Ваша оценка

4,3

(251)

В арбузном сахаре

Ричард Бротиган (1935-1984) - едва ли не последний из современных американских классиков, оставшийся до сих пор неизвестным российскому читателю. Его творчество отличает мягкий юмор, вывернутая наизнанку логика, поэтически филигранная работа со словом. Его называли наследником Марка Твена и Хемингуэя, последним битником и кумиром 60-х. Время показало, что Бротиган не зря считался кумиром. Теперь это может оценить и российский читатель.

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,3

251 оценка

5
52%
4
29%
3
14%
2
4%
1
1%

Ваша оценка

Прочитали 269Хотят прочитать 245

Рецензии

Аноним28 мая 2012 г.
Аборт: Исторический роман 1966 года.

На свете и так слишком много детей и слишком мало любви. Аборт - единственный выход.

Не смог удержаться и решил прочитать вторую книгу автора подряд. Все другие книги на время отложил, фильм тоже подождёт, усталость после работы не имеет значения, я знаю – во время чтения она отступит. Так оно и случилось. Всё выпало, я мог думать только об этом произведении.
В отличие от “В арбузном сахаре” в данном произведении есть чёткий сюжет, есть герои, но всё равно я узнаю ту дикую, ни на что не похожую, глубокую и символичную фантасмагорию. Правда теперь автор не сыплет столь открыто цветастыми метафорами, но право же, его маленькие, несколько размытые образы, описания и слова завораживают ничуть не хуже.
Тут легендарный язык Бротигана брал меня в плен столь же крепко, но совершенно незаметно. Я влюбился во всех героев в их дела, в их символы, которые поражали своей поэтичностью и силой. За простым, но драматичным сюжетом автор спрятал самый настоящий исторический роман, но в таком вот эстетически сюрреалистичном ключе. Книга о времени хиппи, книга о людях, кто в этом мире не дома. Библиотека, в которую приносят книги, которые никто никогда не прочитает, непередаваемый по силе образ женской двойственности – автор обладает просто поразительной способностью приписывать реальности то, что никак не может к ней относится в прямом смысле, но что маячит перед носом в переносной. Так, что ты и сам не замечаешь, как начинаешь ему верить. Ты проживаешь сон (не плохой и не хороший, а жизненный такой сон) в вывернутой реальности этого автора. И пусть не всё может быть понятно (несмотря на многочисленные подсказки автора, кои он покидал как в названии так и в содержании), пусть, зато есть повод потом его перечитать. Ради атмосферы, ради созерцания его таланта.
Читать далее
92
1,6K
Аноним25 мая 2012 г.
Золотой классик американской литературы Ричард Бротиган известен в первую очередь своим иным взглядом на мир, поэтичностью и красотой своего языка, глубиной своих метафор и символов, а также значительным наплевательством на внешнюю фабулу. Он является как раз тем классиком, что так повлияли на творчество Харуки Мураками, Эрленда Лу, Василия Аксёнов и Курта Воннегута. Мне ещё почему-то приходят на ум Борис Виан, Алессандро Барикко и Пол Остер…

Мы выпариваем арбузный сок до тех пор, пока не остается ничего, кроме сахара, потом мы придаем ему форму всего, что у нас есть, — наших жизней.

Это было моё первое знакомство с автором и оно совершенно точно удалось. У меня даже не поворачивается язык назвать это текстом, музыкой, или картиной. Тут что-то совсем иное, единое, невиданное. Это как раз тот самый пример, когда именно форма произведения имеет значение. Именно она ткёт содержание. Именно мелодии, цвета, что-то такое играет на чувствах, на разуме читателя, и именно из этой игры выплывает сюжет и смысл.
Эстетика, многоаспектность, неповторимость – вот что отличает этого автора ото всех остальных. И да, Бротиган оказался значительно чётче всех своих последователей. Он умудряется так совершенно балансировать на грани! - Он глубже чем Мураками, умереннее наивен чем Лу, понятнее Воннегута, сюрреалистичнее Виана, красивее и мелодичнее Барикко, конкретней Остера.
Это произведение искусства поразило меня! Я испытывал эстетическое наслаждение буквально от всего, что тут было! Все герои, все названия (особенно Смертидея), все диалоги, да вообще всё стояло исключительно на своём месте! Какая-то новая поэзия, просто!
И да, можно было бы сейчас выделить проблематику любовной линии, или смысловую составляющую названий, рассмотреть все противостояния, заговорить о пьянстве, о сладости, о смерти. Но как-то даже не хочется этого делать. Этот произведение не требует анализа. Только наслаждение и восхищение. Только ваше личное понимание. Городок Смертидея, края Забытых дел, добрые тигры-убийцы, цветовые дни, девушка, которая всегда наступает на определённое место моста, и конечно же арбузный сахар - всё тут сделано из него. Он повсюду, он сладок, он - жизнь. И всё это - символы, и всё это - жизнь. Такая вот оригинальная авторская попытка её осмыслить, заштриховать рафинадом... Блин, да даже если бы этот автор вообще ни о чём писал я был бы счастлив погрузиться в него, а он помимо своей красоты и исключительности невероятно глубок! Читайте, в общем. Ведь это очень маленькое и совершенно неповторимое чудо!
Читать далее
66
685
Аноним18 сентября 2022 г.
Роман знакомит читателя с неким миром под названием Арбузный сахар. Немногочисленные его жители живут в гармонии с природой. Практически все в этом мире сделано из арбузного сахара, хотя люди используют и другие материалы, в основном дерево и камень. Мир полон причудливых статуй (людей, еды, животных) и рек, наполненных форелью. Центральными в повествовании становятся два пространственных локуса: хороший, где царит добро и гармония - iDEATH (Смертидея), олицетворяющий зло и запустение - The Forgotten Works (в переводе - Забытые дела). Все очень фантастично, зыбко и нереально, будто во сне.
Столь же неуловима и история этого мира. Он словно существует вне времени и пространства. Самая загадочная история, несомненно, связана с тиграми. Когда-то люди Арбузного сахара жили с ними в мире, потом тигры стали пожирать людей, потом тигров истребили. Сцена, в которой герой вспоминает, как тигры ворвались в его дом, убили его родителей и обсуждали с ним арифметику, пока пожирали их тела, головокружительно сюрреалистична.
Сложно трактовать этот роман. Если предположить, что The Forgotten Works - это единственное, что осталось от былой высокотехнологичной цивилизации, то люди настоящего - этакие новые аборигены, свободные от технологий и выживающие за счет своих умений и того, что пошлет земля. В этом можно увидеть противостояние мира материалистического и природного. Потребительство и свобода, захламленный ад и утопический рай. Оттого, возможно, Кипяток и его банда, Маргарет, которых тянуло в мир Забытых дел, неизбежно погибают. Эта идея, как мне кажется, неплохо перекликается и с настроениями контркультуры 1960-х годов.
Примечательно, что о рассказчике мы ничего не знаем. Не знаем ни его имени, не узнаем его, даже прочитав текст. Скупые крохи информации о детстве, о том, что он когда-то работал над скульптурой колокола, а сейчас пишет роман - вот и все, что проясняется. Самая замечательная глава этого романа - “My name” - одновременно и самая поэтичная, и самая характеризующая. Я бы процитировала полностью, потому что роман стоит читать хотя бы ради этой главы, но позволю себе лишь кусочек:

Perhaps it was a game that you played when you were a child or something that came idly into your mind when you were old and sitting in a chair near the window.
That is my name.
Or you walked someplace. There were flowers all around.
That is my name.
Perhaps you stared into a river. There was somebody near you who loved you. They were about to touch you. You could feel this before it happened. Then it happened.
That is my name.
Or you heard someone calling from a great distance. Their voice was almost an echo.
That is my name.
Что перед нами? Ненадежный рассказчик? Сумасшедший? Альтер эго автора? Думаю, это на самом деле не важно. Как не важно и то, существует или нет, будет ли когда-нибудь существовать Арбузный сахар. В конце концов, это сон, или фантазия, или странная реальность - все зависит исключительно от восприятия читателя.
Читать далее
62
1,4K

Все рецензии

Похожие книги

В саване нет карманов

Хорас МакКой

3,6

(65)

Ангел Левин

Бернард Маламуд

4,3

(16)

Чудище Хоклайнов

Ричард Бротиган

3,8

(328)

Имени нет

Жюль Барбе д'Оревильи

4,3

(58)

Грезы о Вавилоне

Ричард Бротиган

(386)

Роскошь изгнания

Луи Басс

3,8

(133)

Мистер Себастиан и черный маг

Дэниел Уоллес

(94)

Собрание Эдны Уэбстер

Ричард Бротиган

4,3

(153)

В арбузном сахаре

Ричард Бротиган

3,8

(1,2K)

Плавание святого Брендана

Без автора

4,3

(64)

Новая игра — воздушный футбол и другие новеллы

Джордж Бернард Шоу

4,2

(17)

Кошмарная комната

Артур Конан Дойл

4,3

(14)

Revenge of the Lawn: Stories, 1962–1970

Richard Brautigan

(3)

Исповедь Никола

Жерар де Нерваль

4,2

(6)

Готический роман

Без автора

3,8

(3)

Тарзан и его звери. Сын Тарзана

Берроуз Э.Р.

4,2

(37)

Девять рассказов

Джером Д. Сэлинджер

4,2

(4,8K)

В арбузном сахаре. Рыбалка в Америке

Ричард Бротиган

3,7

(417)

Цитадель

Антуан де Сент-Экзюпери

4,2

(1,5K)

Судья и его палач. Обещание

Фридрих Дюрренматт

(98)

Цитаты

Аноним31 декабря 2014 г.
Мое имя
Тебе, наверное, интересно, кто я такой, но я из тех людей, у которых нет обычного имени. Мое имя зависит от тебя. Зови меня тем, о чем ты сейчас думаешь.
Если ты вспоминаешь о том, что произошло очень давно: кто-то задал тебе вопрос, а ты не знал ответа.
Это мое имя.
Может быть, шел сильный дождь.
Это мое имя.
Или кто-то попросил тебя что-то сделать. Ты сделал. Тогда оно сказало, что ты сделал все неправильно — «Прости, ошибся», — и тебе пришлось делать что-то другое.
Это мое имя.
Может быть, это игра, в которую ты играл ребенком, или мысли, что медленно проплывали в твоем мозгу, когда ты был стар и сидел у окна в кресле.
Это мое имя.
Или ты гулял. А вокруг росло много цветов.
Это мое имя.
Может, ты смотрел, как течет вода в реке. С кем-то, кто тебя любил. Вы почти касались друг друга. Ты почувствовал прикосновение еще до того, как оно произошло. И оно произошло.
Это мое имя.
Или кто-то звал тебя из далекого далека. Голос звучал эхом.
Это мое имя.
Может, ты лежал в постели, уже почти засыпая, и вдруг засмеялся чему-то, какой-то своей собственной шутке — так хорошо заканчивать день.
Это мое имя.
Или ты ел что-то вкусное и на секунду забыл что, но продолжал жевать, потому что знал, как это вкусно.
Это мое имя.
Может, была полночь, и огонь гудел в очаге, словно колокол.
Это мое имя.
Или тебе было плохо, когда она тебе все это рассказала. Неужели она не могла поговорить с кем-то другим — с тем, кто лучше понимает в таких делах.
Это мое имя.
Может, форель заплыла в пруд, но река оказалась всего восемь дюймов шириной, над Смертидеей сияет луна, а арбузное поле вытянулось так, что стало казаться, будто из каждого ростка поднимаются луна и темнота.
Это мое имя.
Читать далее
48
2,5K
Аноним20 января 2011 г.
Мы возвращались в Смертидею, держась за руки. Руки - отличная вещь, особенно по дороге домой после любви.
48
5K
Аноним2 апреля 2013 г.
— Я Смертидея, — сказал он.
— Ты мудак, — сказала Полин.
25
2,8K