Один день Ивана Денисовича. Рассказы 60-х годов

Вообще в рассказе упоминается минимум несколько случаев (а не один) на станции: расстрел окруженца который в составе группы грабил полувагон с мукой, авиационный налет на станцию, задержание предполагаемого диверсанта и др. Антисоветскую смысловую нагрузку содержит именно третий случай.

Отрывок из рассказа действительно напечатан в газете «Правда» №357 (16213) за 23.12.1962г с названием «Случай на станции Кречетовка». В нем описывается первый случай на станции, который явной антисоветской смысловой нагрузки не содержит. Интересно кто так сильно постарался, чтобы ярого антисоветчика напечатали в этой уважаемой газете?

В первом случае мука перевозилась в полувагонах предположительно без дополнительных мер обеспечения сохранности груза. Очевидно что такая перевозка могла осуществляться только на малое расстояние из-за высокого риска порчи продукта атмосферными осадками, в то время как перевозку на малые расстояния рациональнее осуществлять автомобильным транспортом (так и быстрее и менее трудоемко, достаточно непростая задача погрузить и выгрузить мешки из полувагона). В рассказе упоминается "заливЕнный дождь", чтобы показать, что мука явно попортилась. Думаю что если и были случаи перевозки муки в полувагонах во время войны (таких случаев в сети я не обнаружил), то обязательно с дополнительными мерами обеспечения сохранности груза (сплошное укрытие брезентом, тентом и т.п.), которые, кроме того, снижали бы вероятность идентификации груза посторонними лицами.

Странно, что станционный продпункт работал только с 10ч до 17ч, создавая проблемы с продовольственным обеспечением военнослужащих, передвигающихся по железной дороге, в то время как сама железная дорога и станция работали круглосуточно. Проблема решается путем круглосуточного посменного дежурства на продпункте. Почему этого сделано не было мне не понятно, так как проблемы с продовольственным обеспечением в описанном случае должны были возникать регулярно.

В другом случае фашисты разбомбили военный эшелон на станции с ювелирной точностью так, что грузы значительно пострадали, а вот восстановительные работы на самой станции не упоминаются, следовательно станционная инфраструктура вообще не пострадала. Нестыковка, как если бы вообще станцию не бомбили. Упоминаются работы по восстановлению водокачки, но ее подорвал начальник отряда спецназначения в момент атаки двух шальных мотоциклистов (отдельный эпизод). Если бы военный эшелон (где по всей видимости должны были быть не только продукты, но и боеприпасы) разбомбили, то в радиусе десятка километров из-за детонации перевозимых боеприпасов многие здания и сооружения получили бы серьезные повреждения, а сама станция превратилась бы в руины.

Неделю собрался лейтенант Зотов разбираться с актами на продукты из разбомбленного эшелона и само дело тянулось уже неделю (итого две недели). Зотов будет списывать испорченные продукты по актам, а они будут все портиться и портиться (продукты имеют нехорошее свойство портиться со временем), пока все не попортятся. Почти как в школьной задаче. Не зря во время учебы на физико-математическом факультете Солженицын был сталинским стипендиатом.

В третьем случае предполагаемый диверсант (или возможно просто окруженец) жалуется, что задержание потом уже «не исправишь», видимо в том смысле что попадание в НКВД означает для него верную погибель. В статье историка В.Н.Земскова «Политические репрессии в СССР: реальные масштабы и спекулятивные построения» приводится статистика по распределению репатриированных советских военнопленных по категориям (за октябрь 1944г – февраль 1946г). Из общего числа военнопленных 1 539 475 человек, направлено к месту жительства – 18,31%, призвано в армию - 42,82%, зачислено в рабочие батальоны Наркомата обороны – 22,37%, передано в распоряжение НКВД (спецконтингент) – 14,69%, находилось на сборно-пересыльных пунктах и использовалось на работах при советских воинских частях и учреждениях за границей – 1,81%. Как видим в категорию спецконтингента попала небольшая часть репатриированных советских военнопленных. Это статистика по военнопленным, а мы говорим, про военнослужащего, который и вовсе в плену не был.

Небольшой рассказ про нищего старика, который по болезни тщетно пытается определить себя в больницу и умирает в приемном покое из-за халатности бесчисленного множества советских медиков (все советские медики злые душегубы) и бездействия регистраторши. Кстати, регистраторша была комсомолкой (все они бездельники), а нищий старик – коммунистом. Во времена гражданской войны этот коммунист, будучи особистом, столько душ загубил (порубал своей правой кистью, которая по иронии судьбы отнялась, отсюда и название рассказа). У всех же коммунистов руки по локоть в крови, у них и справки соответствующие имеются. Автор лечился в той больнице от смертельного недуга, и из самых добрых побуждений помогал нищему старику (чем только мог, ведь он сам был тогда каторжанином ни за что сосланным тупыми советскими вождями в лагеря, а потом и в пустыню). Впрочем, вскоре жизнь у автора наладилась: недуг отступил, судимость сняли и его реабилитировали, дали нобелевку по литературе, сделали академиком, страна советская канула в Лету. Так каждому воздалось по его заслугам. Вот такой смысл заложен автором в рассказ. Чувствуется даже некоторый намёк на библейский сюжет. Образцовая работа ярого антисоветчика, хотя в свое время автор и сам был пионером, комсомольцем и коммунистом.

Примечательные моменты:

1) в 1945-53гг автор отбывал наказание в местах лишения свободы по уголовной статье (по современным понятиям речь идет о преступлениях, относящихся к категории "Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства", см. гл.29 действующего Уголовного Кодекса Российской Федерации). В рассекреченной справке КГБ в отношении Солженицына №1740-Б от 05.07.1967г (сборник документов «Кремлевский самосуд», стр.50) указывается, что на следствии Солженицын сначала отрицал предъявленные ему обвинения, а затем признал себя виновным в проведении антисоветской агитации и попытке создать антисоветскую группу. Подтверждение того, что Солженицын признал свою вину содержится и в книге его первой супруги (Н.А.Решетовская «В споре со временем», глава III). Есть основания полагать, что Солженицын всю эту кашу заварил целенаправленно чтобы прифронтовой блиндаж променять на «Архипелаг» в тылу. А ты, читатель, отбывал срок за преступления против государственной власти?;

2) действие происходит в больнице при клинике Ташкентского медицинского института, где автор действительно прошел вполне успешно два курса лучевой терапии. Первый курс был зимой 1954г (январь - февраль), второй - летом того же года. В больницу автор ехал умирать, но его «вернули пожить ещё». Чуть позже автор напишет, что и в «Архипелаг» он ехал умирать, там тоже не смогли уложить его в деревянный макинтош. В отличие от других, лично ему попадались на жизненном пути только добрые медики и чекисты. Прожил автор потом долгую и счастливую жизнь (умер в возрасте 89 лет) в СССР/России и разном забугорье (ФРГ, Швейцария, США и т.д.). А ты, читатель, жил за бугром?

3) бумажные деньги водились в кошельке у автора, ему даже пришлось пересматривать купюры различного номинала (не исключено, что и валюта у него там разная была - фунты, марки, доллары и прочая мелочевка), чтобы выбрать и одарить нищего старика «трешкой», хотя незадолго до этого у фруктового ларька он мямлил про «ссыльные копеечки». Явно прибеднялся, ведь совсем скоро он станет долларовым мультимиллионером (тридцать сребреников, или по тогдашнему курсу примерно 11 млн долларов). А ты, читатель, заработал уже свой первый миллион долларов?

4) в одном месте автор пишет, что ему, как зеку, ничего не платили за работу (никогда-никогда). И уже в следующем предложении пишет, что таки платили, но что-то вычитали как на постоялом дворе (за питание, водоснабжение, водоотведение, отопление, освещение, чистку сапог, стирку/починку белья и т.д.). В лучших традициях Черномырдина:
5) на призыв регистраторши «Не смейте никого вести!» автор невпопад отвечает «Между прочим, я у тебя не в шестёрках». Ладно бы если бы она призывала к действию, но ведь она призывала отказаться от каких-либо действий. Уместнее было бы ответить "Молчать, я Вас спрашиваю!".

Повесть, на первый взгляд, о ничем не примечательном зэке, который уже 8 лет провел на зоне за "шпионаж", которого и не было по факту. Для изучения школьниками тяжеловата - слишком уж сух язык, Солженицын предпочитает факты всяким художественным приёмам. Однако текст отлично помогает почувствовать жизнь заключенных, где все уже регламентировано и отточено годами отсидки.

Произведение нетипичное, больше похожее на хронику. Главный герой Шухов - однозначно, герой положительный. К нему проникаешься симпатией, несмотря на все неприглядности тюремной жизни.

Повесть несет скорее просветительскую функцию. И, надо отметить, автор справился с этой целью на "отлично".

Перечитывала этот рассказ уже не в первый раз. Пронзительная история, написанная таким языком, что хочется останавливаться на каждом абзаце. И сам сюжет, и персонажи, и метко схваченные детали - всё на таком уровне, словно пьешь взахлеб горячий чай. Он обжигает, но продолжаешь. И на глазах выступают слезы, и чувствуешь боль.
Обычно когда я перечитываю, то по мере движения по страницам с удовольствием улавливаю знакомые эпизоды. Вот тут прямо живо вспоминались и фразы про тараканов, которые не переходят в чистую избу. И слова Маши о трагедии. А вот эпизод с рассказом про Фаддея и Матрену прозвучал как впервые. Интересно, почему так: нюансы запоминаются, а что-то более крупное - не всегда.

Короткая повесть, один день, который проживаешь вместе с героем как маленькую жизнь, в холоде, который пробирает до костей, в голоде, от которого сводит желудок, привыкая к языку книги, который незаметно затягивает тебя так, что уже начинает казаться – нет и не может быть более подходящего способа описать словами эту чудовищную машину, день за днем перемалывающую людей.

Это повесть и о гнусности системы и о человеческой стойкости, да, но больше всего – о способности человека привыкнуть даже к самым скотским условиям, настолько, что такое существование затягивает без надежды выбраться, и даже становится понятнее и проще, чем там, на воле. Не попал в карцер – уже радость, удачный день. Вот с чем здесь невозможно примириться.

И еще лютая зимняя стужа, вездесущая, от которой трудно спрятаться, особенно если и прятаться особо негде, как героям повести. Холод здесь передан настолько реально, настолько узнаваемо, как больше мне нигде не встречалось.

Наверное, стоит отметить,что "Матренин двор" - первая прочитанная мной книга Солженицына. Очень я боялась читать этого автор потому, что благодаря все той же школьной программе по литературе у меня сформировалось критическое мнение о всех авторах второй половины двадцатого века. Думала, что это будет очень сухо и неинтересно. И что же случилось? Я не ошиблась.Все так и оказалось.

Возможно, что что-то не так со мной, но несмотря на серьезность поднимаемой в произведении темы праведничества, мое сердце не трепетало и не сжималось от боли за простую русскую женщину, которая не щадила себя ради других. Все это написано настолько простым языком, настолько сухими словами, что в голове у меня мелькнула мысль: "Отличный бы вышел фильм, но не книга".

Теперь остается только гадать, не является ли все творчество Солженицына таким "вялым" в плане подачи. Или еще есть что-то стоящее?

Рассказ о непростой судьбе простой деревенской бабы Матрёны. Бескорыстной доброй женщины.

Затрагивается и описывается здесь между прочим и непростая жизнь в деревне в целом, со всеми её лишениями и противоречиями.

Рисуя деревенское общество, Солженицын особенно обращает внимание на его цинизм и повальное мещанство. Ведь Человек погиб, а все думают лишь о том, как будут дербанить имущество, вспоминают её неодобрительно именно потому, что она по их мнению была ущербной, ведь жила не как все, жила не думая только о своём животе и материальном.

Мы часто говорим, что именно в наше время люди стали циничны, потеряли человеческое в себе, ударились в матерьялизм. А посмотрите, 1956-ой год в рассказе, коммунизм полным ходом, а ведь всё то же самое. Так когда это свойство появилось даже в простом народе? Не знаю, у меня нет ответа.

В общем-то это рассказ по сюжету и масштабу описываемых событий, а не повесть, текст произведения идет сплошь, без разделения на главы. Рассказ написан в 1959г и опубликован впервые в 1962г при личном содействии А.Т.Твардовского и Н.С.Хрущева. Публикация принесла широкую известность автору.
Слушал аудиоверсию произведения в авторском исполнении. Художественную часть оцениваю на 4 (достаточно интересно написано и читал автор выразительно), идеологическая составляющая в рассказе на 1, итоговая оценка 2,5 (великодушно округляю до 3).
Примечательные моменты:
-рассказ формирует миф о якобы поголовном репрессировании в СССР советских военнослужащих, побывавших в фашистском плену. В статье историка В.Н.Земскова «Политические репрессии в СССР: реальные масштабы и спекулятивные построения» приводится статистика по распределению репатриированных советских военнопленных по категориям (за октябрь 1944г – февраль 1946г). Из общего числа военнопленных 1 539 475 человек, направлено к месту жительства – 18,31%, призвано в армию - 42,82%, зачислено в рабочие батальоны Наркомата обороны – 22,37%, передано в распоряжение НКВД (спецконтингент) – 14,69%, находилось на сборно-пересыльных пунктах и использовалось на работах при советских воинских частях и учреждениях за границей – 1,81%. Как видим в категорию спецконтингента попала небольшая часть репатриированных советских военнопленных и надо полагать, что должны были быть некоторые основания туда их отправлять;
-автор упоминает, что главный герой отбывал срок 10 лет за измену Родине. По уголовному кодексу РСФСР 1926г (по состоянию на 01.07.1950г) это ст.58-1а, 58-1б, 58-1в и 58-1г. В подобных случаях к военнослужащему могла быть применена только ст.58-1б, которая предусматривала только лишь высшую меру уголовного наказания – расстрел с конфискацией всего имущества. Все военнослужащие Красной Армии с 1939г приводились к военной присяге в индивидуальном порядке и давали клятву за нарушение которой была предусмотрена суровая кара советского закона. Сам автор осужден Особым Совещанием НКВД СССР по ст.58-10, ч. II (Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений, а равно распространение или изготовление или хранение литературы того же содержания в военной обстановке) и 58-11 (Всякого рода организационная деятельность, направленная к подготовке или совершению контрреволюционных преступлений, а равно участие в организации, образованной для подготовки или совершения одного из контрреволюционных преступлений) УК РСФСР к 8 годам ИТЛ. Согласно информационной справке КГБ при Совете Министров СССР №1740-Б от 05.07.1967г он допускал антисоветские выпады и клеветнические измышления в адрес Сталина. На следствии он сначала отрицал предъявленные ему обвинения, а затем признал себя виновным в проведении антисоветской агитации и попытке создать антисоветскую группу (см. сборник документов «Кремлевский самосуд»);
-автор действительно некоторое время проработал в лагерной «бригаде каменщиков» на строительстве барака усиленного режима (БУР), который в рассказе упоминается как ТЭЦ;
-кладка шлакоблоков при температуре минус 27,5˚С, по моему мнению, это нонсенс;
-похожий прием использовал коллега по цеху – Ч.Т.Айтматов в произведении «И дольше века длится день» (в основном описывается день похорон железнодорожного труженика), такой же антисоветчик, как и сам автор.