Всадник на белом коне

"Всадник на белом коне" (1888) - итог и вершина творчества Т.Шторма, подлинная жемчужина немецкой прозы XIX века. Повествование о мужественном и талантливом строителе плотин Хауке Хайене, прихотливо сочетающее в себе черты романтической традиции и реализма, обнаруживает множество параллелей с драмами Ибсена и в первую очередь с "Фаустом" Гете. В сложную ткань новеллы так умело вплетены предания и суеверия Фрисландии, одной из северных земель Германии, что это авторское произведение само восприни...

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,0

43 оценки

5
37%
4
37%
3
21%
2
2%
1
2%

Ваша оценка

Прочитали 50Хотят прочитать 89

Рецензии

Аноним11 февраля 2020 г.
В тоске по Северному морю
Всадник на белых конях в наших сказках - добрые сущности и положительные герои. А в северных преданиях, оказалось, белый конь, Schimmel, это животное, на котором скачет Хель, владычица Подземного мира мертвецов в германо-скандинавской мифологии. Слово Schimmel, означающее скакуна светлой масти, на немецком имеет ещё одно, жутковатое, значение - "плесень". Редкие лошади бледного окраса считались также собственностью Дикого Охотника, то есть, самого дьявола. Его кавалькаду, будто бы, можно было увидеть на гребнях высочайших волн в штормовой прилив.
Герою классической новеллы Теодора Шторма достаётся именно такой конь. Сразу начинаются разговоры: скакун появился у Хауке Хайена именно тогда, когда исчезли лошадиные кости с одного из островков Халлиг, Jeverssand-а. Островки эти прячутся в Северном море под водой и показываются время от времени, в зависимости от ритма отливов и сезонных перемен. На Jeverssand давно лежал лошадиный остов, а теперь пропал: не иначе, как молодой выскочка, избранный управляющим плотин, заручился помощью дьявола в обличье немёртвого белого коня!
Казалось бы, ну и славно: дамбы и плотины, защищающие от штормовых приливов Северного моря, две сотни лет назад состояли из соломы, камня, земли и глины, пересыпанных слоями, эти ненадёжные конструкции подгрызали мыши, и только вмешательство потусторонних сил способно было остановить разрушение. Народ с дьяволом, впрочем, знаться не намерен. Как и герой новеллы! Тот больше уважает геометрию - чтобы её изучить, Хауке пришлось сперва научиться читать по-голландски. В то время, как соседи судачат и даже саботируют работу юного управляющего, тот придумывает новую, более стабильную конструкцию дамбы, убеждает твердолобых землевладельцев финансировать постройку... Словом, перед нами разворачивается интереснейший поединок науки и суеверий, старого и нового, моря и суши, разума человека - и непредсказуемости стихии.
Противостояние это - не единственная драгоценность новеллы. Быт, традиции, диалект, суеверия, даже спортивные игры населения Фризских островов первой половины 19-го века описаны так, будто бы рассказаны очевидцем. Сам герой, Хауке Хайен, вызывает противоречивые чувства. Парень весьма непрост для такой истории, на первый взгляд похожей на древний хоррор в духе Гофмана. Именно разносторонний, непростой характер Хауке превращает новеллу Шторма из плоской мрачной немецкой "готической" картинки в искреннюю, яркую повесть, в которой при желании можно любоваться мистической составляющей... или совершенно её игнорировать. Наблюдать, скорее, за тем, как из любопытного малыша, который хотел знать всё о том, как течёт вода, и как дамба сопротивляется приливу, получается беспощадный к себе и к окружающим Deichgraf, мастер-управляющий. Только начнёшь относиться к герою с симпатией, а тот возьми и убей соседского кота! С тех пор взгляд Трин-Ян, фризской ведьмы, неотрывно прикован к Хауке. Да, парень от души стремится рассчитать и построить идеальную дамбу, да, это не только защитит посёлки от наводнений, но и освободит большие территории земли, которую можно возделывать и пасти на ней овец... И всё-таки сосед, очевидно, небезупречен: самые разнообразные страсти раздирают его - от желания доказать свою правоту, восторжествовать над невеждами, до презрения к тем, кто его одержимость разделить неспособен. "Eine verschlossene einsame Gewaltnatur" (замкнутая, одинокая, жестокая личность) называют его немецкие литературоведы.
Почти до самого конца поглядывала на героя с недовольством, неохотно желая ему удачи в делах. Примирила меня с ним безграничная любовь Хауке к своей больной дочке Винке. Трин-Ян, угрюмая старушенция, называет их судьбу "наказанием". Может быть, правильнее было бы (в контексте фабулы) слово "урок"?
Итог: интересно, познавательно, захватывающе. Читать лучше по-немецки. В переводе потеряется весь фризский говорок, его двусмысленности и фольклор. А без них останется не более 70% от суммы общей роскоши этой книги. От жуткого имиджа белого коня тоже немногое сохранится. Так что охотно посоветую только тем, кто, как я, способен получать непонятное удовольствие от немецкого.
И ещё охотнее тем, кто, как и я, побывал на Северном море и влюбился в него навсегда.

Читать далее
27
1,4K
Аноним18 ноября 2011 г.
Эту историю с аскетичной атмосферой и маячившим на горизонте дьявольским конем, наверное, уже разложили по полочкам "перехода от романтизма к реализму" - при том, что жизнь прирожденного смотрителя плотины Хауке Хайена показана приближенно к реалиям, нагнать саспенсу господин Шторм умеет. При всех замираниях сердца от морских призраков и "нехороших" обстоятельств, новелла дает повод еще раз поразмыслить над тем, что "самый надежный способ помочь мотыльку не сгореть в огне – отрезать ему крылья", не взирая на последующие за этим лучи ненависти.
Случайное залипание над первыми страницами истории из якобы "переплетенных в голубоватый картон тетрадок периодического издания — не то "Лейпцигских…", не то "Гамбургских плодов для чтения"" вряд ли даст шанс оторваться от книжки даже тем, у кого страсть до мистических видений чудных была в глубоком коматозном сне.
Читать далее
12
882
Аноним15 февраля 2019 г.
Крайне странно, что Теодор Шторм, являясь признанным классиком у себя на родине, практически неизвествен российскому читателю. И это при том, что, наверно, не одно поколение советских детишек цепенело от ужаса не только при воспоминании о Карлике Носе, но и Фоейрбарте, кошмарном лилипуте, управлявшим огнем и засухой из немецкой сказки про Регентруду. Ну, уже, наверно, не сложно догадаться, что автором был тот самый Шторм.
История про всадника не такая сказочная, скорее историческая, однако и тут своей жути хватает. Сивый конь, то ли цыганом украденный, то ли демоном засланный (в нашем переводе, правда, ставшим белым, наверно, так романтичнее показалось), русалки (тоже не такие уж красивые, как это принято, какая уж там красота, если руки чешуйчатые да волосы жесткие и всклокоченные). Сюжет, вроде бы и простой, - жил себе был небогатый парень из приморской деревушки, но был совсем не дурачок, и учиться любил, только ради геометрии выучил голландский язык, ибо единственный учебник был чужеземным, женился удачно, разбогател, стал смотрителем плотины.... Дальше рассказывать нельзя, спойлеры.
Но, во-первых, простая эта история структурно выглядит, как матрешка: автор вспоминает прочитанный ранее где-то рассказ, в котором герой попадает в кабак, где ему рассказывают историю про белого всадника. Ну, прямо "Мельмот-скиталец" или даже "Рукопись, найденная в Сарагосе", только, да простят меня их авторы, читается комфортнее, ибо размером произведение покороче будет и потому всегда понятно, на каком уровне погружения ты находишься.
Во-вторых, интересно, что главный герой не идеален, что, мне кажется, не совсем типично для романтической традиции. Хауке и тщеславен, и вспыльчив до того, что в пылу борьбы может ненароком убить кота бедной старушки, и иногда слабоволен. А вот насколько он силен морально, чтобы победить толпу, которая ленива, жадна, завистлива и полна предрассудков, решать читателю.
Читать далее
11
851