А. И. Куприн. Собрание сочинений в 6 томах. Том 4. Произведения 1905 – 1914 гг.

Спорное утверждение, верно? Возможно, неслучайно автор вложил его в уста одному из героев, как бы сам и не утверждая и не опровергая его истинность. Действительно, часто помешательство, душевный мазохизм, театральный трагические жесты воспринимаются окружающими как великое и прекрасное чувство. Посмотрите на истории, рассказанные дедушкой-комендантом. Посмотрите на Желткова. Это любовь, бескорыстная и самоотверженная? Ой, я чего-то не понимаю в этой жизни, видимо. Досаждать своей музе письмами, когда она ясно дала понять, что ей это не надо? Ставить ее в идиотское положение перед мужем? Слать ей анонимные подарки, принимать которые замужней даме просто неприлично? И в конце концов бестолково убиться еще? Семь лет жил со своей безответной любовью, а тут соперник-муж, видите ли, его вычислил, и сразу давай стреляться. Жил бы дальше себе, строчил свои письма - ничего ж не изменилось, по большому счету. Нет, надо чтобы хоть так ОНА думала о нем, терзалась смутной виной и все такое. Это любовь? Ну кому как, кому как... Надеюсь, мне таких вот влюбленных на жизненном пути не встретится.. Это в школе сейчас проходят, да? И говорят, что у Желткова к Вере любовь-любовь? И зачем прививать детям такие извращенные понятия о прекрасном, интересно?

Но не будем больше о грустном. За что я люблю русскую классику, так это, конечно, за язык. Ни одно переведенное иностранное классическое произведение, ни один современный автор не могут похвастаться таким сочным, красивым и образным русским языком. И без разницы, о чем там, - о любви ли, о птичках за окном, о волнах морских... Читать и наслаждаться процессом чтения - бесценно.

Мне нравится Куприн, но его "Гранатовый браслет" на мой взгляд представляет собой воплощение и образец незрелой и банальной идеи любви сила, которой черпается в инфантилизме человека и ограничивается проецируемыми на другого фантазийными переживаниями.
Вспоминается "Великий Гэтсби" Фицджеральда. В целом произведения в чем-то похожи: и там и здесь неконтролируемая болезненная страсть, а в финале крушение главного смыла жизни. Неспособность главных героев к обнаружения других ценностных ориентиров, глубокая депрессия, разочарованность, апатия и как следствие всего вышеназванного death. Но если в "Гэтсби" Фицджеральд воздерживается от каких-либо патетических реплик и подталкивает читателя к самостоятельным выводам и суждениям, то в "Гранатовом браслете", Куприн, словно восемнадцатилетний мальчик с развитым поэтическим воображением и неразвитым рациональным мышлением навязывает читателю его понимание настоящей любви, которую на мой взгляд он путает и отождествляет с инфантильной, незрелой, "патологичной влюбленностью". Кто-то из читателей может не согласится со мной. Давайте тогда проявим фантазию и изменим вариант сюжета.
Ну, допустим у них все сложилось бы иначе. Что дальше? Дальше он бы бегал и скакал вокруг нее пять или десять лет ( как показывают исследования и двух лет достаточно), а дальше что? А дальше все наверняка закончилось бы тем, чем заканчивается большинство историй волшебной влюбленности. Вспомним любовь Льва Толстого с Софьей Андреевной. Ах, как все замечательно и сказочно начиналось ( у вас наверное, тоже все начиналось волшебно). В начале безумная влюбленность и казалось бы сложившаяся крепкая любовь, а в конце - разочарование,пресыщение и отвращение закончившееся бегством Толстого из Ясной поляны, во время которого он скоропостижно скончался.
Я думаю, что любовь может возникнуть только из глубокого познания другого "я", любить - это прежде всего давать, взаимно обогащать, развивать, нести ответственность, заботится и дополнять друг друга. Делать жизнь друг друга интересной. Убеждён, что по/настоящему любить друг друга могут только два зрелых, сложившихся человека.
У Куприна же любовь превращаться в богиню, какого-то идола на которую проецируются фантазийные чувства. Человек в такой любви теряет свое "я" и вместо любви он превращается в идолопоклонника, раба, безмозглое чучело. Такая любовь не развивает ее, а наоборот выражаясь словами Э.Фромма "она подавляет, убивает, душит ее".

Любовь... Самоотверженная и неповторимая... Та, которая бывает лишь "один раз в тысячу лет". Наверно, только такой она и может быть - на расстоянии и неразделенной. Ведь если бы Желтков смог приблизиться к предмету своего обожания, рассмотреть его во всех подробностях, а то и добиться взаимности - в итоге с его глаз должна была бы упасть повязка, а вместе с этим прийти разочарование в своем идеале (потому что никто из нас не идеален), и его сердце возжелало бы уже чего-то нового, пытаясь создать другой образ для поклонения.

Жил ли Желтков и можно ли назвать это жизнью? Наслаждался ли он ею? Скорее он утопал в собственных грезах, тешил себя смутными надеждами, постоянно будоража свои чувства то написанием писем, то преследованием своей возлюбленной по пятам, тем самым не давая своей страсти угаснуть, и сам не заметил как таким образом прошло восемь лет. А настоящая жизнь пролетала мимо. "Неудобным клином врезался" он в чужую жизнь и также неудобно, неуклюже ее покинул, оставив шрам в судьбе Шеиных.

«Любовь должна быть трагедией. Величайшей тайной в мире!» — говорит Куприн устами одного из персонажей своей повести «Гранатовый браслет».
В этой небольшой повести Куприн рассказывает историю одной безответной любви. Точнее, даже не так. Куприн показывает будни одной достаточно обеспеченной семьи.
Конец августа. Северное побережье Чёрного моря. Княгиня Шеина живёт на даче. Там она, в честь дня своих именин, организует небольшой приём. Во время этого приёма ей передают подарок: изумительной красоты золотой браслет, с вправленными в него драгоценными камнями, в большинстве своём — гранатами.
Браслет этот — подарок незнакомца, тайного влюблённого, уже не первый год досаждающего княгиню письмами. Но подарок… Это что-то новенькое.
Читал этот рассказ давным-давно, ещё будучи школьником. Когда читал в детстве, в первую очередь восхищался изящным купринским слогом. Когда читал нынче, тоже отмечал прекрасный слог повести. Но, всё же, в первую очередь восхищался бесподобным, просто-таки неслыханным благородством всех участников: и княгини, не желавшей ничего скрывать от мужа; и князя, бесконечно доверявшего супруге, ни на минуту не усомнившегося в её честности; и господина Желткова, сделавшего глупость, совершившего неблаговидный поступок, но, тем не менее, оставшегося благородным человеком.
Что есть любовь доставшаяся господину Желткову? Дар или проклятие? — казалось, спрашивает автор. Спрашивает, но не даёт ответа. Видимо, каждый читатель должен ответить на этот вопрос сам. Я, кстати, тоже не знаю ответа.
Если читали давно — потратьте вечер, перечтите. Эта повесть того стоит.

Это не любовный роман и не исторический. Между героями (царь Соломон — мужик 45 лет и Суламифь — девочка 13! лет) любви я не заметила. Была животная страсть, желание обладать, но о чувствах речи не шло. У Суламифь даже нет характера. Она красивая картонка, которую должен превозносить Соломон. Она называет первого попавшегося мужчину (ладно, Соломон царь, ему скидка) своим возлюбленным, даже не спросив его имени, а той же ночью спит с ним. Быстрее сюжет переходит в коленно-локтевую плоскость только в порно. Я не ханжа, и так не возмущалась бы, не будь за бесчисленными описаниями богатств и красоты Соломона, женских прелестей ("сосцы" заменили Суламифь всю личность) его жен и наложниц и переделанных цитат из Библии чего-то кроме гулкой пустоты и желания передернуть на исторический сюжет.

К тому же, есть у меня уверенность, что не будь Суламифь убита, то уже пару лет спустя она бы надоела Соломону и закончила как египетская царица — забытая и ревнующая его ко всем прочим 700 женам. И кончилась бы "любовь". А так получилась красивая сказочка с подменой понятий похоти на любовь.

Ещë меня неприятно поразил момент с царицей Савской и тем, как Соломон опозорил еë, выставив на всеобщее осмеяние еë недостаток — кривые и волосатые ноги, которых она очень стеснялась. Мудрый и добрый человек так бы не поступил.

Так же хотелось бы поговорить насчет возраста Суламифи. Да, в то время женщин действительно выдавали замуж в возрасте 12-13 лет, однако до выполнения самого долга супруги приходили позже к 15-16 годам. Потому что древние люди тоже были не дураки и понимали, что ранние роды — это увеличение и без того высокого показателя женской смертности при родах. Так что вся эта увлеченность девочкой 13 лет, приправленная псевдо-историческим обоснованием, попахивает педофилией.

Плюсов немного, но они есть:

• Потрясающие суды и обряды жрецов Изиды. Описаны они действительно качественно и интересно.
• Язык у Куприна великолепный. Одно описание Соломона чего стоит!

Мощно, красиво.

Вот почему в таком виде нельзя было сделать всю книгу? С небольшими, но меткими описаниями, интересными судами и религией? Без всей этой насквозь фальшиво любовной линии?

Не узнала я в этом произведении моего любимого романиста. Куприн мастер слова нарисовать красочную и возвышенную историю любви. Он умеет играть словом так, что красивая, чистая и восторженная любовная феерия будет проявляться в каждой строчке и в каждом поступке героев.
Но Суламифь меня разочаровала. Слишком много описаний, хождения вокруг да около, чрезмерного романтизированного изложения. Любовь царя и простой девочки из виноградников - семидневное счастье и смерть в конце. Страсть, патетика, ревность и уныние. Повесть закончилась слишком быстро, но читалась она очень долго.
Стиль произведения велеречивый и красочный. Постоянные преувеличения и страстный культ любовного вдохновения. Легкая чувственная подоплека на ряду с классическими формами интимных произведений. Немного противоречиво, но у повести много восторженных отзывов и явных почитателей.
Если бы мое знакомство с автором началось с Суламифь, то наверное на этом бы оно и закончилась. А ведь мне так понравились Юнкера!

Куприн в очередной раз написал нечто новое. Новое для себя. И дело не только в том, что он из своего времение перенёсся в доисторические времена, но и в том, что это легенда и одновременно историческая повесть, которая к тому же граничит с биографической статьёй. Но этого не надо пугаться. Всё органично, всё сочетаемо.
Соломон, действительно, полюбил. Полюбил так как может темпераментный мужчина опять же того времени. Когда уже есть 700 жён и 300 наложниц, то каждое новое женское тело может вызвать разный спектр чувств: от равнодуший до пламенной страсти, которую и показал нам писатель. А ещё Куприн ответил на мой вопрос почему же это чувство считается таким ярким, что о нём говорят вот уже столько веков. И опять же ответ - любовь, но уже совем другой женщины. И возможно, что она была более сильной, чем у девочки Суламифь...
Куприн в небольшой повести сумел рассказать не только о способности Соломона терять голову из-за женских прелестей, не только о том, что он был удивительный мужчина, от которог у женщин могло случиться помешательство. Писатель смог рассказать о поистине нечеловеческой мудрости царя, мудрости, которой могли обладать лишь боги. Именно поэтому учнные до сих пор сомневаются жил ли Соломон на самом деле или это библейское предание. Глава, где царь выступает судьём - дарит жизнь и справедливость, отнимает богатство и честь понравилась мне больше всего. Самым же интересным был обряд жертвоприношения божеству оплодотворения. Стоит только подумать что могли принести этому божеству для утоления его тщеславия и сразу по коже пробегает лёгкий морозец.
Что было когда правил Соломон так трудно знать, но так легко представить. Куприн создал яркую и красивую легенду. А нам остаётся прочитать её и, следуя мудрым советам еврейского царя, понять как жить не стоит...

Так бывает, что небольшая повесть, прочитанная утром за чашкой кофе, оставляет светлое, щемящее чувство на весь день.

На пароходе случайно встречаются мужчина и женщина, уже немолодые. Не сразу узнают друг друга. Николай - одинокий военный служака, прокутивший свою жизнь. Елена — аристократка, замужняя дама, хорошо одетая, с сохранившейся фигурой, некрасивая и немолодая. Когда-то они были влюбленными детьми. Радость встречи смешалась с ностальгией по их юности и любви.

Самое замечательное в повести - герои не испытывают обид, горечи - наоборот. Поцеловав друг друга, они чувствуют благодарность и печаль о том, что жизнь заканчивается, и прожили они ее не зря. Встреча помогла им оценить самые светлые моменты в их жизни.
Так поступают достойные люди. Пример того, как при встрече с "бывшими" отпустить плохое, и наслаждаться с нежностью своими воспоминаниями.

Это красивый и поэтичный перессказ одной из моих любимых книг Библии – Песни Песней, только сейчас я понимаю, почему она так называется – это песня, гимн любви, которая является сутью всего творения, которая и есть Сам Бог, Творец всего.

Александр Куприн удивительно точно (максимально близко к оригиналу) перессказал эту историю любви – царя Соломона и простой девушки Суламифи. Он умело и ненавязчиво передал дух той эпохи, читая, я невольно вспоминала “Таис Афинскую”, но его повествование не было вариацией “на тему”, настолько вольной, что от оригинала остаются лишь имена персонажей. Он бережно, с великой нежностью рисует нам, живущим многие столетия после, картину и атмосферу той эпохи, аромат той любви. И ты видишь, слышишь, обоняешь, и вдруг перед твоим взором встает и оживает эта история… Великий и мудрый царь Соломон, подобного которому не восставало прежде среди сынов человеческих:

И увидел он в своих исканиях, что участь сынов человеческих и участь животных одна: как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества перед скотом. И понял царь, что во многой мудрости много печали, и кто умножает познание– умножает скорбь. Узнал он также, что и при смехе иногда болит сердце и концом радости бывает печаль. И однажды утром впервые продиктовал он Елихоферу и Ахии:

– Все суета сует и томление духа, – так говорит Екклезиаст.

Но тогда не знал еще царь, что скоро пошлет ему Бог такую нежную и пламенную, преданную и прекрасную любовь, которая одна дороже богатства, славы и мудрости, которая дороже самой жизни, потому что даже жизнью она не дорожит и не боится смерти.

7 дней и 7 ночей были вместе царь Соломон и “прекраснейшая из женщин” Суламита. Очень откровенное описание их любви, тем не менее, не кажется пошлым, наоборот делает полной и даже возвышенной их любовь, подобно некоему таинству… Они были вместе, пока жгучая и лютая ревность, ненасытная жажда обладания – уродливое и извращенное подобие любви, такое подобие имеет безгласный идол (произведение рук человека) по сравнению с Живым Вездесущим Богом – не убила возлюбленную Соломона.

Суламита умерла, истекая кровью на руках своего возлюбленного. Но любовь не умерла, не перестала, не прекратилась. Даже когда уже убеленный сединами Соломон подошел к концу своего земного пути, шагнув за порог вечности. Потому что “любовь никогда не перестает”, истинная любовь (какое бы имя она не носила), та, которая является частью, носит в себе суть безграничной Божьей любви. Любовь не знает времени, сколько она длится – день, год, десятилетия – не имеет значения, любовь вечна. Такая любовь однажды начав быть, движется со скоростью света в бесконечность, ширясь и умножаясь.

Человеческая история знает такую любовь. Да, она встречается крайне редко, подобно самым драгоценным и редким камням. Лишь очень немногим посчастливилось встретить такую любовь на своем пути. Но это не имеет значения. Абсолютно каждый человек рождается со стремлением познания такой любви. И лишь единицы оказываются настойчивыми в своих поисках, не довольствуясь чем-то меньшим. Еще меньше находится тех безумцев, кто согласен заплатить дорогую цену, потому что цена истинной любви – это цена жизни. Об этом пишет Александр Куприн в “Гранатовом браслете”:

Это такая любовь, для которой неважно как закончилась ее история, взаимна ли она. Эта любовь благодарна Богу лишь за то, что любимый человек просто живет(жил) на этой земле и судьбе за то, что твой жизненный путь пересекся с ней из миллиардов путей человеческих. Это любовь, единственное желание которой, чтобы твоя любимая была счастлива, и ради этого тебе не жаль положить свою жизнь.

Скажете, это утопия и безумие?.. Ваше право.

Вместо послесловия.

Как и всегда по утрам, двое его писцов, Елихофер и Ахия, уже лежали на циновках, по обе стороны трона, держа наготове свертки папируса, тростник и чернила. При входе царя они встали и поклонились ему до земли. Царь же сел на свой трон из слоновой кости с золотыми украшениями, оперся локтем на спину золотого льва и, склонив голову на ладонь, приказал:

– Пишите!

«Положи меня, как печать, на сердце твоем, как перстень, на руке твоей, потому что крепка, как смерть, любовь и жестока, как ад, ревность: стрелы ее – стрелы огненные».

И, помолчав так долго, что писцы в тревоге затаили дыхание, он сказал:

– Оставьте меня одного.

И весь день, до первых вечерних теней, оставался царь один на один со своими мыслями, и никто не осмелился войти в громадную, пустую залу судилища.