Собрание сочинений в 4 томах. Том 3. Дар. Отчаяние

Владимир Набоков как личность и писатель для меня - фигура интересная, противоречивая и загадочная. Я восхищалась «Защитой Лужина», плевалась от «Лолиты», была в восторге от «Камеры-обскуры», с интересом читала фрагменты Набоковских лекций по литературе, много думала о такой маленькой и такой большой «Машеньке». И вот теперь «Дар».

«Дар» - это метароман (вот новое слово для себя я узнала), то есть роман в романе. И основное его ядро не в сюжете, а скорее в описании создания литературных произведений (поэтических, прозаических).

Весь сюжет это: жизнь начинающего русского писателя в Берлине, его первые публикации, его желание стать известным. Иногда он встречается с такими же эмигрантами, как он; переезжает с одной квартиры на другую, вспоминает детство, влюбляется, ну и пишет, конечно. В общем, ничего такого особенного, все обыденно. Сюжет в «Даре», повторюсь, вторичен.

Для меня «Дар» - это текст, порой поэтичный и красивый, часто – экспериментальный. Литературных приемов – множество. Упруго-вязкий и плотный текст с большим количеством сочных и сложных фраз. Быстро читать такой текст невозможно: порой его смакуешь, порой продираешься, перечитываешь одну и ту же фразу по несколько раз.

Местами мне было так сложно, что становилось безумно скучно. И я главу о Чернышевском (вот он роман в романе) подумывала грешным делом пропустить. Но как же хорошо, что я этого не сделала. Нет, Чернышевский – уж простите – меня интересовал мало, и биография его написана нуднейше (хотя явно с большим знанием вопроса). Но вот когда после романа о Чернышевском Набоков начинает писать о критике на книгу главного героя – это ГЕНИАЛЬНО! Понимаете, Набоков сам пишет книгу, в которой его герой пишет книгу, о которой писатели и критики выпускают рецензии, отзывы, статьи. Получается, что сам автор – и герой, и писатель, и критик. Я такого нигде не встречала! А главное – как глубоко, точно, психологично и интересно это все получилось, когда сложилось в единое повествование.

А в финале романа еще осознаешь, что и сам «Дар» - эта книга, которую в будущем напишет главный герой. Обалдеть!!!

Также хочется отметить прекрасные стихи Набокова в первой части, трогательные, пронзительные. Один из финальных эпизодов, где герой нагишом загорает в Берлинском парке – прекрасный! Фрагмент где герой (ну сам же Набоков!) разносит в пух и прах русских писателей – восторг! Сколько снобизма, иронии и себялюбия. Но это совсем не вызывает отторжения, почему-то наоборот очаровывает.

Мне кажется, если вам нравится Фолкнер, Дос Пассос и Томас Вулф, «Дар» вам обязательно понравится. Не то, чтобы эти писатели были похожи, но они экспериментаторы, и соль их таланта именно в тексте, в умении написать так, что несмотря на сложность чтения, испытываешь восторг от этой сложности.

И еще мне нравятся книги, которые побуждают узнать что-то новое. «Дар» такой. Так я (пусть и в Википедии) прочитала еще раз о Набокове, о его семье, о его братьях, биографию Чернышевского. Прочитала несколько статей о самом романе. А теперь хочу прочитать биографию автора. И продолжить читать его лекции по литературе.

Пока Набоков не стал моим любимым писателем, но он гений, это бесспорно!

Я, правда старалась, уговаривала себя хотя бы на 50%, но нет 32% и я сдалась. Сказать честно у Набокова я читала только "Лолиту", конечно. И, видимо, не скоро вернусь к автору. Не мой язык совсем, построение предложений, словосочетания. Приходилось "напрягаться" что бы понять прочитанное, что, конечно, не располагает к приятному времяпрепровождению. Либо уходила в свои мысли, и приходилось возвращаться и перечитывать. Единственное место, которое меня захватило, рассказ об отце главного героя. Книга о молодом поэте, эмигранте.

итак, я выбрала Дар для первого знакомства. что говорят читающие обыватели? «Набоков? сложно читать; непонятный язык; лол, Лолита; еще одно страдающее дитя эмиграции»
а мне понравилось, до того понравилось. быть обвитой текстом и мягким языком с ворохом и всплесками метафор. я это л ю б л ю. вчитываясь в каждую строку, понимаю, как хорошо. главный герой то вот он, снова обычный, как и у всех — самое яркое, болезненное и прекрасное – это детские воспоминания, порхающие бабочками по книге. несгораемые внутри тебя основы, когда ты, взрослея, перестраиваешься и кроишь себя по новой и по-своему. если вы хоть немного в творчество, герой понятен. и поиск глубинного и верного, который идет через непринятие себя и принятие критики, пики вдохновения. осмысление того, что красота в простом. его характер выписан живо, но как может быть еще, если автор берет пример с собственной жизни. хотя присутствуют крохи подмеченных деталей, вызывающих к герою некое отвращение. бывает такое, когда накладываешь на высокий образ творца какой-то обыденный шаблон человека.
дар либо есть либо нет. его не выпросить.

Это было похоже на танец. Вел, конечно, сам Владимир Владимирович. Сначала я никак не могла попасть в ритм, мне не нравилась музыка, обстановка, наряды. К тому же после долгого путешествия в невесомости я еле держалась на ногах. Но только благодаря мастерству партнера, его таланту и очарованию, мне удалось преодолеть скованность и дискомфорт, и слиться с симфонией. О, как я танцевала! Как кружилась! Впитывала каждую ноту (а иначе и не назовешь), каждый звук, каждый удар.
Я позволила ненадежному рассказчику снова и снова обманывать меня, водить за нос, хитрить, уверенно прыгала в расставленные ловушки, с удовольствием сходила вместе с ним с ума.
Так бывает, когда пишешь книгу и в какой-то момент понимаешь, что книга пишет тебя. Твой главный герой постепенно завладевает твоим телом, мыслями, жизнью. Бросает высов своему создателю, борется с ним, как Иаков с богом. До самой зари.
А утром исчезают тени, призраки, двойники. Ты возвращаешься из своего литературного ада в ад реальности. В полном молчании. Самое время что-то сказать, произнести речь. Но ты не успеваешь - занавес.

В этот раз герои Набокова какие-то недостаточно отвратительные, как это было, например, в "Камере Обскура", хоть я и провела некоторую параллель между этими романами в своей голове. И за что мы все читаем Набокова? Правильно, за его стиль повествования, такой витиеватый, вкусный и в то же время простой понятный, такой узнаваемый.

История, заключенная в "Отчаянии" интересно изложена - от первого лица, с размышлениями, сбивчивыми мыслями. В таких произведениях можно проследить как герой сходит с ума. В романе Набокова я уловила обратный процесс. Герман, повествующий, к концу книги как будто обретает ясность мысли и понимание себя, хоть и сделать с ними он уже ничего не сможет. Возможно налет легкого сумасшествия объясняется самим фактом повествования от лица героя, тем, что герой записывает историю по памяти, а воспоминания наши никогда не бывают ясными. Законченность и целостность истории - удваивает прекрасность произведения, совершено преступление - вынесен приговор, все прозрачно.

сложить пазл гораздо проще, если знаешь, что должно получиться в итоге:) но комсомольцы не ищут легких путей – на этот раз я даже не видел рисунка на коробке, решив ориентироваться только на сочетание цвета и формы деталей. может быть это немного и растянуло сборку, но сделало ее – куда более интересной!

знакомая мистика, когда отдельные детали с обрывками неясного рисунка, складывались между собой и создавали узнаваемые изображения, стала еще мистичнее, потому что теперь уже не знаешь точно, что ждет тебя в итоге. может – корабль под всеми парусами, а может – натюрморт на блюде:))

примерно то же самое ощущение я испытывал, читая «дар» набокова: вдохнув аромат витиеватых фраз1, движешься дальше по этому многоцветию (среди «заспанных цветов» и «воздуха цветного»), и наслаждаясь, и упиваясь, и рискуя заблудиться в этом благоухании, от которого, в хорошем смысле, но – начинает кружиться голова.

это незабываемое переживание, когда в галерее, каждый раз заново «открываешь» для себя – что большая картина состоит из множества отдельных мазков, каждый по своему разноцветный и рельефный:

отходишь подальше – и эти отдельные штрихи складываются, складываются, складываются – во что-то совсем другое, и совсем по-другому красивое: может – корабль под всеми парусами, а может – натюрморт на блюде2.

вот именно так было со мной в первой главе романа – отдельные мазки, сделанные автором были изумительны и причудливы (где абсолютно не было простых слов и определений, и даже холмы – вычурной «райски зеленой» окраски), но.... но складываться в общую картину, все эти радугой переливающиеся штрихи – упорно не хотели:)

и какая радость охватила меня, когда все же эти отдельные черточки стали соединяться в единую картину повествования...

и какая радость охватила меня, когда все же эти отдельные черточки стали соединяться в единую картину повествования, где сперва только-только проступали контуры сюжета, который со временем стал обрисовываться все подробнее и подробнее. но реальность романа такая зыбкая и иллюзорная, что только кажется, что вышел на верный путь, а на самом деле – вместо беседы с собратом по перу, герой ведет «сам с собой вымышленный диалог по самоучителю вдохновения». а сколько еще таких сюрпризов ждет читателя в этом сюжетном лабиринте, где отдельные фрагменты то и дело пересекаются и рифмуются между собой3.

а сколько загадок раскидано по самому тексту! «с первого захода» тут никак не разобраться во всем, а роман просто разрывает мозг своей глобальностью. и мельком опущенная странная реплика главного героя – «я как будто помню свои будущие вещи» уже не кажется такой странной, когда в самом конце он говорит о своем желании написать автобиографический роман.

а прочитав последние строки романа, понимаешь, что это не конец, это далеко не конец4....

============

1 «прелесть какая <...> со всякой страницы букет вяжи»,– говорил по этому поводу герой достоевского.

2 мелькнула мысль – а почему я не удивляюсь, что буквы тоже складываются в слова, слова в фразы, порождая сюжет и смысл? наверное не удивляюсь – в силу того, что очень-очень часто сталкиваюсь с этим (читать-то каждый день приходится) и уже давным-давно привык. но до сих пор помню свой детский восторг и удивление от того, что во втором классе, отдельные английские буквы k, i, t, t, e, n сложились в знакомо-звучащее слово:)))

3 или замыкаются в кольцо, как четвертая глава:) про один из своих любимых рассказов «круг», я вспомнил едва увидел фамилию главного героя - годунов-чердынцев, а практическая реализация названия рассказа еще ждала меня впереди:))

4 об этом прямо говорит набоков и в предисловии к английскому изданию:
«Любопытно, докуда последует воображение читателя за молодыми влюбленными после того, как я дам им отставку».
во всех смыслах подразумевая, что действие еще – не закончено:) впрочем, когда я писал что «это далеко не конец», то имел в виду скорее то, что прочитать единожды этот роман – недостаточно, ох как недостаточно. значит впереди – новая встреча с годуновым-чердынцевым c автором романа «дар».

"Дар напрасный, дар случайный ..."
Впечатление от прочтения первой дюжины страниц - "Наш ответ Прусту!"
Далее обнаруживается, что автор даже и не считает нужным это скрывать

Жаль, что Набоков сам не перевёл Пруста. Ведь наверняка он читал его, как и любимого им Флобера, в оригинале. Скорее всего Набоков не сделал этого из-за опасения, что его конгениальный перевод Пруста, затмит его собственные произведения.:-)
Интересно, переводил ли при чтении Набоков Пруста на русский или воспринимал его непосредственно по-французски?
Начитавшись "Дара", начинаешь смотреть на окружающие объекты, старясь навесить на них какую-нибудь набоковианистическую метафору, но не получается :-).
Прочтя четверть романа почувствовал себя приговорённым к диете из пирожных (с небольшим перерывом на самоубийство Чернышевского). Заталкивают в тебя очередное безе и заглядывая в глаза спрашивают, не различаю ли я в нём рефлексов гречневой каши.
Чтобы повесить все многочисленные и подробно-чувственные описания на нить сюжета её пришлось растянуть почти до полной невидимости и теперь кажется, что все эти изысканные метафоры трепыхаются в воздухе сами по себе без какой либо связи друг с друг ом.
(Не успел дочитать и до половины, как вдруг подвернулась возможность посмотреть "Дар" в театре Фоменко.)
Интересно получилось: реальные воспоминания об отце и видения Набокова о путешествиях отца в романе - это то, что герой Набокова счёл невозможным включить в книгу об отце, и почему он отказался от её написания.
И вдруг, почти гоголевское

Повествование ведётся от первого лица - довольного молодого человека, а кажется, что текст написан, каким-то старым брюзгой.
Служил раз гением Набоков
Набоков пасквиль сочинял
______________________________________________________
Вот рецензия: Всегда казалось, что сделать пьесу из набоковского "Дара" невозможно. Как правило, фраза Набокова невоспринимаема на слух из-за отсутствия в ней развития и временной протяжённости - ведь она описывает мгновение. Шёл на спектакль, ожидая, что всё будет и скучно и грустно. Всё оказалось совсем не так. Зрелище было живым и занимательным. Правда от Набокова мало что осталось. Но какое значение имеет эта малосущественная и интересная только специалистам техническая деталь.

Не лучшее, на мой взгляд, произведение Набокова. Как мне показалось — это роман-предтеча, если не сказать «отдых». С одной стороны, автор, несомненно, имеет право расслабиться, с другой — даже тут он почти моментально с головой окунает читателя в желчь своей иронии:

Кто-то когда-то мне сказал, что я похож на Амундсена. Вот он тоже похож на Амундсена. Но не все помнят Амундсеново лицо, я сам сейчас плохо помню.

Коммунизм действительно создаст прекрасный квадратный мир одинаковых здоровяков, широкоплечих микроцефалов, и что в неприязни к нему есть нечто детское и предвзятое.

Матери старинных княжеских родов, «глубокомысленные» замечания в духе «всякое лицо — уникум», пошлятина еле прикрытая «лёгкой, вдохновенной лживостью» (ведь главное — признаться, да ещё и в самом начале. Каноническое: «Да, я подлец, зато подлец честный!», и сразу всё хорошо, и сразу прощён), желание быть хоть кем-нибудь, но не собой ни в коем случае… и очень мне хотелось всем этим товарищам плюнуть в глаза. Необъяснимо.

Вообще, тема именно пошлости в этой относительно небольшой книжке раскрыта на диво великолепно: порой мне казалось, что Набоков не просто ставит на заду «сливок мещанства» тавро, он буквально топчет ногами всех этих глубокомысленных раздувателей ноздрей, ценителей разодранных детективов и прочую мелкую сволочь в лице вещистов и глупых себялюбцев.

Не лучшее у Набокова, но и это «не лучшее» стоит целых библиографий многих и многих, не вызывающих абсолютно никаких эмоций графоманов.

Герой романа "Отчаяние" отдалённо напоминает Родиона Раскольникова.
Любой преступник старается оправдать себя прежде всего в собственных глазах. И это самооправдание ни в коем случае не должно смягчать приговор.
Маленький жестокий человек возомнил себя божком на своём собственном Олимпе. Но пусть такие "подвиги" остаются на бумаге и не доходят до реализации.
Наблюдать за блужданиями ГГ было интересно. Не замечаешь сам, как ты его по-своему хочешь выгородить и понять, психопатия опасна даже в литературных персонажах.