Носовой платок

<p>Профессор юридического факультета Хасэгава Киндзо читал «Драматургию» Стриндберга, когда к нему пришла мать одного из его студентов сообщить, что ее сын умер.</p>

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,2

127 оценок

5
50%
4
39%
3
9%
2
1%
1
1%

Ваша оценка

Прочитали 160Хотят прочитать 38

Рецензии

Аноним3 декабря 2021 г.
Приём двойной игры
К профессору юридического факультета Хасэгава Киндзо пришла элегантная посетительница. Сообщая о смерти своего сына-студента, дама улыбалась, а в руках нервно теребила носовой платок. Приверженец бусидо, профессор поначалу похвалил про себя героическую выдержку гостьи, однако вскоре его ждало разочарование...
Гениальный в своей лаконичности рассказ во многом отражает мысли самого автора - большое внимание уделяется европейской и американской литературе, выражается обеспокоенность по поводу упадка духовной жизни Японии и желание культурного сближения со странами Запада. Сердце всегда радуется, когда преподаватели стараются быть на одной волне со своими студентами, следя за интересами молодого поколения. И в какую лету канули те прекрасные времена, когда студенты зачитывались книгами Оскара Уайльда?... Наконец, стало, конечно, интересно почитать "Заметки о драматургии" А. Стриндберга, сыгравшие в книге ключевую роль.
Читать далее
48
1,7K
Аноним17 мая 2025 г.
Полифония переплетений.
Говорят, что зритель видит в картите лишь то, что хочет увидеть.
Говорят, что слушатель слышит в симфонии лишь то, что способен услышать.
Говорят, что читатель понимает в книге лишь то, что созвучно ему самому.
Отчасти, все эти три утверждения есть истина, но, конечно, она индивидуальна для каждого.
Сюжет и прост, и сложен, как темы в симфонии, но тут ведь не масштабное произведения, не многочастность, не эпичность, а всего лишь миниатюра, но в ней талант Акутагавы Рюноскэ раскрылся в ЕДИНЕНИИ И КОНТРАСТЕ ЕВРОПЕЙСКОЙ И ЯПОНСКОЙ КУЛЬТУР.

Профессор юридического факультета Токийского императорского университета Хасэгава Киндзо сидел на веранде в плетёном кресле и читал «Драматургию» Стриндберга.
Три условные точки даёт писатель: профессор Хасэгава Киндзо, его жена -американка, любящая всё японское, и фонарь-гифу. Именно незримый свет этого фонаря и вычленяет философские и социальные линии этого рассказа.

Каждый раз, опуская книгу на колени, профессор думал о жене, о фонаре-гифу, а также о представленной этим фонарём японской культуре. Профессор был убеждён, что за последние пятнадцать лет японская культура в области материальной обнаружила заметный прогресс. А вот в области духовной нельзя было найти ничего, достойного этого слова. Более того, в известном смысле замечался скорее упадок. Что же делать, чтобы найти, как велит долг современного мыслителя, пути спасения от этого упадка? Профессор пришёл к заключению, что, кроме бусидо — этого специфического достояния Японии, иного пути нет. Бусидо ни в коем случае нельзя рассматривать как узкую мораль островного народа. Напротив, в этом учении содержатся даже черты, сближающие его с христианским духом стран Америки и Европы. Если бы удалось сделать так, чтобы духовные течения современной Японии основывались на бусидо, это явилось бы вкладом в духовную культуру не только Японии. Это облегчило бы взаимопонимание между народами Европы и Америки и японским народом, что весьма ценно. И, возможно, способствовало бы делу международного мира. Профессору уже давно хотелось взять на себя, так сказать, роль моста между Востоком и Западом. Поэтому тот факт, что жена, фонарь-гифу и представленная этим фонарём японская культура гармонически сочетались у него в сознании, отнюдь не был ему неприятен.
Бусидо - это ведь не только "путь воина", это ещё и совмещение несовместимого в жизненном пути самого человека, а потому и образ профессора здесь как символ воина культуры, одновременно защищающего национальное, но и сочленяющего европейскую философию со своим миром.
Фрагмент из книги Стриндберга есть здесь и контраст, и совмещение культур.

…Когда актёр находит удачное средство для выражения самого обыкновенного чувства и таким образом добивается успеха, он потом уже, уместно это или неуместно, то и дело обращается к этому средству как потому, что оно удобно, так и потому, что оно приносит ему успех. Это и есть сценический приём…
Принимая же посетительницу, мать умершего студента Нисияма Конъитиро, слушая её ровный и спокойно-отрешённый рассказ об умершем сыне, профессор отдаёт должное ВЫСОЧАЙШЕМУ САМООБЛАДАНИЮ 40-летней Нисияма Токуко.

Извинившись за неожиданный визит и вежливо поблагодарив, дама села на указанный ей стул. При этом она вынула из рукава что-то белое, видимо, носовой платок. Профессор сейчас же предложил ей лежавший на столе корейский веер и сел напротив.
Мать умершего сына пришла поблагодарить профессора за те знания, что он давал. её рассказ был очень спокоен и даже отрешён, как бы взгляд со стороны, но...

Во время разговора профессор вдруг обратил внимание на странное обстоятельство: ни на облике, ни на поведении этой дамы никак не отразилась смерть родного сына. В глазах у неё не было слёз. И голос звучал обыденно. Мало того, в углах губ даже мелькала улыбка. Поэтому, если отвлечься от того, что она говорила, и только смотреть на неё, можно было подумать, что разговор идёт о повседневных мелочах. Профессору это показалось странным.
НО ВОТ ПЛАТОК ЧТО ОНА НЕРВНО ТЕРЕБИЛА ВЫДАЛ ВСЁ ЕЁ НЕРВНОЕ СОСТОЯНИЕ!

В эту секунду профессор случайно взглянул на колени дамы. На коленях лежали её руки, державшие носовой платок. Разумеется, само по себе это ещё не было открытием. Но тут профессор заметил, что руки у дамы сильно дрожат. Он заметил, что она, вероятно, силясь подавить волнение, обеими руками изо всех сил комкает платок, так что он чуть не рвётся. И, наконец, он заметил, что в тонких пальцах вышитые концы смятого шёлкового платочка подрагивают, словно от дуновения ветерка. Дама лицом улыбалась, на самом же деле всем существом своим рыдала.
Финал же одновременно есть и точка и вопросительный знак этой истории, этого визита.
Спустя пару часов после ухода посетительницы Хасэгава Киндзо наткнулся случайно на ещё один отрывок из той же книги Стриндберга. Этот отрывок и есть кульминация всего!

В пору моей молодости много говорили о носовом платке госпожи Хайберг, кажется, парижанки. Это был приём двойной игры, заключавшейся в том, что, улыбаясь лицом, руками она рвала платок. Теперь мы называем это дурным вкусом…
Столь много переплетений: Стриндберг, сценический приём, высмеянный им, мораль поведения, студент и мать его, так твёрдо исполняя закон бусидо.
А НАД ВСЕМИ РАЗМЫШЛЕНИЯМИ ГОРЕЛ ФОНАРЬ - ГИФУ, КАК НАПОМИНАНИЕ ОБ УНИКАЛЬНОСТИ И САМОБЫТНОСТИ ЯПОНСКОЙ КУЛЬТУРЫ.
Читать далее
32
404
Аноним13 июня 2013 г.
Гениальный короткий рассказ Рюноскэ Акутагавы.

Профессор юридического факультета Токийского императорского университета Хасэгава Киндзо сидел на веранде в плетеном кресле и читал «Драматургию» Стриндберга.
Профессор старательно перечитывал всё, что было интересно современному студенчеству. Отметьте в памяти для себя эту книгу, она сыграет одну из главных ролей в этом рассказе.
А также профессор испытывал глубокое разочарование, наблюдая в перерывах между чтением глав «Драматургии» Стриндберга, упадок японской культуры, её насыщение чужеродным и уход от старинных традиций. Его жена - американка, страстная любительница всего японского (даже замуж вышла за японца), купила когда-то фонарь. Глядя на него и читая Стриндберга, профессор предавался грусти.
Но явилась ему птица феникс, вестник, что мнение его о культуре родного государства несправедливо. Эта была мать одного из его студентов, в руках у неё был носовой платок.
Что же в итоге? Прочитайте! Прекрасное повествование, очаровательный слог автора. Читается легко и заставляет не только задуматься, но и улыбнуться. Символизм «Драматургии» Стриндберга и визитной карточки гостьи, использованной как закладка для книги, и носового платка, и фонаря, и жены профессора... Великолепное краткое изложение очень глубокого содержания!
Читать далее
11
1,8K