Моя библиотека
Dasherii
- 2 870 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Валентин Катаев, Железное кольцо (М.: Современник, 1989).
При всей моей любви к Катаеву я эту книгу раньше не встречал и даже не знал о ее существовании. Наверное, сказался год издания: расцвет Перестройки, когда выходило столько всего нового, немудрено в этих стопках и затеряться. А вот теперь увидел в поселковой библиотеке, взялся читать.
Это собрание рассказов, посмертный отчет за весь творческий путь. (Классик ушел в 1986-ом, сборник составлял сын). Из них я читал только самые последние: наделавший много шума «Уже написан Вертер» (1979), который вообще очень странно, что вышел в советской печати, и прекрасную «Фиалку» (1973). А в сборнике самый первый рассказ датирован еще дореволюционным 1916-ым.
И очень хорошо видно, от рассказа к рассказу, как сперва очень молодой и очень талантливый автор ищет себя, способы выражения и новые формы, а потом, года с 1929-го - смыкаются постепенно челюсти, наползают сверху, снизу и сбоку свинцовые рамки - и исключительно даровитый писатель скребется и бьется в них, пытаясь и генеральной линии угодить, и себя не потерять… (Так ведь еще и отбиралось в Перестройку, наверное, самое пристойное из опубликованного в 30-50-е годы).
А потом, с Оттепели, начинается новый взлет – насколько он был возможен при стеклянном советском небе – с уморительного «Дорогой, милый дедушка» (1965).
Словом, если достанете книгу – рекомендую: увидите эволюцию страны через эволюцию бесконечно талантливого автора, который в иную эпоху смог бы, наверное… А, впрочем, кто может это знать, кто бы и кем стал в иной стране и в иную эпоху… Может, наоборот: дикое давление извне дало возможность в итоге преобразовать изначальный графит в изумительные адаманты последних рассказов…
69-я страница в сборнике приходится на рассказ «Опыт Кранца», датированный 1919-ым годом. 22-летний Катаев рисует картину доживающей свои последние дни буржуазной Одессы:
«…Он пошел к столу и стал смотреть. Карты быстро и легко перелетали на зелени, ложились на сукно и собирались в хрустящие веера в руках игроков. Щеточки, мелки, пепельницы, белые цифры, недопитые стаканы смешивались с кучками бумажных денег. Из пепельниц к потолку поднимались крутящиеся, тугие и белые нитки. Сквозь табачный дым огни лампочек горели матово и четко, а лица и фигуры казались нарисованными густой мутной пастелью. Внизу, в ресторане, играл струнный оркестр, и от его фальшивых, страстно надорванных звуков Зосину все казалось, как в кинематографической картине: красивым, нетелесным и обещающим. Слова и фразы, произносимые разными голосами, отмечались у него в сознании, как будто бы он их не слышал в действительности, а читал в книге. «Пятьсот сорок... Забирайте. Дама просит. Король веселится. Да, держись, ты лопнул!»

Риск, правда, был громадный. Но вы сами понимаете, что в нашем деле без риска не обойдешься. Нужно только иметь крепкие нервы.

С поразительной ясностью он понял, что погиб и уже ничто его не спасет. Может быть, бежать? Но каким образом? Бежал же на днях один поручик, которого вели по городу из Особого отдела в губчека. Поручик бросил в глаза конвойным горсть табачных крошек и, добежав до парапета, спрыгнул вниз с моста и скрылся в лабиринте портовых переулков.
Он быстро шел к развязке и завидовал поручику. Но сам на такой поступок был не способен. Да и табака в кармане не нашлось ни крошки. Ах, если бы хоть щепотка… или соли!.. Он бы… Но нет, он бы все равно ничего не сделал. Он был трус. Они все равно пальнули бы сзади в его лопатки, эти двое.
Другие издания
