Чёрные крылья

…одиночество живет лишь в головах у слабых. Для людей, которые много лет упорно трудились, такие мысли не должны занимать ни одного мозгового сосуда.

Я очень надеюсь, что звезды в наших душах всегда будут яркими.

Старая как мир беда. Летучая рыба родилась, чтобы служить объектом для охоты крупной рыбы, тем самым показав бессердечие и несправедливость подводного мира. Стаи хищников продолжают вспенивать море – вот победители, а летучие рыбы продолжают удирать – вот проигравшие. Наши боги, они ведь тоже никогда не проявляли ни капли сочувствия.

Разочарование и надежда раскачиваются в ритме волн в груди рыбака, ожидающего, когда поднимется занавес ночи.

Орхидеевый остров — мой рай, а Тайвань — мой кошмар.

– Я хочу вечно следовать за душой океана, хочу, чтобы моя душа всегда была рядом с ним.

Вот так вчетвером они лежали и глядели на звезды, прислушиваясь к шуму ночного прилива. Каждый думал о своем прекрасном, может, о «белом теле», а может, о Черных Крыльях. Одно на суше, а другое – в море. Но и то и другое способно заворожить их сердца и души, спутать мысли и призвать на подвиг. Соблазн, поджидающий на суше, ускоряет старение и увядание, но ведь и океан каждый год сжигает их души, как и души их предков...

Если не гребешь на лодке и не ловишь махи-махи, разве можешь считать себя настоящим тао?

Между тем летучие рыбы совсем не настроены на сочувствие друг к другу, ведь единственное, что можно сделать здесь и сейчас, так это пуститься в полет. Улететь чем дальше, тем лучше — вот древнейший способ, навык выживания, выручающий в большой беде с древности и по сей день.

Набив свои желудки, хищники опять сделались кроткими и послушными, и в их глаза вернулась нежность ранней весны. Только во взгляде до смерти перепуганных летучих рыб, продолжающих движение, остается все тот же неизжитый страх. Им суждено плыть дальше, на север, по древнему и неизменному водному пути, следуя воле небесных богов (богов народа тао).