Demons

Хм, кажется, у меня появилась маленькая традиция - читать и перечитывать Достоевского в первом месяце нового года. В прошлом году именно так случилось с последним романом писателя. В этом году выбор пал на "Бесы". И снова повторное прочтение. Несколько лет назад я уже составила знакомство с самым страшным, по моему мнению, романом Достоевского, как в плане понимания, так и в плане слога. Ну что тут скажешь... В первый раз "Бесы" способствовали некоторому понижению моей самооценки, и без того шаткой, потому что для моего небольшого мозга, а по меркам тех лет и подавно, эта книга оказалась почти не подъемной. Я даже не могла составить какого-то мнения в своей голове и решила для себя, что оставлю "Бесов" до лучших времен. И вот, почти четыре года спустя я снова добралась до бесов Федора Михайловича.
Во всем романе отклик в моем сердце нашел персонаж Шатова. Отклик именно в положительном смысле. По моему скромному мнению, это был самый живой, самый человечный персонаж, к слову, не единственный, но определенно самый яркий. Человек, имеющий в жизни убеждение, пусть и переменчивое - это очень реально. Кто из нас не ошибался? Я думаю, что человеку свойственно переменяться. Да и сама фамилия Шатов, подобрана так, словно с намеком на слова "шаткий, сомневающийся". Конец его жизни - очередная трагедия в цепочке множества действий пятерки. Более обидно за него в том смысле, что человек прожил всю свою не долгую жизнь в несчастье и тут забрезжил луч света и так захотелось нормально и по-человечески жить. И эту надежду обрубили на корню. Мне видится, что Иван Шатов такой персонаж, к которому Достоевский относился, если не с любовью, то с трепетом, потому что именно в его уста он вложил мысли о русском Боге, православии и народе. Хотя и замечу, что Шатов произносил мысли, некогда принадлежащие Ставрогину. Думаю, что и столь несправедливая смерть Шатова была обрисована так, чтобы зверства пятерки казались еще более мерзкими.
Самым оригиналом, пожалуй, вышел Алексей Нилыч. Тут даже Ставрогину до него не хватило. Родить в себе целую идею по умерщвлению в себе чувства страха путем самоубийства это, признаться, намного удивительнее, чем низкие мерзости, которые совершал Ставрогин, впрочем, далеко не оригинальные. Во-первых, Кириллов - это ум. Во-вторых, это сумасшедший, "маньяк". В сочетании - ничего хорошего. В отличии от Шатова нашел свою идею и от нее уж ни на шаг не уходил. А значит, стойкий. Но поразительно то, до чего человеческий ум дойти может! Мне в Кириллове нравится именно его ум, его способность. Но его идея человекобога совершенно безумна. И ведь она даже объясняется логически, но все равно она безумна, безумна, безумна. Но есть в его идеи и интересные моменты, которые могли бы и пригодится в жизни, а именно: относиться ко всему так, что как будто все хорошо. Да, ни один здравомыслящий человек не посчитает убийство ребенка чем-то хорошим. Преступления против человечности не могут быть хорошими. Но что, если отнестись к этому просто, как к червю, точащему нашу Землю? Добро не может существовать без Зла, одного не существует без другого. И как бы мы познали добро, если бы не знали зла и т.д. и т.д. (Тут уже Булгаков во мне вспоминается) Кириллов - это философ с уникальным мировоззрением. И ведь мог бы выйти замечательным человеком, если бы его идея не съела, что и заметил Шатов. Просто безумец.
Еще один жуткий персонажец, как гром среди неба обрушивается на читателей - Петр Верховенский. Этот ушлый, хитрый, вертящийся, как уж на сковородке, очень скользкий, торопыжка-хохотун - в общем, можно назвать все неприятные эпитеты. Да в принципе, Верховенского младшего можно охарактеризовать просто как мерзкого типчика. Обычная посредственность с преступными действиями. Выдающееся у него одно - отточенное умение манипулировать и влиять на людей. Вот тут уж преуспел, так преуспел. Как бы не стремился быть главным, назначение у него в будущем одно - пешка.
Ну и, собственно, этакий "демон" всего романа - Николай наш Всеволодович Ставрогин. Мне все же не понятно в отношении него больше всего то, как он умудрился оказать такое тотальное влияние почти на всех, кто его окружал. По истине, он являлся "солнцем" для своего окружения. Притягательный образ таинственности так влиял на его женщин? Притягательность мыслей, которыми были очарованы Шатов и Кириллов? Что тут такое? Я, признаться, не знаю. Для меня он предстал человеком вялым, каким-то бесхребетным, от которого постоянно все чего-то ждут. Просто уставший человек от жизни и той мерзости, к которой его постоянно тянет.
Под конец хочется отметить и Степана Трофимовича. Он хоть и баба, но такой беспомощный и беззащитный. Вот не вызвал он у меня раздражения. Хотя... его таскания в предпоследней главе - ну такая глупость. И с Варварой Петровной это была бы пряма таки очень примечательная пара, которая по дурости обоих не сложилась.
Сами же "БЕСЫ" - это однозначно величина. Гордость русской литературы. Роман - пророчество... На мысли и рассуждения вызывает, на то он и Федор Михайлович. Порция философии от романа обеспечена. В "Бесах" Достоевский произвел пожар в человеческих умах. Воистину.

Казалось бы, уже несколько недель прошло с того момента, как в полусознательном состоянии поставил книгу обратно на полку, переживания за это время должны бы поутихнуть, но вероятно проглатывание подобного труда за считанные дни сродни спонтанному перееданию: ужасно аппетитно, но усвоение требует значительных усилий.

Атмосферу "Бесов" я бы охарактеризовал как липкий мрак, начинающий сгущаться уже на первой сотне страниц, являющейся пока ещё размеренной прелюдией, и окончательно окутывающий читателя с перехватом инициативы молодым поколением персонажей.

Редкий эпиграф бывает столь точен, что, кажется, смог бы заменить собой аннотацию. Демонов трагического образа "принца Гарри" с лихвой хватило на то, чтобы ввергнуть в хаос провинциальный город вместе с его окрестностями. Но уместно ли здесь оправдание "бес попутал", ведь, хотелось бы думать, люди - это не стадо свиней, и бесов в себя впускают лишь по собственной воле. Кто-то принимает активное участие во всеобщей вакханалии из личных побуждений, кто-то - полуосознанно, кто-то, как "почтенные старички", предпочитает уединиться, бросив общество на произвол, кто-то, остаётся просто ничего не предпринимающим сторонним наблюдателем, берущим на себя роль расскзчика - и в конце концов в повествовании не остаётся ни одного положительного героя.

Как водится, большинство действующих лиц - не просто литературные образы, но архетипы, каждый из которых достоин стать предметом не только школьного сочинения, но и обстоятельного научного разбора: и инфантильный Стапан Трофимович, нашедший умиротворение, и угрюмый Шатов, способный любить с непостижимым самозабвением, и экзистенциалист Кириллов, приведший свои идеи к ужасному итогу, и истерящая Лиза, и погрузившаяся в самообман Юлия Михайловна. Времена и правители меняются, но люди остаются прежними.

Теоретик (Ставрогин) встречает практика (Верховенский), а тот - исполнителя (Федька Каторжный). Итог - гора трупов, непредсказуемо пополняющаяся до самых последних строчек романа. Беспощадно - как русский Бунт. В этом весь Достоевский.

Строго рекомендуется к прочтению "молодым активистам" и прочим горячим головам. Боритесь, но позволяйте увлечь себя "бесам".

Читала "Бесы" два месяца, для меня это долго не смотря на то что история интересная и читалось увлекательно.

Смирение, вот что важно. Иметь силу принять от людей, от Бога прощение.

"если и не достигните примирения с собою и прощения себе, то и тогда Он простит за намерение и страдание ваше великое..."

Есть очень много отзывов об этой книге, поэтому не хочется многое добавлять.
Меня поразил финал, последние части/главы. Читайте "Бесы", доходите до конца, там самое главное что вы можете применить в вашей жизни.

"Если бы вы меня простили, мне было бы гораздо легче"

"Согрешив, каждый человек уже против всех согрешил, и каждый человек хоть чем-нибудь в чужом грехе виноват. Греха единичного нет"

Читать или не читать роман Достоевского "Бесы"?

Читать, если вам приятно тонуть в долгих, политически заряженных историях и в печальных размышлениях о человеке.

История "Бесов" начинается так: Антон Лаврентьевич Г-в рассказывает нам хронику драматических событий, которые произошли в губернском городке. Городок этот запущенный, умирающий. Его жители катятся по неким плохо смазанным рельсам: изображают из себя интеллектуалов, но их идеи ветхи и непрочны; собирают сплетни, балуются ни к чему не обязывающими либеральными разговорами; якобы жаждут перемен и справедливости, но никак не могут отличить рудимент от новшества, а достоинства от порока. И в такую питательную среду прибывают два ярких персонажа: Николай Всеволодович Ставрогин и Пётр Степанович Верховенский. Каждый из них по-своему, один коварно и злобно, другой — безразлично и пошло, сгубят несколько жизней, а может быть и весь городок.

Главное, чем для меня ценен роман "Бесы" — это его актуальность и художественная мощь. Да, простите, такое часто пишут про классику. Но "Бесы" настолько охотно и бойко впитываются мозгом, что даже не верится, что роману больше 150 лет. За это время ни красота слога Фёдора Михайловича, ни глубина его размышлений нисколько не поблёкли.

Смыслы "Бесов" так вовсе с каждым новым десятилетием всё жирнее и гуще. Как для человечества, так и для каждого отдельного читателя.
Мне вот в школьные времена показалось, что "Бесы" — это ядовитый коктейль из бичевания по государственности и политическим движениям, из всевозможных размышлений на тему Бога, и из триллера, скрещённого с камерным ужасом. В общем, школьницей я прочитала ровно то, что было напечатано на бумаге.

Сейчас, перечитав роман человеком взрослым, я вижу насколько текст насыщеннее и сложнее. В это прочтение меня потрясли несколько тем: 1 - как же легко, увлёкшись какой-либо идеей, довести её до безобразного абсолюта; если не расставить у этой идеи границ, правил, целей, то даже самая благая концепция переродится в монстра. И 2 - это насколько долго и разрушительно могут уживаться в человеке красота и сила вместе с цинизмом и бессердечностью; и не потому, что "жизнь такая", а потому что так характер сформировали общество, родители, наставники. Отдельный поклон Фёдору Михайловичу за всестороннее изучение типажей "Степан Трофимович Верховенский", которые своими размытыми ценностями и вялыми характерами калечат до бесноватости тех, кого обязаны были учить и поднимать на ноги.

И если сказать пару слов об остальных героях, участниках кружка, то это не те революционеры, в привычном понимании, кидающиеся на амбразуру ради идеи. Нет, это безвольные, слабые и трусливые люди, в сюжете это очень хорошо прослеживается.

По моему субъективному мнению, это произведение настоящий шедевр! Неспешное повествование, градус постепенно накаляется и в конце происходит настоящий взрыв. Взрыв мозга

И действительно, после прочтения осталось какое-то странное послевкусие. Вроде бы все так мрачно и безнадежно… но как же гениально!

За это я и люблю произведения Ф.М. Достоевского, каждая история поразительна и надолго оседает в сознании. Закрыв книгу, я не могла уснуть пол ночи, не в силах отпустить эту историю. А теперь в растерянности что же читать дальше

На хороший конец в этой книге рассчитывать точно не стоит… Да и кто из героев романа этого достоин?..

Мой канал на YouTube https://www.youtube.com/channel/UC9kaeydFNMgn4IOFUqpPnTw

Телеграм канал https://t.me/julieaboutbooks

Достоевский известен своей мрачностью, тяжестью и умением загнать человека в экзистенциальный кризис. "Бесы" - не исключение. Роман наполнен отсылками к политической ситуации, размышлениям ь будущем России и смысле человеческого существования вообще (в том числе и с религиозной стороны, без этого у Достоевского никак).
Но эта книга, на мой взгляд, иная. Если у героев других произведений ("Братья Карамазовы", "Преступление и наказание") оставалась надежда и вера в спасение, то тут все настолько безрадостно, что чувствуешь себя Орландо Блумом из известного мема.
Тем не менее, о прочтении я не жалею, хотя местами было тяжело и, не побоюсь этого слова, даже страшно. Вместе с тем через этот мрак читатель получает огромную пищу для размышлений, способных привести в парочке бессонных ночей в стиле Кириллова. Хотелось бы верить только, что с лучшим концом.

Приступая к чтению романа самого "депрессивного" классика русской литературы следует запастись большим количеством душевных сил, которые, впрочем, вам все равно не помогут. К окончанию книги главное самому не лишиться здравого рассудка, последовав примеру здешних героев, которые пропустив себя через мясорубку гнетущей русской реальности, нашли самый верный и однозначный путь - покинуть этот мир навсегда.
Но обо всём по порядку.

Сюжет
Сюжет и персонажи отсылают читателя к петербургским событиям 1869 года, когда был убит студент Иванов, член революционного кружка "Народная расправа". Руководитель кружка С.Г. Нечаев принял решение об убийстве Иванова после заявления того о выходе из организации. Жестокое преступление должно было кровью связать остальных членов кружка. Убийство было исполнено по-дилетантски, а плохо спрятанный труп обнаружен случайным прохожим. Структура организации состояла из законспирированных "пятерок", находящихся в разных городах. В итоге всех причастных к убийству Иванова и других кружковцев быстро накрыли, а состоявшийся суд приговорил всех активных участников к различным видам наказания.

Достоевский, возмущенный дерзкими лозунгами "нечаевцев" и их жестокими методами "переустройства" решил представить своё видение ситуации, заодно осудив "вдохновителей" "нечаевщины" в лице "русской либеральной интеллигенции". Многие напрямую не относящиеся к кружку герои романа так или иначе имеют свои прототипы в реальной жизни (Тургенев, Карамзин и др.).

Вся история разворачивается вокруг семейств Верховенских и Ставрогиных, проживающих в губернском городе "N".

Степан Трофимович Верховенский - экзальтированный, совершенно оторванный от реальности, не приспособленный к самостоятельной жизни, возвышенный либерал, который на досуге создал в городе политический клуб по интересам, собравший в себя местных сторонников "прогресса" в лице мелких чиновников и студентов.

Антон Лаврентьевич Г-в - рассказчик, ближайший друг и доверенное лицо Верховенского-старшего.

Петр Степанович Верховенский - главный интриган, мошенник, жестокий и лицемерный человек, готовый пойти на всё, во имя исполнения своих тщеславных интересов. Создатель революционной ячейки.

Варвара Петровна Ставрогина - генеральша, помещица, жестокая и деспотичная женщина, патронесса Верховенского-старшего, взявшего на себя обучение ее сына - Николая.

Николай Всеволодович Ставрогин - сын генеральши, молодой дворянин, так пресытившийся жизнью, что для эгоистического развлечения совершал самые гнусные поступки, в результате чего потерял образ человека и превратился в мерзкого бездушного монстра (с чем, впрочем, не совсем согласны окружающие, которых он обольщает своими манерами, образованностью, красотой и другими "светскими" качествами).

Иван Шатов - бывший студент, разуверившийся в идеях революционного движения, славянофил.

Алексей Кириллов — инженер, когда-то "растленный" идеями Ставрогина. Философия в стиле "отрицающий идею бога - сам становится богом". Высшим актом проявления собственной воли считает самоубийство. Сочувствует революционерам и предлагает использовать его смерть для их целей.

Остальные герои в той или иной степени служат раскрытию основных персонажей, хоть и заслужили в романе десятки страниц описания их характеров, идей и мотиваций.

Итак, в город возвращается Николай Ставрогин, который в свой прошлый приезд наделал много шума из-за своих наглых выходок, которые позже доктора спишут на "белую горячку". С ним же прибывает Петр Верховенский, который видит в темной личности Николая идеальные черты будущего лжецаря, который при зарожденной сторонниками Верховенского смуте, захватит государственную власть, выбрав в ближайшие сподвижники своего верного "вдохновителя". Сам же Петр признается, что он не социалист, а мошенник. Эта мотивация далеко не глупого Верховенского-младшего крайне спорна и превращает политическую идею романа в какой-то абсурд.

Петр Степанович путем мастерских интриг быстро добивается расположения местных высших чинов, в том числе новой губернаторши Юлии Михайловны фон Лембке и ее мужа, которые попадают под его влияние. Петр строит перед Юлией Михайловной картину всеобщего тайного заговора, в случае удачного раскрытия которого тщеславная губернаторша и ее муж получат высочайшие благодарности из столицы и продвижение по службе.

Попутно Петр Степанович производит в городской среде различные манипуляции, направленные на расшатывание общественного порядка, распространяет прокламации и ведет пропагандистскую работу с "пятеркой", при этом не забывая участвовать в жизни Николая Ставрогина, который стал всё больше отдаляться от роли, назначенной для него в мечтах Верховенского.

В результате действий Верховенского-младшего в городе начинается абсолютный хаос, выступления рабочих, которые оканчиваются огромным пожарищем, кровавыми убийствами и форменным сумасшествием части главных героев, в том числе губернаторши и ее мужа.

В это же время Петр Степанович, опасаясь доноса Шатова, изменившего свои убеждения, замышляет его убийство, которое позволит связать кровью местную "революционную" ячейку. Под вымышленным предлогом Шатова выманивают в лес, где убивают. Один из членов "пятерки" не выдерживает свалившегося груза и сдаёт всех своих товарищей по опасному делу. Петр Верховенский успевает сбежать за границу.

В последней главе-исповеди мы наконец узнаем подробности жизни Николая Ставрогина, который уже настолько раздавлен обстоятельствами и грузом своих прошлых грехов, что начинает видеть галлюцинацию - "беса" рядом с собой. Как оказалось, главной мотивацией мерзких поступков разбалованного дворянина служило удовольствие от осознания их низости. Чувствуя приближающийся конец своей гнусной жизни, "барчонок" не раскаивается в содеянном, а даже пытается бросить вызов обществу, составив и растирожировав листовки с собственным признанием.

Эгоизм и тщеславие жалкой натуры Ставрогина не позволяют ему прийти к полноценному раскаянию и в конец замученный своими галлюцинациями и призраками прошлого, он кончает жизнь самоубийством с малодушной предсмертной запиской в которой просит никого не винить в его смерти...

Вывод.
У романа "Бесы" Ф.М. Достоевского есть сильные и слабые стороны.
Богатейшая, неповторимая красота русского языка, выверенные до милимметра живые характеры, тысячи мелких деталей, тонкий юмор и вечная интрига в сюжете - всё это в совокупности увековечивает его бессмертные произведения и даёт почву для размышления.
В то же время, политические взгляды и религиозное мировоззрение автора, каким бы многоуровневым и взвешенным не было данное произведение, оставили свой тяжелый след на мотивациях героев и представлении происходящего под определенным углом, а где-то были откровенно извращены поступками протагонистов.
Политические цели Петра Верховенского явили собой злую карикатуру на реальные вызовы того времени, которые определенные личности пытались решить путем страха и террора. Также под заслуженный удар Федора Михайловича попала бесчисленная толпа либералов, болтающих с кафедры о свободе и совести, которые, в случае пожара, быстро бы покинули "любимое отечество".

При этом автор, полностью поглощенный идеалистическими и шовинистическими идеями, метафизическими понятиями о "русском народе-богоносце", "царе-батюшке" и "русской миссии" почему-то проигнорировал главные причины и язвы сословного общества крепостных рабов, униженных, бедных и стонущих от гнёта царского феодального режима в самой "свободной стране на свете", оставив меня перед вопросом "Так кто же породил бесов?..

Политическая штука, антиреволюционная, как при СССР не запретили — загадка. Проводится параллель между нигилизмом и одержимостью. Если вести её дальше, можно оказаться в точке, где все наши демократы, богоборцы и прочие «право имеющие» - опасные психи, исцелять экзорцизмами их и святой водой! Но если даже не доводить идею Фёдора Михайловича до абсурда, то уже та кунсткамера человеческих монстров, что представлена на страницах книги, время от времени вызывает желание перекреститься и плюнуть через плечо.
Главный экземпляр «паноптикума» — Ставрогин, он же Иван Царевич, он же Принц Гарри (вернее бы подошёл другой шеспировский принц — Гамлет, вокруг него тоже люди мрут, как мухи). Предполагаемый насильник малолетних, дуэлянт, убийца — словом, незаурядная личность. Тайное общество спасителей народа, показанных на заседании смешными горлопанами без конкретных целей и принципов («Я на вас смотрел, вы не подняли, так и я не поднял (руку)»), - считает Ставрогина своим лидером. Тот ошалело норовит соскочить с пьедестала, но приятели ласково, настойчиво напоминают: ты куда, мол? Убивай уже кого-нибудь! А то народ волнуется. Ставрогин, при всей своей асоциальности, укушенном губернаторе и женитьбе на пари, не слишком рвётся в федьки-каторжники. Бессмысленное разрушение ему теперь претит — этакий аристократический burn-out. Однако вокруг носятся «на бреющием полёте» истребители любящие, а потому — беспощадные.
Женщины Достоевского чудовищно жестоки к себе и другим. Мне, как женщине, это и лестно, и позорно. Зачем с Лизой так обошелся, хотела бы я спросить автора, если бы Фёдор Михайлович давал автографы в Кёльне. Но, увы, приходится только делать предположения. Может быть, Достоевский решил, что такая вот Лиза не будет счастлива ни с кем из её одержимого окружения. Вариант «одна и 30 котиков» в те времена ещё не рассматривался, значит...
«Бесы» содержат множество прекрасных мелочей, заставляющих их любить, даже не соглашаясь с центральными идеями.
Например, «поэзия» Лебядкина — что-то уже за пределами добра и зла, его стихи были бы уместны на форуме по соседству с порошками-пирожками. «В случае, если б она сломала ногу» - ультимативный бред, за который хочется уже не по уху засветить, а участливо по плечу похлопать. Почти Пригов... Восхищает и Варвара Петровна: остра на язык, любую её речь можно растащить на цитаты. Вот, как убеждает Дашу в положительных качествах жениха: «Он легкомыслен, мямля, жесток, эгоист, низкие привычки, но ты его цени, во-первых, уж потому, что есть и гораздо хуже...» Порадовало очень современное: «А вы эмигрируйте! ...я вам советую в Дрезден, а не на тихие острова. Во-первых, это город, никогда не видавший никакой эпидемии, а так как вы человек развитый, то, наверно, смерти боитесь; во-вторых, близко от русской границы, так что можно скорее получать из любезного отечества доходы». Наконец, повергло в смятение дикое самоубийство Кириллова! Квинтессенция добровольного безумия, воинствующего нигилизма. Читается с не меньшей дрожью, чем ужасы Стивена Кинга. Можно понять суицид от беспомощности, разочарования, усталости или боли, но убить себя, чтобы, проще говоря, показать Богу фигу?! Тут вера посильнее, чем в притче о священнике, который отправляется молиться о дожде в засуху и берёт с собой зонтик...
Шатову жалко, может быть, больше всех. За всё это: власть бредовых идей, муки гордости и унижения, роды, злая судьба мужа — Фёдор Михайлович, что же вы так-то!..
Перечитала дважды, чтобы больше не возвращаться.