Вечер у Клэр. Ночные дороги

Вот еще раз убедилась, что есть книги, доступные только гуманитариям.

Столько восторженных отзывов. не только от читателей ЛЛ, но и на других ресурсах, а в итоге пшик.

Название "Вечер у Клэр", но этой Клары было на всю книгу страниц 10, может 15. Две встречи с периодичностью в 10 лет... Все остальное... ни о чем. О белой миграции, о детстве, кадетстве...

Подозреваю, что психиатры этот рассказ/повесть на атомы бы разобрали - есть, где порезвиться.

Но не все так плохо))) Я шляпу, да и голову, снимаю перед отцом. Вот в самом начале меня как повергли в шок, так до сих пор я в восторге и шоке от этого отца, его характера. Я себе такой же хочу, но увы... Для меня это не доступно))

Целый год, вечерами, он лепил из гипса рельефную карту Кавказа, с мельчайшими географическими подробностями. Она была уже кончена. Я как-то вошел в кабинет отца; его не было. Карта стояла наверху, на этажерке. Я потянулся за ней, дернул ее к себе, — она упала на пол и разбилась вдребезги. На шум пришел отец, посмотрел на меня укоризненно и сказал:

— Коля, никогда не ходи в кабинет без моего разрешения.

Потом он посадил меня к себе на плечи и пошел к матери. Он рассказал ей, что я разбил карту, и прибавил: представь себе, придется карту опять делать с самого начала. Он принялся за работу, и к концу второго года карта была готова.

Наверное стоит рассказать почему вообще я взялся читать эту книгу, хотя я не особо люблю русскую классику и это произведение заведомо не мое.

Я сам работаю в такси уже очень давно, и очень люблю это дело. И тут мне посоветовали эту книгу, про русского эмигранта, который работал ночами в Париже таксистом, и потом описал все это в своей книге.

Эх.. какие у меня были ожидания от этой книги.. Думал сейчас глазами соотечественника гляну как работали таксисты во Франции в то время.. Почитаю какие то курьезные случаи, потому что без них никак в этой профессии.. А по итогу то я получил совсем другую историю.

Историй из такси в этой книге минимум. Зато в ней куча историй о дружбе автора с разными непонятными личностями, и историй этих личностей. Автор любит пообщаться с алкашами и проститутками и толкнуть им какие то свои советы о жизни. Ну нашел человек свою аудиторию, которая его будет слушать, если он оплатит им бокальчик.

Не знаю даже выходил ли автор в плюс по деньгам после своей работы. Потому что судя по его рассказам он там был чуть ли не Матерью Терезой для всех этих алкоголиков, сумасшедших и проституток.

Я не ценитель высокого слога, поэтому меня книга не впечатлила вообще.

"Такси, такси, вези, вези
Вдоль ночных домов, мимо чьих-то снов"
Игорь Николаев

Перечитав повторно первую книгу, как и планировала, я перешла сразу ко второй. Боялась, что разочаруюсь продолжением, но нет... И это очень неожиданно. Обычно повторить ощущение невозможно. Тем более автор писал обе книги с большим интервалом времени. В этой книге ещё меньше сюжета и реальных действий. Она сплошь созерцания и наблюдения. И объект этих наблюдений - эмигранты, которые влились в стройные ряды представителей парижского дна. Эта книга, как и многие другие, развенчивает мифы о том, как хорошо живётся за границей. Реальность - унылая, убогая, жалкая. Память - жестокая и причудливая. Но эти мифы бессмертны, как показывают годы практики. И новая волна эмиграции торопится в аэропорты.

Читала и думала о том, как удаётся герою не вовлекаться в ситуацию, общаясь с тем или иным своим приятелем. Вот я так не могу, темперамент мешает, видимо. Меня так и подмывает начать объяснять человеку, что он заблуждается, пытаться открыть ему глаза, чтоб он хоть задумался на минуту, как неправ. Я раздражаюсь и совершенно не умею абстрагироваться. Может поэтому и не люблю людей? Очень это хлопотно - вовлекаться... Я вообще очень часто мыслями убегала в свои рассуждения, на которые меня наводили те или иные высказывания и описания. Потом возвращалась, перечитывала ещё раз... Книга-медитация. Если хочется посидеть и подумать о жизни где-то в уютной обстановке - лучше не придумаешь.

Об этой книге (как и её авторе) узнала на 5 курсе университета, когда у нас был небольшой курс по 1 волне русской эмиграции. Вот и запал он мне в душу. С красивым именем, с интересной книжкой. Даже на бумаге купила лет 10 назад. Но не с руки было читать.
Что имеем. Париж, эмиграция, Клэр больна. Герой просиживает у нее все вечера, попутно вспоминая и свою жизнь, и первую встречу в Клэр. Средненькая была бы его судьба, если бы не одно но - Революция, которая всколыхнула всю Россию и перевернула с ног на голову многие жизни. Николай (а так зовут нашего героя) родился в счастливой семье, но умирает отец, потом и сестры, а дальше пошло-поехало. Революция, Гражданская война, служба на бронепоезде в армии Врангеля, эмиграция. И вот он в Париже. Ещё молод, но много перенес.
От этой книги не стоит ждать нереально ярких эмоций, язык образный и чувственный, всё так и трепещет от приближающейся встречи с Клэр.

Как автор в 16 лет, еще не закончив гимназии, пошел в белую армию, эвакуировался, жил в Константинополе, в «Ночных дорогах» не рассказывается. Сразу - Париж, французский (на уровне, что его считают местным, хороше же учили в гимназиях), одиночество и не просто выживание, а упорная борьба чтобы не утратить свою принадлежность к классу… кого? интеллегинции? Образованных? Ночные маршруты такси, ночные посетители кафешек, ночная жизнь Парижа. Про учебу в Сорбонне почти не упоминается, кроме как когда автор пеняет профессорам социологии на отсутствие практических знаний и понимания рабочих.
Сейчас бы назвали «автофикшн», а век назад - «рефлексивная, прустовская манера рассказа через призму личного восприятия..». Хотя роман рассчитан на публику, больше походит на дневниковые зарисовки и размышления для себя, без обращения к читателю. Поэтому, вероятно, и никак не смягченное презрение к мещанам и буржуа, людям, живущим спокойной жизнью, не стремящимся к образованию, искусству, путешествиям - всему, что по мнению автора придает жизни смысл. Революционные идеи равноправия, с идеализацией духовного потребления и отрицанием материального (у рабочего есть такое же человеческое право на образование, чтобы.. понимать оперу), но без обвинения общества, скорее, претензии на уровне каждого человека. Может быть, так выливается обида - его деклассировала революция, а их спокойных жизней ничто особенно не нарушало, как же можно соглашаться на тупое, по его мнению, существование.
Интересное (и очень грустное) описание поведения белых эмигрантов и собственная тоска по утраченной родине.
Хороший текст, к сожалению, актуальный. Как начитано, мне не очень понравилось - вроде бы поставленный голос, но в интонациях ненужный надрыв.
А еще - Платон, пьяница-философ, как будто переехал в «Петровых в гриппе» назвавшись там Виктором Михайловичем..

Так случилось, что сначала я прочитала «Машеньку» Набокова, а потом «Вечер у Клэр» Газданова. И могу сказать, что это мой любимый тип прозы. Красивые и витиеватые метафоры, описание событий и людей посредством воскрешения чувств и ощущений, которые они вызывали.

«Вечер у Клэр» - это своеобразный ностальгически брошенный взор на прожитую жизнь, что осталась позади, словно город в окне проносящегося мимо поезда. Это подведение итогов. Словно автор обращается к тому юноше, которым он когда-то был и говорит: «ты не представляешь куда эта жизнь тебя заведёт».

Герой Газданова начинает своё повествование с лёгкого описания времяпрепровождения с девушкой, которая стала центральной точкой окружности его судьбы. И отталкиваясь от этого свидания, к которому он словно стремился всю жизнь (что подтверждает эпиграф в начале книги «Вся жизнь моя была залогом /Свиданья верного с тобой;») он оказывается у истоков, и медленно пробираясь все дальше по путям своего взросления и становления, он отслеживает те поворотные моменты судьбы которые привели его к Клэр, которые сделали его тем, кто он есть сейчас.

Счастливое детство и тень смерти зависшая над ним и над всем, что ему дорого; эмоциональная заторможенность; бесконечные ряды книг, сопровождающие его всю жизнь, от детства до революции; война; мать и отец, сёстры и эта бесконечная попытка почувствовать момент, не в воспоминаниях, не в анализе пережитого, а здесь и сейчас.

У Газданова много образов, героев, все они имеют какую-то свою особенность, неповторимость, черты характера их доведены до предельных своих проявлений и оттого они такие яркие и цепляющие. Каждый герой этого романа заслуживает полного изложения своей истории. Про каждого героя хочется прочитать отдельно, узнать как он стал таким, что повлияло на него, где начался и где закончится его путь.

И несмотря на то, что центральным персонажем должна быть Клэр, описание матери героя тронуло меня в разы сильнее. Она описана сильной женщиной, выдержавшей много страшных потерь.

Мне понравился этот роман уже только за одни такие цитаты, которые могут так емко выразить всю боль героя, раскрыть его, заставить читателя ему сострадать, понимать его. Это, действительно, качественная проза, которая заслуживает внимания, и постоянного к ней возвращения.

Небольшой, но проникновенный роман, с которым очень давно хотелось познакомиться, и вот звезды нас свели. Я с осторожностью отношусь к белоэмигрантской прозе, но чего не отнять у авторов, бежавших из России после революции и поражения в Гражданской войне - это прекрасного, эталонного русского языка. Читаешь и наслаждаешься слогом, а вот к содержанию написанного, увы, возникает много вопросов.

Николай Соседов - гимназист, образованный юноша из хорошей интеллигентной семьи, в Гражданскую вставший на сторону белого движения. Зачем? Почему? Это автор не объясняет. Из благородной цели поддержать слабых и проигрывающих? Но нет, на момент ухода Николая на фронт армия Колчака подходила к Волге и исход войны еще не был предрешен (хотя в романе есть люди знающие, понимавшие, к чему все идет -

)
Однако он сам принял это решение, как сам сказал, "из чувства долга", хотя о каком долге могла идти речь, если парень он был вне политики, особо не интересовался никакими идеологическими течениями (об этом в романе ясно сказано), и даже мать, долг единственного сына перед которой неоспорим, не смогла удержать его от безрассудства? Я так вижу, что несмотря на внушения дяди Виталия о том, что поиск смысла жизни - занятие бесперспективное, он словам мудрого человека не внял.

Николай рассказывает о своем детстве, о семье, потере в раннем возрасте нежно любимого и уважаемого отца, а вскоре и обеих сестер, учебе в кадетском корпусе и гимназии, влюбленности во француженку Клэр - ее светлый образ он хранил в душе долгих десять лет разрухи, войны и мытарств, пока наконец не встретился с ней в Париже и не стал проводить вечера у ее постели, где она лежала больная и из последних сил пыталась шутить. А потом выздоровела, пригласила его в кино и потом к себе - и снова повторилась история десятилетней давности, когда она открыто предлагала ему себя, а он не решился. Для него Клэр - это мечта, а не женщина из плоти и крови, и реализм пополам с телесностью - верный шанс эту мечту, идеал, сказку похоронить, как похоронил он до этого все остальное, за что имело смысл в жизни цепляться.

Тонко, потому и рвется...

Думается мне, в свое время это была очень трендовая книга. Потому что в ней что-то есть от Набокова, что-то от Булгакова (читатели в рецензиях упоминали еще Пруста и Толстого, но я не так уж точно их опознаю). При этом никаких заимствований здесь нет - только общая атмосфера грусти, тоски, безысходности и томительной ностальгии по прошлому, которое то ли было, то ли не было. Кстати, местами этим ощущением очень напоминает Ремарка.

Кажется что герой смотрит на свою собственную историю несколько отстраненно, будто бы она не совсем с ним происходила или была мысленно рассказана столько раз, что перестала принадлежать лично рассказчику, превратившись в некий аналог мухи в янтаре, которую так интересно рассматривать при свете лампы.

С одной стороны всем героям очень сопереживаешь, а с другой - как будто смотришь кино и твердо знаешь что нам не только не рассказали всего, но и в общем довольно много придумали.

Мое первое знакомство с Гайто Газдановым прошло более, чем успешно. Признаюсь, сравнения с Марселем Прустом, мягко говоря, пугали. Я опасалась завязнуть  в чем-то тяжелом и вязком, как расплавленный гудрон. Повествование Газданова, хотя и неспешное, оказалось удивительно легким. Не в плане содержания, но в самой структуре, похожей на глубокое сновидение или гипноз, возвращающий человека к воспоминаниям, которые он, как ни старался,  не в силах загнать так глубоко, чтобы не помнить.

Шаг за шагом герой, и мы понимаем, что это альтер-эго самого автора, хотя и с другим именем, погружается в свои воспоминания. Так идет за окном снег... Сначала легкие, почти невесомые снежинки - это детство, где пахнет новогодней елкой , мандаринами и мамиными духами, где веселый, сильный отец. Действительно каменная стена, защищающая от всего плохого, мудрый учитель и наставник.

Но снег густеет, начинает сыпать большими хлопьями. Первое горе. Смерть отца. Защитная стена рухнула, и теперь нужно самому пробираться сквозь весь этот буран и находить дорогу. Это уже юность. Но ее, как таковой не было. Потому что юность  поглотила Гражданская война. Кровь, грязь  и смерть.

Я иногда удивляюсь, насколько бывают связаны вчера и сегодня.   Кровавая толковища  столетней давности проходила по тем же самым местам, что и сейчас.  Оружие, конечно, другое, но сути это не меняет. Потому что отношение людей к насильственной смерти, к  военному смертоубийству  не зависит от века и времени. Плюс человеческие эмоции.  Не будем забывать, что все события Гражданской войны, описываемые Газдановым - восприятие подростка.Хотя ребенок на войне, втянутый в гущу социальной неразберихи - это нонсенс. Для Коли Соседова, главного героя романа, как и для самого автора, нет ответа на вопрос  кто прав, а кто не прав. Есть побеждаемые, сиречь более слабые, и победители. Слабые нуждаются в поддержке. Хотя, если вдуматься, какая там помощь и поддержка от 15 -летнего подростка?!

И вновь - метель.. И  в круге ее беснующихся вихрей, в туманном свет газового фонаря выступает неясная женская фигура. Мы так  толком и не узнаем кто она такая, эта девочка из воспоминаний, внезапно возникшая взрослой женщиной в реальности серых и унылых будней оторванного от родины человека. Да была ли она вообще? Или случайная женщина, с именем первой любви, вдруг стала именно поэтому близкой? А стала ли? А близка ли, если отринуть чистую физиологию? Ведь недаром же роман называется "Вечер у Клэр".  Не вечера, а всего один вечер. Где был он, и когда? "Все прошло, все умчалося в невозвратную даль..." Речь о чем угодно. Только не о любви. хотя она была, конечно. Та самая, первая. И все остальные - лишь ее отголоски.

Интересен финал романа, который кажется  оборванным, как недописанное письмо. А потому что жизнь, как и Россия, остается в прошлом. Впереди только существование. Там, за морским горизонтом только туман...

 Читать/ не читать.  Лично я обязательно буду читать другие произведения Гайто Газданова. Чего и всем желаю.

Ночные дороги, пронзающие пространство памяти лирического героя (он же - автор этого автобиографического романа) и сердце Парижа.
Париж, являющийся свидетелем восхождения и упадка судеб своих обитателей.
Обитатели Парижа первой четверти 20 века, за которыми волей-неволей приходится наблюдать Газданову, работающему шофёром и, таким образом, являющемуся неотъемлемой частью духа и вектора тех самых дорог, пронзающих ту самую память и то самое сердце...
Среди наблюдаемых им картин мало радужно-многоцветных. Среди наблюдаемых им судеб мало радостно-счастливых.
В основном, их (судеб) обладатели - это люди, живущие на краю и идущие по краю.

Газданов чужд этому миру и не хочет становиться его частью, всеми силами он старается держаться как можно дальше от рокового края.
Но при этом он не может оставаться в этом мире бродяг, алкоголиков, проституток и просто несчастных людей совершенно посторонним и просто прохожим. Обстоятельства время от времени делают его сопричастным. То и дело линия его жизни пересекается и тесно переплетается с судьбами тех, кто является частью отторгаемого всем его существом сумрачного чрева Парижа. И тогда ему приходится влиять на события, вмешиваться так или иначе в их ход, анализировать и делать выводы, искать причины, возможные выходы и пути к свету в туннеле беспросветности, кажущемся бесконечным. Правда, всё это происходит по большей части исключительно на умозрительном уровне, потому что до практического применения эти попытки зачастую не допускаются какой-то роковой силой, которая рождается, видимо, из стремления наблюдаемых им людей "к добровольному душевному убожеству" (с), несчастью и беспросветности. И сила эта неизменно бросает их на дно, пытаясь увлечь за собой и Газданова (хоть он и не более чем наблюдатель и всячески абстрагируется от наблюдаемого и наблюдаемых) - только несколько иным путём: наполняя его память тягостными впечатлениями, которые медленно отравляют и память как таковую, и саму жизнь:

Он пытается противостоять (= пытается забывать, не думать, не осмысливать), но неизменные ночные дороги неизменно возвращают его в места зияющих пробелов, которые только его присутствие, сопричастность, сочувствие и сострадание могут заполнить.