The Lowland

— Да, так всегда бывает, когда люди становятся родителями, — сказала Холли. — Если твоему ребенку что-то угрожает, время как будто останавливается. Все остальное тогда становится не важно.

Родительское неодобрение, грозившее подорвать эти отношения, маячило где-то в глубинах его сознания, как вратарь в футбольных воротах.

Он смотрел на приземистый, словно принявший боевую стойку маяк с тремя окошками, похожими на три пуговицы на планке рубашки, построенный на мысе Датч-Айленд.

Солнце палило нещадно, он подошел к ней, соединил ладони и таким самодельным зонтиком прикрыл ее голову. Этот жест подарил ей ощущение защищенности. Какой-то их уединенности в этом многолюдном городе.

Она совсем не обижалась на родителей, что они не растят ее — ведь такое часто случалось в больших семьях при определенных обстоятельствах.

— Ты читаешь здесь, при таком грохоте?
— А это помогает мне сосредоточиться, — объяснила она.

Он подтрунивал над матерью, которая так боялась, что ее стукнет током, и до выключателя дотрагивалась, только обвернув палец подолом сари.

Удаян иногда просил у актеров автограф. Он не знал стеснения и скованности — как некоторые животные, видящие мир в черно-белых цветах, не знают других. Но Субхаш всячески старался минимизировать свое видимое присутствие так же, как многие животные стремятся слиться с древесной корой или травой.

— Понимаю.
На самом деле он не понимал. Не понимал, что это за мужчина — скоро должен стать отцом и даже не знает об этом. Такой мужчина не заслуживает права называться отцом.

Целыми днями она ждала возвращения Субхаша, чувствовала себя неуютно без него, но когда он приходил домой, избегала его. Она боялась узнать его лучше, боялась, что они станут ближе.