Ф. М. Достоевский. Собрание сочинений в 9 томах. Том 1. Бедные люди. Двойник. Белые ночи. Неточка Незванова. Село Степанчиково и его обитатели

В последнее время книги Достоевского для меня, как прохладная вода в жаркий день - пью залпом и еще больше хочется...

И этот роман, как и почти вся русская классика был благополучно пропущен мной в школе. Но я не жалею, а даже рада этому. Рада, что пришла к Достоевскому в зрелом возрасте, могу теперь наслаждаться каждым словом, каждой буковкой... И разве могла бы я, пятнадцатилетняя, оценить это? Уверена, что нет! По-моему, Достоевского вообще не стоит включать в школьную программу.

Вообщем-то все герои у этого писателя - бедные люди. Бедные, в прямом смысле - неимущие, зависимые, униженные. А вот если бы души этих людей, их умение любить, их самопожертвование можно было бы обратить в деньги, о, тогда Варенька и Макар Алексеевич были бы уже миллионерами! А хуже всего даже и не бедность. Что для них самое больное? Унижение со стороны сильных мира сего, насмешки, грубость. Особенно из-за этого страдает Девушкин - за себя, а более всего за свою названную дочь. Кстати, его судьба, как мне показалось очень сходна с судьбой отца студента Покровского. У каждого из них одно лишь светлое пятно в жизни, у Покровского - сын, у Девушкина - Варенька. И у обоих безжалостная, равнодушная судьба отнимает единственную радость. Без слов понятно, что ждет обоих в дальнейшем. Это самое страшное, когда нет человека, ради которого стоит жить...

В аннотации написано, что в романе рассматривается тема "маленького человека". Не соглашусь. Тот, кто умеет так любить - не "маленький". Для меня Макар Девушкин - Большой Человек.

Когда я была маленькая, бабушка на каждые пасхальные каникулы брала меня с собой в Санкт-Петербург, у неё там жили родственники. Она часто рассказывала мне, как в 16 лет она приехала в Санкт-Петербург к своей двоюродной сестре, как поразил её этот город. И уже сейчас, спустя годы после поездок и бабушкиной смерти, я всё так же без труда нахожу мои старые места для прогулок. И если сложить все каникулы, что я провела в этом прекрасном городе, то получится 4 месяца. 4 месяца детства и счастья. До сих пор я люблю этот город, правда теперь бабушки моей уже не стало, родственников не осталось, но осталась та же атмосфера счастья. И сейчас, когда мы приезжаем на несколько дней с мамой или с мужем по делам, мы часто выбираемся в город, чтобы ощутить толику волшебства.

Вот и здесь, когда я открыла книгу, я увидела те самые улочки и те места, которые я знаю. И это воодушевляет. Сразу становится тепло на душе. Достоевского можно любить, ненавидеть, не понимать, но в данном случае всё это не важно. Не то чтобы я люблю его творчество, скорее я ценю его, и я оценила, в своё время «Преступление и наказание» и «Братья Карамазовы». Но здесь это уже совсем другое. Здесь это психология первого искреннего чувства. Причём чистого и невинного, без всякого тайного смысла, без распутства. О том, как встретив человека случайно, в один момент можно влюбиться. И что из этого выходит, как раз описано здесь.

Сразу ясно, что не всегда, то, о чём ты мечтаешь, осуществляется. Я по себе знаю, что такое любовь с первого взгляда, я, таким образом, познакомилась со своим мужем. Тогда я была подростком, по большему счёту импульсивной, и так же поспешно я вступила в брак. А потом начались сложности и трудности, и, слава Богу, мы их преодолели. Но вот очень многие пары, распадаются на почве как раз недопонимания. И в своё время я столкнулась с чем-то подобным, что было описано в книге. У меня был лучший друг, мы часто с ним общались, просто как друзья, но, тем не менее, это вызывало ревность у моего жениха. Хоть финалы у этих историй разные, но есть одно общее – третьему всегда приходится отступить, какие бы светлые чувства он бы не испытывал.

Поэтому книга стала для меня открытием, чем-то светлым и уютным, чем-то родным и близким. И атмосферой города, некой магией ночей, не обязательно летних, и своим содержанием, некой любовной историей. Мне всё нравится, мне нравится эта хрупкость, тонкость периода юношества, те глупые страхи, те первые отношения, которые даже не интимные, а просто трогательные и нежные. У Шекспира есть произведение «Сон в летнюю ночь», а здесь хорошо бы звучало «Слёзы в белую ночь». Ведь именно лето стало таким временем, для слёз сомнений и тревог. Главное что слёзы эти были не напрасны. И вот что хочется сказать ещё. Все юношеские переживания временны. Наступит такой момент, когда всё изменится и забудется, хотя в 17 лет, всё кажется огромным, массивным.

Небольшая повесть о молодом человеке 26-ти лет от роду, одиноком мечтателе.
Сюжет развивается всего за 4 ночи, и небольшой эпилог спустя 15 лет.

Герой настолько робок, оторван от реальной жизни и погружен в свои мечты и грёзы, что в свои годы даже не говорил с женщиной, девушкой ни разу. Случайная встреча с Настенькой - единственный опыт во всей (!!!) его жизни. И это так печально, что несмотря на то, что герой как оказалось может испытывать сильные чувства в реальности, он не смог изменить свою жизнь, не захотел выйти из своей комнаты-клетки с паутиной на потолке. И даже если бы к Настеньке не вернулся её любимый, сомневаюсь что у героя жизнь изменилась бы надолго.

Как вывод - иногда так хочется помечтать, но грёзы без действий вряд ли когда-то станут реальностью ))

Тяжело мне дался сборник ранних работ Федора Михайловича. Начала с прослушивания Неточки Незвановы , которая просто выбесила своим надрывом, но и другое наполнение сборника не вызвало положительных эмоций.

Белые ночи — это такая странная повесть, что если бы не волшебное исполнение Алексея Баталова, то вообще бы бросила слушать. Перед нами короткая история любви. Предаваясь грустным мыслям и мечтам, главный герой неожиданно встречает девушку. Молодые люди сближаются. Они встречаются белыми ночами, беседуют, затрагивая историю своей жизни.

Мне тяжело даются подобные темы. Не могу наматывать чувства на кулак и восхищаться.

Бедные люди — первое оригинальное печатное произведение Достоевского. Как написала JewelJul :

Опять же — тяжело давался роман, который, не смотря на то, что слушала, пролетел мимо.

Повторюсь — Достоевский среди любимых авторов. Боюсь, что и «Идиот» и «Браться Карамазов» будут, в очередной раз, перечитаны, но мне не должно все нравится! Например, не перевариваю «Преступление и наказание», но данный сборник не вызвал каких-либо ярко отрицательных эмоций. Другим вот нравится)

3 из 5

Не так страшен Достоевский, как его малюет школьная программа.

Когда-то я читала у Достоевского два романа: школьное «Преступление и наказание» и университетских «Братьев Карамазовых». Ключевое слово здесь "когда-то". Я, конечно, как и все, помню фразу «тварь ли я дрожащая или право имею» и даже несколько имен, что для меня в принципе удивительно, тоже помню. И все. Зато в моем сознании четкая ассоциация с именем Федора Михайловича - особая атмосфера: серость, безнадега, нищета и борьба за выживание. Не совсем то, что заставило бы повторить опыт. Но жизнь идет, люди меняются, представления о многом тоже, тем более по сравнению с представлениями школьных лет. Решила я попробовать заново открыть для себя Достоевского. Начала с малого, с «Белых ночей».

Какая светлая грусть в этой книге! Какие искусственно настоящие герои. Какая сложно простая история. Конечно, Настеньки и мечтатели уже не те, но были ли они вообще? Существовали в том виде, в котором нам представил их Достоевский? Очень вероятно. Романтичный мечтатель, ищущий возможный объект своей страсти и своих чувств, так необходимых начинающему писателю. Наивная Настенька, глупенькая и доверчивая, находящаяся в ожидании Любви и будущего счастья. Сложно представить в сегодняшних декорациях точно такую историю с такими вот персонажами. Потому что поведение Настеньки скорее присуще десятилетней девочке, чем взрослой девушке. Мечтатель тоже действует и рассуждает не на свой возраст. И все же так может быть. Да что там, регулярно случается. Разве есть человек, ни разу не испытывавший безответной влюбленности? Особенно в юности. Даже не влюбленности, а скорее симпатии, но симпатии с иллюзией вечности. Именно в таком воздушном состоянии поступки Настеньки могут показаться благородными и единственно правильными, когда мечтатель готов ее не просто простить за жестокость, но разглядеть в этом утонченность, возведя девушку в ранг богини. А Настенька такой ребенок! Да и где ей было учиться жизни? Не пристегнутой же булавкой к бабушкиной юбке. Ей хочется, чтобы ее любили, о чем она говорит с такой непосредственностью, и ради этого она тоже готова полюбить любого. Ее обещание мечтателю – маленькая месть другому, обычный способ побыстрее забыть неслучившееся. Откуда ей знать, что она начинает приобретать мудрость, заново изобретая старый женский способ. Жестокость Настеньки по отношению к мечтателю не злит, а умиляет. Какая наивность! Какое детское стремление взять назад не только слова, но и действия, оправдать себя перед обоими и в большей степени перед самой собой, познакомив их. Но что здесь есть, кроме непосредственного эгоизма? Хотя что вообще есть человек, жизнь, отношения.

Оказывается, Достоевский бывает разным. Не буду сравнивать со старыми своими впечатлениями, ведь впереди совсем скоро еще три новых для меня повести Федора Михайловича. Их и сравню. Главное, я воодушевлена. Полезно все-таки иногда браться за автора, которого читал только по школьной программе и без восторгов.

Иступленная любовь, какая она? Только ли пылкие влюбленные на почве сексуального влечения или стечения обстоятельств способны совершать глупости и докучать своей страстью, сводя предмет вожделений с ума? Страсть может настигнуть человека в любой момент, подкинув в топку души, жаждущей любви, самые неподходящие поленья.
Итак, Неточка, которую, как кричит ее фамилия, никто не звал.
Страсть №1 - отчим.
Непризнанный гений, мистер ущербность и озлобленность. Фигура данного Паганини очень интересна и на ней я, пожалуй, немного остановлюсь. Он сочетает в себе тщеславие, способности, лень и озлобленность. Несуразное и очень часто встречающееся сочетание. Фраза: "Да я бы столько мог, если бы не...", - и дальше может идти перечисление всего, что подвернется под руку: правительство, обстоятельство, жена, муж, окружение, место жительство и т.д. Мы слышим, а то чего доброго и говорим ее так часто...До чтения книги я на 100% была уверена, что подобные отговорки вызваны только ленью, но сейчас я поняла, что бездеятельность твердо стоит на фундаменте инстинкта самосохранения. Значительно проще быть уверенный в своей гениальности и ничего не делать для реализации, чем в ходе каких-то шагов убедиться, что никакой гениальности и нет. Этот страх и сковал отчима Неточки, в которого она любила больше, чем свою мать.
Страсть падчерицы и отчима наверняка описан в куче каких-нибудь научных книг по психологии и называется именем каким-нибудь древних греков, римлян или мифических героев, так что писать что-то на эту тему, как мне кажется, уже излишне. Неточке просто нужна была страсть. Эта потребность не зависит от возраста и, как показывает ее страсть №2, пола.
Страсть №2 - Катя.
Дом, в который попадает Неточка после смерти родителей - дом ее мечты с красными занавесями и там место, освободившееся в ее душе после отчима, занимает дочь князя, Катя. Неточка своим тихим страданием, смирением и, чего уж там, измором, берет приступом свою ровесницу и, целуясь с ней под покровом ночи, получает свою долю счастья. Мать Кати увозит дочь подальше от такой дружбы и Неточка снова лишена предмета, над которым может рыдать, который можно целовать и мечтать во время болезни.
Страсть №3 - Александра Михайловна
Новая и последняя описанная в книге страсть. На этот раз с оттенком уважения и сочувствия. Не буду останавливаться на ней подробно.
Вывод: как же плохо ничего из себя не представлять и постоянно привязываться к кому-то (не важно к кому), чтобы хоть как-то наполнить и придать смысл своей жизни. Как страшно, когда внутри пустота и ты сам не представляешь себе, как можно ее заполнить кроме как впихнуть в себя чувства к кому попало... Неточка не вызвала у меня жалось, она вызвала раздражение. Говорят, что раздражают те черты в людях, которые ты скрываешь и ненавидишь в себе... Неужели это действительно так?

С новой стороны открылся для меня Федор Михайлович. И раскатала я губы, рассчитывая на счастливый финал. Хотя, может, для кого-то из троих героев  он все-таки и оказался счастливым.
Главный герой, имени которого мы так и не узнаем, - человек мягкий, мечтатель, опыта общения с противоположным полом у него не было, робкий, застенчивый.  Сегодня про такого сказали бы - рохля.
Настенька. Сначала я думала, что она бедная девочка. Живёт с бабушкой, никуда ее не пускают. Живут более чем скромно.  Очень ей хочется вырваться из такой жизни.  И, надо сказать, она идёт к своей цели напролом.
Влюбляется в одного, но что-то идёт не так... И вот она уже плачется нашему Меланхолику, рассказывая о своей доле.  Его дальнейшие действия предугадать не сложно. Он почти уже воспрял духом. И вот опять очередное Но...
Так жертва ли Настенька?  Как ловко она все переиграла. Ну не по-человечески как-то обошлась она с Меланхоликом-то. Нельзя же так. И тут даже последнее письмо ее не оправдывает. Не убедительно совсем.

Сама история отношений этих двоих не особо меня заинтересовала, слегка отдает банальщиной... а вот белый ночи в Питере, действительно, завораживают.

На темы вселенской любви, добродетельного смирения и искупительного прощения по поводу "Села Степанчиково и его обитателей" писать я не стану, потому что ничего этого в данном произведении не вижу. Здесь действительно есть нечто похожее с виду, что с успехом можно выдать за вышеозначенный набор, но, если копаться в этом, то придется нереально утомлять чужие глаза и мысли невоздержанными по объему текстами.

Потому, буду отталкиваться не от надуманных тем, а от истоков, от названия произведения, того, что изначально имел в виду Достоевский. Почему же в названии есть, собственно, само село Степанчиково и есть его обитатели? Вполне достаточно и этого вопроса. Наша ведомая паства, которая любит со знанием дела определенным образом развесить уши, доверчиво взирает на любого гладко говорящего брехуна - это и есть село Степанчиково. Это и есть наша Россия. Правда, сейчас она в основном все эти села побросала и сбежала в близлежащие райцентры.

Центральным персонажем произведения действительно кажется пустобрех и позер Фома Фомич Опискин, один из "обитателей" села, к самому селу отношения не имеющий. Мне же он видится фигурой второстепенной. Он мягко стелет со своей импровизированной трибуны, находясь в постоянном поиске аудитории, чтобы заряжаться энергией от нее самому и тренироваться на свободных ушах. Люди же... жалеют его.

Он это, конечно, понял, беззастенчиво пользуясь предоставленными возможностями, но народ этот явно не его, он здесь инородное тело. Ему бы какую-нибудь германскую аудиторию, там бы он пришелся очень ко двору, не сейчас, так чуть попозже, визгливо брюзжа слюной с броневика. Взгромоздившись на шею Егора Ильича Ростанева, барина села Степанчиково, он и здесь ищет путь к его душе и тоже его не находит.

Любит ли Ростанев Опискина? Мне видится, что нет. Его отношение базируется на стыдливой добропорядочности, том, что всегда есть в избытке у каждого центрального персонажа любого произведения Достоевского. Так зачем вообще понадобился Фома Опискин в "Селе Степанчиково"?

На мой взгляд, дело вовсе не в нем. Исключительно интуитивно Федор Михайлович в этом своем произведении обратился к человеку, который, если когда и проскальзывал в других его трудах (например, Ипполит в "Идиоте"), то никогда не занимал там сколь-нибудь важного места. По той простой причине, что Достоевский сам никогда не воспринимал его всерьез, не находил для него места в своем сердце, только пользовался создаваемыми подобными людьми ситуациями. Вернее, одной ситуацией, больше и не нужно.

Что делает автор дальше, - он берет двух абсолютно одинаковых героев, созданных по своему образу и подобию. Главного, от лица которого и идет повествование и Ростанева, который у нас постоянно перед глазами и проводит наичистейший опыт, в белых перчатках с абсолютно стерильными мышами. Легко жалеть того, кого любишь. Легко жалеть того, кого ненавидишь. А мы посмотрим - что ты будешь делать, если на человека тебе наплевать. Здесь и проявится твоя настоящая сущность.

Потому я и думаю, что "Село Степанчиково и его обитатели" - это возможность прежде всего для самого Достоевского проявить себя в открытом пространстве, в чистом поле, где ничто на тебя не влияет, ничто не угрожает, кроме самолично тобою же воздвигнутых противотанковых заграждений и церквей-однодневок. Более того, продублировав самого себя, заимев двух одинаковых героев, списанных с собственной личности, писатель получил возможность ясно и максимально беспристрастно посмотреть на себя со стороны.

Нигде, пожалуй, ни в одном произведении Федора Михайловича, мне не попадались настолько объективные и искренние описания, которые автор давал самому себе. Например, "это был один из тех благороднейших и целомудренных сердцем людей, которые даже стыдятся предположить в другом человеке дурное, торопливо наряжают своих ближних во все добродетели, радуются чужому успеху, живут, таким образом, постоянно в идеальном мире, а при неудачах прежде всех обвиняют самих себя". Вот еще, "Жертвовать собою интересам других – их призвание. Иной бы назвал его и малодушным, и бесхарактерным, и слабым. Конечно, он был слаб и даже уж слишком мягок характером, но не от недостатка твердости, а из боязни оскорбить, поступить жестоко, из излишнего уважения к другим и к человеку вообще."

Если бы писатель таким образом описывал сам себя, то выглядело бы это не очень скромно. Но в итоге в произведении действительно только один герой и зовут его Федор Михайлович Достоевский. С точки зрения самоидентификации, как мне видится, это, пожалуй, одно из самых грамотных произведений в мировой литературе. А Фома Фомич Опискин где-то там заливается соловьем, кричит петухом, завывая на все лады. Он как был обычным клоуном, так им и остался. Его всего лишь использовали. Это в общем-то правильно.

На меня произвело впечатление, как, впрочем, и всегда, способность Достоевского описать незнакомого человека, понять его сущность. Ладно бы, к Опискину были бы какие-то чувства, а здесь он по существу человек пришлый. Лично мне всегда Фома Фомич казался чем-то развлекательным, за стол я бы его не пустил, а беготню дядюшки за ним можно бы было принять за нечто совершенно нездоровое. Витиеватое манерничание героев у Достоевского постоянно, здесь его тоже много, все делается через одно место, в Казань едут через Сингапур, но по причине того, что не появилось еще той самой конкретной женщины, что в мгновение ока всех построит и наведет порядок. Впрочем, "Село Степанчиково" написано еще до появления великих творений Федора Михайловича.

Невероятная палитра разных персонажей вовсе чудна и переливчата. Здесь тот самый Видоплясов, что мечтает зарифмовать собственную фамилию (Кот Матроскин явно эту книгу читал). Меня всякий раз радует потешный образ Бахчеева, толстяка-ворчуна. Крестьяне учат французский, а за Татьяной Ивановной носится свора оголтелых женихов. В общем, прекрасный труд, читайте Достоевского, нет ничего лучше.

Ключевой фразой "села Степанчиково" можно считать высказывание Ростанева на тему, что "во всяком человеке больше добра, чем кажется снаружи". За несуществующую Варвару Степановну хочу ответить ему, что во всяком человеке также больше плодородного гумуса, чем кажется снаружи.

У Достоевского вообще не всегда всё плохо было, если кто не в курсе – всё-таки прозвище «русский Ницше» не всем подряд давали - хотя и это не сказать, что комплимент, а всё равно успех и признание. Родился Ф.М. в бедной семье – папа был лекарь, а мама из купеческого рода, детей в семье было восемь, и Фёдор был вторым. Читать и писать учился по Ветхому Завету, потому что книг в доме особо и не было. Это тяжёлое в каком-то смысле детство читатель с успехом найдёт на страницах «Братьев Карамазовых» или там в «Подростке», потому что все писатели пишут о себе, даже если пишут не о себе (тут бы что-то вставил Ницше, но речь не о нём).

А о том, что был у Фёдора Михайловича двойник.

Появился он, конечно, не сразу, а где-то в том месте, когда папа отправил Фёдора и его старшего брата Михаила учиться на инженеров, хотя оба хотели учить литературу, читать книжки и быть поэтами или писателями, но папа был непреклонен, в конце концов, хватило «Ветхого Завета» в детстве – и сказал, чтоб не дурили, а учили, что папа сказал. Где-то здесь у Фёдора Михайловича очевидно и случилось некоторая встреча с Фёдором Михайловичем-2, который «сочинял роман из венецианской жизни» и «мечтал о поэзии и поэтах», тогда как Фёдор Михайлович-1 учил математику, физику и был зачислен полевым инженером-подпоручиком куда-то там в Петербурге. Потом, видимо, Ф.М.-1 и Ф.М.-2 крупно повздорили, инженерия была заброшена вместе с чином в мрачную Неву, родился Фёдор Михайлович, почти как женщина, которая поёт, только мужчина, который пишет. Ф.М. начал много-много переводить, стал зачитывать свои сочинения в литературном кружке Белинского и даже дочитал им всем до конца своих «Бедных людей». Это был успех, а «Бедные люди» все запомнят как невероятный прорыв, «Новый Гоголь», многочисленные публикации, новое слово в литературе. Один Фёдор не хотел сокращать огромный текст романа, но другой всё-таки сократил. Дальше, конечно, по нарастающей – второй, который всё сокращал, потолкался в кулуарах с Тургеневым, а всё потому, что тот вообще не оценил «Двойника» (в общем-то, как и вообще все остальные), хотя первый Фёдор говорил второму, что фигня какая-то, Федя, получается, уже и Одоевский даже читать такое не станет – что за история, Федя, такая, один титулярный советник Голядкин встречает точно такого же второго и второй этот такой м**ак, пардон за мой французский, что первого отовсюду взашей и пинками выгоняют, кто же в это поверит, да он же явно шизофреник. Однако второму Фёдору всё страшно нравилось и он даже писал брату Мише о своём таланте, даре, который надо ценить, но потом в другом письме тому же брату Мише уже второй Фёдор злорадно напишет, что Голядкин это ужас что такое и зачем я вообще его сочинил, сожгу-ка к чертям собачьим, в самом деле.

Такой вот «Двойник».

Тут и с остальными приятелями в литературном окружении пошли споры да ссоры, и уже после Тургенева, Ф.М. толкался в кулуарах с Некрасовым, а тот вообще большой любитель кулаками махать. Но пока один Ф.М. толкался с Некрасовым, второй познакомился с Гончаровым, а там уже и новый лит.кружок организовал и написал «Белые ночи» и только-только вроде всё наладилось, как тут второй Ф.М. опять учудил и вот уже арест, тюрьма, допросы, каторга, ссылка, наказание без преступления и вообще, расстрел, и вот стоят все такие и ждут вердикта на плацу, а голос произносит, что казнь, а потом, что помилование. Конечно, что тут говорить – нельзя так над людьми издеваться, и один из знакомых Ф.М. сошел с ума прямо там, на морозе (было кстати 22 декабря), а Ф.М., который всегда всё подмечал для своей литературы, опять потом напишет про это в «Идиоте», потому что он же писатель, и хотя в этом месте у него произойдёт окончательный раскол личности и начнутся падучие (эпилепсии), поэтому его, в общем-то, освободят, а потом Николай первый умер, а Александр второй абсолютно точно что-то подозревал за этим писателем и даже слежку приставил (или не приставил, но Фёдор Михайлович всех уверял, что за ними следят-с).

Потом тот Ф.М., который всегда любил литературу, всё-таки женился, но тот, который был инженером, устроил очередную порцию припадков и любовь даже прошла, жена страдала от нелюбви, а Ф.М. от скуки брака, а ещё, если современники раннего периода помнили Ф.М. не сильно верующим, здесь, в конце века, Достоевский стал отчаянно религиозен и всё Богу молился, пока другой писал, второй начал поигрывать в азартные игры. Падучую свою поехали оба лечить в Европу, и пока один грелся в источниках, второй проиграл почти все деньги и подцепил какую-то бабу с дурацким именем, а первый от горя потом и про это роман напишет – «Игрок» называется. Жена такого не пережила и умерла, потом умер брат (который Михаил), и тут окончательно всё помутилось и первый Ф.М. начал писать как сумасшедший – вот тебе и «Преступление и наказание» и всё остальное, особенно «Братья Карамазовы», всё опять стало плохо и даже сын умер где-то между романами и было уж всё – и очередные сканадльчики, и депрессия, и рулетка с алкоголем, даже один был замечен в антисиметизме, хотя второй вообще-то всё отрицал, но тут тот, который всегда любил литературу, выступил с Пушкинской речью и это опять был успех и фурор, хотя другой Ф.М. ему сразу сказал – какой такой Пушкин, что за сукин сын, триста на чёрное, каналья. И единственным произведением, которое хоть как-то на всё это намекало, был этот самый «Двойник», где было почти всё то же самое, только, конечно, хуже – просто Ф.М. тогда был моложе и ему нравилось писать мрачновато, плюс ещё концовку открытую оставил, да и вообще в тексте намёков накидал и на раздвоение сознания, и на удушье, и на мрак невских глубин, всё, словом, как Достоевский любил и практиковал, только критики, конечно, так этого и не поняли, хотя он старался.

А потом он умер и никого не стало, кроме вечного эха гения, про которого вообще никто не может сказать что-то однозначное, а всё почему.