Бог смерти не любит яблоки

- Боюсь, вопрос “почему” уже не релевантен, — сказала она спокойно. — Так случилось, Ив. Мы здесь и сейчас. Никто не хочет умирать, что всего лишь нормально. Но у нас вопрос стоит очень просто: кто-то должен попробовать прикрыть отход оставшихся сил. Выбор пал на нас, потому что такова военная целесообразность. Точка.

Тем не менее, вот прямо сейчас это было как-то немного некстати: во-первых, у него был немного напряжённый график, во-вторых, знакомиться с неизведанным, когда ты слегка выпотрошен — дурной тон.

Видишь ли, в некоторых случаях поиск ответа некоторым образом намного важнее, чем сам по себе ответ. Потому, даже зная, что ответа нет, его надо искать, отчаянно и с душой. И тогда, возможно, в один из дней вопрос просто перестанет быть актуальным.

Не работает отрицание, не помогает молчание, ничего не меняет самовнушение. Говорить и слушать, прощать других и прощать себя, быть честным с собой и встречать других на полпути - вот они, рецепты, которые по-настоящему спасают. Все остальное было и остается полумерой.

Просто было бы странно осуждать рыбу за то, она плавает в воде, или хищника за поедание мяса.
Разумеется, Агенор — беспринципная скотина.
Другим в политике не позволяет удержаться естественный отбор.

“Если бы вся эта канитель с выбором была такой уж простой, она не стала бы такой ценной и важной, правда? Выбор ничего не стоит, если он ничего не стоит. Уж прости за каламбур.”

Насколько было бы проще, если бы чудовища были просто чудовищами, без оговорок. Если бы можно было просто взять и разделить мир на чёрное и белое, провести чёткую границу и точно знать, где она проходит.

“Я прячу глаза, потому что в них слишком много отразится. Я против, но я ничего не могу сделать. Я совершенно беспомощен, но не хочу это признавать, потому что единственный иной доступный выход из этого неприемлем для меня. А все другие — ещё хуже, чем неприемлемы.”

Только люди с особенными психическими расстройствами, психопаты, адреналиновые наркоманы и прочие интересные категории личностей не испытывают страха в принципе.
... Но не обязательно дела обстоят именно так. Порой люди сохраняют способность бояться и действовать вопреки страху — что, по сути, и есть храбрость.

Война — это никогда не битва добра со злом. При самых справедливых раскладах, война — это битва большего зла с меньшим злом.