Звездные часы человечества: четырнадцать исторических миниатюр

В этой новелле Стефан Цвейг рассказывает о великом моменте, родившемся почти по недоразумению. Клод Жозеф Руже де Лиль — ни революционер, ни герой, а скромный офицер с хорошим слухом — за одну ночь сочиняет песню, чтобы как-то приободрить друзей. А выходит Марсельеза — гимн всей Франции, марш, под который идут на смерть и творят историю.

Цвейг подаёт это не как торжество духа, а как трагикомедию судьбы. Руже де Лиль, сам не особенно верящий в революцию, через пару лет будет бежать от власти, вдохновлённой его же песней и чудом избежит гильотинны. Он — случайный гений, вспыхнувший на одну ночь и затем исчезнувший, забытый своей же эпохой.

Цвейг точно чувствует драму человеческой случайности: как легко человек может создать великое — и как равнодушно история его потом отпустит. «Гений одной ночи» — не рассказ о песне, а ироничная медитация о вдохновении, которое не спрашивает, готов ли ты к бессмертию.

В новелле «Невозвратимое мгновение» Стефан Цвейг обращается к судьбоносному эпизоду в истории — битве при Ватерлоо и роли, которую сыграл в ней маршал Наполеона, генерал Эммануэль де Груши. Произведение раскрывает трагедию человека, оказавшегося перед решающим выбором и не способного его сделать — или сделать слишком поздно.

Цвейг не осуждает, а сочувствует: перед нами не предатель, а жертва колебаний, долга и неподходящего часа. Через одну ошибку — почти комическую в своей трагичности — он показывает, как легко человек может пройти мимо своего великого момента, так и не узнав, что он был.

Не все новеллы, объединённые в сборнике "Звездные часы человечества" соответствуют громкому званию "звёздных". Никогда бы не сказала так о расстреле петрашевцев, пусть инсценированном. Но спорить с составителями не буду. Все новеллы разные - какие-то отражают короткий миг, другие - целую историю жизненного пути. Отличаются и "судьбоносной окраской" - от восторженных взлётов до трагических низвержений. Объединяет их поэтическая манера подачи Стефана Цвейга.
Позже во втором томе собрания сочинений Цвейга я обнаружила, что исторические миниатюры под этой обложкой относятся к разным подборкам. Часть новелл относится к циклу "Роковые мгновения".
Каждый согласится, что роковые мгновения и звёздные часы - это противоположные полюсы судьбоносных порывов.
Коротко о некоторых новеллах.

Невозвратимое мгновение (Миг Ватерлоо)

Думаю, что назвать героя, о котором Цвейг рассказывает в этой новелле "посредственностью и ничтожеством" - преувеличение. Конечно, Груши рядом с Наполеоном может показаться недалёким солдафоном, но только рядом с Наполеоном. Он не тянет на звание маршала, как человек заурядный, но в то же время он "храбрый, усердный, честный, надежный, испытанный в боях начальник кавалерии, но не больше, чем начальник кавалерии".
Ватерлоо 18 июня 1815 года. Если это и был звёздный час, то никак не для Наполеона. Конечно, можно обвинить маршала Груши, прославившегося "злополучием своим, своей неудачей". Стефан Цвейг делает это так эмоционально, что болит сердце за армию, надеющуюся на свежие силы и поддержку. Но мы же видим рядом с неуверенным Груши пламенного помощника Жерара, призывающего: "Вперёд, к месту огня!" и поддержку другого офицера: "Туда, скорее туда!". Почему же Наполеон назначил маршалом колеблющегося Груши, привыкшего неукоснительно исполнять приказы и повиноваться, когда рядом были те, которые понимали, что "император столкнулся с англичанами и ожесточенный бой в разгаре" и готовы были малыми силами спешить на подмогу? Нет ли и его вины в этом роковом поражении?.. По-моему, слишком поверхностное обвинение.

Мариенбадская элегия
Цвейг называет "Мариенбадскую элегию" Гёте "самой проникновенной, глубоко лиричной" песнью его старости. В новелле писатель не только описывает историю создания элегии, но и воспевает талант семидесятичетырехлетнего поэта, называя его поздние стихи "самыми задушевными, самыми зрелыми, поистине осенним багрянцем пламенеющими".
5 сентября 1823 года. Гёте возвращается из Карлсбада, где встречался с девятнадцатилетней Ульрикой. Он понимает, что это было прощание с любовью. Все его мысли заняты плодом мечтаний и терзаний, в пути они воплощаются в прекрасные строчки элегии. По возвращении в Веймар поэт собственноручно перепишет творение каллиграфическим почерком и переплетёт в красный сафьян.

Открытие Эльдорадо
Эта новелла не очень подходит под параметры "звёздного часа", но в ней, как ни в одной другой, представлены капризы судьбы. Судьбы, которая может быть благосклонной и подарить в собственность благословенный край, а может рассмеяться в лицо, сбросить в бездны отчаяния и лишить всего. Повесть о швейцарце Иоганне Августе Зутере начинается 1834 годом, когда тот сбежал из Европы на поиски новой жизни. 1839 год - начало создания цветущей колонии Новая Гельвеция. 1848 год мог бы тоже ознаменовать успех - найдено золото! Но золотая лихорадка оказалась началом конца Зутера.
Печальная история...

Смертный миг
Эту новеллу я бы назвала поэмой. Цвейг для всех новелл сборника находит вдохновенные блестящие эпитеты, но слова, облачённые в поэтическую форму всегда ранят сильнее.
22 декабря 1849 года. Петербург, Семеновский плац. Инсценировка казни петрашевцев. Достоевский во второй тройке. Первых уже привязали к столбам.
Стефан Цвейг не придерживается исторической достоверности сцены казни, для него важнее передать напряжение последних минут...
Вся правда мира и вся боль земли
Перед ним мгновенно прошли.
Тело дрожит,
На губах проступает пена,
Судорогою лицо свело,
Но стекают на саван слезы блаженно,
Светло,
Ибо лишь с тех пор,
Как со смертью встретился смертный взор,
Радость жизни — вновь совершенна.
Наскоро освобождают от пут.
И тут
Как-то разом потухает лицо. Всех
В карету толкают, везут назад. Взгляд
Странно туп, недвижность в чертах,
И лишь на дергающихся устах Карамазовский желтый смех.

Борьба за Южный полюс
1 января 1912 года
Мы сегодня привыкли к факту, что знаем свою планету вдоль и поперёк и редко задумываемся о цене прошлых побед. В этой новелле Цвейг напоминает об истории открытия Южного полюса. Несмотря на величие подвига первооткрывателей, он так часто граничит с драматизмом. Рассказ об экспедиции Роберта Скотта показался самым напряжённым по звучанию. Кто-то скажет, что трагедия капитана Скотта заключалась в его гибели, но она произошла по причине опоздания. Амундсен оказался первым. Можно только предполагать, как этот факт сломил дух британцев.
Увы, и наше время победы и подвиги часто совершаются не во имя всего человечества, а во славу Отечества.

Завоевание Византии
29 мая 1453 года
Немного о неприступности Византия (Виза́нтий - древнегреческий город в месте соединения Мраморного моря, Босфора и Золотого Рога, предшественник Константинополя). Стена Теодозия в семь километров - это бастион с амбразурами и зубцами. Она защищена рвами с водой, мощными квадратными сторожевыми башнями. Последующие властители укрепляли, дополняли и обновляли её. "Ни один европейский город не защищен крепче и надежнее, чем Константинополь своей стеной Теодозия" - утверждает Цвейг. Но жаждущий славы Мухаммед поклялся завладеть им, городом, считавшимся некогда столицей мира. Эта историческая осада поражает мощью приложенных во имя победы усилий, подчёркивая, что в смертельный час человек реализовывает все свои возможности, но решить исход может случайно не запертая калитка, так называемые керкапорта.

Гений одной ночи (читает И.Кваша)
Восторженная новелла о создании "Марсельезы", ликующих ноток которой добавляет исполнитель.
Ночь 26 апреля 1792 года. Именно тогда Руже сочиняет походный марш для Рейнской армии.
"Вперед, сыны отчизны милой!
Мгновенье славы настаёт!"
Цвейг рассказывает о салонном успехе одного вечера, от которого ни автор, ни присутствующие не ожидали ничего сверхъестественного. Память человеческая недолговечна, и когда семидесятишестилетний старец умер, никто не помнил его имени. И только стихийная народная сила сделала походную песню Рейнской армии самым известным государственным гимном.

Первое слово из-за океана
28 июля 1858 года.
История о прокладке кабеля между Европой и Америкой, названная "бракосочетанием юной Америки со Старым Светом". Она подтверждает: одной удачи и денежных средств не всегда достаточно для достижения цели. Часто требуется настойчивость и незыблемая вера в успех, чтобы не отказаться от намеченной цели при всех постигших неудачах. Стыдно признаться, но я впервые услышала имя Сайруса Филда, о заслугах которого газета "Таймс" написала в передовой статье того времени: "Со времени открытия Колумба не было сделано ничего, что в какой-либо степени могло бы сравниться с этим гигантским расширением сферы человеческой деятельности".

Август Зуттер просто хотел тишины, хлеба. Мечтал о мирной, справедливой жизни на новом континенте. Всё шло по плану, пока на его земле не нашли золото — и мечта быстро превратилась в хаос. Началась типичная американская история: толпа, жадность, конец мечте.

Вместо награды за честный труд — разорение. Вместо славы — забвение. Цвейг не просто рассказывает биографию, а показывает, как легко мечта может обернуться кошмаром, если она сталкивается с жадностью толпы.

Новелла короткая, но по силе воздействия сравнима с романом.

Это первая прочитанная мной вещь Цвейга. Впечатлен. Читаю дальше.

Все тираны, замышляя войну, охотно говорят о мире до тех пор, пока полностью не подготовятся к нападению.

Мне нравится жанр исторических миниатюр. Обычно авторы выбирают какие-то яркие или просто интересные, но не очень известные моменты, и можно узнать для себя что-то новое (или вспомнить старое) в формате небольшого рассказа. А если заинтересует, то никто не мешает поглубже погрузиться в тему с помощью других книг. Потому и данный сборник давно лежал у меня в виш-листе, дожидался своего часа.

Стефан Цвейг назвал свои рассказы «Звездными часами человечества», но если быть точнее, то тут собраны не только события, которые вписали чье-то имя в историю или стали «звездными» для человечества в целом, но и переломные моменты в жизни отдельных людей, в том числе и провалы. При этом героями сборника стали самые разнообразные личности, как по времени проживания, так и по «роду занятий»: политики, военные, путешественники, писатели, композиторы и просто авантюристы, ищущие лучшей жизни и случайно совершившие нечто такое, что отметило их в веках. Не то чтобы это были какие-то неизвестные доселе факты или случаи, просто Цвейг решил рассказать о них со стороны роли личности в истории, причем как личности незаурядной, так и самой обыкновенной, которую история, случается, выносит наверх и заставляет принимать судьбоносные решения.

Не скажу, что все «звездные часы» были мне одинаково интересны, да этого, наверное, и не бывает со сборниками, все зависит от личных интересов.
У кого душа лежит к истории, того может заинтересовать рассказ о Груши и его ошибке в битве при Ватерлоо или о завоевании Константинополя османским султаном.
Кто любит случаи о необычном стечении обстоятельств (так сказать, шутки истории), тем должны прийтись по вкусу злоключения автора Марсельезы, а также целеустремленного авантюриста – хозяина Калифорнии.
В ком силен дух странствий и открытий – добро пожаловать за Робертом Скоттом на пути к Южному полюсу (наиболее сильная история для меня) или же за одним испанским конкистадором – к Тихому океану. А прокладка телеграфного кабеля через Атлантический океан («Первое слово из-за океана») – просто гимн воле человека, который способен преодолеть любые преграды, когда, кажется, абсолютно все против него.
Кто желает вспомнить о политике – вот вам Владимир Ленин в пломбированном вагоне или же Вудро Вильсон на Парижской мирной конференции.
Ну, а кого больше привлекает музыка или литература, могут проникнуться историей «воскрешения» Генделя, рассказом о создании «Мариенбадской элегии» Гете (для меня же, честно признаться, это был наиболее скучный момент сборника) или же ощущениями Достоевского на Семеновском плацу (внезапно в стихотворной форме; но то ли перевод подкачал, то ли изначально было так, но читать сложновато).

Пишет Цвейг, как всегда, эмоционально и драматично. Это и хорошо, и нет. С одной стороны, изложение уж точно не сухое, атмосферой события и психологическим состоянием описываемых людей проникаешься только так, исторические лица из набора букв и портретов превращаются в живых людей, которым приходилось действовать в сложной обстановке. С другой, из-за этого может страдать объективность.

Местами автор, пожалуй, чересчур уж преувеличивает влияние личности на историю. Как будто если бы вот этот человек сделал (или не сделал) то-то и то-то, то прямо все перевернулось бы и история пошла бы по кардинально другому пути. Может быть, отчасти это и верно, в каких-то случаях, но я все же склоняюсь к мысли, что эффект не был бы столь уж масштабен. Например, если бы Груши все-таки пришел на помощь Наполеону, то битва при Ватерлоо могла закончиться иначе, но разве Наполеон в конце концов удержался бы у власти? А судя по Цвейгу, кажется, что так.

А в целом, с точкой зрения автора можно соглашаться или не соглашаться, но это было достаточно любопытное чтение. Некоторые из рассказов мне не понравились, но о прочтении сборника в целом я не жалею, кое-что интересное для себя нашла.

Цвейга давно считаю необыкновенно ярким и глубоким писателем. Мне он гораздо больше нравится в роли новеллиста, чем драматурга, что и подтвердил этот сборник: единственная миниатюра, которая мне не понравилась - это маленькая история о Льве Толстом, написанная как одноактная драма.

Все остальные миниатюры очень хороши. Сразу хочу отметить издание, по которому прочитана аудиокнига - издательство "Текст", 2006 год. Это издание хорошо тем, что каждую миниатюру предваряет история её создания и публикаций, включая и первые русские издания. Дело в том, что Цвейг, писавший в основном в жанре новеллы, очень серьёзно относился к составу сборников, вплоть до того, что считал, что порядок расположения произведений может повлиять на смысл всей книги. В таком вот, полном или же авторском, виде в России сборник раньше не издавался. Видимо, по идеологическим соображениям, потому как Лев Толстой не совсем здесь соответствует светлому образу зеркала русской революции, а миниатюра про Ленина и вовсе излагает историю его прибытия в Россию в пломбированном вагоне.

Что касается расположения миниатюр: оно хронологическое, начинается всё с Цицерона ( "Я всегда знал, что родился смертным" - тут я слезу смахнула), а заканчивается историей об участии президента Вудро Вильсона в скорейшем заключении мира после первой мировой войны. Как мне показалось, все рассказы объединяет идея, что существует некая минута, секунда, мгновение, когда принимается решение, способное повлиять на всё дальнейшее развитие человечества. Примером этому служат и падение Византии, и битва при Ватерлоо, и даже выдох облегчения помилованного Достоевского... Люди двигаютя вперёд, и в итоге "человечество стало божественно вездесущим"...

Не могу сказать, насколько Цвейг не погрешил против исторической истины, но совершенно точно одно: написано очень сильно, моментами ужасно похоже на рассказ очевидца. Для тех, кто не историк-профессионал - прекрасная возможность ознакомиться с 14-ю эпизодами, реально происходившими и действительно важными для человечества.

- 1910-е годы, Южный Полюс, английская экспедиция

• Линейный сюжет, приключение, путешествие

  Еще одна история об экспедиции из под пера С.Цвейга. На этот раз путешествие не такое далекое, как у Магеллана, но не менее сложное и опасное. Теперь не жара губит первооткрывателей, а лютый холод.

  Короткая и интересная новелла о борьбе за открытие Южного полюса. Главный герой, капитан Скотт, с командой из тридцати человек на корабле из Англии, отправились покорять Южный полюс, соперничая с командами из других стран.

  Повествование о трудностях, разочарованиях, потерях и героизме людей, стремящихся совершить открытие.

Все-таки, Стефан Цвейг прекрасный рассказчик. Он может взять всем известные хроники Бабингера или Сфрандзи и рассказать их живо, красочно, в деталях, увлекающих неискушенного читателя. Я представляю вечер в гостиной, отсвет камина озаряет лица сидящих вокруг рассказчика слушателей, в большинстве своем совсем юных, для которых всё рассказываемое является открытием, чудесами далёких времен и стран. Они все обратились в слух и не сводят горящих глаз с рассказчика. А тот воодушевленно, с интонацией, ярко и выразительно повествует о мрачном упорстве великого завоевателя Мехмеда, и обреченном мужестве последних защитников столицы Восточной Римской Империи. О том, как защитникам некого было просить о помощи кроме Бога, а венгр-изобретатель создал для османов пушку, подобной которой ещё не было в мире. И как эту чудовищную чугунную разрушительницу стен везли из Адрианополя на погибель византийцам. Порывисто, словно сбив дыхание на ветру, рассказано о храбрых генуэзских кораблях, пробившихся в бухту Золотой Рог под самым носом разъяренных турок, о том как вдруг стих ветер и суда встали, готовые погибнуть от рук янычар и закипела абордажная битва, но снова порыв ветра, снова надулись паруса, и высыпавшие на стену жители Константинополя ликуют, вознося молитвы за храбрых моряков.
Вот лица слушателей хмурятся неодобрительно, ведь история дошла до притихших в своих замках европейских монархах и Папе, следящих за происходящим на Босфоре, напряженно ожидающих развязки. Греки не вызывают у них большого сочувствия, турки тем более, ввязываться в безнадежную авантюру им совсем не хочется.
Поражаются внимающие рассказу и упорству турецкого войска, перетащившего корабли через сушу для блокады бухты Византия. Замирают сердца, прижимаются к груди руки - страшно представлять как погибал захваченный город, некогда поражавший своим величием.
Века прошли с тех пор как пылал в огне последний осколок империи, отданный на три дня на разграбление воинам султана, но пока рассказ о тех событиях трогает души слушателей и будоражит их воображение, память о Византии и его последних защитниках будет жить и воодушевлять сердца, а туристы будут стремиться увидеть своими глазами места, где разворачивались эти роковые событий и символ Константинополя - Святую Софию.

Невнятный совершенно рассказ о последних годах жизни Гете. И его прекрасных шлюшках. То есть о внезапно вспыхнувшем чувстве 74-летнего старика к 20-летней девушке. И о том, как эта девушка, то есть это чувство мотивировало его на стихи и "Фауста". Быстро-быстро, по верхам, и не слишком-то интересно. Возможно, рассказ будет полезен любителям Гете или автобиографий "на скорую руку", но я ни к тем, ни к другим не отношусь. Так что просто немного порадуюсь за "Фауста" и мировую культуру и пойду дальше.