Звездные часы человечества: четырнадцать исторических миниатюр

«Бороться ради нового порядка приятно, когда мы можем, неприятно — когда мы должны». -(В. Вильсон).

И для Вильсона — ученого, демократа — понятия «гуманизм», «человечество», «свобода», «мир», «права человека» суть не холодные слова, а то, чем для его предков было Евангелие.

Он лично должен гарантировать, чтобы переговоры подчинялись принципу: «воля народов, а не правителей», чтобы заседания этой мирной конференции, конференции последней и окончательной для человечества, проводились для всего мира — при открытых дверях.

Не интересы Америки хочет он эгоистически представлять — «выгода не объединяет людей, выгода разобщает людей»,— а интересы всех стран.

Не одной какой-либо стране, не какому-то одному континенту должен он служить, а всему человечеству, и не этому одному историческому мгновению, а лучшему будущему.

«Я всегда знал, что родился смертным». -(Цицерон).

Кто однажды узнал безотрадность изгнания, тот испытывает наслаждение даже в опасности, грозящей ему на родине, чувствует недостойность жизни в вечном бегстве.

Дух и власть вечно враждуют между собой и никто не может быть опаснее для диктатуры, чем человек, великолепно владеющий словом.

«Пусть другие народы живут, если им это нравится, в рабстве. Мы, римляне, этого не хотим. Не завоевав свободу, мы умрем». -(Цицерон).

«Я защищал республику еще молодым человеком, не изменю я ей и постаревший. С радостью готов отдать свою жизнь, если моя смерть поможет восстановить свободу нашему городу. Единственное мое желание — умирая, оставить римский народ свободным. Большей милости бессмертные боги не могли бы мне дать». -(Цицерон).