Роберт Луис Стивенсон. Собрание сочинений в пяти томах. Том 3

Есть опасные добродетели, добродетели, которыми так и тянет злоупотребить.

"появился Бэллерс. Он пошёл нам навстречу с робким видом человека, который ожидает, что на него накинутся с кулаками, а когда узнал нас, с ним - не знаю, как иначе это описать, - случился припадок преувеличенной любезности."

- Я думаю, что вы не могли бы стать таким плохим человеком, - сказал я, - если бы в вас не были заложены все возможности быть хорошим.

— Кроме того, капитан, — сказал он, начиная складывать свои бумаги, когда матросы удалились, — согласно закону, вы обязаны иметь на борту судовую лавку и аптечку.
— Я знаю, — ответил Нейрс.
— Очень хорошо, — закончил чиновник и налил себе еще стакан портвейна.

Отсутствие багажа — вот тайна жизни.

I know nothing less respectable than the tears of drunkenness.

Телесная пища глупца и мудреца, слона и воробышка не так уж различна - одни и те же химические элементы, лишь облечённые в различную форму, поддерживают жизнь всех обитателей земли.

Память стала мудро отказывать регистрировать боль, в то же время не сохраняет для нас и пережитого удовольствия, если оно длилось долго.

Человек, который продаёт свою совесть меньше чем за шестизначную цифру, падает в собственных глазах.

Я считаю, что над любой художественной школой следует написать золотыми буквами слова Пинкертона: "Не понимаю, почему ты не хочешь заниматься ничем другим".