Душевна музика

Альберт бросил молоток на стол. Сьюзен вдруг поняла, что Альберт вовсе не маленький, как сначала ей показалось. Наоборот, он был достаточно высок, правда, ходил как-то кривобоко, ссутулившись, – примерно так перемещаются лаборанты по имени Игорь, помогающие всяким полусумасшедшим профессорам.

Можно выбрать бессмертие, можно выбрать человечность.
   Но выбор нужно делать самостоятельно.

– Золто, если ты отпустишь сумку, я тебя… – И не подумаю!
– На саване нет карманов, Золто. – Значит, у тебя плохой портной.

– Декан, – произнес после долгой паузы Чудакулли, – что ты сделал со своими волосами? Они похожи на пику спереди и на утиную zhopa, простите мой клатчский, сзади. И все это к тому же блестит.

Переминаясь с ноги на ногу, Сьюзен увидела вывешенное на стене меню. В нем была масса ошибок: в меню любого ресторана, претендующего на звание народного и популярного, должны быть ошибки – чтобы посетитель чувствовал свое превосходство.

– Ну, мне пора, – сказала Сьюзен. – Ровно в полночь госпожа Ноно проверяет спальни.
– И сколько в школе спален? – поинтересовался ворон. – Около тридцати. – И ты веришь, что она проверяет все спальни ровно в полночь, но не веришь в Санта Хрякуса?

– В логике я ничего не понимаю. Никогда ее не изучал, – заявил ворон. – По-моему, жить на черепе не совсем логично, однако я ведь на нем живу.

– В чем дело? – удивилась Сьюзен.  – Никогда не видели, как прыгает лошадь? – Видели, – произнесла Глория медленно и осторожно, как будто боялась, что от звука ее голоса вселенная вдруг возьмет да и разлетится на мелкие кусочки. – Но все дело в том, что лошади обычно опускаются на землю. Сьюзен посмотрела вниз. Бинки висела в воздухе.

Восемь часов утра. В это время пьяницы пытаются либо забыть, кто они такие, либо вспомнить, где живут.