Июнь 2001: И по-прежнему лучами серебрит простор луна...

Снова Брэдбери. И еще много будет впереди. Решила перечитать все его рассказы. Только не так, как когда-то, все подряд, а по чуть-чуть. Это совсем другое восприятие.
И на каждый рассказ буду что-нибудь писать. Не секрет, что эти короткие заметки дают возможность переосмыслить прочитанное и лучше запомнить.
Особенно хорошо бы задуматься, когда все происходящее нельзя оценивать однозначно. Вот как в этом рассказе, например.
Можно ли сравнивать ценность человеческой жизни и памятника цивилизации?
Когда-то давно я не усомнилась в том, что Спендер был прав, остановив своих, уже бывших, товарищей в их разгульном осквернении марсианского города. Он один ощущает непристойность их поведения. Ну, еще капитан. Но капитан старше и лучше понимает человеческую природу.
Но теперь я не так категорична. Просто стала старше. И даже самый омерзительный для меня член команды Биггс все же жил, дышал, наверное, его даже кто-нибудь любил. И вот теперь все, он уже больше никогда не будет орать песни в марсианской тишине, не бросит в канал пустую бутылку. Вряд ли он когда-нибудь понял бы, насколько то, что он делал, отвратительно и недостойно цивилизованного человека. Но вдруг? Теперь не узнаешь.
Рассказ без однозначного ответа. И больно за преодолевших трудный путь к Марсу и так бесславно закончивших, больно за капитана, потерявшего часть своей команды, больно за Спендера, умеющего слышать и видеть прекрасное.
Почему мы вот так-то?

Когда-то, когда потребовалось написать небольшой отзыв-рецензию на сборник рассказов Бредбэри, а вы же понимаете, что на сборник, да еще когда в нем порядка двадцати, если не больше произведений малой формы, написать один такой отзыв сложно, поэтому в нем прозвучало больше восхищение самим писателем и его умением из малых черточек создавать потрясающие картины. И конечно, как было не отдать дань еще одной, но считаю, важной вещи в Брэдбери - это романтизму. Хотя у кого-то может и возникнуть вопрос - как может романтизм сочетаться с фантастикой? И даже когда меня саму берет сомнение в отношении того, насколько действительно Брэдбери романтик, я беру книгу, читаю первый попавшийся рассказ, и вот пожалуйста - еще одно подтверждение.

Хотя нельзя пройти мимо того, что в рассказе писатель достаточно жестко стелет. С одной стороны - красота, философия, изящество, а с другой - прагматичность современного человека, который проходит мимо, многогг не видя, но иногда сознательно разрушает то, чем не знает, как воспользоваться или - еще хлеще - знает, что этим он точно не воспользуется и не станет в таком мире жить. Ему подавай мир другой, который он построит. Но иногда попадаются люди, которые могут оценить и красоту, и философскую мысль, то ли которую будила красота, то ли под воздействием красоты как раз и рождались философские идеи. И этому человеку безумно жаль будущее уничтожение этого чуда. Он стоит на перепутье, но и стоять он будет недолго, достаточно быстро придя к решению, что пора действовать. Во имя сохранения этого дивного мира.

И вы еще будете спрашивать, где здесь романтизм?

Среди "Марсианских хроник" не самый мой рассказ. "Илла", "Третья экспедиция", "Марсианин" - их люблю больше - дело вкуса. И еще, опасливое недоверие к чужакам сильнее во мне, чем потребность защищать культурные ценности, не останавливаясь перед самыми радикальными мерами. А для Бредбери обе темы сквозные: чужой, который может очаровать, усыпить твою бдительность и похитить что-то важное для тебя. И звери в человеческом облике. не менее опасные, чем бешеные псы, сегодня ты позволишь им бросить пивную банку в марсианский канал, завтра они станут жечь книги, а послезавтра устроят автосафари на пешеходов - души в зародыше, пусть уважают культуру.

То и другое - вещи параноидального толка в таком изложении, но на то Бредбери и великий писатель, что у него все органично. Он выплетает словами свои истории, мы слушаем, околдованные, не заботясь моральной оценкой и степенью допустимости мер защиты. Даже не так, степенью возможного отождествления себя с культурными артефактами, которая заставляет убивать и умирать в стремлении защитить их. Помните женщину из "451 по Фаренгейту", которая отказывается покинуть дом со своими, уже облитыми бензином, книгами. Помните, как она чиркает спичкой о перила деревянной лестницы и загорается факелом вместе с ними.

Или человек из рассказа "Последние почести", замуровавший другого в стене за отсутствие должной почтительности к Эдгару нашему По, да еще заставивший несчастного выкрикивать: "Ради всего святого, Монтрезор!" Как по мне - это недалеко ушло от жестоких зверят, заперших одноклассницу в темной кладовке на весь день, когда на Венере показывается солнце. Единственный за семь лет день. Это все крайности, а правильное посередине. Та самая тонкая линия, которую трудно найти, а пройти по ней так же трудно, как по лезвию бритвы, но искать нужно.

Спендер, герой рассказа, не ищет. Он берет пистолет и стреляет в членов экипажа своего космического корабля, затеявших убогое веселье в прямой близости от марсианского города, жителей которого скосила земная ветрянка, завезенная прежними экспедициями. Нет, мы понимаем Спендера и соглашаемся с ним. И по большей части знаем, что человек, чуждый музыке и поэзии никогда не научится воспринимать их, даже если бы специально занялся ликбезом. Только и не займется, ни к чему ему это. Но конкистадоры из таких получаются, из людей-перекати-поле без руля и ветрил, не обремененных моралью и с эстетическими потребностями детсадовца.

Прекраснодушные образованные романтики, вроде Гумилева или Рязанова потому и заметны так на общем грубо-убогом фоне, что они редкость и диковина. Такие вот, сумевшие интегрироваться в среду не себе подобных, сохранив целостность. Спендер не пытается. Зачем, если можно достать бластер и поубивать сволочей, тянущих грязные корявые лапы к Прекрасному с целью Осквернить. Соображения, типа: человеческое существо - не менее сложное и энергозатратное для мира образование, чем любой культурный артефакт и не тобой созданное, не тебе разрушать, и может быть у мира свои планы не на этих корявых, так на детей их и внуков; такие соображения просто не приходят ему в голову. Он назначил себя судьей, прокурором и адвокатом в одном лице, да тут же и порешал все вопросы.

Рей Дуглас Бредбери хорош для чтения в юности с ее максимализмом и убежденностью в собственной правоте, и любовью ко всему красивому и необычному. А мне теперь понятно, отчего не перечитываю его чудесных книг уже лет двадцать, хотя прежде случалось по кругу. Но поэтичные названия его произведений: "Были они смуглые и золотоглазые", "Электрическое тело пою", "Вино из одуванчиков", они все задевают какую-то чувствительную душевную струну и твой Бредбери продолжается. Даже тогда, когда юность давно позади.

Запрашивать в ТТТ увлекательный рассказ уже стало моей маленькой традицией, и еще ни разу я не ошиблась. Сначала была чудесная Империя мороженого , а в этот раз выбор пал на недлинный рассказ Брэдбери с поэтичным названием "И по-прежнему лучами серебрит простор луна...".

С творчеством Рэя Брэдбери, к своему стыду, до этого рассказа я была совсем не знакома. Всё планировала прочесть знаменитые 451 по Фаренгейту или Вино из одуванчиков , но никак не могла до них добраться. Наверно, именно поэтому я с радостью ухватилась за возможность начать знакомство хотя бы с рассказа из цикла "Марсианские хроники".

Не могу назвать себя любителем фантастики, но как раз в малых дозах и в столь хорошем качестве она оказалась очень кстати - прекрасный способ разнообразить мою читательскую жизнь. Всегда приятно иметь дело с хорошей литературой! Несмотря на то, что жанр немного для меня непривычный, первая встреча с Брэдбери получилась весьма теплой. Продолжение следует)

М.

Моя рецензия на рассказ Империя мороженого

Очень интересный рассказ, который затрагивает актуальные проблемы человечества.
К чему мы стремимся? На нашей планете многие культуры и знания погибли из-за неправильно поставленных приоритетов.
В рассказе завораживают описания города и предметов недавно жившего Марса.

Но что делают люди, то что и всегда... разрушают

Рассказ очень атмосферный.
Интересный факт: в заглавии произведения использованы строки из стихотворения английского поэта Дж. Г. Байрона «Не бродить уж нам ночами…»

Не бродить уж нам ночами
Хоть душа любви полна
И по-прежнему лучами
Серебрит простор луна

Меч сотрет железо ножен
И душа источит грудь
Вечный пламень невозможен
Сердцу нужно отдохнуть

Пусть влюбленными лучами
Месяц тянется к земле
Не бродить уж нам ночами
В серебристой лунной мгле