Почти серьезно...

Именно сейчас, во времена когда слово «клоун» стало нарицательным и ругательным, а сам образ дискредитирован на столько, что его используют в качестве страшилки везде, где есть намёк на триллер, - вот сейчас важно как-то восстановить и реабилитировать эту профессию.
Ведь клоун - это не про рыжие волосы, белое лицо и нервный смех.
Клоун - это личность. И кто может рассказать обо всех сложностях, радостях и нюансах этой профессии лучше, чем сам клоун?
Юрий Владимирович Никулин - человек удивительный. Да и как может быть иначе, когда за плечами такой непростой и долгий путь?
Можно ли полюбить цирк, и стать его частью, стать колуном, пройдя войну или видя, как блокада, пожирает огромный город? Но тут происходит эффект «от обратного» и юмор спасает, переключает, разряжает и вытаскивает из происходящего вокруг ада.
Понемногу обо всем - о Москве двадцатых годов начала XX века, про войну, армию, жизнь после войны, про театр, кино, людей и цирк. Цирк - это люди: не только гимнасты, акробаты, фокусники, дрессировщики, клоуны, это ещё и работники манежа, плотники, униформисты. Цирк - это преодоление себя, своих страхов и своей лени.
Вот об этом говорит Юрий Владимирович.
Каждая глава книги она о чём-то своём, но в тоже время это важная часть целого большого полотна жизни.
Удивительно, но не было чувства того, что я читаю книгу, было ощущение присутствия на манеже, во время репетиций или представления. И всё это было только для меня. Так тепло и душевно.

В просторах интернета встречал анекдоты, где в качестве источника была указана книга Юрия Никулина "Почти серьезно". Поэтому долгое время не обращал внимание на книгу, считая что это нечто подобное на сборник анекдотов. Но после прочтения нескольких коротких мнений решил прочитать. Теперь жалею что не делал это раньше.

Читая книгу будто кажется что Юрий Владимирович сидит рядом с тобой и рассказывает тебе разные историй. Причем его рассказы простые, добрые, иногда грустные, иногда смешные и без всякого лицемерия. Он тебе не навязывает свой мнения, тебе не советует как жить, просто рассказывает как он жил, и ты читая (т.е. слушая рассказы друга) просто отдыхаешь, смеешься и иногда задумываешься проведя параллель своим поведением и поведением Юрия Владимировича.

Несомненно после этой книги я начал смотреть на клоунов по другому. Какой труд, какую силу вкладывают артисты чтобы расмешить и удивить зрителей, бесконечно экспериментируя и находясь в поисках нового. Как они учатся долгие годы и не факт что у тебя получится. Историй про репризах и выступлениях дает возможность окунутся в мир цирка и почувствовать себя в манеже.

Книга не только про цирк, но и про съемки фильмов, как все начинался, про разных режиссеров и так далее.

Не знаю, сколько раз мне задавали вопрос, не родственница ли я. Ну хотя бы десятиюродная племянница? И не знаю, кстати, когда этот вопрос перестали мне задавать, а в какой-то момент же перестали. То ли я выросла и стало странно спрашивать, то ли Никулин перестал быть настолько реальной фигурой. Для меня Никулин никогда и не был, наверно, фигурой реальной, я никогда не видела его в качестве клоуна, а фильмы они на то и фильмы, чтобы актеры были далеко. Наверно, я слушала эту книгу так долго, потому что цирк мне не близок, и мне не хватало отстраненных от работы жизненных моментов, что ли. Хотя для Никулина вся жизнь была работа, потому что клоун – это призвание, что уж тут.

При этом стоит отметить, что книга искренняя и добрая. В ней много других людей, тех, чьи жизни пересекались в какой-то момент с жизнью Никулина, тех, кто с ним рос, служил, работал. Здесь много мелочей, много клойнских реприз, много имен и фамилий, много анекдотов и историй их жизни. Но для меня эти истории оказались не слишком увлекательными, где-то на грани между откладыванием книги совсем и неохотным ее открыванием обратно. Понравилась первая часть про детство, понравилось про войну, и, как ни странно, понравилось послесловие. Но я скорее исключение из правила.

Какая добрая книга. И какой потрясающий был человек...
Я вообще довольно спокойно отношусь к биографиям, но эту книгу хотела прочитать уже давно! и вот наконец повод нашелся.
Впервые за долгое время так зачиталась в метро, что проехала свою станцию. Дважды!)
Думаю мало кто не знает Юрия Никулина как актера, того самого Балбеса, наивного Горбункова с "песней про зайцев", рядового Некрасова в "Они сражались за родину"... Также более старшее поколение видело его в знаменитом Цирке на Цветном бульваре, как талантливого клоуна и комедианта. Здесь же показан весь его путь: детство и переезд в Москву, двор и друзья, долгая служба в армии, совпавшая с Великой Отечественной Войной, учеба в цирковом училище, знакомство с женой, ученичество у знаменитого Карандаша и многое-многое другое! Очень просто, ёмко, местами смешно, а местами очень трогательно, мы практически проживаем жизнь вместе с ним, слышим его характерные интонации, как будто сидим вместе на даче у костра или в беседке.

Искренне надеюсь, что всё же нет еще у нас в стране человека, который не знал бы Юрия Никулина. Каждый в первую очередь вспомнит своё любимое - кто-то Балбеса, кто-то Некрасова, кому-то вспомнится Семён Семёнович, а кому-то следователь Мячиков. Но думаю, что далеко не сразу придёт на ум, что Никулин - это ведь еще и цирк. Что главной профессией для него всё же осталась клоунская. Легко поверить этому, когда смотришь, скажем, "Операцию Ы", а "Двадцать дней без войны"? Разве можно поверить, что Лопатина сыграл клоун? Оказывается можно...

В этой книге добрых двух трети посвящено цирку. Вернее не совсем, две трети только цирку, но все остальные строки просто дышат этим же цирком. Вообще я отношусь к тем людям, которым Никулин в первую очередь вспоминается совсем не как Балбес. И как этот человек с серьезными грустными глазами оказался в цирке, да еще и клоуном? Он сам расскажет. Как влюбился в цирк с первого же похода, как с упоением читал книжки о цирковой жизни и искусстве. И тем не менее, не планировал там работать. Но когда судьба интересовалась человеческими планами? Он планировал вернуться из армии домой, уже подготовил себе чемоданчик для вещей, выкрасил его, приклеил фотографию любимой футбольной команды. Был полон радости и надежд (куда без них в юности-то?). Но всё это было в 1941 году. Наступившая война отложила демобилизацию на 5 лет. Рассказы о войне - всего лишь рассказы, без рассуждений, длинных размышлений. Но от этих рассказов выплывают уже свои мысли. Они спешат за воображением, которое уже рисует картинки. Вот в ледяной земле бойцы вырубают корзину с бычками - страшно хочется курить, а табака нет совсем - и остальные подходят, смотрят, просят потом поделиться. А вот солдат, уснувший во время обстрела - сильно уставшему, ему не помешали даже близкие разрывы. А вот самая глупая и оттого самая трагичная картинка: дурацкая шутка, чистил пистолет и, зная, что он без обоймы, решил пошутить - приставил дуло к виску и нажал на курок. И еще один мальчик не дождется отца с войны. Это всего лишь картинки, зарисовки, но из чего, если не из них, складывается жизнь и смерть?

Вернувшись домой Никулин пробовался в несколько театральных училищ, но нигде не брали.То переигрывает, то не подходит в набираемую группу, да и опыта работы в театре не было. Время уходило, когда на глаза попалось объявление о наборе в студию клоунады при Московском Цирке на Цветном бульваре. Пойти в цирк или продолжить штурмовать театр? Непростой выбор, но в данном случае результат нам известен. Об учебе в студии и дальнейшей работе в цирке Никулин все так же рассказывает зарисовками, репризами. Об учебе в студии и о том, как мало в сущности дала эта учеба. Фактически - диплом. И что поделаешь - до всего нужно доходить на практике. Нужно самому пугаться, выходя на манеж, путать и забывать слова, не понимать, как стать так, чтобы не повернуться спиной к зрителям (которые везде). Этому нельзя научиться со слов, тут нужно ошибаться самому. Ошибаться, но пробовать снова и снова. Никулин пробовал. Отличная возможность для проб и ошибок - работать ассистентом. А уж быть ассистентом Карандаша - это уже опыт в опыте, возможность учиться у одного из лучших. Гастроли, переезды, новые репризы - удачные и неудачные. В этом - вся жизнь. О жене - в связи с цирком. Об отце - в связи с цирком. Даже о матери - она на скорой принимала из цирка вызов, когда Никулин пострадал во время выступления. Эта книга не о Юрии Никулине, она о цирке. О том цирке, какой он застал - уходящие и появляющиеся детали, новые форматы. И люди. Много-много людей, самых разных и обязательно связанных с цирком. Акробаты, дрессировщики, иллюзионисты, униформисты. Режиссеры, директора, билетеры. Клоуны - коверные, клоуны-буфф, музыкальные эксцентрики. Я специально лезла в интернет, чтобы понять, в чём разница.

Конечно, здесь есть и о кино, но и во всех рассказах о съемках мелькает цирк - как возвращался после дня съемок, отдыхал полчаса и выходил на манеж. Как возвращался с длительных гастролей и на следующий день ехал на съемки. И в связи с кино - тоже о людях. О режиссерах, об актерах, о том, как по-разному все работают. Но в каждом рассказе Никулина о человеке отражается и он сам. Потому что это его взгляд на мир и на жизнь. Умный, серьезный, достойный взгляд.

Еще никогда в жизни я не читала настолько светлой и доброй книги. С первых строчек понимаешь, какой добрый и интересный человек ее написал. Несмотря на то, что это автобиография, большая часть книги посвящена рассказам об удивительно интересных людях, с которыми жизнь сталкивала Юрия Никулина. И неважно, рассказывает он о клоуне Карандаше, с которым долго работал, о фронтовом товарище или друге детства, у него это получается с такой любовью, что просто сердце щемило. Думаю, неужели это вокруг Никулина была такая концентрация хороших людей? И сама себе отвечаю, что люди везде одинаковые, просто нужно уметь видеть в них именно добро и свет. Никулин умел как никто другой.
А с какой любовью он рассказывает о цирке! Я, к сожалению, видела его только в роли Балбеса, а после прочтения книги поискала в интернете записи его цирковых выступлений. Они просто великолепны, правда, и вся та доброта и солнечность сквозит и в них тоже. Хотелось бы, конечно, посмотреть и его серьезные фильмы, но Никулин так рассказывал о съемках, о сценарии, о своих мыслях о разных персонажах и событиях, что я сомневаюсь, что смогу вынести настолько сильные и грустные эмоции. О кино он рассказывает подробно, интересно, чувствуется, что процесс съемок его очень увлекает, что ему нравится возможность получать новый опыт, но эти рассказы ни в какое сравнение не идут с рассказами о цирке. Читаешь и чувствуешь - именно это было главным в его жизни, призванием, смыслом.
Я никогда не любила книги и фильмы о цирке. Мне почему-то попадались истории про бродячий цирк, где все живут в фургончиках, имеют свои грустные тайны, а представления строятся на использовании уродств, пороков, огромной физической силы и всякого такого. Казалось, это что-то грязное и неприятное. А прочитала эту книгу и почувствовала, что цирк цирку рознь, что тот цирк, о котором он рассказывает, - это действительно искусство, со своими традициями, своей историей. Что цирковые артисты - это не просто труженики, а чрезвычайно талантливые люди. Когда Никулин пишет о талантливых клоунах, описывает их представления, возникает ощущение, что все это ты видишь своими глазами и уже очень любишь. Грустно, что увидеть этого уже нельзя, но хоть можно почитать. И как-то грустно от того, что слово "клоун" воспринимается как-то несерьезно, что учителя так называют непослушных детей, что при этом слове вспоминается Пеннивайз или какие-то пьяные и злые люди из каких-то сериалов. Понимаешь, что смешить людей - действительно серьезная и сложная работа, что для этого нужен талант, призвание, склад характера.
Начиная читать книгу, я отмечала, как в первых главах показана жизнь в Советском союзе. Ни с чем нельзя перепутать, любое предложение из контекста вырви и поймешь, что это союз двадцатых-тридцатых годов, только окрашенный в прекрасные тона детских воспоминаний. Но я читала дальше и понимала: абсолютно неважно, что это Советский союз и как он показан, неважно, каким слогом написана книга (хотя мне показалось, что хорошим), вообще ничего не важно. Важно только то тепло, которым здесь сочится каждое слово. Особенно когда Никулин говорит о публике. "Публика смеялась", "Публика приняла репризу неплохо", "Публика выступление не поняла". Каждый раз, когда он рассказывал о каком-то удавшемся номере и отмечал реакцию публики, я невольно радовалась за него, мне становилось хорошо. Когда же у него что-то не получалось, мне становилось неловко, будто это правда случилось на моих глазах, и я расстраивалась, потому что это расстраивало и его.
Если честно, хочется писать еще о многом. Каждая маленькая главка этой книги осталась у меня в памяти и подарила частичку добра. Но словами этого все равно не передать. Мне хочется, чтобы как можно больше людей прочитала эту замечательную книгу, но как-то страшно от того, что она может попасть в руки к человеку циничному и злому, который не сможет ее оценить. Я обязательно буду ее перечитывать, а при первой возможности схожу на представление в цирк. Очень хочется самой ощутить ту атмосферу, уже зная, сколько работы и грусти скрывается за ней.

Я и раньше где то читала отрывками и знала, что это очень нелегкая судьба. Но и без этого, одним взглядом можно догадаться. Да разве могут лгать мудрые глаза? А жизнь пролетает в мгновение. И как много необходимо успеть сделать в отведенный жизненный отрезок времени,чтобы доказать логичность и необходимость своего существования. Кто-то бы сошел с дистанции. Обозлился,может быть махнул на все рукой. А ему удалось. Быть верным своей сущности, светить и поддерживать людей, когда самому нелегко...но это не выпячивается, это где то в самой глубине книги. Но ведь согласитесь, на самом деле страшно, когда пытаешься рассмешить людей, а вокруг гробовая тишина?

Об этой книге невозможно написать плохо. Она пропитана добротой и смыслом. От нее становится светлее и хочется самой быть лучше и чище.

Удивительная судьба. Замечательная книга. Пока читала, накопила много памяток-напоминалок, о чем бы хотелось почитать и что пересмотреть.

Огромное спасибо nad1204 за то что погрузила меня в мир воспоминаний.

Флэшмоб 2014 19/42

Юрий Никулин для меня, как и для многих других людей, в первую очередь был актером. Для него же клоунская профессия всегда была на первом месте. В этой книге Никулин много пишет о цирке, о людях, которые оставили след в его жизни на арене. Некоторые истории особенно запали в память. Так очень трепетно рассказана история клоуна Мусли (Алексея Сергеева), который был неимоверно талантливым коверным. Он часто выходил на манеж и импровизировал на ходу, а не показывал заготовленные репризы. Зрители смеялись. А еще у него был музыкальный талант, он мог сыграть любую мелодию на скрипке по слуху. Погубил Муслю алкоголь. Из-за этого надолго в цирках он не задерживался. Умер Алексей Сергеев в безвестности в Киргизии.

Еще впечатлил рассказ о жонглерах Александре и Виолетте Кисс. Маленькому Саше Киссу отец рассказал о великом жонглере Энрико Растелли, и для Саши он навсегда остался идеалом. И Александр стал талантливым жонглером. С космической скоростью у него летали кольца, шарики, булавы, тарелки. Сложнейшие номера он показывал в паре с сестрой. Честно говоря, меня настолько заинтересовал рассказ Никулина о Киссах, что я нашла видео и посмотрела на работу этих жонглеров. Яркие впечатления!

Юрий Никулин – добрейшей души человек, интеллигентный, умный и отзывчивый. А еще очень простой. Читаешь и думаешь, что вроде бы Никулин обычный заурядный человек, такой же как все. Никогда он себя не превозносил, скорее относился критически, а хвалил других. Иногда казалось, что он неуверенный в себе человек, т.к. с робостью брался за новые репризы, роли в кино, не был уверен в успехе. А еще Юрий Владимирович очень любил своего отца. О нем - почти в каждой главе. Чувствуется, что он был хорошим сыном.

В общем получилась серьезная… почти серьезная книга о жизни.

У книги одна проблема – знаменитый публицист и популяризатор всего на свете Владимир Шахиджанян, рихтовавший мемуары знаменитого клоуна, все-таки слишком укоренен в журналистике 70-х, у которой при множестве достоинств была существенная нехватка цветности. Вживую Никулин рассказывал лучше, избегал канцеляризмов, штампов, не именовал людей в старой газетной стилистике («управляющий цирками Н. Стрельцов, художественный руководитель цирка Ю. Юрский, самый знаменитый клоун Карандаш, дрессировщик и клоун В. Дуров, силовой жонглер В. Херц, директор циркового училища, в прошлом жонглер В. Жанто - все они сидели в экзаменационной комиссии, которая оценивала результаты нашей работы за первый учебный год»), и уж точно не разжевывал соль шутки.
Впрочем, привычка к стилю нарабатывается (вспоминается) мгновенно, толстая книга идет влет – и нехватка живости изложения махом компенсируется живостью и цепкостью наблюдений, а также обилием редкостной фактуры, связанной с советским бытом 30-50-х годов, устройством мировых и отечественных цирков и особенностями комического производства. Некоторые истории потрясают: про униформистов, которые умело принимают на грудь срывающихся гимнастов – и многие после этого даже выживают. Про довоенных артистов балаганчиков, номер которых сводился к выпиванию десятков литров воды, чистой и с лягушками или рыбками, потом керосина, а потом изрыганию пламени и извержению воды – по желанию зрителей чистой или с лягушками-рыбками. Про гениальную украинскую овчарку, сыгравшую Мухтара по телеграмме хозяина (он вызвался помочь ровно в тот момент, когда выяснилось, что столичные собаки играть не могут, так что картина погибла). И так далее.
Впечатляет совершенно беспощадное отношение Никулина к себе: по ходу всей книги он аргументировано аттестует себя как человека не очень талантливого и осторожного на грани трусоватости. Ни у кого никогда я столь гамбургского подхода не встречал – и не встречу, наверное.
Но больше цирковых и киношных чудес меня пришибли простые факты биографии знаменитых советских клоунов. Никулин семь лет провел на войне – сперва финской, потом Отечественной (большую часть под блокадным Ленинградом), простым артиллеристом. А его напарник Шуйдин (Взяли бревнышко – и паннесли!!) всю жизнь сильно гримировал лицо, чтобы замазать страшные шрамы. Он горел в танке.
Богатыри – не мы.