Варлам Шаламов. Сочинения в 2 томах. Том 1. Колымские рассказы

Читала книгу уже в третий раз: впервые познакомилась с автором еще в школе, во второй раз читала уже учась в университете, и с тех пор прошло уже много лет. От первых двух чтений книги я была и в ужасе и в восторге. Это было такое большое "ОГО!" Книжка уже порядком истрепалась и я решила ее перечитать, и, если опять она мне так же понравится, как и в первые два раза, заменить на более свежее издание. И это была первая ошибка. Надо было не перечитывать, а покупать сразу, и повторно знакомиться с автором все же с других рассказов, с тех, которые никогда не читала. Вторая ошибка: параллельно с книгой я начала смотреть сериал о Варламе Шаламове "Завещание Ленина", и смотрелся он довольно неплохо до определенного времени, когда меня резко накрыло. Нет, я не проронила ни одной слезинки, плакать тут не над чем. Моя реакция была более странная: я пошла на кухню и съела тарелку пустой толченой картошки, а когда ела, пыталась распробовать ее вкус, запах, температуру, ощутить на языке крупинки и почувствовать, как каждый глоток еды проходит по пищеводу, и как в желудке появляется чувство сытости. Я давно не получала такого удовольствия от еды. А потом еще долго продолжала сидеть в полной тишине в попытке осознать: как же возможно остаться человеком, когда тебе все время хочется есть, когда тебе всегда холодно, когда ты абсолютно обессиленный от постоянных каторжных работ, когда тебе всегда страшно, потому что вокруг нет людей, это такие же как и ты обессиленные голодные создания, теряющие остатки человеческого облика. Шаламов говорит, что тело можно запереть на замок, но дух - невозможно, но не из-за того что он свободен, а потому что он умирает задолго до того, как умрет тело.

Не знаю, буду ли я опять перечитывать именно эту книгу, но и покупку нового издания я пока отложу. Слишком тяжело мне далась "Шоковая терапия". Помимо того, что нам, современным людям необходимо знать историю страны, этот позорный пласт в жизни своего народа, нам иногда необходимо читать такие книги, чтобы ценить сегодняшний день. Меня бесят люди, которые обсирают правительство и местные власти, здравоохранение и коммунальные службы, молодежь и своих соседей. Блин, люди! У нас есть кров и пища и, главное, мы свободны! А что такое свобода, можно опять-таки узнать у Шаламова.
"- Между двумя людьми колючая проволока. Кто из них на свободе?

• Тот кто сыт, - сказал заключенный, который сдаст товарищей за еду.
• Вот ты сейчас сыт, а все равно не свободен."

Среди попавшейся мне диссидентской гулаговской литературы - наиболее тяжело, наиболее откровенно. Короткие, почти документальные очерки, минимум "литературности" - и настолько точно, емко, что не только сердце сжимается, но и содрогаешься от отвращения. От того что на нашей бедной земле существуют такие люди, или вернее сказать НЕлюди. Это о блатных. Назвать их людьми? Испытать какое-то сострадание? Наверное, по христианскому учению нужно именно так, но... автор не представляет, как к ним можно испытывать что-то кроме омерзения.

Похоже, Шаламову досталось самое ужасное. Золотые прииски, существование среди блатных, дистрофия, избиения... А он? Был ли подготовлен к этому хоть сколько-нибудь? Ничуть. Сын священника, образованный юноша, гуманитарий - он имел все шансы на унижения, побои, голод. "Интеллигентный" набор 1937 года в редких случаях мог за себя постоять.

Обо всем этом он пишет с беспощадной откровенностью. Как избивают доходягу все, кому не лень. Как издеваются, морят непосильным трудом, отнимают посылки. После этого лагерь в повести Солженицына ( "Один день Ивана Денисовича" ) покажется сущим раем. Похоже, что и майору Копелеву ( "Хранить вечно" ) было не так тяжело. Человек, прошедший войну, по-другому воспринимает и лагерь, и окружающую обстановку, умеет противостоять натиску блатных, не бояться их. А таким, как Шаламов защищаться было нечем.

Он был обречен на верную смерть, но, как ни странно, выжил. И смог написать об этом, пережить лагерный ужас заново. Это - признак особенного мужества.

Это небольшое произведение из сборника "Колымские рассказы" конечно не дает полного представления об писательском таланте творца, только очень эпизодично. Я все думала, что это значит "на представку", оказалось это в долг, когда все добро в карты было проиграно и осталось играть только на эту самую представку. В рассказе описан случай карточной игры лагерных заключенных, с жестоким и трагичным финалом. Из биографии Варлама Шаламова известно что сам он побывал в лагерях не раз, в том числе и на Колыме. Поэтому когда он описывает в рассказе быт, окружающие предметы и нравы сидельцев, я думаю несмотря на всю художественность произведения, все это будет близко к правде. Процесс изготовления карт например, очень необычный и интересный, как и факт изъятия химических карандашей у заключённых, с целью пресечения подделки документов.

Я не сильно глубоко вдавалась в подробности биографии Шаламова, но когда слушала лекции про Солженицына, где разбирался вопрос об его стукачестве, автор "Колымских рассказов" якобы сам так считал. Ибо имея опыт заключения и зная внутреннее устройство лагерей, понимал как это работает, и обвинял Исаича во лжи. В общем, кому интересна тема и есть желание разобраться кто за что боролся, можно покопаться и наверное открыть много чего интересного.

Несмотря на то что написано все бодро и интересно, как человеку далекому от терминологии заключенных и имеющему очень общие представления об условиях и быте таких людей, конечно возникает много вопросов. Например кто такие эти "коногоны", это жаргон или люди названые по своей профессии, которая раньше существовала, я так до конца и не уверена. Так автор мог назвать и уголовников, которые отличались конечно от заключенных например по статье за «государственные преступления и контрреволюционную деятельность». Заключенные по этой известной статье №58 были людьми другого толка, в том числе люди образованные, врачи, ученые и тд. И в конкретном рассказе, в один из казалось бы обыденных лагерных вечеров, за игрой коногонов в карты, одного из таких сидельцев убивают. И причина такая ничтожная, но она подчеркивает тот самый ужасный лагерный быт. Кажется очевидным что нельзя допускать совместного нахождения убийц, например, и людей выступающих против действующей власти, но не использующих физических методов расправы. Но как оно было на самом деле, я все же не знаю и не берусь судить.

Вот автор рассказал такую историю, уверенна насмотрелся он всякого, и такой случай имеет все шансы быть правдивым.

«Май» — только один рассказ из цикла, автор то тут, то там ссылается на понятия и образы, уже раскрытые в других рассказах, поэтому «Май» отчётливо производит впечатление кусочка чего-то большего.

Перед нами, как в дневнике, обрывочно фиксируются какие-то каторжные новости, параллельно с ними автор показывает несколько моментов из жизни «фитиля» Андреева. Чем запомнится этот май на Колыме? Лопатами по лендлизу, убийством за махорку, увеличением нормы выработки золота. Чем запомнится этот май Андрееву? Десятком способов насладиться кусочком канадского хлеба, белого, рыхлого, пышного. Попыткой навредить себе, чтобы оказаться в госпитале, в безопасности. В этом же мае кончилась война, но для измученного Андреева — это почти ничего не значит.

Маленький рассказ Шаламова — ещё одна чёрточка к большому портрету Второй мировой войны. Какой она видится с Колымы? Бесконечно далёкой, но всё же влияющей на повседневную жизнь каторжан: вот кончится война, и вместо американского пышного хлеба будет черняшка, грубая, тёмная, своя.
-----

Рассказы Шаламова это что то. Я очень уважаю Шаламова, человек прошел через такое и не сдался. Он все таки опубликовал свои рассказы, за что мы все должны быть ему благодарны. Отрываешь книгу и сразу к тебе врывается атмосфера лагеря, безнадежности и отчаяния. Читая чувствуется, что человек действительно прошел через это все, а не сидел придумывал это в теплом кресле где нибудь в Казахстане(читай биографию Солженицына). Как предан этот надрыв человеческой души, эта грязь и безнравственная жестокость. Мир блатных передан правдиво до омерзения правдиво, ни какой романтики блатной жизни. А лишь тупость и жесткость этих одноклеточных организмов которых нельзя называть людьми. Очень сложно писать рецензию на Шаламова, так как этот надрыв эту грусть о человеческой сущности, можно понять только прочитав книгу.Рецензия получилась сумбурной, но не смог я иначе потому что книга очень чувственная.

Для меня в этом сборнике главным стали даже не рассказы - пронзительные, честные, трагичные - а очерки преступного мира.

В. Шаламов знал его не понаслышке, оттого он так громко говорит: "Блатной мир должен быть уничтожен!", оттого это так важно для него! Он яростно призывает людей открыть глаза и увидеть правду: нет никакой "преступной романтики"! Преступники - не непонятые люди, пошедшие против государства в личном протесте, нет! Преступники - это подонки! Нет никакого "честного слова вора", которому так часто верят наивные следователи, уповающие на "перековку" преступника в порядочного гражданина! "Честное слово вора" - нонсенс, оксюморон.

Блатной мир, который воспевают т. н. "барды" - царство грязи, мерзости и подлости! Он убивает любого, кто туда попадает, поэтому блатной мир должен быть уничтожен!