Дочь короля пиратов

Райден сжимает кулаки. Я думаю, его глаза вот-вот выскочат из орбит. Он краснеет как краб.

– Ты неважно выглядишь, – замечаю я.

– Я хочу, чтобы ты знала, – мне требуется каждая унция самообладания, чтобы не избить тебя прямо сейчас.

– Тогда не представляю, что нужно сделать, чтобы вывести тебя из себя. Скажи мне, Райден, у тебя чешется кожа, когда ты видишь свою комнату такой грязной?

— Я очень чутко сплю. Слышу каждый шорох. Ты и шагу не ступишь, как я проснусь.
— Правда? — оживившись, спрашиваю я.
От моего тона Райден мрачнеет. Он знает, что это не к добру.

— Что это у нас тут такое?
— Средство от морской болезни.
— А зачем ты его прячешь?
— Стесняюсь.
— Очень интересно! И знаешь почему? Эта жидкость точно такого же цвета, как и средство, помогающее людям уснуть. Если вдохнуть содержимое, человек моментально теряет сознание.
— какое совпадение! — говорю я.
— Еще бы.

– Мой отец доверяет мне больше, чем кому-либо другому в этом мире. Все же я не могу избавиться от ощущения, что у него есть от меня секреты.

– У каждого есть свои тайны. Мы бы чувствовали себя слишком уязвимыми, если бы не припасали парочку секретов для себя.

– Алоса, я убью тебя.

– Будет ужасно трудно получить выкуп от моего отца за уже мертвую дочь.

– Ты уверена, что этот человек не хочет от тебя избавиться? От него не приходило никаких вестей. Я начинаю думать, что мы оказали ему огромную услугу. Его потеря стала нашей головной болью.

Что за чертовщина!

– Мне стало скучно, – говорю я, не глядя на него.

– Что ты сделала?

– Ну, я кое-что приготовила для тебя. Смотри, я пририсовала этому кальмару твое лицо.

– Киран зарабатывает себе на жизнь на этом корабле. Он уродливый пьяница, потому что ром заглушает боль. У него нет желания жить, но нет и желания умирать. Очень трудно вести подобное существование.

– И все же вы друзья. Почему?

– Потому что всем нужен рядом кто-то.

— Куда ты все это уносишь? — спрашиваю я.
— Положу в надежное место.
— Которое еще называют морским дном?
Прежде чем выйти, он ухмыляется.
Я начинаю по-настоящему ненавидеть этого человека.

— А я? Как насчет меня? Я выполняла очень важное задание отца, а тут приходите вы и похищаете меня. Ты отправил псу под хвост мой недельный труд. Да за это надо было ухо тебе отрезать.
— Ты бы не отрезала мне ухо. Тогда я не мог бы слышать твои стоны и жалобы. А я знаю, как тебе это нужно.

По большей части - я человек. Но, позволяя себе пользоваться даром, который передала мне мать, я становлюсь другой. И каждый раз, когда я должна снова подавить это в себе, что-то внутри меня умирает.