечатление, заставляющее острее чувствовать ценность внутренней свободы и собственного достоинства. Чехов, как отмечает критика, посвятил талант "изображению общественного настроения своего времени" и его "недугов" , и этот диагноз, увы, сохраняет свою силу.

Читать я начала рано и уже в первом классе была записана в две библиотеки. В одной был хороший книжный фонд, но книги разрешали выбирать строго с той полки в каком классе учишься. Книги для первого класса были тонкие и поэтому несколько раз в неделю я прибегала в библиотеку. Прошло некоторое время и мне, как активному читателю, разрешили брать книги с выставочных стеллажей. Первой такой книгой сала "Каштанка" и именно по этому у меня к этому произведению особое отношение, ведь она зародила во мне чувство гордости за себя.
Будучи ребенком, я радовалась не меньше Каштанки, когда она услышала голоса старых хозяев. Я переживала за нее, чтобы у нее не было права выбора, а потерявшаяся собачонка вернулась в родной дом. Сейчас я на это произведение смотрю под другим углом. Какое из двух зол лучше. Жаль что нет третьего варианта. В мире животных все непросто и порой быть бездомным лучше, чем иметь плохих хозяев. Вот только преданность не заменишь теплым местечком.
Когда ты ребенок, то видишь все в ярких красках. Вроде собачка потерялась, но она же попала в цирк, в настоящий цирк. Обрела новых друзей и в итоге счастливый конец. Для взрослых не все так радостно. Цирк не является местом мечты для животных. Вот хотя бы случай с гусем. Наступила лошадь и всё... А сама дрессировка. В общем, Каштанке не повезло увидеть достойной жизни, хотя она и на свою не жаловалась.
Начала читать детям и поняла, им еще рано, такой сюжет тяжело воспринимается, да может быть много вопросов по тексту. Прочитала сама и с большой теплотой поставила книжку на полку.

Старый старикашка, как ласково себя называет Василий Семи-Булатов из села Блины-Съедены, пишет письмо учёному соседу, чей статус и интеллект якобы выше пишущего. В своём письме он то и дело высказывает свои взгляды на научные достижения того времени, пытается выдвигать свои теории о происхождении человека. И вроде звучит всё это забавно и стиль письма с народным говором обладает своим обаянием и всё же чувствуется грусть, самоуничтожение и громадная пропасть между двумя общественными слоями - интеллигенцией и "материком, населенным мужиками и крестьянским народом т. е. плебейским элементом". Крестьянин Василий постоянно расшаркивается перед незнакомым человеком, постоянно извиняется и принижает себя: Извените и простите меня старого старикашку, а Вы меня стрекозу жалкую не знаете, Простите меня старичка . А всё потому что тот человек приехал из Санкт-Петербурга. Читатель понятия не имеет, кто этот учёный Максим из Петербурга, какой он. Фактически Чехов выводит собирательный образ учёных мужей, которым удалось выбиться в свет и чего-то там достичь. Но наряду с этим, мы видим, что собирательный старикашка - это образ народа, который может казаться дураком, но в действительно всё чётко понимающий и тонко чувствующий. А самое главное - интересующийся! Да и кто сказал, что тот интеллигент умный и главное - человечный? Интеллигент интеллигенту рознь!
Интересная юмореска. Антон Чехов как всегда великолепен в создании незаурядных образов.