
Эксклюзивная классика
that_laowai
- 1 386 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка


В принципе заголовок говорит сам за себя.
Книга не тянет на филосовский тракт, больше тянет на изложение на тему "Как меня все обидели".
Половина книги поносит Гегеля, который был признан обществом в то время, как Артурчику была отведена обочина на дороге.
В конце книги решил блеснуть знаниями физиогномники и определить уровень умственных способностей людей по их выражению лица.
Помимо этого, он также решил высказать свое мнение о женщинах, которые у него и второй пол, и неспособные к мышлению личности, и расточительные и т.п. Можно, конечно делать поблажку писателям 19 века за их сексисткие высказывания, но философы не имеют на неё права.Почему?
Потому что если бы он "созерцал" действительность, то понял, что социальный констракт влияет и определяет поведение индивидума. Поведение индивидума может измениться под влиянием разных источников информация, обработки этой информации, толики свободы в мышление, и общественного поощрения. (общество внутри семьи тоже считается)
Артурчик хоть и говорил о том, что надо быть объективным, сам то особо этой объективностью не страдал.
В общем особой философии не увидела, зато нытья начиталась вдоволь.
Все что понравилось:
1. Описание уловок в диалектеке
2. Описание толпы, как массы неспособной самостоятельно мыслить.
Всё остальное - чисто хейт коммент в контакте на лад 19-го века.

Человек, в сущности, есть дикое, ужасное животное. Мы знаем его только в укрощенном и прирученном состоянии, которое называется цивилизацией: поэтому нас ужасают случайные взрывы его натуры. Но когда и где спадают замки и цепи законного порядка и водворяется анархия, там обнаруживается, что он такое.

Уже самый вид женской фигуры показывает, что она не предназначена для слишком большого труда ни духовного, ни телесного. Она отбывает обязанность жизни не действительным, а страдательным образом: муками родов, заботами о детях, подчиненностью мужу, для которого она должна быть терпеливою и ободряющей подругою. Она не создана для высших страданий, радостей и могущественного проявления сил; жизнь ее должна протекать спокойнее, незначительнее и мягче, чем жизнь мужчины, не делаясь, в сущности, от этого счастливее или несчастнее.
Женщины уже потому склонны (приспособлены) к пестованию и воспитанию нашего первого детства, что они сами ребячливы, вздорны и близоруки, одним словом, всю жизнь представляют из себя больших детей: род промежуточной ступени между ребенком и мужчиной, который и есть собственно человек. Стоит только взглянуть на девушку, как она по целым дням лепечет, поет и пляшет с ребенком, и представить себе, что на ее месте, при всем добром желании, мог бы сделать мужчина?
При создании девушек природа била на то, что в драматургическом смысле называется трескучим эффектом. Она с избытком снабдила их на несколько лет красотою, привлекательностью и пышностью на счет всей остальной их жизни именно затем, чтобы они в течение этих годов могли в такой мере овладевать воображением мужчины, чтобы он, увлекшись, честно принял на себя, в той или другой форме, заботу об их дальнейшей жизни, к каковому шагу побудить его простое здравое размышление не представляет достаточно надежных гарантий. Поэтому природа снабдила женщину, равно как и всякое другое существо ее пола, оружием и орудиями, которые ей необходимы для обеспечения ее существования, и на то время, когда они ей необходимы, причем она поступила с своею обычной бережливостью. Как самка муравья после оплодотворения лишается ненужных более (а по отношению к уходу за яичками даже небезопасных) крыльев, так и женщина после двух-трех родов в большинстве случаев теряет свою красоту, вероятно, по той же самой причине.

Читать – значит думать чужою головой вместо своей собственной. Но для самостоятельного мышления, которое стремится выработаться в нечто целое, в некоторую, хотя бы и не строго завершенную систему, ничто не может быть вреднее, как слишком сильный приток посредством чтения чужих мыслей, потому что они, принадлежа порознь различным умам, иной системе, нося другую окраску, никогда сами не сольются в одно целое и не дадут единства мышления, знания воззрения и убеждения, а, скорее, образуют в голове легкое вавилонское столпотворение и лишают переполненный ими ум всякого ясного взгляда и таким образом почти его расстраивают.
















Другие издания


