Над пропастью во ржи. Повести. Рассказы

Все вновь поступающие на курсы «Любители великих мастеров» должны были заполнить анкету и приложить свою фотографию. Мисс Кремер приложила большую глянцевую фотокарточку, восемь на девять дюймов, где она была изображена с браслетом на щиколотке, в купальном костюме без бретелек и в белой морской бескозырке. В анкете она сообщила, что ее любимые художники Рембрандт и Уолт Дисней. Она писала, что надеется когда нибудь достичь их славы. Образцы рисунков были несколько пренебрежительно подколоты снизу к ее портрету.

- Я никогда не брал в рот спиртного, - сказал он очень спокойно,
словно признался в чем-то совсем заурядном. - Не потому, что моя мать была
алкоголичкой. Я и не курил. Когда я был совсем маленький, кто-то сказал
мне, что от алкоголя и табака притупляются вкусовые ощущения. По-моему, я
до сих пор остаюсь в плену детских предрассудков. - Тут Форд выпрямился.
Движение было едва заметное. Но от Корин оно не укрылось. Форд впервые
показал, что следит за собой. Он тем не менее продолжал дальше, причем без
натуги. - До сих пор, покупая билет на поезд, я удивляюсь, что должен
платить полную цену. Я чувствую, что меня провели, надули, когда у меня в
руке обычный взрослый билет. Мне было пятнадцать, а мать все еще говорила
кондукторам, что мне нет двенадцати.
Мельком взглянув на часы, Форд заметил:

• Мне, к сожалению, пора, Корин. Был очень рад повидать тебя.

Пришла она на десять минут раньше, но сразу же стала посматривать на
дверь. Они с Фордом не условились по телефону о том, как узнают друг
друга, так что ей оставалось положиться на тонкое наблюдение Роберта
Уэйнера, заметившего, что поэты почти никогда не похожи на поэтов,
поскольку опасаются ущемить права мозольных операторов - вылитых Байронов;
да еще на смутное воспоминание о маленьком светловолосом мальчике с
мелкими чертами лица. Корин нервно открывала и снова защелкивала замочек
на серебряном браслете наручных часов.

Но когда ей было семнадцать, большинство ее знакомых молодых людей вовсе не находили ее интересной. Объяснялось это в первую очередь тем, что она часто говорила не подумав и оттого казалась резкой, тем более что не терпела даже малейшего искажения фактов. Скажем, какой-нибудь юноша
сообщал ей точное число выпитых накануне коктейлей, а Корин, как ни в чем не бывало, отпускала что-нибудь совершенно немыслимое вроде: "Если мы поторопимся, то успеем на двенадцать тридцать одну, а не на двенадцать сорок. Ну что, помчались?"