Палая листва. Полковнику никто не пишет. Сто лет одиночества. Рассказы

1 из 5⭐

Почему-то это произведение напомнило мне по атмосфере книги Наринэ Абгарян. Только у Абгарян в итоге книги светлые, пусть и с грустинкой, а у Маркеса какие-то безнадёжные. Грязь, бедность, несчастья, несправедливость, страдания, болезни, смерть. Даже если описано что-то хорошее, оно теряется за тьмой тьмущей плохого. Запоминаешь общее ощущение, что в мире Маркеса жить не хочется, хоть бери и вешайся. Может, я чего-то не понимаю, только, видимо, Маркес слишком чужд мне, потому что это вторая книга автора, которую я пыталась прочитать и не поняла, зачем мне это, если я заставляю себя и мне от книги просто плохо. В итоге из своего списка книг удалила все его произведения. Точно больше не хочу вникать в мир Маркеса. Не моё.

Мне нравится Маркес. Знаю, что для кого-то его «Сто лет одиночества» - это бред шизофреника, для кого-то – сон безумца, а кто-то считает эту книгу растиражированной чушью. Я же эту семейную сагу всегда читаю как сюрреалистичную хронику, отправляясь в путешествие в другой мир, с другими запахами, звуками, ощущениями...

«Сто лет» входят с десятку моих самых любимых книг. След, который оставляет эта история, невозможно стереть. Прочитав один раз, будешь помнить жителей Макондо всю жизнь. И дождь, который длился четыре года, и золотых рыбок с изумрудными глазами, и полковника Аурелиано Буэндиа, и вознесение Ремедиос, и саван, который начинает ткать сама себе Амаранта, и древнего цыгана Мелькиадеса с его чудесами, и леденцовых петушков Урсулы...

Жаль, что так мало книг, оставляющих такое же неизгладимое и глубокое впечатление и сожаление, что история закончилась. Завидую тем, кто только знакомится с творчеством Маркеса и кому предстоит впервые открыть для себя Макондо и его одиноких, но несгибаемых жителей. Учитывайте, что тяжело читается только поначалу, потом станет не оторваться.

Помню, как взял эту книгу в руки в книжном магазине. Я, конечно, слышал про Маркеса и хотел его почитать, но часто так бывает, что то, что люди отчаянно нахваливают именно мне в данный момент времени не подходит. И тут я открываю первую страницу и:

По-моему, это лучшее начало романа из всех, что я раньше читал. И потом вдруг, спустя четыре часа забвения, конец. Не буду спойлерить (ну а вдруг). Но такого жуткого финала я тоже не припомню. И ведь он жуткий не потому что отталкивающий и мерзкий, а потому что логичный.

Книга словно играет с тобой. Она дарит надежду и тут же забирает. И эти качели тебя веселят на протяжении всего романа. Ты думаешь: "Ну, что на этот раз. А вон, что. Да сколько можно!". И при этом каким-то чудом ты не ощущаешь рояльности, хоть совпадений тут и предостаточно.

Когда берешь книгу в руки, ты уже чего-то хочешь. Тебе хочется чего-нибудь "такого" или "такого", чтобы "там вот так" или "вот эдак". Но этой книге плевать на твои предпочтения. Ты будешь читать про банановые войны, про голод, цыган, бесконечную массовую бессонницу и казни. И ты такой: "но я же не хотел про все это". А книга такая: "а мне все равно, чего ты там ожидал. Ты будешь читать, как умирают хорошие люди, пока не закроешь последнюю страницу".

Ну, и как тут поспоришь. Она же книга Маркеса.

Ему казалось, что его внутренности прорастают ядовитыми грибами и водорослями. Стояло октябрьское утро. Одно из тех, что трудно пережить даже такому человеку, как полковник, привыкшему к томительному течению времени.

Для каждого читателя свой Маркес. И все эти Маркесы не похожи друг на друга точно так же, как мы. И не важно, что читаем мы одни строки, но видим мы в них совершенно разное. Я уже читала эту повесть. Давно, но помню, что у меня были совсем другие ощущения от прочитанного. Раньше это было чувство безысходности, которое присутствует в каждом дне и нужна только сильная надежда и воля, чтобы жить дальше. А сейчас я испытала совсем другие эмоции. Обратила внимание на то, как автор описывает внутреннее состояние и как люди говорят. И не просто, что говорят, но и как говорят.

- Для европейцев Южная Америка - это мужчина с усами, гитарой и револьвером, - со смехом сказал врач, не отрываясь от газеты. - Они нас не понимают.

Октябрь. Дожди льют постоянно. Тихий застойный город, где ничего не происходит. И все всё знают, но попросить помощи или оказать её - это совершенно невозможно. Честь, долг, гордость. И дождь. Постоянно льющийся дождь, от которого всё сворачивается внутри и кажется, что ты весь скоро покроешься плесенью и зацветешь. И в этих условиях нет места для борьбы. Но полковник не сдается. Он собирается жить дальше и бороться по-своему за свои права и за свою жизнь. И если ничего не получится, то он всё равно не сдастся. И я осознала это так, как будто и не может быть никаких других идей в повести. И удивилась, почему раньше этого не замечала? И если русские - это балалайка, водка и медведь, то латиноамериканцы - вечный праздник, сомбреро и текила. А на самом деле им совсем не до текилы и уж точно не до гитары. Серая улица, белые костюмы и черные зонты. Какие бесподобные цветовые пятна в повести. То выхватываешь зеленый цвет, такой же яркий, как изумруды, добываемые в Колумбии, то черный цвет свадебного костюма, то белый зонт для похорон. И ярких пятен так же мало, как и радости в городе, похожем на болото.

- Я не мог поступить иначе, - объяснил он. - Это животное питается человеческим мясом.

- Единственное животное, которое питается человеческим мясом, - это дон Сабас, - сказал врач. -

Речь даже не идет о том, чтобы сдаться и перестать бороться. Этот огонь будет тлеть годами, чтобы воспламениться в любую минуту. И не стоит заблуждаться, что народ сдался и смирился. Временно сдались и отступили на невыгодные позиции. Но не навсегда!

Вах! Габриэль очень крут! Я его люблю всё больше (только "Сто лет одиночества" нужно вычеркнуть из списка - мне было очень скучно. Может, не доросла).
Какое брутальное произведение! Такое маленькое (часа 2 неспешного чтения) и такое сильное, грубое, трогательное и жесткое. Поражаюсь, как повесть, написанная в 1957 году, до сих пор актуальна. Особенно у нас в России, где пенсионеры никому не нужны. Где они собирают последние копеечки, чтобы не умереть с голода. Люди, которые воевали за наше будущее, будущее своих внуков, живут в в бараках, а государство им всё обещает новое жилье, повышенную пенсию, достойную старость...И они всё ждут своего письма и надеются. А письма им никто не пишет...

Но так можно и до смерти ждать...
С другой стороны, полковник, как мне кажется, слишком гордый. Он не может себе позволить найти работу, не может заставить себя продать часы, чтобы накормить жену, умирающую с голода...:

А еще, по-моему, он издевается над своей женой )))

• А что мы будем есть все это время? - Она схватила его за ворот рубашки и с силой тряхнула. - Скажи, что мы будем есть?

• Дерьмо.

  Это действительно круто :)