Стендаль. Собрание сочинений в пятнадцати томах. Том 9: "Рим, Неаполь и Флоренция"

1814-1820 год. Стендаль живет в Италии и пишет дневники. На основе этих дневников в последствии издана книга.
Правильно бы назвать «Милан-Флоренция-Неаполь-Рим», большую часть книги занимает Милан, а Рим совсем крошечную. Стендаль обожает итальянцев, с восторгом пишет о миланцах. В те времена Милан (Ломбардия) под властью австрийской империи. Жандармское наблюдение. Несвобода. Полиция озабочена лишь политическими делами...

Весь бомонд занят только любовью и страстью к Ла Скала. Театр — место встреч, замена вечерам в гостиной дома. Публика в Ла Скала совершенная противоположность Англии: ни одного унылого лица. Женщин обычно сопровождают их возлюбленные. Шутки, оживленные споры, громкий смех, никто не напускает на себя важности. В отношении нравов Милан — республика, униженная прибываем в ней трех немецких полков и вынужденная выплачивать трехмиллионную дань австрийскому императору.

Из всех европейских городов в Милане самые удобные улицы и самые красивые внутренние дворы, которые, как в древней Греции, окружены портиком из прекрасных гранитных колонн. Подлинную знатность в Милане обеспечивает постройка красивого дома. Corso в Милане в два часа дня - все выезжают на экипажах на бастион. Ни Корсо, ни театральных представлений никто не пропускает. Самые красивые места в Милане: Миланский Собор, монастырь Делле Грацие (тайная вечеря Леонардо Да Винчи).
Цирк, созданный при Наполеоне, расположен между бастионами. Его заполняют водой и 30000 зрителей наслаждаются морским сражением. Здесь же устраивают другую забаву бомонда - гонки на античных колесницах вокруг spina цирка.

Отношение итальянцев к французам: сложное. Как к захватчикам. Но, Наполеон привел цивилизацию в средневековую Италию. Гражданский Кодекс заменил свирепые законы Карла Пятого и Филиппа Второго. Наполеон боролся с невежеством итальянцев, до того слушавших только попов. Ломбардия в 1796 — 1814 была под властью Франции, с вице королем Евгением Богарне, пасынком Наполеона.

В Италии нет литературы: поэтов, писателей, драматургов. Потому что мыслить опасно. Есть музыка и архитектура. «именно в Италии архитекторы Людовика 14го получили вкус к таким садам как Версальский, где деревья перемежаются с постройками».

Стендаль особо отмечает нравы итальянских женщин. Они независимы, здесь о женщине, которая спустя два года после брака не заводит любовника, говорят «гусыня». «Француженки смотрят друг на друга, итальянки — на мужчин.»

Флоренция — город, где «возродилась европейская цивилизация». Где жили Леонардо да Винци, Данте, Микеланджело. Здесь Лоренцо Медичи создал «двор, где впервые предпочтение отдавалось невоенным заслугам».

Средневековое зодчество Флоренции, дома купцов 14 века, как крепости, статуи Микеланджело, гробница Медичи, улицы вымощены белыми плитами, необыкновенно чисты. Нравы Флоренции самые благопристойные, совсем не те, что в Милане. Женщины Тосканы более рассудительны, женщины Ломбардии - склонны к страсти.

Флоренция - музей, переполненный туристами, среди которых преобладают англичане и русские.
Флорентийцы понравились автору гораздо больше, когда его ввели в круг через знакомство. Это буржуа, вполне довольные жизнью, их интересует только собственное благосостояние, и ни в коме случае не политика. Они не готовы принимать участие в государственных делах. Только в своих личных. Флорентийцы боятся всякой страсти.

Встреча в дороге с Россини. Который молод и беден, бегает между городами и пишет быстрые оперы для разных театров, разной публики с разными вкусами.

Неаполь. Грандиозный въезд, целый час спуск к морю. Сюда Стендаль приехал из Флоренции ради открытия нового оперного театра. Неаполь опьянел от счастья, в день открытия, давка и драка среди публики. Золото и серебро, атлас и зеркала, хрусталь.

Рим. «Здесь все в упадке, все в прошлом, все мертво».
«Я полон негодования на римлян, которые разгромили этрусские республики, превосходившие их в искусстве, богатстве и в умении быть счастливыми».

О Стендале: поклонник Наполеона. Не любит попов. Музыку предпочитает всем другим видам искусства. Чувствителен к женской красоте, уважительно относится к женщине, выступает за равенство в правах. В нравах любит живость и простоту. Приверженец Республики, монархию считает устаревшим институтом.
Сложное отношение к аристократии, «Раньше я считал что ненавижу аристократию. Что мое сердце вровень с разумом. Теперь я несколько аристократ - я предан чувствам прекрасного. Я презирал римлян за то, что они сделали с цивилизацией, насадив империю неронов, украв свободу у галлов. Но, находясь среди развалин Рима, я склоняюсь пред этой красотой».

Однажды я где-то прочла, что многословные рассуждения это черта русской литературы. Стендаль - один из тех, кто опровергает это утверждение.
Его путевые заметки полны долгих размышлений о нравах итальянцев, отличии их от нравов французов и так далее. Здесь множество интересных цитат, наблюдений, замечаний
Лично мне было сложно читать места, связанные с политической историей. К сожалению, мой томик от Азбуки не содержит комментариев и большая часть имён, упомянутых автором мне не говорила ни о чем, а значит понять намёки я не могла.
К стилю французского писателя надо привыкнуть. Хотя я грешу на переводчика. Некоторые предложения абсолютно неудобоваримо написаны. Два-три раза прочтёшь, прежде чем поймёшь

Очень понравились размышления Стендаля об искусстве. Позабавили строки о том, что Ла Скала осталось жить два-три года
Увы. Стендаля нет с нами давно, а в Ла Скала ставят всё новые и новые спектакли.
Есть о чём подумать

Во втором издании книги (1824 г.; первое вышло в 1817 г.) Стендаль предупреждает читателя, что настоящей книгой это назвать нельзя, ибо "создать что-либо стоящее можно, лишь оставаясь самим собой, а иметь успех в Париже возможно только при условии быть как все".
Именно на обложке книги "Рим, Неаполь и Флоренция" впервые появляется имя Стендаль, с добавлением титула кавалерийский офицер, настоящее имя автора Мари-Анри Бейль.
Кому-то книга покажется скучной и останется непрочитанной, а "это почти то же, как если бы она и вовсе не существовала". Значит, наша читательская роль - дать книге право на существование.
Признаться, было ожидание повествования по городам Италии, кои и указаны в заголовке. Ох уж эти ожидания! Если с городами и странами я научилась более наблюдать, чем критиковать, то с книгами пока не работает. Временной разрыв в пару столетий дает о себе знать. Неторопливость озадачивает - добрались до половины книги, выехали в сентябре, на дворе декабрь, а мы еще в Милане, но будет нам и Флоренция в январе, и Неаполь в феврале, и Рим в августе.
Заглядываю в биографию: автор в Италии живет довольно длительное время, ведет светскую жизнь - театры, приемы, поездки по городам. Мы с ним не туристы, мы с ним наблюдатели нравов итальянского общества, не только высшего света в театральных вестибюлях и ложах, но и обычных горожан, крестьян. Иногда дневниковые записи совершенно обывательские, с пересказами чужих историй, анекдотов, сказок, сплетен. Много сравнений итальянского с французским, итальянского с итальянским, ведь мы пересекаем страну с севера от Милана на юг до Рима, Неаполя и Калабрии.
Вы не найдете здесь исторических зарисовок, как у А.Дюма в "Годе во Флоренции", иногда лишь промелькнет радость узнавания достопримечательностей. Пожалуй, надо прочитать у Стендаля "Историю живописи в Италии".
Моя инженерская душа возрадовалась, когда однажды мы поспешили посмотреть, как прокладывают новую улицу в Милане, устраивают водосточные трубы и мостят гранитными плитами тротуары для экипажей, острым булыжником - для пешеходов.
Больше всего в книге мне понравился приезд Стендаля во Флоренцию "Наконец на одном повороте дороги взорам моим открылась равнина, и я увидел издали неясную, темную громаду Санта-Мария-дель-Фьоре с ее знаменитым куполом, шедевром Брунеллески. "Здесь жили Данте, Микеланджело, Леонардо да Винчи! — думал я. — Вот он, благородный город, царица средневековой Италии! В этих стенах возродилась цивилизация, это здесь Лоренцо Медичи так хорошо играл роль монарха, создав двор, где впервые после Августа предпочтение отдавалось невоенным заслугам".
И с чем я согласилась безоговорочно, так это с флорентийским счастьем автора, когда приезжаешь во Флоренцию туристом, никого не знаешь и ни с кем не должен разговаривать, и средневековое зодчество целиком завладевает душой, и кажется, что попал во времена Данте.
Почему так влекут книги о путешествиях по уже знакомым местам, о которых мы храним восторженные воспоминания? Может, потому, что с их страниц мы снова отправляемся в путь — но уже в сопровождении другого человека, с его мыслями, впечатлениями, открытиями? Я перебираю фотографии, замечаю новое, слышу неожиданные истории, соглашаюсь или спорю… и главное — снова мечтаю о дороге!